Новый год без инструкции.

Вечер начинался как десятки других — с легкой усталости от года, приглушенного смеха и щелчка открываемой бутылки дорогого вина. Загородный дом Максима и Кати, огромный и пустынный зимой, был идеальным местом, чтобы отгородиться от предновогодней суеты. Две пары, давно дружившие семьями, устроились в просторной гостиной с панорамными окнами, за которыми медленно опускалась синяя зимняя ночь.

Алексей разливал «Шато Неф дю Пап» по хрустальным бокалам, его движения были точными и выверенными, как и все, что он делал. Рядом с ним, поджав под себя ноги, сидела Марина, ее платье мягко струилось по дивану. Она с тихой улыбкой наблюдала, как играет огонь в гранях бокала — ее всегда завораживали такие мелочи.

Напротив, в глубоком кожаном кресле, почти развалился Максим. Он обнимал за плечи Катю, которая устроилась на подлокотнике, ее темные глаза с насмешливым блеском следили за всеми. Она что-то шептала ему на ухо, и он фыркал, его широкое, открытое лицо расплывалось в улыбке.

— Итак, господа, итоги года, — провозгласил Максим, поднимая бокал. — Я купил новую яхту. Катя успела ее чуть не утопить. Кажется, на этом можно ставить точку.

— Ты забыл, как мы месяц выбирали тебе новый гардероб после того, как ты решил, что стал буддистом и тебе все должно быть по плечу, — парировала Катя, щелкая его по лбу.

— А мы, — тихо сказала Марина, глядя на Алексея, — наконец-то закончили с ремонтом в мастерской. Кажется, теперь там можно творить вечность.

— И творить тихо, — с легкой укоризной добавил Алексей. — Чтобы не мешать моим сложным финансовым расчетам.

Они смеялись, говорили о пустяках, о работе, о планах на праздники. Но под ковром светской беседы сквозила какая-то невысказанная тоска, легкая рутина давних отношений, в которых уже не осталось места неожиданностям. Взгляды, брошенные на партнера, иногда задерживались на секунду дольше, в них читался немой вопрос: «И это все?»