Охотник

Новая земля, 23 год, Горы Сьерра-Невада, Латинский союз

- Ду-ду ду-ду-дум, — выдал ДШКМ. Под потолком цокольного этажа, где мы укрылись от бандитов, стоит сизый пороховой дым, дышать практически нечем, дядя Семён целиться через бойницу по джипу врагов и выдает очередное ду-дум, поворачивает ко мне лицо в черных разводах и ободряюще подмигивает.

- Ничего, отобьёмся, щас брателло им с верху добавит и амба.

Подаю ему очередной короб к пулемёту, он сноровисто заряжает ленту. С вершины утёса, что расположен над домом, заработал ПК отца. В самом начале часть бандитов укрылась вне пределов досягаемости нашей с дядей позиции, пару раз они пытались закинуть нам гранаты. Поэтому отец, вскрыв люк в подвал, спустился в него и, вооружившись ПК, вышел через подземный ход к утёсу, с вершины которого все противники были как на ладони. Поняв, что их затея провалилась, Зетасы все разом открыли шквальный огонь по утёсу и кинулись в рассыпную. Самые опытные из них старались добежать до двух горящих субурбанов и скрыться под прикрытием чада от горящих машин. Последний из уцелевших субурбанов с надписью на борту POLICIA FEDERAL уполз за холм и, судя по удаляющемуся облаку пыли, не стал дожидаться высаженного ранее десанта, а может решил сделать это в более безопасном месте.

Выбираю последнего бегущего, стреляю. Старенькая м21 не подвела, убегающий, перекувыркнувшись через голову, затихает в паре метров от ближайшего к нему субурбана.

Тишина… Оглушительно хрустят гильзы под ногами, дядя Сёма, вооружившись стареньким ППС первым выходит из нашего укрытия, меня он оставляет на хозяйстве возле пулемета. Довольно быстро возвращается, садится на ящик в углу и, поставив оружие между ног, поднимает на меня взгляд.

- Ты пока не выходи на улицу, от нашего хозяйства ничего не осталось и смотреть там не на что.

- А тетя Алла? А Маришка?

Дядя лишь отрицательно мотнул головой. Пытаюсь выскочить мимо него, но он цепко хватает меня за руку.

- Погоди, сейчас брателло спуститься, вместе пойдём.

Однако отец так и не появился. Не дождавшись, мы отправились на поиски и нашли его на вершине утеса вместе с ПК, он так и лежал, приникнув к прицелу пулемета, как будто продолжал высматривать противника. Дядя перевернул его, возле левой брови было небольшое входное отверстие от пули, выходного не было. Мы присели рядом, спиной друг к другу, Семен закурил вонючий и едкий самосад.

- Ну что, вот мы и остались совсем одни с тобой, Максимка.

- Одна машина ушла, они, наверное, вернулись на гасиенду Грэкиэно Пинто.

- Да, скорее всего это так, с тех пор, как он продал им ферму, они там и обосновались... Ну всё, хорош курить, вставай, ещё много дел.

Мы взяли тело отца и по едва заметной тропинке снесли его вниз, положили около разбитого в щепу дома, на кусок брезента, который дядя извлек из-под остатков амбара. Рядом положили жену отца и мою мачеху, а так же Маришку, приёмную дочь, вообще-то её назвали Марианна Рубейро, но мы просто звали ее Маришка. Извлекли из-под обломков инструмент, я взял заступ, Семен лопату, и принялись за работу. Когда одна из могил была уже готова, послышался звук приближающегося мотора, не мешкая мы кинулись под дом в цокольный этаж, который в своё время отец и дядя частью вырубили в скале, частью сложили из местного камня, что и помогло нам уцелеть в ходе нападения. Дядя занял своё место у ДШКМ, к пулемету осталась одна снаряжённая лента на 40 патронов, я устроился у соседней бойницы с м21.

- Максимка, ты с оптикой — глянь, кто это едет.

- Хорошо, сейчас они уже должны появиться, и, если это Зетасы, нам есть чем их встретить.

Но вопреки нашим ожиданиям, из-за холма показался внедорожный автобус UNIMOG U4000 братьев Конрада и Самуэля де Грот, промышлявших охотой везде, где только была дичь, за которую можно было выручить деньги. Они были нашими соседями, когда жили в своём домике, который располагался по другую сторону долины от нашего хозяйства или гасиенды, как было принято называть хозяйство в Латинском союзе. Я и сам частенько бывало отпрашивался с ними охотиться на горных оленей и, даже один раз участвовал в загоне горной гиены. Тогда дон Патрицио Вегас, нанял Охотников для истребления горной гиены, которая задрала немало его скота, братья позвали в помощь отца и дядю, а уже я с ними напросился за компанию.

Гиена попалась хитрая и осторожная, после недельных бесплодных попыток загнать и застрелить эту тварь, было принято решение разделиться и караулить у ближайших источников воды, где на второй день Конрад де Грот и подстрелил тварь из своего Винчестера калибра .458. Дон Патрицио заплатил хорошие деньги за избавление от твари и презентовал полугодовой бесплатный проезд в на ту сторону гор, через проход в Углу.

Автобус был изготовлен на базе военного грузовика, окна были забраны решёткой, прикрепленной снаружи, во всю крышу шел багажник для имущества, которое не помещалось внутри. Кабина сообщалась с пассажирским отделением посредством небольшой двери, выполненной в задней части кабины. В самом кузове располагались 4 спальных места, столик с вмонтированной в него газовой плиткой, в углу находилась маленькая душевая кабина. Везде, где только можно были рассованы различные объёмные ящики, прикреплённые к полу. Для перевозки добычи к автобусу цеплялся легкий двухколёсный прицеп.

— Дядя, это браться де Грот, я вижу их в кабине. Конрад, похоже, пытается вызвать нас по рации. — Вот только от нашей рации, как и от хозяйства, мало, что осталось, — с горькой усмешкой заметил Семён, — ладно, выйду встречу их, а ты пока побудь тут.

Выйдя из нашего укрытия дядя помахал автобусу охотников, Конрад, бросив тангенту рации, помахал в ответ. Автобус объехал чадящие остатки машин бандитов, остановился около Семена, из кабины выбрались оба брата де Грот, Конрад со своим винчестером, а Самуэль с пулемётом производства ЮАР Вектор SS-77 калибра 7,62. Конрад и его брат молча поздоровались с Семёном, посмотрели на разрушенный амбар, остатки дома, избитую пулями и осколками гранат Буханку, нахмурились, заметив трупы.

- А где молодой мистер Макс, он не спасся? — спросил Самуэль.

- Да нормально всё с ним. Макс, где ты там? — позвал он меня.

Похрустывая битым бетоном на ступеньках, вышел из цоколя и за руку поздоровался с обоими. Конрад рассказал нам, что зетасы уже выгнали, либо убили многих фермеров в округе, а тех, кто остался, всячески притесняли. Дон Патрицио напрямую связываться с ними опасался, предпочитая отсиживаться в своей укреплённой гасиенде недалеко от Нуэва Сан-Сальвадор, что на дороге ведущей на Север в сторону Сан-Кристобаля.

— К нам приехали Маноло Карничейро и Арантес Насименту, ты их помнишь, Сэм, мы с ними ходили на Орденские конвои в 9-ом году. Они предложили собрать старых герильерос из тех, кто остался, и разобраться с этими пришлыми. После чистки, устроенной Орденом в 12 году уже мало кто остался, но десяток человек у них набралось. Одноногий Хосе сказал, что видел капитана Альвареса и так же передал ему приглашение.

— Надо же, он живой, а мы с Сашкой столько лет считали его убитым, — удивленно покачал головой Семён.

— Да и нам так же с трудом вериться, что он сумел уцелеть тогда, ведь за его голову Орден и предатели доны назначили огромную, по тем временам, награду, однако ему удалось где-то скрываться столько лет, - заметил Самуэль.

— Предлагаю вам переехать к нам, давайте поможем вам собраться, - предложил Конрад. - Максим собирайся, а я закончу работу, - дядя вернулся к рытью могил, Самуэль стал помогать ему, а Конрад, забравшись на крышу, обозревал окрестности в бинокль. Кроме одежды и пары альбомов с семейными фотографиями, мало что осталось, да в цоколе одиноко стоял ДШК. Взяв деревянный ящик, я стал сгребать в него стреляные гильзы от пулемёта, вытащил ящик и отнес его к автобусу братьев. Конрад одобрительно мне кивнул:
— Молодец, парень.

Взобрался на утес, собрал все гильзы от ПК и, взяв сам пулемёт, снес его вниз. Всё, более или менее, ценное складывал в кучу возле автобуса, по возможности пакуя или в оставшиеся ящики из цокольного этажа, или на одеяла и простыни, завязывая их концы узлом. Осмотрел наш грузовик Форд, кабина и кузов были посечены осколками, радиатор прострелен. Трудно сказать насколько он на ходу. Два колеса оказались пробиты, сходив за домкратом, поменял колёса на старые, которые лежали в сарае и, по правде говоря, были годны только для того, чтобы занимать место вместе с остальными «очень нужными вещами», как саркастически отзывался о содержимом складского сарая дядя Сёма.