Один 2

Очнулся Матвей так же неожиданно, как и свалился на землю от взрыва. Никого рядом с ним не было — пустынное местечко. Матвей присел на землю и вытер пот со лба — сколько он пролежал в отключке — день, два или может быть месяц? А вдруг он вообще умер?

Матвей ущипнул себя — вроде жив. Это хорошо. Военные уже уехали, наверняка ищут сбежавшего Странника, который так искусно наврал Матвею про свою прошлую жизнь, что ему до сих пор не верилось, что он мог оказаться виновником всего этого.

Такая холодная ядерная зима.

Голубое небо все еще слало снег, его падали тонны. Но скоро должна начаться весна, а там уже снег немного подтает и станет теплее. Навряд ли когда-нибудь наступит настоящее лето — ядерная война так изменила климат планеты, что в ближайшие сто лет нельзя было надеяться на что-то иное. Может быть внуки и правнуки нынешних выживших увидят настоящее солнце и настоящую весну, но со временем людям такое не светило. Светила только вечная зима. Люди поплатились за свое небрежное отношение к природе. Теперь она им мстит.

Недавно, незадолго до прихода Странника, Матвей решил избавиться от своей бороды и длинных волос. Они давно поседели от постоянного стресса и страха и ему самому не нравился свой вид. Тогда он взял нож, остро наточил его и срезал практически все волосы, оставив их чуть выше ушей. Так же он поступил и с бородой, оставив лишь усы — сбрить их ножом он не смог. Теперь же борода вновь отрастала и он ничего не мог с этим сделать. Может быть снова сбрить ее? Но только чем — все его вещи были в машине солдат, а они уехали...

В здании, откуда Странник выпустил ракеты, ничего не было, он убедился в этом еще до того, как узнал о предательстве своего друга. Значит ему не оставалось ничего, как начать охотится самому. Так он жил прошедшие двадцать или чуть меньше лет, хоть совсем и отвык от такого образа жизни благодаря своему приятелю, который хоть и оказался ужасным человеком, но все же помог ему не сойти с ума от одиночества и даже накормил его, за что ему небольшое, но все же спасибо.

Он встал — шатало.

Аккуратно пошел к зданию.

Раз.

Два.

Три.

Четыре.

Пару раз чуть не споткнувшись, Матвей все же доковылял до здания и вошёл внутрь.

— Угораздило же мне влипнуть! — проворчал он и свалился от усталости — он никак не пришел в себя. — Какой же я беспомощный!

Воспоминания крутились в его голове обрывками и короткими кусками, которые никак не складывались воедино. Надо попытаться все вспомнить и соединить в один рассказ, чтобы обдумать это. Но чуть позже... Пока что надо точно убедиться, что в здании нет еды и с чувством выполненного долга идти на охоту.

Или все-таки есть?

— Посмотрим...

На первом этаже небольшого здания (оно было двухэтажным, но на каждом этаже располагалось по две-три небольших комнаты, так что дом был небольшим, ракеты же вылетели из под земли, пульт управления ими находился на втором этажа) не было ничего съестного. На втором, вероятно, тоже — все же там находится лаборатория, в ней то точно еды не будет. Но тем не менее Матвей пополз по узкой деревянной лестнице наверх.

Зачем?

Путь занял около пяти минут — голова не соображала от слова совсем, тело не слушалось указов и работало само по себе. Еще немного и Матвей не выдержит таких мук. Наконец он приполз наверх и снова свалился

— О-ох... — лишь сумел выговорить он.

И змейкой пополз искать еду.

Первой комнатой была та самая злосчастная комната, в которой располагался пульт управления оружием. Матвей заполз в нее и с отвращением уставился на большую красную кнопку. Там лежала небольшая банка консервов, открытая. Внутри нее ползали жирные личинки, которые вероятно как раз-таки при ее открытии основали внутри колонию и, доев все содержимое до дна, принялись есть самих себя.

— Гадость какая! — прорычал Матвей, поднося содержимое банки ко рту. — Мерзость! Фу-у-у... Как бы мне не отравиться!

После его стошнило прямо на пол. Из рта Матвея выползли еще живые непережеванные насекомые, которые расползались в разные стороны из огромной кучи непереваренного содержимого желудка выжившего.

— Надо снега! — крикнул он и пополз к окну. С трудом открыв его, Матвей набрал полный рот и принялся жадно глотать его, не обращая внимания на холод во рту. — Я не наемся. Я умру от нехватки витаминов!!! Но я буду ощущать себя и сытым и здоровым!!! Да здравствует снег!!!

И он снова потерял сознание...

Очнулся Матвей там же, но уже без жалящего чувства голода. Организм заполнился водой и создавалось ощущение сытости, а значит появились силы и голова стала лучше соображать.

— Так... — сказал Матвей. — Началось все с того, что много лет назад произошла катастрофа. Люди начали войну, люди же от нее и пострадали. В ночь, когда противники не могли сдерживать свою ярость, а Часы Судного дня прогремели полночь, ядерные бомбы взмыли в небо, разразился гром и половина планеты сгорела дотла, а что стало с другой половиной никто так и не узнал — в тот же миг связь оборвалась, и немногие выжившие в этой страшной катастрофе так и не узнали что стало с миром. Такой вот бесславный конец истории. А потом были уличные команды, постоянные войны и убийства и в итоге люди, уцелевшие в войне, не уцелели в многочисленных боях и я остался один. Везение...

А потом пришёл он... Тот, кто сначала показался добрейшим и умнейшим, пусть и немного странноватым человеком, в будущем оказался тираном и одним из виновников этой страшной трагедии, оборвавшей жизни миллиарда людей по всему миру. И это все он — тот, кто не называет свое имя, клича себя Странник.

Он отстранил себя от мира и уничтожил его, а сам продолжил жить и скрываться от военных, боровшихся против этого. Против тех, кто пытался остановить кровавую бойню, понимая ее масштабы. Но у них это так и не вышло. Их было меньшинство.

Это было ужасно... Почему ему угораздило родиться именно в это время, а не в любое иное? Почему именно он должен был выжить? Почему он обязан жить, а не другие?

Почему?

Ответа на эти вопросы никто не знал. Они были риторическими, ведь даже если на них и был ответ, то никто бы их Матвею так и не сказал. Только он сам.

А он не знал.

Матвей достал свой дневник и принялся вспоминать все, что было с ним до этого...