Оазис

Бледная потрескавшаяся земля, сухая трава и человек… стоит в полный рост, выстрел, упал, передёргиваю затвор, следующий. Целюсь в его тело, делаю выстрел и мимо! Его братва уже поняла в чём дело и начала меня выцеливать, да если я не попал, то куда им?! Впрочем, их косого огня хватило, чтобы прогнать меня. Бежал я что есть сил, чудом не попали, да выбежал в поле… сколько не беги я как на ладони. Я рухнул в траву и повернулся к холму, с которого бежал как газель. На нём уже были мародёры, кто сидя, кто стоя, как древняя линейная пехота. Линией они, конечно, были ломаной, но выстрелами перепахивали землю вокруг меня, становясь с каждым залпом всё точнее. Сделав пару выстрелов и осадив пару гнид, я снова пустился наутёк, к своему родному племени.

Сколько бежал я не знаю, но довольно скоро я увидел стены деревни. Поднятые той грязью, что я устроил, несколько стражей внимательно всматривались в горизонт. Сначала они увидели меня и нацелили ружья на того же меня, отчего бежать мне стало немного тяжелее, но на моё благо в меня стрелять они не стали, быть может, узнали мой пыльник, либо просто не хотели тратить на меня пули. Любой расклад был для меня неплохим. Точно поняв, что я угрозы не представляю, они дали залп по тем гадам, что всё ещё меня преследовали. Воодушевлённый я, развернувшись на ходу и сев на колено, слегка прокатившись по песку, дал им добавки и на своё собственное удивление попал по одному из них. Отребье взяло своего раненого соратника под плечи и понеслось вдаль. Победа, очередная побе…

Открыв глаза, я обнаруживаю себя в яме позора. Лёжа ничком на земле без своей винтовки, с раскалывающейся головой, и что унизительнее всего — совсем один, даже пьяниц сейчас нет. Не то что бы их компания сейчас пришлась бы кстати, но…

— Авель, скотина! — Крикнул старшина стражи А…, а как там его… — Ещё одна такая выходка и я тебя в деревню больше не впущу. Не то что не впущу, лично в пустыню прогоню!

Ваше мразотие старшина Баба… — тут же в меня прилетел комок грязи.

— Ты ещё и паясничать будешь? — гневно крикнул старшина отряхивая руку — Может быть, Гершон тебя слишком сильно по голове огрел? Я Абба, ты своё имя то помнишь или подсказать?

— Да, подсказка была бы кстати — сказал я поглаживая свою больную голову.

— Звать тебя шакал, — подсказал мне Абба — на тебе клейма негде ставить, настолько ты уже обезумел.

— Да что я такого сделал? Я просто очищаю местность от мародёров и прочей мрази! Одна польза, да и только! — возразил я на эту клевету.

— Какая польза? Ты их только и провоцируешь! После каждой твоей вылазки, они приходят сюда, и благо, если никто из наших не пострадал, а ведь было же! — яростно орал старшина — Да и что тебе, развлеченье людей стрелять?

— Да, повеселее чем с тобой трепаться — сказал я усмехаясь — давай, принеси мне что-нибудь, мне ещё долго здесь сидеть.

От такого старшина совсем озверел, взял первую попавшуюся книгу и бросил мне в и без того больную голову. После удара моё негодование прошло, взял я книгу и увидел, что она новодел, издательства Оазиса. В наше время книги печатают только в Двуречье и Оазисе, ну а оно и не удивительно, за их пределами читать то никто и не умеет почти.

А книга называется «Основы этикета в обществе». Абсолютно бесполезна в пустыне, но пригодится мне, когда я попаду в Оазис. Да, да, я собрался туда попасть, пролезть, просочиться… И только не говори мне, что это невозможно, я знаю, но для меня невозможное — возможно. Я в этом уверен, но не уверен, что я делал невозможное, но не так важно. Важно, что Оазис — маяк жизни в мире! Самый благополучный город в мире, многие мечтают попасть в Двуречье, но это совсем не то. Двуречье — это та же пустошь, только воды чуть-чуть побольше, а Оазис — это другой мир. Совсем другой… Там есть еда, бесконечное количество воды, там нет пыли! Но самое главное, там есть пухлые румяные девицы, но я видел их только на картинках… После них смотреть на женщин из пустоши один страх, не знаешь точно ли перед тобой не засохший куст, а местная красавица.

Всё это конечно прекрасно, размышлять о девушках можно в любое время, но в яме это делается неприятнее всего. Уж легче проспать всё время, да и потому как я с трудом держу глаза открытыми, это будет не сложно…

Не знаю сколько я проспал, но было ещё светло, или может быть уже светло. Выстрелы и крики не самый лучший будильник, но сейчас это как раз кстати. Во время атак всех из ям вытаскивают и ставят под ружьё, и этот раз не был исключением. Старшина Абба смотрел на меня сверху и скидывал лестницу, а наверху меня ждала моя винтовка.

— Возможно, вы были правы — с усмешкой сказал я, вылезая из ямы.

Старшина промолчал с сердитым выражением лица и указал на стену. Получив свою винтовку, я сразу влез в бойницу начал стрелять по нападавшим. К моему удивлению, это были совсем не те, на кого я делал вылазку, а какие-то матёрые бандиты. Вскоре из бойницы ничего не было видно, и я залез на стену, очень необычно было видеть стражников за стенами и кого-то кто нам помогает, но не было времени об этом думать, в воздухе всё ещё свистели пули. Тяжело было выцеливать врагов в поднявшейся пыли, так что я стрелял по вспышкам, едва ли я хоть в кого-нибудь попал, но поток огня от других заставил бандитов замолчать и выстрелы вскоре совсем прекратились.

Как оказалось, незнакомцами, помогающими нам, оказались люди из Дельты, племенного союза, где-то далеко к югу отсюда. Их торговый караван проходил рядом с нашей деревней и на него напали налётчики, которые похоже долго следили за ними, они, наверное, думали, что мы отпор дать не сможем и хотели убить двух тушканчиков одним выстрелом, но не тут-то было. Определённо, после такого мы могли рассчитывать на скидку.

— Что продают? — Спросил я у Аббы, убирая винтовку за спину.

Ничего не обычного для южан, зерно, ткани, скот… — отвечал Абба, и тут резко переменился в лице — А чего бы тебе к ним не наняться, у них вон, подстрелили нескольких охранников, не все переживут, а тебе здесь не рады, как ты сам понимаешь.

Вот он мой шанс хотя бы приблизиться к Оазису, так что, согласившись, я собрал свой небольшой багаж, и уже к вечеру я с караваном уходил в пустыню. Договор обещал мне пятнадцать серебряных монет, хотя как монет, серебряных кругляшков по пять граммов, не везде это можно пустить в ход, в деревнях металл не принимают, зато в больших городах можно обменять на местные монеты.

Немного грустно уходить из племени, но мечта не ждёт.