Обещанное

Добрые Мстители подписали договор о мире. Они праздновали три дня и три ночи, и салюты расписывали небо. Тысячи голубей, выпущенных из клеток, составили веточками оливы, выпадающими из их клювов точнехонько в нужный момент, слово «МИР».

Вот уже три дня и три ночи ходили по улицам городов и городков красочные шествия. Всюду звучала веселая музыка. Лица людей светились улыбками. Здесь, вдали, это было лишь отражением счастья, которое вдруг пришло к Кватре и Рэе. Люди веселились. Они поздравляли и обнимали друг друга. И все носили самую нарядную свою одежду. Вечерами гремели салюты, а днями везде и всюду ели и пили, пели и танцевали.

С профессиональной привычкой Софья вглядывалась в лица, на которых эмоций было больше, чем на других. Эти люди могут потом оказаться полезны. Или опасны.

Вестий, красавчик, ускакал еще позавчера, не дождавшись окончательных подписей о мире. Великие Мстители все подписали и за него, хоть номинально именно Вест был властителем Кватры.

«Больше никакой войны», - провозглашали глашатаи на площадях. - «Больше никаких денег на оружие. Все денежные ручьи и реки перенаправлять на отстройку Кватры заново».

Что ж, на стройке можно воровать ничуть не хуже, чем на убийствах. Софья прекрасно понимала это. Ведь она родилась и до семнадцати лет прожила в Кватре. А в Кватре воровали все и вся, и больше всего на государственных проектах, самыми жирными из которых на тот момент считались строительные. Очень сложно, знаете ли, проверить, сколько ты на самом деле потратил камней и растворов, сколько заплатил каменщикам…

И Весту ли, властителю Кватры, этого не знать?
Но Вестий все еще сидел в войне, в то время как его конкуренты уже переложились в мир и стройку. Вестий ускакал.
Он направился к Вам-женщинам, в этом Софья была почти уверена. А куда же еще? В них был его последний шанс.

Мстители не особо переживали по этому поводу. Несколько двойников Веста найдены и подготовлены были уже давно. Они обучались у лучших лицедеев, чтобы правильно произнести речь о переходе Кватры от Великой войны к Великой стройке. Закончилось время Веста-борца. Он мог бы остаться и стать Вестом-строителем… Но он уехал.

Софья, воспользовавшись тем, что до нее сейчас никому не было дела, взяла на конюшне своего любимого Рыжа и тоже покинула замок. Ей срочно надо было поговорить с Белой ведьмой.

Она уже выбралась за городские ворота и сейчас скакала по полю, окружающему вовсе не неприступные на вид города Мстителей. Такие величественные вблизи, такие могущественные в головах их хозяев, отсюда Замки казались лишь точкой на горизонте, теряющейся на фоне леса, поля, неба… Да, собственно, отсюда виден лишь один замок — тот, в котором работала Софья. Третий из девяти, избранный Главным на ближайшие девять лет.
Видит ли ее Белая ведьма Ди в своих облаках? Должно быть, это красиво, если посмотреть сверху: девушка на рыжем коне, с развевающимися рыжими волосами скачет по ярко-зеленому весеннему полю.

Ди, читая свои ответы в облаках, не скажет Софье, что делать. Но после разговоров с ней, после визитов в ее витающее мыслями в небе братство-сестринство, у Софьи, как ни странно, обычно всегда прояснялось в голове, и все становилось на свои места.

Софья.

Владения Ди совсем не далеко. Не знающий не найдет их, даже если уткнется в них носом, и даже если пройдет их насквозь, не заметит ничего особенного. Но Софья знала путь. Она даже немного расстроилась, прискакав слишком быстро. Ведь как это прекрасно, просто мчаться по простору, подставляя лицо теплому весеннему ветру...

— Эй! Стой! — красивый полуодетый парень бежал наперерез Рыжу. Софья и сама уже притормозила коня. Она отлично помнила, что вход к Белой ведьме — только пешком, босой по траве. Но пока не научилась точно определять границы ее владений. Похоже, они менялись, как и ветра, дующие в голове самой Ди.

Дикая Роза — такое имя взяла пятнадцатилетняя девочка, уходя из дома. Теперь же она была Белой Дикой Розой, Читающей Облака. Но для своих — просто Ди. И окружать себя красивыми раздетыми людьми — вполне в ее стиле.
— Лишь прикоснувшись к земле, узнаешь небо, — сказал подошедший парень, взяв Рыжа за уздцы. Золотистые волосы с выгоревшими прядями, золотые искры в голубых глазах.
— И лишь сняв ботинки, увидишь Ди, — улыбнулась Софья. — Я знаю. И она принялась развязывать шнурки на изящных ботиночках.
— На тебе вообще слишком много одежды, — он спокойно рассматривал ее, улыбаясь. — А ты красивая.
— Ты тоже, — улыбнулась Софья, тут же поняв, что это может быть воспринято превратно, и здесь, сто процентов, будет. И…
Она поспешно остановила незнакомца, уже начавшего расстегивать пуговки ее жакета.
— Стой, стой! Мне сейчас не до того. Да подожди ты!
Объяснять ему, что ей это вообще не интересно — бесполезно. Сколько раз пробовала. Приехала — значит, играешь по их правилам.
Парень оторвал руки от ее пуговиц, поднял их и показал ей ладонями вверх.
— Просто хотел помочь. Ты же торопишься. Маленькая услуга гардеробщика на входе, — он подмигнул.
Оставленный им без внимания Рыж, между тем, мирно щипал траву рядом.
— Ты больше похож на конюха, чем на гардеробщика, — намекнула Софья, кивнув в сторону коня.
Красавец вполне мог быть конюхом — из тех, в которых влюбляются молодые княжны, позабыв ради них честь и верность Роду.

Ярко-голубые глаза, идеальное загорелое тело без капли лишнего жира, играющие под кожей мускулы, как у молодого горячего жеребца. А из одежды — только кожаный ремень с висящим на нем же кожаным карманом, из которого у красавчика почему-то торчали ножницы.
— Да, и правда, — он обернулся на Рыжа. — Да никуда он не денется. К тому же, Ди хотела, чтобы я изображал сантехника.
— С ножницами?
Красавчик засмеялся.
— Давай свою ногу. Я буду хостесом, встречающим гостей. А ты явно запуталась в этих шнурках.

Софья, смущенная всем этим разговором, и тем, что мужское достоинство парня, теперь уже нисколько не скрываемое поясом с карманом, весьма недвусмысленно проявляло его к ней симпатию… и выглядело так соблазнительно, что, хуже того, она чувствовала, что между ног у нее все сжимается в радостном предчувствии… и ее нижнее белье уже мокро насквозь…

Словом, все это смущало Софью настолько, что она дернула не за то и, и, правда, вместо того чтобы развязать шнурки, завязала их в крепкий узел.

Он, не дожидаясь ее разрешения, склонился к ее ноге, немного повозился со шнурком и … Софья не успела понять как, оказался у нее под юбкой. А его язык оказался там, куда она не собиралась пускать ничьи языки.
— Нет, — неуверенно простонала Софья. — Нет… Свобода выбора!
Голова красавчика показалась у нее из-под юбки. «Свобода выбора» — единственный, наверное, закон, который неукоснительно соблюдается у Ди.
— Ты уверена?
— Да, — неуверенно сказала Софья.
— Небольшой приветственный оргазм?
Она неуверенно смотрела на него.
— Или большой. Как захочешь.
Софья уже не знала, чего она хочет. Теперь ее тело хотело за нее. Кажется, ее голова неуверенно кивнула, и парень опять оказался под ее юбкой.
Оргазм накрыл ее быстро и мощно.
Довольное лицо парня выглянуло опять.
— Продолжим?
О да, у него было все, чтобы продолжить, и продолжить так, что… «Да что ж я творю», — подумала Софья.
— Эй, Серг! — раздалось громко откуда-то слева. — Иди к нам! И тащи свою новую подружку!
Обнаженная парочка, расположившаяся на стоге сена, и прежде незамеченная Софьей, махала им руками.
— Вы ж там вроде собирались делать Меланье нового малыша? — отвлекся от расстегивания Софьиного корсета Серг.
— Ну да! Давай к нам!
Сергий посмотрел на Софью. Нет, это уж чересчур!
— Я спешу к Ди, — поспешно сказала она. — Свобода выбора!
— Ну ладно. Поцелуй на дорожку, — и он впился губами в ее сосок.
Софья опять застонала.
— Еще увидимся, — улыбнулся Серг, — теперь ты столь же хочешь продолжения, как и я! Но у меня оно сейчас будет.
Искуситель. Софья растеряно молчала, а Серг еще и подмигнул, указав взглядом на ее возможный источник удовольствия, размерами сильно больше среднего, блестящий, готовый к бою и глядящий на нее снизу вверх, отодвинув карман с ножницами.
— Я… Свобода…
Серг, улыбнувшись и махнув ей рукой, побежал к приятелям.

Софья же внезапно увидела белый шатер Ди. Должно быть, Ди наложила на него заклятие невидимости, снимаемое оргазмом. Вполне в ее духе. Тонкий белый шелк его створок колебался на ветру.

Рыжа гостеприимный конюх бросил там, где он был. Вот все у них так, у Служителей Облаков. Ни к чему не относятся всерьез, кроме секса. Make love no war … У них это скорее «make love nothing more», — пошутила сама с собой Софья и сексуальный запал слегка отпустил ее.

Привязав Рыжа, хоть и чисто символически, к молодому тоненькому клену, она направилась к шатру.