Охотник на ведьм

Пролог.

Тишина... Красота... Птички поют, цветочки цветут, живность всякая бегает. Хорошо. Только тела, почему-то, не чувствую. Так, стоп, тело? Где я? Кто я? Ага, вспомнил. Так, значит, не амнезия. Но тогда какого хрена я делаю в лесу, да еще и летнем? Я же помню, как ложился спать в очередной гостинице где-то на Урале, и на улице, что характерно, примерно минус тридцать было. А при таком морозе птички, конечно, летают, но цветочки точно не цветут, да и птахи молчат в тряпочку, чтоб не допустить утечки драгоценного тепла.

Может, все-таки амнезия? Нет, глупости. По голове я давно уже не получал, а за здоровьем слежу так, что инсульт тоже исключить можно. Тогда... Тогда это сон! — осенило меня. Чтобы проверить догадку, я ущипнул себя за бок. Боли нет. Точно, я сплю! Ходят же слухи про некие "управляемые сновидения"? Что ж, вот и на меня снизошло. А раз так, то можно не волноваться и просто наслаждаться красотой первозданной природы.

Вид и правда великолепный, и даже покрытая зеленью башенка его не портит, а как бы даже совсем наоборот. Интересная, между прочим, башенка: с каким-то зеленым кристаллом на крыше, или, вернее, крышей ей служит огромный кристалл. Ну, вот и еще одно подтверждение, что я сплю: ни один идиот не будет использовать такой камень в качестве крыши. Хотя, в нашей суровой действительности все возможно, были б деньги. Надо бы поближе ее рассмотреть, а то красота природная это одно, а непонятная башня — совсем другое.

Сказано — сделано. В жизни бы так! Расположенная в десятке километров башня моментально придвинулась, стоило мне о ней задуматься. Ха, до чего же классная эта штука — сон.

Но стоп, что тут происходит? Невысокий, крепко сбитый человек в длиннополом плаще и шляпе с высокой тульей сосредоточенно корпит над замком. А башенка-то заперта, и этот странный мужик наверняка вор. И что-то мне подсказывает, что замок он ковыряет не для того, чтобы к хозяину башни на обед заглянуть. А неслабо здешнее ворье вооружено: пистоль, нечто вроде рапиры и пара кинжалов на поясе. "Стоп, а это что?" — выдохнул я, облетев мужика по кругу. На высокой тулье шляпы красовалась стилизованная "I". Твою ж мать, неужели это то, о чем я думаю? Приглядевшись получше, я нашел еще с десяток весьма специфических символов на броне мужика. Неужто инквизиция? То-то я смотрю, для вора он слишком хорошо вооружен, да и символика опять же.

Тем временем замок, наконец, уступил усилиям инквизитора, и тот, осторожно отворив дверь, шагнул внутрь башни. Он-то шагнул, а меня чуть не стошнило. Мерзкий трупный запах ударил в ноздри. Вот же мерзость, а как все прекрасно начиналось. "Ну и пусть не заканчивается", — подумал я и попытался свалить от башни куда подальше. Однако не тут-то было — меня просто втянуло вслед за инквизитором. Сон оказался не таким уж и управляемым. Чувствую себя воздушным шариком, привязанным к беспокойному чаду заботливыми родителями, только вместо веселого чада — суровый мужик с рапирой.

Внутри башня оказалась не такой уж и привлекательной... Нет, это мягко сказано. Внутри она была попросту омерзительна. Если тут и живет кудесник какой, то питается он человечиной и колдует явно не волшебной палочкой. И что-то мне подсказывает, что добро и справедливость хозяин башни если и разносит, то в промышленных масштабах, причем справедливость его весьма специфическая, про добро вообще молчу.

Инквизитор же пер вперед как носорог, не обращая внимания ни на заляпанные красной, подергивающейся гадостью стены, ни на чудовищный запах разложения. Более того, время от времени он замирал на месте, словно бы к чему-то принюхиваясь. Учитывая царящие вокруг "ароматы", это настоящий подвиг. Наконец, "унюхав" что-то, инквизитор быстро направился к расположенной рядом с винтовой лестницей комнатушке.

Тихий, но от этого еще более жуткий стон просочился в уши откуда-то сверху. Замерев на секунду, инквизитор красноречиво махнул рукой и, сунув набор отмычек обратно в подсумок на поясе, долбанул в дверь ногой. Хлипкая дверь не выдержала такого издевательства и с треском распахнулась.

Открывшееся зрелище, скорее всего, еще долго будет сниться мне в кошмарах. "Интересно, а может, увиденный во сне ужас нанести душевную травму?" — мелькнула в голове совершенно безумная мысль.

Инквизитор же спокойно шагнул вовнутрь отвратительно живой комнаты. На противоположной стороне какой-то изверг распял человека, или, вернее, то, что когда-то было человеком. У распятого бедолаги начисто отсутствовала кожа и большая часть мышц; легкие и желудок тоже были извлечены. Роль кожи выполняла какая-то полупрозрачная слизь, а вот освобожденный от легких объем заполняло чудовищно переразвитое сердце. И, несмотря на все это, бедняга все еще оставался жив! Сердце билось, лишенные век глаза беспорядочно подергивались, как у спящего. Только вот без век все это выглядело на удивление отвратительно.

Происходи это в фильме ужасов или еще где, я бы, скорее всего, остался равнодушен — ну, может, поморщился бы от отвращения. Но вот так висеть в воздухе и смотреть на все без рамки экрана было по-настоящему страшно.

Беспорядочно мечущиеся в орбитах глаза внезапно стали осмысленными. Мгновение — и они уставились на меня. Этот полный безумия взгляд едва не загнал меня в гроб. Сердце колотилось как безумное — и мое, и того бедолаги.

Наш невольный поединок взглядов прервал инквизитор. Шагнув вперед, он без лишних разговоров вогнал рапиру в огромное сердце пережившего вивисекцию человека. Ни тебе попыток спасти пострадавшего, ни даже вежливого предложения избавить от мучений. Просто взял и проткнул сердце, а потом еще и голову отрубил. Окружающая свежеиспеченный труп сетка органических трубок, наполненных чем-то красным, моментально начала сереть и сворачиваться, словно лоза, которую никто пару месяцев не поливал. И процесс этот стремительно распространялся на прочую органику в комнате.

Откуда-то сверху донесся полный ярости вопль, как будто кто-то огромный себе на причинное место утюг раскаленный уронил.
— Именем святой инквизиции! Сдавайся, колдун, и я подарю тебе возможность искупить свои грехи! — проорал во все горло инквизитор, выходя из комнаты.

Ага, значит, я угадал! — обрадовался я. Впрочем, радость моя была недолгой. На крик инквизитора так никто и не появился. Неизвестный вивисектор не спешил отдать себя в руки инквизиции. Выждав пару секунд, инквизитор шустро кинулся к лестнице, а вслед за ним полетел и я. Хотя желания увидеть хозяина башни у меня не было — более того, я был уверен, что встреча с ним ни к чему хорошему не приведет. У меня к этому моменту всего одно желание оставалось — проснуться.

Тем временем инквизитор преодолел пару лестничных пролетов и, набрав еще скорости, оттолкнулся от стены, буквально влетев на следующий этаж. Меня рвануло вслед за ним, причем рвануло так, что ребра заболели. Пролетев сквозь инквизитора, я нос к носу столкнулся с жутким уродом. Покрытая чем-то красным харя, полная острых конических зубов пасть и два жутких, горящих нечеловеческой злобой глаза. И эти глаза уставились на меня. Я каждой клеткой почувствовал, что смотрит этот гад именно на меня, а не на инквизитора, смотрит и мерзко так ухмыляется. Этот парализующий взгляд порождал в душе такой ужас, что у меня едва сердце не отказало.
— Именем... — начал было инквизитор.

Однако когтистая лапа твари рванулась вперед с нечеловеческой скоростью и, прошив меня насквозь, вонзилась в грудь церковника. Чудовищная боль, казалось, пронзила каждую клеточку моего тела. Кажется, я закричал.