Новогодние истории, рассказанные Пронырой

К Леку-Человеку мы с Тама-Нго вообще-то не собирались. Так получилось: их база просто вовремя подвернулась, когда понадобилось заправиться. Мы для таких целей обычно ищем мирные местечки – а у него как раз такое, да и сам он со странностями, но не окончательный псих. Прозвище дурацкое – потому что Лек с Земли, и периодически ему вдаряет в голову: он начинает объяснять, что он – человек, именно он – и человек, остальные – гуманоиды, конвергентное сходство, биологические аналоги, а конкретно он – человек. Что звучит гордо.

Ну Человек – и Человек. Тем более что он вышесредний стратег и отличный пилот.

И не любит, когда его зовут адмиралом. Говорит: зовите атаманом. Как Стенька Разин.

Никто не знает, что этот Стенька за явление природы – но на Мейне народ покладистый. Как хочешь, так и будут звать – если не взбесишь, и народ не придумает своё прозвище.

В общем, уже из всего этого ясно, что Лек – малость ушибленный. Но мы до сих пор не думали, что у него это настолько далеко зашло.

На посадку-то нас пригласили любезно, позвали в штаб, всё такое… и Эвейс с Лави, один из тех, которые конвергентное сходство и всё такое, нам сообщил:

– Вы, парни, крайне вовремя. Тебе, Проныра, наверное, будет особенно интересно: мы тут пытаемся отмечать любимый праздник землян.

Интересно, действительно.

– Что празднуете? – спросил Тама-Нго.

– А вот прибудете – и увидите, – сказал Эвейс и связь скинул. Создал интригу.

Поэтому вместо того, чтобы заправляться и покупать провизию, мы сразу ломанулись смотреть.

Зашли – штаб не узнать! Небольшая Лекова команда разрезала фольгу для антирадиационной защиты на ленточки – и этими ленточками всё завесила, чтобы блестело и моталось на сквозняке. А посреди собственно рубки управления они поставили пластиковую бочку для воды – и в бочке торчала большая, почти в мой рост колючайница с Т-Храч. Сине-зелёная, шипы с ладонь длиной, в оранжевых плодах размером с глазное яблоко – и тоже замотанная ленточками из фольги, плюс на ней висят пёстренькие упаковки витаминок с Лави, тэффские конфеты ядовито-жёлтого цвета и орешки с Йтен, которые какой-то, не сказать дурного слова, умник выкрасил светящейся краской для маркировки бронелистов.

Вдобавок из бара они притащили два стола, на столах – еда и выпивка всех представленных в стае Лека миров помаленьку, а народ вокруг слегка подогрет и веселится.

– Что это? – говорю. – Лек, вы ж земной праздник празднуете, при чём колючайница из сектора девяносто четыре икс?

– Ну, ёлки тут никак не достать, – сказал Лек. – А у нас полагается украшать зелёное и колючее. Блестящим. На Новый год.

– Новый год? – переспрашивает Тама-Нго. – Холодное Равноденствие?

– День Весеннего Зова, – кивает Йонлин. – У нас на Йтен. Но у них на Земле называется Новый год и отмечается в нулевой день каждого нового оборота.

– Прикольно, – говорю.

– Ты байки собираешь, – говорит Лек, – а у нас в этот день полагается рассказывать сказки. Это называется «под ёлочку».

– Под колючайничку, – поправляет Хрипатый с Т-Храч. – Лек, кстати, прав был: говорил, что от ёлочки запах будет приятный – вот впрямь же отлично пахнет!

Мы не стали спорить. По-моему, на любителя: запах сладкий и густой, как сироп. Вот-вот ноздри слипнутся.

– Запах – ладно, – говорю я. – А вот байки бы я послушал.

– Фольклор! – важно поправляет Лек. – Я вот тебе расскажу несколько наших, с Земли. А потом полагаются куранты и шампанское.

Слов этих – «куранты» и «шампанское» – дешифратор не берёт. Чисто местное что-то, земное. Будем надеяться, что не совсем нестерпимый кошмар.

– Он этими байками с Земли всем уже позвоночник прогрыз, – говорит Эвейс. – Рассказывай уже, Человек, любопытно.

Вот он и выдал, когда все себе налили. Первую историю.