Одинокая Звезда

1

Мир существовал всегда. Задолго до людей, чувств, эмоций и всего человеческого. В нем царили лишь биологические потребности и пищевая цепь. Затем появился и человек. Следом за ним изменилась и пищевая цепь, ибо «всеми уважаемый» homo sapiens встал на ее вершину, став самым невообразимым и разумным хищником. Появились боль и счастье, веселье и грусть, любовь и ненависть, радость и гнев, спокойствие и переживания. Никогда не задумывались, какую роль в нашей жизни играет любовь? Нужна ли она людям? Царил ли в мире хаос до ее появления?

Сейчас никто не может дать ответ на этот вопрос. Возможно, это только вопрос времени. Однако, если бы Кэрт знал заранее, какое будущее ожидает человечество, ему бы понравилась жизнь в Татис-Сити. Возможно, он покинул бы Фригу-Сити и, может быть, сбежал бы с Малюмой на Землю С-21 или даже на Юпитер С-21. Но Кэрт, несомненно, выбрал бы Татис-Сити, так как Арэл прославил город своими подвигами и победой над Игнисом в честном бою.[1] Такова галактика С-21.

Чипирование было плохой идеей, думал Кэрт, когда все начиналось. Почему люди не дали отпор кустодитам? Теперь человечество обречено на вечное страдание…

В этот миг чип ввели ему в голову.

2

Кэрт[2] не знал страха, потому что внутри него попросту не было чувств. Он устал сопротивляться перед апатией, что пыталась пожрать его дух. Постоянная борьба с самим собой разрушала в Кэрте все живое. Однако он не сдавался, так как не хотел потеряться в своем жалком внутреннем мире. Кто ж виноват в том, что Малюма[3] сбежала?

Этого следовало ожидать, потому что… существует ли вообще любовь? Кэрт считал, что не существует, пока не встретил вторую половинку. Пока время быстротечно тикало, отмеряя каждый шаг человечества, Кэрт представлял возлюбленную в различных образах, которые лишь приукрашали ее внешний вид. Единственным ориентиром была секундная стрелка. Она отбивала такт, а Кэрт с Малюмой росли и понимали, что им нужно делать.

Потом все смолкло. И лишь одинокая звезда освещала путь. Хрустальные блики отражались от часов, и Кэрт знал, что еще не все потеряно.

Тик-так. Тик-так. Тц-тц-тц…

Под ногами хрустели ветки еловых деревьев. Это раздражало, ибо хруст казался громким, что еще сильнее пугало и бесило. Кэрт пытался убежать от ужасов леса, но постоянно спотыкался. Еще не наступила ночь, но страх уже сковал тело. Он остался совсем один. В Богом забытом лесу. В голове у Кэрта крутилось множество вопросов, на которые он не мог найти ответы: как я оказался здесь? Почему один? Куда идти, чтобы выжить?

Когда Кэрт пытался разобраться и найти ответы, он понимал, что у него провал в памяти. Не мог выбраться из ужасного места по неведомым причинам. Скоро стемнеет, и дикие звери придут за беспомощной добычей, чтобы разорвать меня на части.

Неподалеку хрустнула ветка. Еще одна. Кэрт оглянулся, пытаясь увидеть хоть что-нибудь. Ничего. Пустота и тишина.

Тик-так. Тик-так. Тц-тц-тц…

Что-то продиралось сквозь кусты. Ветки шуршали, трещали и сбивали с толку. Но никого не было вокруг... Хотя, нет. В десяти метрах Кэрт кого-то заметил. Живого. Оно стояло за кустом и наблюдало за Кэртом, пытаясь понять, является он врагом или другом, сбежит или решит сдаться.

Время… Тц-тц-тц…

Кэрт побежал. Я справлюсь. Оно не сожрет меня…

Из-за страха его внимание обострилось. Кэрт четко слышал, как его дыхание медленно становилось неровным из-за бега. Слышал, как позади трещат кусты. Слышал ворон, каркающих на верхушках сосен. Как деревья скрипят и покачиваются от ветра. Кто-то издал грозный рык. Кэрт замер на месте, потому что увидел его – чудовищного монстра. Поняв, что его заметили, монстр сжался и застыл в ужасной позе. Что-то захрипело и заклокотало. Кэрт моргнул и увидел, что вместо убийцы стоит пень, на котором висит железное ведро. Парнишка закричал от ужаса и побежал дальше.

Перед ним появились железные ворота и небольшая дырка в сетчатом заборе. Вот оно – мое спасение! Кэрт выдохнул и с трудом протиснулся в дырку. Сзади все затихло, а потом раздался такой громкий рык, что эхо оглушило весь лес. Птицы взволнованно взметнулись в воздух, сорвавшись с веток и начиная кружить над верхушками деревьев.

Кар-кар. Тик-так, тик-так. Тц-тц-тц…

Вороны каркают, время отмеряет последние минуты из жизни.

Кэрт ускорил шаг и снова перешел на бег. Ворота служили входом в деревню. Поблизости никого не было, будто деревню забросили много лет назад. Кэрт подбежал к первому старому дому и попытался открыть дверь, но она была заперта. Он попытался выбить ее ногой, но она не поддавалась.

– Твою же мать! – заорал Кэрт. – На кой черт закрывать дверь, если бросаешь дом навсегда?

Злобный рык привел парня в чувство. Он перестал пытаться открыть дверь и помчался дальше, проверяя все дома, что попадались на пути. Все они были закрытыми. Из-за этого ему стало еще страшнее, ведь Кэрт понимал, что спастись от монстра не получится. Все завершится здесь и сейчас – в заброшенной деревне, где никто не найдет Кэрта. Если от него останется то, что можно найти.

Тик-так. Тц-тц-тц…

Кэрт потерял надежду на спасение.

И увидел дом с распахнутой дверью.

Шанс на спасение.

В эту секунду рычание приблизилось и Кэрт понял, что нельзя тратить время впустую. Он сорвался с места, за несколько секунд преодолел расстояние до дома и запрыгнул внутрь, захлопнув за собой дверь. Прижался к ней спиной. Закричал.

В этот момент исчезла тьма. Включился карманный фонарик, в свете которого Кэрт увидел девушку. Её – свою прошлую любовь. Ту, без которой не мог прожить и дня. Малюму. Она была напугана, дрожала от страха и смотрела на Кэрта, как на спасителя.

Оба молчали, словно не знали друг друга. А время тикало, ведя обратный отсчет.

В дверь что-то врезалось. Кэрт вздрогнул.

– Есть что-нибудь, чем можно подпереть дверь? – затараторил он, пытаясь рассмотреть в темноте внутренности дома. – Диван, кресло?

– Что? Я…

– Малюма! Быстрее, долго я не продержусь.

Девушка внезапно пришла в себя и вышла из загадочного транса. Она начала освещать фонариком дом, в поисках чего-то крупного и тяжелого. Дивана не было, также не было никаких лавочек, стульев и даже швабры, которой можно было бы подпереть дверь. Кэрт начал паниковать, удары в дверь стали сильнее. Он закрыл глаза и мысленно попрощался с матерью. В этот момент Малюма наткнулась на стол – большой и тяжелый. То, что нужно.

– Есть! – обрадовалась она и закричала. – Нашла!

– Тащи сюда. Я не смогу тебе помочь.

Малюма вставила фонарик в рот и уперлась руками в стол. Было очевидно, что ей тяжело, но она справлялась, хоть и кряхтела от прилагаемых усилий. Стол сдвинулся и заскрежетал. Лицо девушки напряглось от физической нагрузки – стол, похоже, был очень тяжелым. Медленно, но она двигалась в сторону Кэрта, толкая стол вперед.

– А-АР-РГХ! – взревел монстр и толкнул дверь. На этот раз очень сильно. Кэрт даже подскочил и чуть не упал на пол лицом вниз. Малюма подвинула стол, а Кэрт отпрыгнул и вместе с девушкой толкнул его. Стол уперся в дверь. Малюма вовремя сообразила и щелкнула щеколдой. На какое-то время всё затихло, словно монстр осознал, что потерпел поражение. Но рано или поздно он поймет, что Кэрт и Малюма загнали себя в ловушку.

Тишина. Ее нарушали только два неровных дыхания, которые казались невыносимо громкими. Но монстр не возвращался. Тик-так, тик-так, тик…

– Что ты тут делаешь? – резкосорвалась Малюма и закричала. – Какого вообще… ты тут забыл?

– Я не знаю. – растерялся Кэрт. – Открыл глаза – оказался в лесу. Пытаюсь вспомнить, но не могу. Провал в памяти.

– Твою же… – процедила Малюма сквозь губы. – Нам крышка! Монстр не пришел бы, если бы ты не появился в лесу. Твою же…

– Ну уж извини меня! Я ОЧЕНЬ ХОТЕЛ ПОПАСТЬ СЮДА, ЧТОБЫ СЛУШАТЬ, КАК ТЫ НА МЕНЯ КРИЧИШЬ. – разозлился Кэрт и ударил кулаком по стене. Потом еще и еще. Содрал кожу, по кисти потекла кровь и Кэрт вновь сел на пол, облокотившись на стену.

– Действительно. Если бы не ты, всё было бы хорошо. Кто тебя вообще сюда звал?

– Дверь была открыта.

– Всё время из-за тебя одни проблемы. И так было всегда. – Малюму охватила истерика, из-за чего она закричала громче. – Всегда лез туда, куда не следует. Всегда приводил за собой проблемы. И к чему это привело?

Кэрт молчал. Он даже не слушал Малюму. Она тоже замолчала и села рядом, слегка всхлипывая. Открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Кэрт закрыл глаза и стал мечтать – он всегда так делал, чтобы успокоиться.

– Извини. – прошептала Малюма. – Мне просто страшно. Я всегда начинаю кричать от страха, а ты попался под горячую руку и…

– Я всё понимаю. Всё равно, ты права.

– Но, Кэрт…

– Забудь об этом. И обо мне.

– Кэрт, я…

– А-АРГХ! – монстр на улице снова взревел и что-то врезалось в дверь с новой силой. Дверь затрещала, Малюма вскрикнула и прижалась к Кэрту, крепко обняв его. Тот молча обнял ее в ответ, не открывая глаз. Монстр снова протаранил дверь. В дом попал луч света – монстр пробил в двери дырку, в которую просочился свет с улицы.

– Кэрт…

– Молчи, всё кончено.

Еще один удар. Затем еще. И еще. Наконец дверь слетела с петель. Стол заскрежетал, с треском сломался. Рычание теперь раздавалось внутри дома, как и гулкие шаги, от которых вибрировал весь пол. Затем на голову Кэрта что-то капнуло, и он открыл глаза.

Перед его лицом застыла страшная и зубастая пасть, с которой капала густая слюна.

– Кэрт, я… – начала Малюма, но Кэрт не услышал ее. Пасть монстра сомкнулась с гулким клацаньем зубов. Все закончилось.

– Кэрт, я…

Его глаза распахнулись. Кэрт вскочил, весь в холодном поту. В его груди гулко билось сердце, словно бешеное. Он дрожал от страха.

Но вокруг никого не было. Только ночь, цветочное поле и Луна на небе. Это был просто кошмарный сон.

– Просто сон… – прошептал Кэрт и плюхнулся обратно на мокрую траву, которая уже примялась под его спиной. – Просто кошмар.

– Кэрт, я…

3

Одинокая звезда.

Малюма была лучом света во тьме, источником тепла и уюта. Вижу ее, как яркую точку света во Вселенной, которая неизменно привлекает взгляд, наполняя сердце теплом и радостью.

Однако, подобно звезде, Малюма теперь далеко и недостижима. Я больше не могу обнять и почувствовать тепло ее тела. Так же не могу дотянуться до звезды на небесах. Но это не мешает мне любоваться ее красотой и вспоминать о том времени, когда она была рядом.

Сколько я себя помню, Малюма всегда ассоциировалась с одинокой и маленькой звездой, которая освещала мой путь и не давала сбиться с него. Но тогда я не имел цели и был балбесом, которого интересуют только развлечения и отдых. Я помню, как каждый день мы с друзьями разжигали костер и играли на гитаре, а потом гуляли до поздней ночи, возвращаясь домой под светом фонарных столбов. Мы также соревновались на турниках, чтобы определить, кто из нас более ловкий: я или Летус?[4]

Эгоист, но с чувствами.

Дурак, но всё равно виноват.

Так почему всё закончилось? Виноват ли я в том, что мои чувства были слишком сильными?

Это было так давно, а ощущается, словно было вчера.

Еще вчера… Еще вчера мы были счастливы…

Много времени прошло, в течение которого наша история постоянно менялась, повторяясь в бесконечном круговороте, отражаясь от нас самих. Мы изменялись, наши приключения становились все более напряженными, настигая и не отпуская нас. Удаляясь всё дальше, мы погружались в общие воспоминания, убеждая себя в ненависти друг к другу. Мы думали, кричали, плакали и не могли полностью отпустить наше прошлое.

Но… ненависти не существовало. Это был самообман.

Мне хотелось верить в то, что Малюма ненавидит меня. Мне казалось, что ее ненависть станет отличным поводом так же ненавидеть и избегать ее. Так проще.

Казалось, что и надежды нет. Что мир потух, превратившись в мерцающую иллюзию. И я действительно верил в это.

Так проще.

Но однажды, меня спросили: что такое настоящая любовь?

Это был обычный разговор в кругу друзей. Ничего не предвещало беды, а друзья не знали, что этот вопрос заставит меня задуматься, поставив в неловкое положение.

Тогда я задался вопросом: любили ли мы друг друга по-настоящему?

Малюма. Она моя одинокая звезда.

Мы наслаждались общением и не чувствовали стеснения друг перед другом. Хотя… иногда всё же чувствовали. Мы чувствовали комфорт и удовольствие, находясь вместе. Были рады каждой новой встрече и всегда с нетерпением летели друг к другу в объятия.

Я ждал Малюму у ее дома. Сидел на лавочке с ее котом. Он уже привык ко мне и как только замечал, сразу прыгал на мои колени и мурлыкал. Я ласкал его по пушистой макушке. Мой новый мягкий друг всегда излучал тепло и любовь.

Для него я стал семьей. Любил ли он меня? Думаю, да.

Семья?

А ведь Малюма сравнивала меня со своим котом и говорила, что мы похожи друг на друга – оба любим тепло и ласку, оба являемся тактильными. Обожаем обниматься и чувствовать заботу. Она говорила, что я ее котенок. Я говорил, что она моя лучезарная звезда. Моя личная Луна.

Я обнимал ее, закрыв глаза и наслаждаясь моментом. Она запускала руку в мои волосы и трепала их, мило улыбаясь.

Мы ссорились, но все равно стремились друг к другу. Потом делали вид, что этой ссоры не было, но уже знали, как не повторить свои же ошибки.

Помню, как гуляли до поздней ночи и дрожали от холода, возвращаясь домой. Как целовались у реки, мокнув под дождем. Я до сих пор помню ощущения, как дождевая вода стекала с волос к губам. Как бежали домой по лужам, держась за руки. Как прижимались друг к другу, устремив взгляды на небо, на котором расплескался великолепный фейерверк из тысяч звезд.

Как лежали у нее дома и смотрели телевизор. Как она накормила меня, когда я был голодным.

Так была ли эта любовь настоящей?

Малюма появилась в моей жизни неожиданно. Было много различных обстоятельств, которые нас сблизили. В то время я думал, что это классическое общение на пару дней. Так происходило везде и постоянно, но… Малюма все больше приближалась, становилась чуть ли не родной сестрой, которая знает меня вдоль и поперек.

Когда я был в ужасном состоянии, она пришла ко мне. Сначала я не мог даже заговорить с ней. Мы часто пересекались в одной компании вместе с Летусом и Ингенумом[5], так как она училась с ними. Каждый раз, когда мы пересекались, я боялся даже поздороваться с ней, потому что был очень замкнут и страдал от внутренней боли, которая разрывала меня на мелкие кусочки. Я мог только смотреть на Малюму и любоваться ее красивым лицом. Мог наблюдать за ней долгое время, пока она разговаривала с моими друзьями. Мог слушать, как она говорит, и смотреть, как ее волосы развеваются на ветру.

Она была той единственной, кто помог мне, забыв о себе. Той, кто помог мне разобраться с внутренними демонами. Мне казалось, что она мой спаситель. На самом деле ее проблемы были намного страшнее моих. Но несмотря на это она отбросила их на второй план, чтобы помочь мне. И это при том, что мы были едва знакомы.

Все познается в сравнении. И сравнивая наши проблемы, я понял, что мои трудности были чепухой. Скорлупой, которая в любом случае рано или поздно треснет, показывая решение проблемы.

Потом я изо всех сил пытался ей помочь, но мои плоды не принесли результатов.

Малюма поборола мою стеснительность. Мои страхи. Переживания из-за Криспы[6]. А я сидел дома и гадал: почему я постоянно хочу увидеть Малюму? Почему считаю оставшиеся дни до нашей следующей встречи? Почему меня так тянет к ней?

Я знал правду, но боялся ее принять.

Малюма вытащила меня из ямы. Изменила меня. Так все и закрутилось. Но я был глуп и постоянно ошибался. Не видел очевидных вещей. Я помню, как уставший бежал с работы, чтобы увидеть ее. Как вместе с ней мы разглядывали Луну и смеялись. Как проколол ногу ржавым гвоздем и хромая, пошел к ней, чтобы увидеться.

И опять я ничего не увидел. Ей было плохо, она нуждалась в помощи, но не могла ничего сказать, так как слова пробуждали воспоминания, а они пробуждали боль.

Так была ли эта любовь настоящей?

Сейчас, лежа на мокрой от росы траве, я снова задался этим вопросом.

И теперь… я знаю ответ.

Малюма была лучиком света, который внезапно появился в моей жизни и наполнил ее яркими красками. Она всегда была рядом, особенно в трудные моменты, даже если сама чувствовала себя плохо. Малюма всегда вызывала у меня улыбку. Она всегда была источником тепла и любви, принимая меня таким, какой я есть. Она делала меня счастливым.

Она и была моим счастьем.

Поэтому… мой ответ – да, эта любовь была настоящей.

Это не самообман, потому что я действительно верю в то, о чем говорю. В конце концов, я говорю о личных эмоциях, которые ощущал, так сказать, на своей шкуре.

Я пробежался взглядом по звездному небу и увидел ее – ту яркую и красивую звезду, с которой у меня всегда ассоциировалась Малюма. Она всегда была такой же блистательной и яркой. Была моим спасением.

Порой, я не понимал этого. А она продолжала отвлекать меня от проблем.

По небу пролетела мигающая точка, перемещаясь на Восток. Наверное, спутник. Я протянул руку к звезде и прошептал:

– Эй, Малюма… еще помнишь меня? Прошу, не забывай меня, пожалуйста.

И нараспев, прокричал:

Все те чудесные моменты,

Я не забуду никогда.

Я помню, помню наш последний вечер

И всё-таки, разлюбила ты меня.

Мы исчезаем тогда, когда исчезает память о нас. До тех пор мы живем среди людей – в их сердцах, воспоминаниях. Поэтому я не хочу, чтобы Малюма исчезла. Не хочу, чтобы люди забыли человека, который помог и спас меня.

И я не хочу, чтобы забывали меня.

Может быть, когда-нибудь настанет момент, и я стану для кого-то такой же одинокой звездой?!

Кто ж знает?

– Мечтаешь? – послышался приятный голос сбоку от меня. Я вздрогнул от неожиданности и сел, отползая в сторону. Когда я наконец осмелился взглянуть на говорившего, я увидел ее – Малюму. – Да, я запомнила тебя именно таким. Мечтателем.

Из-за шока я не знал, что сказать, но все же нашел нужные слова.

– Малюма? Но… почему ты здесь? – спросил я дрожащим от волнения голосом. Я все еще был удивлен и напуган, поэтому испытывал именно такую реакцию.

– Мы все любим мечтать. – улыбка растянулась по ее лицу, и Малюма легла рядом, положив голову на мои колени. В эту секунду меня как громом поразило – я вспомнил, как мы лежали на шоссе в таком же положении, пока машины не ездили по этой дороге. Спустя время, ситуация повторилась. – За этим я и пришла сюда. Ты ведь смотрел на звезды? На ту, которая напоминает меня?

– Да.

– Помню. Я помню все моменты, которые сблизили нас.

– Почему ты пришла сюда?

– Потому что это то место, куда мы любили приходить вместе.

– Вот как. Я здесь по той же причине. Периодически прихожу сюда, чтобы отдохнуть и собрать все мысли в кучу. А сегодня вечер выдался действительно прекрасным.

– Я правильно понимаю, что этой фразой ты намекаешь на то, что я прекрасна?

Я снова кивнул.

– Иногда, я тоже прихожу сюда, чтобы помечтать. Лежу на траве, вспоминаю тебя и плачу. Не по той причине, что потеряла тебя – нет, прошлое уже не исправить. Я плачу, потому что вспоминаю, что была счастливой. Благодаря тебе я впервые поняла, что такое счастье. Это одна из причин, почему я хочу вспоминать тебя.

– Малюма… неужели я все еще дорог тебе?

– Что за глупые вопросы? Ты сомневаешься в моей верности? Думаешь, что из-за своей гордости я возненавидела тебя?

– Да, прости. Я не могу выбросить эти мысли из головы. Сомневаюсь в себе. Сомневаюсь в том, что ты все еще ценишь меня, как человека, которого знаешь. Наверное, так проще думать?.. Но я уверен в том, что ты ненавидела меня все время.

– Из-за того, что у нас ничего не получилось?

– Да. Для многих – это уже повод для ненависти.

– Я не многие. Это полный бред. Уж извини меня за грубость, но ты сморозил полную чушь. Ни то, что произошло между нами, ни чужие взгляды не поменяют мое мнение о тебе. И наша ссора не является поводом для того, чтобы все забыть. Понимаешь, то время, что мы были вместе, было лучшим. Тогда я чувствовала себя живой. Поэтому я буду вспоминать. Буду уважать тебя. Буду ценить, даже если мы окажемся в разных точках света. А знаешь истинную причину моих суждений?

– Нет, я же не пророк. Раскроешь карты?

– Да. Я просто хочу этого, вот и всё. Хочу вспоминать. Хочу уважать. Хочу быть счастливой и любимой. А вспоминая тебя, я знаю, что была любимой и желанной. Понял?

– Да. Можно прикоснуться к тебе?

– Можно. Ты же знаешь, что я тактильная. Но… зачем?

– Мне кажется, что мы видимся в последний раз.

– Я боюсь… зачем ты так говоришь?

– Чего же ты боишься?

– Затеряться в потоке. Потерять тебя из виду. Я… не хочу.

– Малюма, не говори так. Мы всегда можем найти друг друга здесь. – с этими словами я положил руку на ее грудь и почувствовал биение ее сердца. Оно билось гулко и быстро, что говорило о том, что она волнуется. – Ты всегда можешь найти меня в своем сердце. В месте, которое излучает тепло и любовь. В сердце, которое когда-то полюбило меня. И ты знаешь, что оно всегда будет греть тебя.

– Красиво сказано, но… я не хочу вечно тонуть в воспоминаниях. Скажи, почему же ты не хочешь меня видеть?

– Я этого не говорил. Мы физически не сможем видеть друг друга, потому что завтра начинается чипирование и ты знаешь об этом. Я должен улететь, на время. Пришельцы не уйдут без боя, поэтому люди должны встать на защиту мира, в котором живут.

– Вот как… – расстроенно сказала Малюма и я увидел, как парочка слез скатилась по ее щеке. Она понимала, что ей тоже придется идти на чипирование, но… похоже, не хотела этого. Как и я.

– Пойми, я хочу путешествовать по миру. Увидеть все прелести планеты, на которой живу. Теперь это невозможно. Чипирование было плохой идеей.

– Получается, что нас вечно будет разделять расстояние?

– Нет, я обязательно вернусь. Где бы я не был, всегда буду скучать по родному дому.

– А если ты погибнешь? Ты знал, что пришельцы по своей природе жестокие? Кто гарантирует, что ты вернешься целым и невредимым? Обещай! Обещай, что вернешься. Я хочу услышать эти слова, потому что мне важно их услышать именно от тебя.

– Малюма, но я же…

– Просто обещай, что вернешься и не забудешь меня.

– Хорошо, обещаю. Я обязательно вернусь.

– Спасибо, а теперь наклонись ко мне.

– Зачем?

– Просто наклонись, пожалуйста.

Я сделал, как она просила. Малюма улыбнулась и краем руки смахнула слезу, после чего всхлипнула, пытаясь сделать вид, что смеется. Я хотел спросить, что ее беспокоит, но она закрыла мой рот рукой, а палец второй приложила к своим губам. – Сейчас прекрасный момент и его разделяем не только мы, но и тишина. – словно говорила Малюма. – Помолчи и насладись моментом.

Я промолчал. Малюма продолжала смотреть на меня, словно уже никогда не сможет оторвать от меня свой взгляд. Она закусила нижнюю губу, после чего снова всхлипнула и улыбнулась. Нежно и медленно провела пальцем по моей щеке, а потом положила ладонь на мою грудь.

Через ее прикосновение я чувствовал, как волнительно бьется мое сердце. Малюма прикрыла мою щеку другой ладонью и стала всматриваться в мои глаза.

Мы продолжали молчать, глядя друг на друга. Этот момент напомнил нам о наших прекрасных встречах, когда мы любили друг друга. Между нами пролетали искры и созвездия, мельче атомов. Мы хотели повторить все снова, как будто ничего не было. Хотели забыть о проблемах и вернуться в прошлое, чтобы снова полюбить друг друга. Сидеть в парке и смотреть на Луну[7]. Бежать навстречу друг другу при каждой встрече. Держаться за руки и целоваться под дождем, не упуская свою молодость.

Но этому не бывать. Тик-так, тик-так…

Ожидание момента, который решит мою судьбу… это ужасное чувство, подумал Кэрт.

Малюма молча прикрыла мои глаза рукой. Я не стал сопротивляться и открывать их, поддаваясь искушению. Струя теплого дыхания ударила меня по щеке. Затем я почувствовал на щеке губы и нос Малюмы, которые медленно поднимались к моему лбу. В мои волосы занырнули ее руки, взъерошили, ласково обхватили голову. По моим рукам пробежали мурашки.

Малюма дышала прямо у моего уха. Ее пальцы прошлись по моим губам, нырнули под футболку и прикоснулись к груди, снова вызывая колоссальную отдачу сердца. Дошли до шрама на плече, наткнулись на его рубец. Малюму это не оттолкнуло.

Голова Малюмы рухнула на мое плечо. Я сидел неподвижно, пытаясь не поддаться искушению открыть глаза.

Губы Малюмы прильнули к моей шее. Медленно, ласково и осторожно поцеловали.

– Я хочу оставить что-нибудь о себе на память. – медленно прошептала она, возбуждающе проговаривая каждое слово у моего уха. – Я хочу, чтобы ты запомнил меня любящей и доброй. Отзывчивой, милой и тактильной. Хочу ассоциироваться не с одинокой и холодной звездой, а с источником тепла, словно домашняя атмосфера, исходящая из камина. Запомни меня именно такой, прошу. И никогда не забывай. Почувствуй же напоследок сладковатый привкус моих губ, которые оставляют влажные следы на твоей коже. Почувствуй мое тело и скажи, что любил меня именно такой.

Ее губы медленно прислонились к моей щеке. Нежно поцеловали, добавляя к поцелуям легкое и мимолетное щекотание языком. Затем все смолкло.

Когда ее губы сомкнулись с моими, перед моими закрытыми глазами взорвался фейерверк эмоций, освещая непроглядную тьму тысячью искр. Словно во вспышке света я увидел лицо Малюмы – она улыбалась, притрагиваясь к моей щеке. Но я знал, что это просто иллюзия, потому и не открывал глаза.

Ее влажные губы скользили по моим, напоминая о прошлом.

– Это действительно ты! – воскликнула Малюма, остановившись. Я открыл глаза и увидел её: из глаз текли слезы, губы блестели от Лунного света, а щеки раскраснелись. Она смотрела на меня и слегка дрожала. – Ты! Тот, кто сделал меня счастливой. Тот, кто по-настоящему любил меня. Тот, кто ценил и уважал, несмотря на все мои недостатки. Тот, кого я всегда буду рада увидеть. Это ты, слышишь?! Ты, кого я любила, но была молодой и глупой.

– Малюма… – выпалил я, но она просто рухнула на меня и обняла, крепко прижимая к себе. Она рыдала и пыталась смеяться, до боли стиснув мои плечи. Грудью я чувствовал, как сильно бьется ее сердце. Тогда я обхватил ее за плечи, усадил на свои колени и прижал к себе. – Прости, это я виноват во всем.

Это было единственное, чем я мог поддержать ее в данный момент.

– Нет, это моя вина. Я слишком многое себе позволила.

– Ничего, все в порядке. Мне даже полегчало. Внутри нас накопилось слишком много боли, которую мы должны были выплеснуть.

– Возможно, ты прав. Я запуталась в себе и своих чувствах.

– Я рядом. И ты это знаешь.

– Ты дорожишь мной?

– Да, потому что не хочу, чтобы ты была забытой.

– Я рада. Спасибо… за всё.

Малюма навалилась на меня сверху, потянула за ремень. Ее руки начали поглаживать мою грудь, спускаясь ниже, к поясу. Ее дыхание сбилось, движения изменились, став более вызываемыми. Малюма расстегнула молнию своей кофты, будто хотела показать этим действием, что готова к чему-то большему. Снова попыталась меня поцеловать, но уперлась в мои руки. Я не сдержался и оттолкнул ее от себя. В отличие от нее, мне не хотелось близости. Мне не нужно удовлетворение. Почему я такой странный?

– Но… – запнулась Малюма, обиженно обхватив колени. – Почему? Ты не хочешь меня? Мне казалось, что всегда хотел… И теперь, когда тебе выпал шанс осуществить свои мечты, ты отказываешься от них. От меня. В чем дело?

– То, что было между нами, прошло и осталось позади. Повторять этого я не хочу, каким бы сладким не было искушение. Ты для меня, как младшая сестра, которую можно любить и ценить. О которой можно заботиться, как о близкой и родной душе. Но не более. Мои мечты, если и были таковыми, давно изменились, меняя приоритеты и желания. Я взрослею. А потому хочу, чтобы и моя жизнь изменилась. Хочу уехать отсюда, о чем мечтал с детства. Хочу, чтобы не было недосказанности, а потому тянусь одновременно к прошлому и будущему. Но моим мечтам не суждено сбыться, потому что чипирование накрыло все прелести жизни медным тазом. Прости, но такова жизнь.

– Понимаю, просто… Прости, мне одиноко… В последний миг я хотела расслабиться, отдавшись. Хотела… хотела тебя.

Я тоже ее хочу, очень сильно, потому что мои чувства не погасли. Но я солгал, чтобы не делать ей больнее. Так будет правильнее, потому что… Чипирование сломает нас всех. А атака пришельцев на нашу галактику добьет тех, кто не сломался сразу. Как бы я не хотел остаться с Малюмой, я поступил правильно. Так я подумал, отводя взгляд от Малюмы.

Я молчал, глядя на созвездие Большой Медведицы, которое находилось напротив нас. Это созвездие словно подчеркивало, что все люди неотделимы друг от друга. Оно говорило о возможностях, которые раскрываются перед нами. О том, что у каждого из нас есть воспоминания, тесно связанные с другими – такими же значимыми.[8]

Мы можем находиться в одиночестве, но при этом быть оптимистами, которые дарят всем свои лучезарные улыбки. В этом огромном мире мы можем быть кем угодно и найти свое предназначение. Я уверен, что Малюма является моим предназначением[9]. И я знаю, что у Малюмы тоже есть свое предназначение.

Оно есть у всех. Тик-так. Тц-тц-тц…

Рано или поздно наступает момент, когда мы кому-нибудь помогаем, с кем-то знакомимся, общаемся. Судьбы превращаются в узы и переплетаются друг с другом.

Так появляется предназначение и смысл.

– Знаешь, а ведь мы прожили с тобой целую историю. – ухмыльнулся я, потрепав Малюму по волосам. – Я вижу созвездие Большой медведицы и думаю о нас. О том, что, возможно, нашим предназначением являемся мы сами. На протяжении длительного времени мы становимся личностью. Нас определяют наши поступки. Они же отличают нас от других людей. Так и получается, что нам предназначено вспоминать друг друга. Причина довольно проста – мы нужны друг другу, чтобы не потерять себя. Общаясь с тобой, я чувствую себя спокойно, будто ты родная для меня. На самом деле так и есть. Поэтому... Малюма, я обещаю, что никогда тебя на забуду. Буду вспоминать с улыбкой на лице, словно родную сестру.

Я взглянул на нее. Она улыбалась и плакала, смотря на звездное небо. Я решил не отвлекать ее от мыслей. Просто сидел и наслаждался тишиной, иногда поглядывая на Малюму.

– Останься. Останься со мной хотя бы в эту ночь. – прошептала Малюма.

– Я рядом. Не уйду. – улыбнулся я и обхватил девушку за плечи. Она положила голову на мое плечо и выпалила то, чего я не ожидал от нее услышать.

– Люблю тебя. И всегда любила.

– Знаю. – улыбнулся я и потрепал ее по голове. – И ты знаешь, что я тоже тебя люблю.

Всю ночь мы лежали на траве и смотрели на звезды. До тех пор, пока не уснули.

Утром я сидел в улетающем шаттле и смотрел, как Малюма машет руками, провожая меня в добрый путь.

Путь без возврата.

4

Много лет назад

– Назови свое имя! – рявкнул ученый в белом халате. Все это происходило на космической станции Таймор, на которой Игнис держал мальчишку в плену и пытал, пытаясь разузнать правду о пророчестве. Жаль, но мальчишка вообще ничего не знает.

Зря мы клонировали мальчишку. Нам это еще аукнется, подумал ученый.

– Афратор.

Рядом стоял он – Афратор, идентичная копия мальчишки с Земли. Со зверски злобным лицом. Готовый на все.

– Для чего ты был создан?

– Я был создан в качестве копии, которая является полной противоположностью Валеры. Моя миссия – свергнуть его, чтобы планы капитана Игниса были успешно исполнены.

– Ты достоин. Самый достойный. А теперь…

– Разрешите идти, товарищ D-516?

– Разрешаю.

– Так точно.

Затем в руке Афратора сверкнуло лезвие клинка, которое он вонзил в грудь ученого D-516. Брызнула кровь. Через пару минут Афратор уже был на погрузочной площадке, с которой угнал космический шаттл. Он направился в малоизвестную галактику D-9, чтобы стать ее спасителем. Тем, кто будет восседать на троне. Тем, кто возьмет бразды правления в свои руки.

– Любовь уничтожает разум. Я чипирую каждого, кто может ходить, есть и пить.

Продолжение следует…

Примечания:

[1] Автор ссылается на сюжет «Наследник Бога». Сюжет данного рассказа происходит в параллельном измерении (Галактика D-9. Соседствует с Галактикой С-14), где давным-давно узнали о том, что исполнилась первая часть пророчества Дрэвоса.

[2] от лат. «caritas» – любовь.

[3] от лат. «malum» – страдание.

[4] от лат. «laetus» – веселый.

[5] от лат. «ingenium» – знания.

[6] от лат. «crispus» – кудрявая.

[7] у автора есть песня, к которой он и отсылается. f1remxon – «На Луну».

[8] никогда не задумывались о том, есть ли где-то жизнь, как у нас? Здесь автор показывает такую же жизнь в параллельном измерении, ничем не отличающимся от нашего. Этим автор хочет показать чужую жизнь под призмой другого взгляда, что завораживает и вдохновляет.

[9] отсылка на книгу А. Сапковского – «Меч Предназначения». По сюжету ведьмаку Геральту было кое-что предназначено, но он не верил в Предназначение. В конце концов, именно это Предназначение стало смыслом всей его жизни.