Ожидание

Она стояла, а он, несмотря на все свои предыдущие действия, бежал. Почему? Куда?—было непонятно, да и вряд ли он сам это знал.

Она стояла и думала. Думала о том, что зря, зря она надеялась и верила людям, то есть попыталась им верить. Но в каком-то смысле она была ему благодарна.

Он был примером, он показал, нет, доказал, что верить не стоит. Не стоит открывать свое сердце людям и теперь она наконец в этом убеждена. Наконец.

Она не знала где он, куда бежит. И вообщем-то и не хотела знать. Было что-то приятное в том, чтобы смотреть как он жалко бежит. Убегает от неё, как от чумы. Самоуверенный трус, который многое обещал, а когда ему дали шанс он сбежал. Бессмысленно. Жалко. И смешно. Она ещё долго простояла на пороге у распахнутой двери, которую открыла ему. Она наслаждалась его побегом.

А он. Он бежал. Шел. Ходил. Никак не мог остановиться. Он не хотел останавливаться. Он не хотел задуматься. Задуматься над своими действиями. Все-таки он думал: что я натворил? Что я делаю? Что я вообще творю?Но он никак не мог остановиться. Остановка — вот, что его удивительным образом до глубины души пугало. Он даже не думал, как она. Он думал о том, как внезапно ему стало очень страшно. Но нет он думал о ней. И чем больше он думал, тем стыднее ему становилось. Не глупо ли? Не жалко ли? Не жестоко ли? Как он мог?

«Что она делала?»-думал он.

«Что она делает?»-проносилось в его мыслях.

Он прошел три магазина, где бывал с ней, одно кафе, которое они когда-то вместе посетили. Он видел вывески, которые почему-то пугали его только больше, но… он вспомнил. Вспомнил её улыбку. Её голос. Её черные волосы и слова, которые она сказала с усмешкой, которую она скрыла прикусив губы, но намек остался. Она хотела его оттолкнуть, но он ещё раз отказался сдаваться, отказался оставить её.

—Ты настырный.-тогда она ему сказала.

В чем польза его «настырности» ? Он жалок.

Он замер и остановится.

А действительно… зачем он так поступил?
Он изумленно понял, что не знал причины и даже не понимал в чем был смысл. Он будто проснулся. Оглядевшись наконец, после нескольких минут изумления и ленивых мыслей, он понял, что оказался в парке, где они три недели назад гуляли вместе. Тогда он шел впереди, а она следовала за ним, он поглядывал на неё болтал, улыбался, шутил, она изредка вставляла свои слова между его монологами, между его шутками, между его бормотанием. Он видел в углу глаза, как она улыбалась, но скрывала это. Это было красиво. Эти воспоминания согревали его грудь, но тут в грудь кольнул стыд.

Это ли настоящие чувства, если он оставил и бросил её?
Против воли, он вспомнил её разговоры, их споры, веселье, совместный просмотр фильмов…
Его снова охватило тепло, и какое-то странное чувство — желание, потребность защитить её.

«Как она?»-подумал он тревожно, пристыжено. Его удивила искренность заботы, которая прониклась в его, как теперь после недавнего события ему казалось, в его эгоистичную голове.
Как он был ужасен!.. Как стыдно ему было. Но что-то внутри него, то, что считало себя ее другом, то, что заботилось захотело вернуться. Захотелось поддержать, и не важно, что он тот самый урод. Но он почти сразу вспомнил, что он «тот самый урод», который её обидел. Как это глупо.

Он посмотрел вниз и увидел лавочку, подобную той на которой они сидели вместе две недели назад.
Да! Всё! Импульс ударил в голову и тело.

Он не мог больше стоять. Он пойдет к ней и то, что будет дальше не важно.

Она лежала на диване, смотрела в экран телевизора и думала о том, как она двигается дальше. Прошло пару часов, а она уже двигается дальше. За это она хвалила себя. Этим она гордилась.

По телевизору крутили глупую комедию. Что-то в программе заставило её сжаться. Это было так похоже на него(один из персонажей). Это было так похоже на то, что ему нравилось(одна из шуток, да и сама комедия вообщем).

И кажется… Да, это же он привил ей любовь к таким дурацким комедиям.

Она вздохнула и её откинулась на спинку дивана.
Оказалось… Оказалось он имел, возымел такое влияние в её жизни.
Он был важен, она не могла себе отрицать. Она смотрела в потолок и подумала вдруг: «где ты?».

Её мысли прервал стук в дверь.

«Не может быть»-пронеслось в её голове.
Но она поднялась, её тело, которое, казалось ей, почти онемело, когда она поднялась, и босыми ногами прошла по деревянному полу, посмотрела в глазок двери, и замерла, её сердце пропустило удар.

«Он»-этот шепот был громче крика в её голове.

Она смотрела в глазок и стояла в тишине, не открывая взгляды от картины снаружи какое-то время. Послышался ещё один стук. Она продолжала смотреть. Он ещё раз постучал и она наконец открыла, закончив его мучения в тишине и ожиданиях. Или, возможно, она просто хотела его увидеть, услышать. Она открыла дверь и он выдохнул, это было слышно. Облегченно выдохнул. Она слегка приподняла бровь.

—Сара...-произнёс он, его голос был необычно хриплым, он произнёс это на выдохе.-Сара. Прости…

Он будто бы сжался в этих словах, он были будто скованные железом. Железом страха и его чувств. Его волнением.
Она молчала. Она не знала, что сказать. Она знала, что это недостаточно. Он знал, что этого недостаточно. И знал, что она так считает.

После продолжительной тишины, она скрестила руки на груди будто бы говоря: «продолжай». И он это понял.

—Мне жаль.-он произнёс, смотря ей в глаза, как виноватая и сожалеющая собака, пытающая взглядом вызвать хорошее к себе отношение. Это было жалко. Слишком прямо сейчас.

—Почему?-она произнесла ровно. Её голос был полон холода, твердости и скрытой злости.

—Я сомневался… Вдруг… Внезапно!..-произнес он отчаянно беспорядочный поток слов.-Я… я не знаю…

Его тихий тон, его беспорядок мыслей выдавали в нем волнение. Она взглянула на него снова, внимательнее, его лицо было бледнее обычного, она почувствовала смутное волнение. Она смотрела на него менее напряженно. И ждала, что он скажет дальше.

Тишина. Долгая тишина.

Она его ждала.

Она молчала, глядела на него своими холодными глазами, за которыми, он знал, был огонь. Его сердце сжалось от мысли, нет, поняв, что он её обидел, ранил, предал. Он схватил её руки сжал нежно. Будто бы в этом действие он хотел вложить все свои прости, всё сожаление, нежность и заботу.

—Я всё сделаю. Всё, что хочешь.-сказал он сжимая её руки, смотря ей в глаза. В его голосе была слышна готовность и уверенность, больше он не побежит. Он так решил.-Пожалуйста, дай мне шанс, второй шанс.

Он сказал это тихо. Сказал последние слова так. Он боялся, боялся много. Боялся её потерять. Он нервничал, мысли сгущались в голове, пока она молчала. Он ждал её ответа. В груди болело от беспокойства, а в ушах стучал пульс.
Из этого состояния его вывела влага. Не дождь, нет, но слеза, упавшая, на его руку, на руку, которая держала её. Он посмотрел на её лицо, изумленно и растерянно, и боль на её лице, слезы на её глазах — всё это ранило, ранило понимание, что это он был причиной всему этому, что эта сильная, гордая, невозмутимая женщина расплакалась, как маленькая девочка. Он замер, сжал её руку нервно, он хотел обнять её, укрыть, простить прощение, дать ей всю свою верность, веру, нежность, любовь. Просить у неё прощения. Просить у неё, у этой женщины, прощение за то, что он сделал. Он сглотнул и… медленно, будто зверек, который рискует, проходя через местность, где обитают змеи, укус, которых способен его уничтожить, он подошел, давав ей время оттолкнуть его, обнял её свободной рукой за шею, а другой рукой так же держал её руку. Она молчала. Он молчал. Он чувствовал горесть сожаления, вины, страха, тревогу, волнение.

Внезапно он почувствовал её руку на своей спине, замер на мгновение и уткнулся ей в шею обнимая, пока в ушах стучало. Так они простояли у входа, он был готов стоять сколько придется, столько сколько ей надо. Он хотел этого, он знал, что он бы не сожалел об этом. Есть такие минуты, о которых ты знаешь, что не будешь сожалеть.

Прошло минут пятнадцать, но ему, да и ей, казалось, будто бы прошли мгновения. Она посмотрела ему в лицо, а он — ей. Он молчал. Она молчала. Он видел её красные от слез глаза, она - его.

Он и не знал, что плакал.

—…Прости.-произнёс он снова, шепотом.

Она промолчала, сжала губы, и кивнула. Его сердце сжалось от облегчения, тоски, от сожаления и вины, от страха…

Он снова обнял её, теперь обеими руками, будто хотел слиться с ней, стать одним целым и этим действием сказать: я всегда буду рядом, ты — мой человек, а я — твой.
Она, кажется, это поняла и, цинично фыркнув, сказала:

—Ты… ты душишь меня. Прекрати.

—Я не могу, прости меня, я не могу…-пробормотал он, глядя ей в лицо с мягкой теплой улыбкой. Он правда не мог.