Нулевая

«Не стоило мне вновь сюда возвращаться», – равнодушно подумала Рин, присаживаясь за пустой столик в углу, где никто не стал бы ее тревожить. Она не ощущала ни малейшей досады или уколов совести, просто констатировала факт. В полумраке клуба вспыхивали разноцветные огни — но ближе к центру и бару, а в её закутке только небольшой молочный светильник, расположенный в центре стола, уютно разгонял графитовые тени. В этом устаревшем, находившемся на нижнем уровне жилой высотки заведении, куда немногие существа приходили потанцевать в наушниках, было что-то странное и притягательное одновременно.

За двести пятьдесят лет Рин не поддалась ни отчаянию, ни алкоголю, ни деньгам, ни славе — но несколько раз в неделю, даже после удачного дня в офисе, она спускалась в небольшой, освещенный неоном зал и занимала место в стороне. Иногда брала наушники, но ни разу не выходила на танцпол. Ей просто нравилось чувствовать себя в толпе. Дома было слишком пусто и тихо, на улице — небезопасно, на работе все мысли занимали дела. А здесь она ощущала хоть какую-то свою причастность к этому миру. Пусть не участие, просто присутствие, которое вопреки обыкновению не сулило угрозы окружающим.

И на протяжении нескольких лет всё обходилось, хотя внутренний голос с мамиными интонациями раз за разом твердил об одном... Пока плохое предчувствие, наконец, не сбылось.

Пуговки лежавших на столе наушников внезапно замерцали малиновым, привлекая к себе внимание и заставляя Рин нерешительно протянуть к ним руку. Она ещё не видела подобного, не знала, что это за функция, но догадалась их надеть.

– Привет, Катрина, – раздался мягкий, но совершенно безжизненный, сгенерированный голос, едва динамики очутились в ушах.

Рин невольно вжалась в спинку дивана, окидывая загнанным взглядом помещение. Она не видела никого, сидевшего за стойкой или другими столиками, она вообще не думала, что наушники предполагают общение, а потому даже не пыталась отвечать. Судорожно решала, выслушать до конца или бежать немедля. Её пугало не разоблачение – подумаешь, другие посмеются над странным досугом? – а возможная причина, по которой кто-то решил с ней связаться.

Руки сами потянулись поправить наброшенный на плечи плащ, под которым прятались большие белые крылья, но Рин сдержала этот нервный жест.

– Я не мог ошибиться, я следил за тобой, – продолжал незнакомец, и в механическом голосе странным образом проступила улыбка. Рин тут же схватилась за личный браслет: первым порывом после подобного признания было вызвать полицию. Опомнившись, она попыталась вместо бесполезного звонка запустить небольшую программку, способную отследить ближайшие сигналы. Рин не могла влезть с наушников в компьютер клуба, но надеялась, что и незнакомец где-то поблизости, пересылает ей запись напрямую. Следит, как и сказал.

– В сети, – закончил он фразу, но это звучало еще хуже. Рин не вела личных аккаунтов, вся ее деятельность касалась работы. А значит, все опасения верны...

Беспроводные наушники выдавали множество сигналов, мешая отыскать нужный, и Рин решила бросить эту затею. Если незнакомец находился рядом, смотрел на нее прямо сейчас... По спине пробежал холодок от этой мысли, она больше не была уверена в своей безопасности.

Лёгким касанием к браслету заказав такси, Рин поднялась с места и направилась к выходу.

На самом деле, ей хотелось со всех ног бежать отсюда, но не следовало показывать, что подобные фразы имели вес и могли ее задеть.

– Но только для меня осталось загадкой, почему «салат»? – раздалось в наушниках, едва Рин протянула за ними руки, чтобы сдать на выходе. – В твоем личном пароле – «салат».

Сердце ёкнуло и упало вниз, а Рин вновь порывисто оглянулась на толпу. Он точно был здесь, наслаждался произведенным эффектом. И пусть казалось, что все увлечены танцем... Осознав свою заминку, Рин выдернула наушники, бросила в контейнер и, яростно стуча каблуками, вышла из клуба.

Дрожь в руках никак не унималась. Рин дождалась такси, указала адрес, упала на заднее сидение и до боли впилась пальцами в небольшую сумочку. Кто он такой? Как он узнал ее зашифрованный пароль, вводимый только с рабочего компьютера в защищенную сеть компании? Зачем нашел и начал разговор? Покушение на личные данные, на все ее разработки казалось гораздо страшнее нападения в подворотне. Нельзя просто так избавиться от вестника, даже стерев все упоминания и сняв личный браслет, зато можно уничтожить его, оклеветав перед другими. Поэтому она спешила не домой, а на работу, проводить проверку на вирусы и срочно менять пароль.

И только в своем кабинете, когда всё было сделано, окончательно пришла в себя. Вытянулась в кресле, скинула туфли и прикрыла глаза, теперь уже вдумчиво вспоминая каждое слово.

Пальцы вновь потянулись к браслету — личный адвокат Рин готов был принять звонок в любое время суток и дать дельный совет — но вдруг замерли. Слишком очевидно. Этот незнакомец, даже не пожелавший назвать своего имени, добивался одного: испугать и заинтересовать. Но если ему нужны деньги, гораздо проще было скопировать все доступные данные и продать их на черном рынке, а не заниматься вымогательством. Сумма вышла бы куда внушительнее находившейся на личном счету Рин. Получается, всё дело в ней?

Это внезапно польстило, и даже страх отошёл на задний план. Глупый, глупый, кто бы он там ни был. А она почти попалась.

Обувшись, Рин уже совершенно спокойно прошла в комнату отдыха – отдельную для ее кабинета. Заглянув в зеркало, чуть поправила макияж и, скинув плащ, раскрыла крылья, уставшие от неудобной позы. Катрина ненавидела их. Большие, белые, сильные — послужившие пропуском в безбедное существование и отнявшие самое дорогое. Превратившие тихую милую девочку в первого в этом мире вестника. Когда-то много-много лет назад.

Никто из существ планеты не знал и не должен был знать об этом – всем скорректировали память. Уже гораздо позже Рин прославилась совершенно другим – изобретением браслетов-ограничителей. Ныне она занимала пост директора компании по их производству, частенько мелькала в сети в связи с выпуском новых моделей. Её видели только такой и легко могли обмануться... Но ни власти, ни денег у Рин на самом деле не было. Выполнив все положенные по протоколу действия, она создала запрос для службы безопасности. Пусть покопаются, поищут слабые места. Хотя Рин почему-то казалось, что ее компьютер никто не взламывал, как бы странно это ни звучало.

Едва заметный звуковой сигнал оповестил от том, что давно забытая программа нашла передатчик. В этом уже отпала необходимость, но Рин всё же взглянула на экран браслета. Она оказалась права: сидящий в другом конце зала посетитель подключился к ее наушникам и передавал сигнал. Из любопытства, используя привилегию своего положения, Рин запросила данные, и клуб запросто, по номеру своего одноразового оборудования, выдал ей имя пользователя: Дезмонд Финн. Ну и имечко! Точно псевдоним, она и сама использовала вымышленное, когда доводилось посещать заведения. Теперь же придется на время забыть о своей привычке.

Рин вернулась домой, приняла долгую ванну, чтобы окончательно расслабиться, но так и не смогла выкинуть произошедшее из головы. Уже лёжа в кровати, скомканной в бесполезных попытках заснуть, влезла в регистрационную базу и, не надеясь на результат, ввела имя. К огромному удивлению Рин, она легко отыскала его обладателя – молодого полуорка, трудившегося ремонтником в компании по обеспечению городского комфорта: в его парке числились сотни механизмов, от автоматических тротуаров до роботов-уборщиков. Ужас какой. Полукровка, да ещё с самого дна. Что ему от нее нужно?

«Лучше б ничего», – подумала Рин, переворачиваясь на бок и наконец засыпая.

Но только следующим же утром она, воспользовавшись служебным положением, почему-то пробивала номер его ограничителя и уже по маячку в браслете искала нынешнее местоположение.

«Никто не смеет так меня пугать, – раздражённо думала Рин, с досадой и некоторым стыдом вспоминая свое вчерашнее состояние, – и уходить безнаказанным».