Один

Один, как его звали животные, или Одинцов Сергей Борисович, шел по лесу и считал следы лосей. Он был охотоведом. Ему, по роду своей деятельности, надо было вести учет животных в заповеднике. В осеннем лесу было светло и еще не до конца опала листва на деревьях. «Там, там плохо волчице!», защебетали птицы.

Он хорошо понимал язык птиц еще с детства, дабы рос в лесу и был сыном лесника. Еще в детстве, кормя зимой из кормушки птиц, он понимал их. Когда ему было пять лет, его отец - старший научный сотрудник НИИ лесоводства, Борис Иванович Одинцов сделал небольшое открытие. Если раздражать лазером на определенной частоте определенные участки мозга, то можно понимать язык животных, птиц и рыб. Мозг как бы прогрессировал в своем развитии. Понимание языка мира животных — это дремлющий атавизм, еще со времен Адама, который понимал и общался с животными.

Так вот его отец соорудил нечто наподобие шлема со встроенными лазерными лучами внутри сферы. Управлялась эта штукенция с помощью Искусственного Интеллекта. Сначала Один научился понимать язык синиц, - они весело щебетали и созывали своим щебетом всех в округе мелких нехищных птиц - и снегирей, и трясогузок, и воробьев... Затем облучаясь лазером, на определенной частоте, при надевании шлема, он стал понимать язык волков, медведей, лосей и других крупных животных. При достижении возраста 14 лет он стал своеобразным "Маугли", который общался с животными, понимал и помогал им.

Он шел вдоль 36 квартала по просеке и считал места пересечек со следами лосей. Но тут надо было помочь волчице. "Что с ней и где она?" мысленно он задал вопрос сороке. Сорока тут же ответила: "В двух километрах отсюда к северу, на излучине реки Обва, она лежит на залитом солнцем обрывистом берегу и стонет..." Один прервал наблюдение за лосями и минут через тридцать был на месте.

"Что случилось?", спросил он волчицу. "Да вот не могу разродиться", всхлипывая сказала мысленно ему волчица. Один стал поглаживать по животу волчицу, и тут же первый мокрый волчонок появился на свет... Так продолжалось минут пятнадцать пока все волчата не покинули утробу матери. Волчица радостно облизывала их, устало глядя на Одина. "Спасибо тебе Один!" промолвила волчица и стала есть бутерброд с салом, предложенный охотоведом. Папа волк тоже был неподалеку и проводил Одина благодарным взглядом.

Один решил идти обратно напрямую, через болото, чтобы сократить время. Осенний лес медленно расставался с теплотой солнца. И на опушке леса Один услышал "Мы здесь, мы здесь, у пня..." и увидел семейку белых грибов. Грибы всегда радовались приближению человека и кричали на своем, грибном языке о своем местонахождении. Кто-то из грибников слышал интуитивно их, а кто-то нет. Один вывернул гриб, осторожно очистил его корневище и гриб словно радуясь находке человеком прошептал: "Ура! Ура! Я принесу пользу людям, по замыслу Творца!" Грибы всегда радуются, когда их кладут в корзинку.

Подойдя к болоту, Один увидел парочку гадюк. Гадюки грелись на стволе поваленного дерева и шипели "Не ходи здесь, не ходи здесь..." Один остановился и спросил: "Почему мне следует здесь ходить?", - "Мы сами точно не знаем, но дух этого болота тебя не пускает сюда", проговорили гадюки. И тут вдруг налетел маленький смерч, он раскачивал кроны деревьев, деревья потрескивали. И одно из них, которое стояло прямо на пути Одина, затрещало и повалилось на то место, где он бы мог оказаться, если бы его не остановили змеи. "Слава Богу, что меня предупредили змеи", воскликнул Один и двинулся в обход поваленных деревьев. До дома было уже недалеко.

Вернувшись в свою избушку, Один умылся и помолился Богу об удачном истечении дня. Он немного поспал, часа два, и пошел собирать рыбу из ловушки, что стояла на реке. Река была небольшая, метров десять шириной, но с ямками метров и по два, и по три метра. И летом, и зимой она исправно кормила Одина. Один предпочитал есть грибы, ягоды и рыбу, а также пек хлеб из привозимой раз в три-четыре месяца муки.

Ловушка представляла собой лабиринт-частокол из жердей, вбитых в дно реки. Рыба заплывала в начало лабиринта, приманиваясь запахом хлеба, и плыла по квадратному, в плане, зигзагообразному лабиринту, пока не приплывала в камеру накопитель. А оттуда уже доставалась сачком. "Иди, плыви восвояси и приведи больших рыб", промолвил Один, отпуская мелкую рыбу. Он любил отпускать мелочь. Пойманная рыба жадно глотала воздух, не понимая, что происходит. "Это Бог - создатель всего живого, направляет Вас выполнить своё предназначение - прийти на пищу людям..." молвил на рыбьем языке Один. Некоторые рыбы сильно удивлялись, увидев мир надводный, но быстро мирно засыпали на свежем воздухе.

Так он мирно охотился и рыбачил, собирал грибы и даже лосихи давали себя подоить ему. Учет зверей он вел очень хорошо, - зайцы, встречавшиеся ему сами, рассказывали сколько и где они. Кабаны были всегда благодарны за подкормку зерном зимой. И даже хищники были рады Одину. Охотники и браконьеры не беспокоили Одина, - они знали, что в случае чего будут пойманы быстро - ведь сам лес говорил с охотоведом.

Заповедник, в котором работал один, был далеко на севере области в глухом месте. В таком глухом, что здесь издревле были только охотники. Но сейчас, с образованием заповедника и охотников не было. Заповедник, одним словом. Здесь не было интернета, света и других благ цивилизации. Хотя конечно на аварийный случай была японская мини дизельная станция - с помощью её Один заряжал рацию, слушал иногда радио, но наибольшее удовольствие ему доставало общение с прекрасным миром животных - от муравьев и пауков до медведей и лосей...