Нуль на Нуль

Если бы мне кто-то еще пару месяцев назад сказал, что я буду болтаться внутри гигантской пивной бочки, которую по пыльной дороге тащит громадный бурый медведь, я бы… черт, даже не знаю. Наверное, предложил бы этому типу кружечку самого крепкого эля и вызвал бы стражу. Как минимум. Ладно-ладно, стражников в моем мире раньше не существовало, а вот служба МВД – вполне даже. Да, за такие случаи она берется с неохотой, но все же берется!

А сейчас это было моей новой реальностью. Дребезжащей, тряской и до невозможности абсурдной.

Мой «Кривой Клык» снова перестал быть пристанищем, чтобы превратиться в мой персональный колесный кошмар. Вспоминая, как в прошлый раз гоблины-шахиды, проводившие «апгрейд», умудрились приделать к нему колеса квадратной формы, я мысленно готовился к тому, что мои внутренности вывернет наизнанку уже на первой кочке. Но странное дело — на этот раз не было того содрогания вселенной, той безумной тряски, что заставляет зубы выстукивать дробь по слогам проклятий. Дорога была, не ври, Микки, еще та: колея в телегу глубиной, булыжники размером с твою голову и рытвины, в которые запросто мог провалиться Бурый по пояс. Но бочка лишь мерно покачивалась, изредка поскрипывая, будто нехотя ворча на неудобства. Видимо, в прошлый раз те умельцы так и не раскрыли весь потенциал моей передвижной цитадели, ограничившись самым дубовым и болезненным вариантом. Почти не ощутимая качка была почти что роскошью. Хоть и ехали мы прямиком в ад, но делали это с неприличным, по меркам апокалипсиса, комфортом.

Бурый, мой ленивый компаньон по контракту, оказался идеальным тягловым животным (впрочем, как и в прошлый раз). Силен, вынослив и слишком апатичен, чтобы возмущаться таким унизительным применением своих талантов (важный нюанс – стал таким апатичным после посещения парочки данжей со мной). Он просто шел вперед, изредка ворча что-то недовольное под нос, а наша бочка-таверна покачивалась у него за спиной, как перезрелый плод на ветке.

Я сидел на одном из диванчиков, уставившись в щель между досками. Снаружи мелькали однообразные пейзажи – унылые равнины, редкие перелески. Уже третий день. От Перекрестка не осталось и следа, будто его и не было.

– Ты опять заводишь свою пластинку, – голос Сакуры прозвучал прямо у меня над ухом, заставив вздрогнуть.

Я даже не услышал, как она подошла. Девушка устроилась напротив, откинувшись на спинку дивана. Ее новый, пепельный цвет волос в полумраке бочки казался серебристым.

– Какая еще пластинка? – буркнул я, отводя взгляд.

– “Ай-ай-ай, мы едем в никуда, мы все умрем, информация – ложь, эль – вода”, – она пропела это с убийственной точностью, пародируя мой ворчливый тон. – Ты это бормочешь во сне. Или, когда думаешь, что никто не слышит. – на устах вампирша заиграла насмешливая улыбка.

Вот же… Когда это я стал во сне говорить? Тело, ты меня подводишь!

– Не врачу, так сказать, – парировал я. – Просто ситуация, знаешь ли, настораживает. В прошлый раз у нас был проводник, путеводная звезда в лице моего одержимого желания воскресить Спайка. А сейчас? Я ничего не знаю. Я ощущаю себя слепым котенком в консервной банке.

Я не мог выбросить из головы тот разговор с Ариэль. Та самая сцена, когда надежда обернулась ледяным душем. Я подошел к ней с самой обаятельной улыбкой, на какую был способен белый мышак в костюмчике (кто вообще может устоять от такого?). Вот только, стоило мне открыть рот, чтобы спросить о Нейтральных Землях, как ее эльфийские глаза остекленели. Она замерла, уставившись в пустоту – этот взгляд «в систему» я узнаю из тысячи. А когда «вернулась», на ее лице была маска чистейшей, беспримесной официальщины.

– “Мои глубочайшие извинения, владелец Миккири, но вся информация, касающаяся географии, политического устройства, флоры, фауны и основных угроз Нейтральных Земель, строго засекречена для персонала Гильдии. Ее разглашение карается штрафом в размере пятисот золотых монет и понижением ранга до нулевого.” – сообщила она и сочувственно улыбнулась.

Пятьсот золотых. У меня от такой суммы засверлило в висках. Я попытался было надавить на жалость, на наше «плодотворное сотрудничество», но она лишь покачала головой, и в ее глазах читался неподдельный, животный страх. Не передо мной. Перед Ней. Перед Системой. Едва ли для её уровня такие деньги являются проблемой. Система явно пригрозила чем-то более страшным за разглашение информации. Неприятно, я бы даже сказал, что я начал чувствовать крадущегося песца. Моя чуйка уже давно проснулась ото сна, не давая мне покоя, а теперь, получив отказ от Верховной Жрицы, я еще сильнее напрягся.

Пришлось менять планы на ходу. Последние дни в Перекрестке превратились в безумный квест «найди хоть что-нибудь». Я торчал в тавернах, караулил караваны, подкупал торговцев самыми дорогими сортами эля. Результат – ноль. Игроки, возвращавшиеся из Нейтральных Земель, молчали, как рыбы об лед. Эти ребята на все мои вопросы лишь нагло ухмылялись и говорили что-то по типу “Сам узнаешь” или “Тебе нечем заплатить за информацию”. Последнее особенно сильно напрягало, ведь я предлагал золотые монеты этим игрокам…

Единственным светлым пятном в те дни стал Крамберос. Тот самый «король родео». Он ввалился в таверну в последний вечер. Лишь по его виду стало понятно, что он чувствует вину и испытывает испанский стыд за свое поведение. Денег у него, конечно, не было – все ушло на штрафы городской страже за «нарушение общественного спокойствия и санитарных норм». Но он притащил с собой огромный мешок.

– Это тебе, мышак, – просипел он, швырнув тушу идеально закопченной свиной ноги на стойку. – За беспокойство. Моя жена… она лучшая по части засолки.

От запаха у меня сразу потекли слюнки. Мы с Люсей тут же сварганили похлебку. Жирная, наваристая, пахнущая дымком и добротой. Лучшее, что я ел за последнее время. Возможно, это был самый ценный подарок за все мое время в Песочнице.

Теперь эта самая нога, аккуратно обернутая в холстину, лежала в нашем скудном провианте, напоминая, что даже в мире уровней и систем иногда встречается что-то человеческое. Ну, или оркское. Но это уже детали.

– Ладно, не все так плохо, – сказала Сакура, прерывая мои мрачные мысли. Она потянулась к нашему походному рюкзаку и достала оттуда несколько склянок, которые мягко поблескивали в скудном свете иллюминатора. – Мы затарились зельями. Средние исцеляющие. Не фонтан, конечно, но с твоими обычными царапинами справится должно.

Я кивнул. Мы истратили на них львиную долю оставшихся сбережений. Но экономить на здоровье, отправляясь в полную неизвестность – последнее дело.

Бочка резко качнулась, заскрипела, и Бурый издал короткий, недовольный рык. Мы замерли, прислушиваясь. Снаружи доносился лишь свист ветра и мерный топот медвежьих лап.

– Думаешь, он нас туда довезет? – тихо спросила Сакура, и в ее голосе впервые зазвучала не уверенность, а то же самое щемящее чувство неизвестности, что глодало и меня.

– Не знаю, – честно ответил я, глядя на дребезжащие доски перед собой. – Но альтернативы у нас нет. Остается только одно – понадеяться на Бурого, ибо кое-кто отказался быть конной лошадкой. – Я весьма выразительно посмотрел на паутину в углу.

– Пи-пи-пи? Пи-пи-пи! (в переводе: я тебе раб что ли? Сам тащи эту бочку!) – пропищал мой фамильяр и… мне же не показалось? Он реально показал мне средний палец? Вот же маленький засранец! Надо бы его наказать!

Я тяжело вздохнул, откинувшись на спинку дивана. Комфортная качка бочки вдруг стала казаться удушающей. Эта тишина, прерываемая только ворчанием Бурого и писком зарвавшегося паучка, действовала на нервы хуже, чем квадратные колеса. Пора было что-то менять. Хотя бы в пределах этого деревянного шаттла в никуда.

– Знаешь, Сакура… – начал я, и мой голос прозвучал неожиданно хрипло. Я откашлялся. – Пока мы не вляпались во что-нибудь смертельно опасное, у меня к тебе есть один вопрос. Вернее, даже не вопрос…

Я замолчал, подбирая слова. В голове тут же выстроился хор идиотских вариантов: «А помнишь, как ты меня чуть не прибила?», «Как тебе мой новый мех?», «Не хочешь ли вечность коротать в бочке с мышаком?». Черт, я владелец таверны, мастер неуместных шуток, а не романтический герой.

Мои глаза метнулись к углу, где Спайк, уютно устроившись в паутине, с явным интересом наблюдал за развитием событий, потирая лапки. Этого зрителя мне сейчас точно не хватало.

Я посмотрел на Сакуру, затем выразительно уставился на паучка, потом снова на Сакуру, сделав самый красноречивый взгляд из возможных: «Уйди, мол, паук, взрослые разговаривают».

Спайк замер. Его мохнатые бровки поползли вверх. Он издал короткое, возмущенное:

– Пи-пи! Пи-пи-пи-пи! (Что? Опять? Я уже в прошлый раз на медведе сидел! Он чешется!)

– А кто тебя просил средний палец показывать? – парировал я беззвучным взглядом. – Наказание еще не окончено. Бурый, кстати, не чешется. Он философ. Он размышляет о вечном. Тебе полезно.

Мы устроили целую дуэль взглядами. В конце концов, Спайк с театральным вздохом, будто его просят тащить эту бочку, а не просто перебраться в более просторные апартаменты, нехотя отцепился от паутины и пополз к иллюминатору. Через минуту донеслось недовольное ворчание Бурого – видимо, новый пассажир устроился у него между ушей.

И тут стало тихо. Слишком тихо. Оставались только мерный топот, скрип дерева и Сакура, которая смотрела на меня с легким удивлением и тенью улыбки в уголках губ.

– Ну? – подбодрила она. – Тот самый вопрос, который требует депортации твоего фамильяра?

Вот он, момент. Сердце вдруг застучало где-то в горле. Я потянулся через столик, моя лапа нашла ее прохладную руку. Кожа у нее была удивительно нежной, почти шелковой, и это странно контрастировало с силой, что таилась в этих пальцах.

– Я хотел сказать… насчет всего этого… – я повел свободной лапой, описывая круг, словно пытаясь заключить в него и бочку, и медведя, и всю нашу безумную ситуацию. – Мы с тобой… то есть я…

Губы сами сложились для слов, которые я, черт возьми, на самом деле хотел произнести. Но вместо них перед глазами, перекрывая все поле зрения, вспыхнуло привычное синее системное окно.

[ВНИМАНИЕ!

Вы покидаете территорию Песочницы «Перекресток».

Поздравляем, реинкарнант! Вы успешно преодолели начальный этап и заслужили право на Имя.]

Я замер с открытым ртом, на полуслове. Этого я никак не ожидал. Никаких фанфар раньше не было. Сакура тоже подняла бровь, увидев мой остекленевший взгляд – она поняла, что я «в системе», а затем тоже уставилась в пустоту.

Текст сменился.

[Присвоение идентификатора… Идет оценка… Подождите]

И тут по экрану поползли странные, дерганые символы. Не буквы. Какие-то решетки, точки, непонятные графемы. Они мелькали, накладывались друг на друга, словно кто-то взламывал трансляцию.

[#.#. ##.. .#.. ### ## .# #. ###]

Сердце екнуло. Что за…? Система никогда не глючила. Ни-ког-да! Что же случилось?

Глитч пропал так же внезапно, как и появился. Текст снова стал четким и официальным.

[Пожалуйста, введите ваше Имя. Оно станет вашей визитной карточкой в Нейтральных Землях и не может быть изменено в дальнейшем.]

В голове пронеслась мысль – «Миккири». Идеальная маскировка под NPC, которая работала на протяжении всего моего пути в Песочнице. Ник соответствовал расе, что упрощало мою жизнь многократно. Я уже мысленно потянулся к этой кнопке, но Система тут же выдала предупреждение:

[Ошибка: Данный идентификатор не может быть использован. Все разумные существа по достижении 20-го уровня получают уникальное Имя, отличное от расовой или видовой принадлежности.]

Черт. Вспомнились Ариэль, Гришка, кузнец Грорн, даже этот гад Шпигель… У всех у них были имена. Настоящие. Не «Эльфийка-клерк» или «Гоблин-оценщик».

Я задумался на секунду. Иван? Нет. Это имя осталось там, в другом мире, вместе с серыми стенами офиса, грузом неудач и жизнью, на которую я махнул рукой. Иван был тем, кем я был. Но я уже не был им. Здесь я – тот, кто выжил. Кто построил таверну. Кто сражался с эпиками и торговался с графами. Кто вот сейчас держит за руку вампиршу, в которую был по уши…

Я выдохнул и мысленно ввел единственное имя, которое имело значение здесь и сейчас.

– Микки.

Система мигнула.

[Имя [Микки] успешно закреплено. Добро пожаловать в Нейтральные Земли. Удачи.]

Окно исчезло. Я моргнул, возвращаясь в реальность бочки, и первое, что я увидел – все еще удивленное лицо Сакуры. Но в ее глазах читалось уже не просто любопытство, а понимание. Она тоже только что прошла через это.

– Ну что, Микки? – произнесла она, и я поймал себя на том, что ее голос без дурацкого ника «Кровавая_Сакура666» звучит... чище. Как-то более по-настоящему. Без этого подросткового пафоса и попытки казаться страшнее, чем есть на самом деле. Просто Сакура.

– Сакура, – выдохнул я, и это имя на моем языке прозвучало как окончательное принятие всего того безумия, что связывало нас. Я не мог сдержать улыбки. – Просто Сакура. Наконец-то. Никаких идиотских цифр. Словно ты сбросила старую, заношенную кожу.

– Да уж, куда лучше, чем то позорище, что мне выдала Система при перерождении, – она тоже усмехнулась, и ее пальцы слегка сжали мою лапу. – А Микки... Звучит солидно. По-хозяйски.

В этот момент, когда на душе стало хоть немного легче, а на язык сами просились те самые, давно задуманные слова, перед глазами снова вспыхнуло синее зарево.

[ВНИМАНИЕ! Обнаружен подходящий кандидат.

Инициирую протокол «Преемник».]

Сердце упало куда-то в сапоги. Опять?! Хватит уже!

Новое окно было другим. Оно было не синим, а багрово-золотым, и текст в нем горел, словно выжженный огнем.

[ЭПИЧЕСКИЙ КВЕСТ: ИСПЫТАНИЕ ПРЕЕМНИКОВ

ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ ПРИНЯТИЕ. ОТКАЗ НЕВОЗМОЖЕН.

Описание: Владыки Нейтральных Земель, Бароны, наблюдают за вами. Ваши действия в Песочнице не остались незамеченными. Вы выделились среди серой массы. Теперь вам выпала честь доказать, что вы достойны большего.

Пятнадцать избранных получат этот квест. Ваша задача – выжить. И сократить число других претендентов. Испытание продлится до тех пор, пока нас не останется пятеро.

Условия:

Убийство другого претендента автоматически передает его квест вам и присваивает одну из его уникальных способностей или особенностей (выбор осуществляется Системой).

Любой игрок, убивший претендента, немедленно получает данный квест.

Игроки выше 50-го уровня не могут быть целью охоты для претендентов. Убийство претендента игроком 50+ уровня карается объявлением совместной охоты со стороны всех Баронов.

Награда:

– Статус Преемника одного из Баронов.

– Место в высшей лиге Нейтральных Земель.

– Неограниченный доступ к закрытым ресурсам и знаниям.

– Репутация со всеми Баронами +100

– Репутация с Бароном Теней +250

Наказание за провал: Смерть.]

У меня во рту пересохло. Весь мех на спине встал дыбом, а хвост замер и задеревенел, словно пытаясь стать невидимым. Это не квест. Это смертный приговор с доставкой на дом. Лотерея, где главный приз – право стать мишенью для четырнадцати таких же отчаянных идиотов, как я.

– Нет… – вырвалось у меня хрипло. – Нет, нет, нет!

Я отшатнулся, выдернув руку. Багровый текст пылал в глазах, не давая усомниться в его реальности.

– Микки? – голос Сакуры стал тревожным. Она видела мой ужас. – Что там? Опять имя?

– Хуже, – я протер лапой глаза, но квест никуда не делся. – Намного, черт возьми, хуже!

Я заметил внизу весьма классический значок для многих мессенджеров поделиться, после чего мысленной командой переправил содержание квеста вампирше. Боюсь, без её помощи выжить в предстоящем Аду будет попросту невозможно. Сакура удивленно хлопнула глазами, а затем все же приступила к чтению. Я видел, как ее лицо постепенно бледнеет, а губы сжимаются в тонкую белую ниточку. На ее лице отразилось то же самое леденящее недоумение и страх.

Очнувшись, она молча посмотрела на меня. В ее алых глазах не было ни капли насмешки, только холодная, трезвая ярость.

– Бароны... – прошипела она. – Эти выжившие из ума старики устроили тебе королевскую битву?

– Похоже на то, – я сгреб лапами свою морду. Даже мысль о том, что противники будут ниже пятидесятого уровня, не приносила утешения. Вероника была тридцать седьмой, и мы еле-еле одолели ее ценой невероятных усилий и чистейшей удачи. А тут четырнадцать монстров… Не уверен, что у всех из них высокий уровень, однако…

– Вот же… дерьмо. – выдавила Сакура, а я перевел на неё недоуменный взгляд. – Этот квест активировался в тот момент, когда мы покинули Песочницу, а это значит… мы были последними. – вампирша начала нервно покусывать нижнюю губу.

– Зато теперь понятно, почему Лариэль выдала мне такой квест и зачем Шпегель торопил нас. Мы были последними… – завершил я мрачную картину, которая тут же сложилась у меня в голове. – Сакура, ты же… – я хотел было уточнить кое-что важное, однако девушка перебила меня.

– Даже не обсуждается. Я иду с тобой, ведь это такие возможности! – она протянула эти слова с таким блаженным видом, будто бы зачистила целый Эпик данж в одиночку. Я посмотрел на неё с непониманием, задавая немой вопрос одним лишь взглядом. – На тебе так и так откроют охоту, поэтому в одиночку ты не справишься. Более того, в какой-то момент придут претенденты, и тогда у меня будет возможность стать одним из вас! Ха-ха-ха! – вампирша безумно рассмеялась.

Я закатил глаза, понимая, что нет смысла задавать уточняющие вопросы. Сакура со мной – это главное. Хочет стать претендентом – мешать не буду. Но я догадываюсь о причинах её поведения. Возможность получить одну уникальную особенность или способность – это дорогого стоит. Такие плюшки не валяются на дороге. Вот только… стоит ли ради этого становится мишенью для всех игроков от 20-го до 50-го уровня? Как по мне… нет.