Новый год в неудобных ботинках

- Бокалы блестят, тарелки начищены, гусь? Что с гусем, Эвелин?

Предновогодняя суета в доме Доэрти. Молли не находит себе места, по десять сотен раз перепроверяет каждую накрахмаленную салфетку и столовые приборы, чуть ли не пересчитывает каждое бревнышко у камина, чтобы огня хватило на всю ночь, отец очень любит уже после долгого застолья усеться в кресле с бокалом бренди и долго рассказывать про былые морские приключения, и пускай Молли с сестрами слышали их уже не раз, а некоторые из них вообще могут быть небылицами, которые отец сочинил, чтобы просто повеселить дочерей, им все равно приятно хоть раз в год собраться всем вместе. В этот год конечно сложнее, решили обходиться без прислуги, зато пир удастся на славу. И дом! Как они украсили дом! Елка которую они втроем, сами, без чьей либо помощи нашли, срубили, притащили и украсили была особой гордостью этой новогодней ночи. Красавица, почти три метра в высоту, украшена со всех сторон флажками, колокольчиками, хлопушками и игрушками. Особенно Молли нравятся две игрушки, небольшой стеклянный бобер и висящая напротив него позолоченная веточка, которую сделала Кэрри. Веточка до которой этот маленький бобер никогда не дотянется.

- ЛОЖИСЬ!

- Выдохни, Молли, все хорошо. Не нужно каждый раз так маниакально перепроверять все. В конце концов, мы будем лишь в четвером, это ведь не бал маскарад на который приглашены все люди графства.

И Эвелин безусловно права, пусть хоть тьма вечная с небес опустится, главное что они сегодня в месте остальное не важно. Отец расскажет свои истории, Эвелин сыграет на рояле, Кэрри как всегда будет заливисто смеяться с каждой шутки которую отец произнесет, и без упрека, шутки отличные, а Молли споёт, уже в конце вечера, когда все уставшие, в полудреме, будут сидеть у камина, она подбросит дров и обязательно что-то споет.

***

- Папа, это что такое, шапка? - Кэрри была невероятно удивлена своему подарку. Они конечно каждый год договариваются не дарить подарки в новогоднюю ночь, но отец их никогда не слушает, говорит что если уж Санта им столько лет на Рождество приносит подарки, то и он ему уступать не должен.

- Это, дорогая моя, Кокошник.

- Ко-ко-что?

- Кокошник, купил его когда был осенью в Москве. Удивительная конечно страна. Сейчас такое там почти никто не носит, но я подумал, тебе понравится.

- Папочка, он прекрасен, правда. - Кэрри повертела его в руках, и все же решилась надеть. - Ну, как вам?

- По-моему, ты его не правильно надела - вмешалась Молли.

- А по-моему, эту штуку вообще нельзя правильно надеть! - со смехом вмешалась Эвелин.

- ВРАЧ!

Стол ломиться от еды, животы кажется уже тоже. Но отец поднимает бокал.

- Девочки, спасибо вам огромное. Этот год, я не знаю, как бы я пережил, если бы не вы. Эвелин, стол изумителен, ты и правда смогла приготовить все так же, как и делала ваша мама, я горжусь тобой, то чем ты занимаешься, с этими массажистками...- легкая улыбка на лице.

- Суфражистками, пап.

- Я так и сказал, да - улыбка стала только сильнее. - то чем ты там занимаешься, это безусловно важно, я горжусь тобой. Молли, когда я отложил дела поместья и стал вновь работать, честно, я, переживал...

- ВРАЧ, КАПРАЛ РАНЕН!

...но, посмотрев сейчас на тебя, жалею что не сделал этого еще несколько лет назад, ты с лихвой оправдала мое доверие. Превратить поместье в школу, я до такого не додумался бы никогда. Кэрри, никогда не вырастай моя дорогая, пусть твое сердце...

Сирена воет. Взрывы. Страх окутал весь остров. Капрал Доэрти лежит в окопе, рука у него перебинтована, но он улыбается, с ним рядом сидят его сослуживцы, и им становится теплее от его слов. Все они мечтают вернуться в прошлую новогоднюю ночь. Но все что остается, это сидеть в окопе, в неудобных ботинках и грезить о тихой спокойной жизни.