Окаянный

Цветаева поприветствовала генерала грозами и шаттл трясло и швыряло из стороны в сторону так, что он пролил на новый мундир кофе. Анкудинов просто ненавидел эту планету. Третий раз он сюда прилетал и третий раз его встречала непогода. Впрочем, стихи её, он тоже терпеть не мог.

«Я слишком стар для всего этого», - устало помассировав кончиками пальцев глаза, Николай Николаевич вздохнул и уставился невидящим взором в иллюминатор. Выдернуть человека с его собственного юбилея, практически из-за стола и объятий близких, друзей, только ради того, чтобы отправить за сотни световых лет побеседовать с пожизненно осуждённым… это уж слишком! В конце концов для этого подошёл бы любой полковник КГБ. Да что там! И майор сгодился! Так Анкудинов думал до встречи с всесильным руководителем комитета Елагиным.

- Николай Николаевич, как человеку опытному я хочу поручить вам несколько необычное, но чрезвычайно важное задание, - хозяин кабинета говорил стоя спиной к Анкудинову и уставившись в окно.

- Да конечно, Ваше Сиятельство.

- Полетите на Цветаеву в «Рубикон», вы там уже бывали, и от моего имени составите беседу с одним человеком.

«Составите беседу?» - Николай Николаевич был несколько удивлён, сбит с толку формулировкой руководителя, но поправлять его не осмелился.

- Слушаюсь, а кто он?

- Все материалы получите во время полёта туда. Главное запомните он должен согласится принять участие в программе «Последний шанс».

Анкудинов невольно вздрогнул от неожиданности, когда поднял глаза, а Старик каким-то чудом оказался рядом. Вот только что стоял у окна в не менее чем пятнадцати шагах от него и вдруг…

- Непременно добиться согласия?

- Он должен принять его добровольно, - старик сел напротив забросив ногу на ногу. - Я обязан этому человеку. Но пусть эта деталь останется только между нами.

Хорошо скрываемое любопытство ярким огнём запылало в груди Анкудинова. Он в комитете государственной безопасности работал почти тридцать лет и понимал, что в «Рубикон» – военную тюрьму особого режима, кого попало не посадят. Вообще там контингент был топовый - настоящие вояки, герои (без преувеличения), совершившие преступление и осужденные трибуналом. Нет, Империя не страдала слабоумием и смертную казнь сохранила, но те немногие, что на военном поприще овеяли себя славой, настоящей, заслуженной, снискали некоторую долю сострадания со стороны Его Величества и самого жестокого из судов. Хотя сам Николай Николаевич предпочёл бы пулю в лоб пожизненному заключению в камере. Условия для попадавших сюда было только два: осужденный не должен был запятнать себя сексуальным насилием и предательством. Вот так он и оказался на Цветаевой.

Что ж, надо изучить досье претендента. Снова вздохнув генерал-майор КГБ достал из дипломата электронный планшет и пластиковую папку. Первый отложил в сторону и взял в руки вторую.

«Какая тоненькая…хм, очень интересно», - рука Николая Николаевича взъерошила волосы на голове от удивления. Просто Анкудинов никогда не видел такого досье. На одном бумажном листе, мелким-мелким шрифтом. Да-да именно бумажном листе, да ещё и с надписью простой шариковой ручкой, сообщавшей что «Совершенно секретно», «в единственном экземпляре» и подписью Елагина.

Неверов Виктор Алексеевич, русский, место рождения Ермак, 45 лет, так… Юнкерская средняя школа, два срока по контракту, затем направлен в Академию, закончил вуз в десятке лучших. Спецподготовка. Дополнительные навыки: мастер-оружейник, пилот шагохода. Специализация: контрдиверсионная деятельность… вот значит в чём собака зарыта. Дальше что у нас… ммм, на момент трибунала майор 612-го отдельного… Чего? Полка? Роты? Батальона? Вымарано. Полный ветеран. Награды: горка значков, три «Отваги», медаль «За боевые заслуги», два «Серебряных креста» за спасение товарищей, четыре ранения. Два тяжёлых. Тяжёлая контузия, но медкомиссией признан годным и даже понижения в категории не получил.

- Кофе, Николай Николаевич? – наклонилась перед командиром адъютант.

- Нет, спасибо Леночка. Налей просто воды, - в задумчивости произнёс генерал, взглянув на пятно на мундире. - Кофе я уже попил.

Леночка Шохина, улыбнулась и протянула ему запотевший стакан с водой. Леночка… так её звал только он. Шохина Елена Павловна - капитан, командир эскадрильи орбитальных истребителей. Личная благодарность с занесением в дело от адмирала Скокова, куча наград, одна из трёх выживших после Афинского инцидента, искусственная правая кисть и печень. Дочь покойного однополчанина… Так и что там дальше?

А дальше - ничего. Конец. Второй листок — это задание которое он должен поставить перед этим… заключённым, если он согласится конечно.

Почему Директор выделял его, Анкудинов так и не узнал.

* * *

- Заключённый номер 3211 Неверов Виктор статья 118 часть 1 пункты А, Б…

Серо-белые коридоры из пенобетона, синие полы, ослепляющий белый свет ламп под потолком и хамоватая охрана (как и обычно в спецтюрьмах) которой плевать, что к ним прилетел генерал комитета госбезопасности. Они смотрят на тебя и думают: «И такие у нас тоже сидели».

- Заключённый 3211 вас ожидает генерал…

«Интересный экземпляр», - подумал Анкудинов кивком указывая вошедшему на стул. Правда интересный. Среднего роста, жилистый, треугольное скуластое лицо, с глубоко посаженными тёмно-синими глазами. Такие сразу обращают на себя внимание в любой толпе. Не красотой, нет. Исходящей от них силой что ли. Николай Николаевич давно жил на белом свете и знал, что в книгах так пишут не для красоты. Неверов напомнил ему хищника и двигался так же. Вот только какого?

- Здравствуйте Виктор Алексеевич. Я к вам по поручению Елагина, - решил сразу без предисловий начать генерал. Таким людям как Неверов это должно нравится. Тратить время на условности они не любят.

Бывший майор как будто и не обратил на сказанное внимание, но так только показалось. Зрачки его на мгновение сузились, а потом расширились вновь.

Генерал же тем временем продолжил:

- Вам предлагают принять участие в программе «Последний шанс». Уверен вы знаете что это такое.

- Знаю. Две опасные миссии. Если выживу свобода и пенсия.

- Верно. Только три миссии.

- Ставки растут, - даже не улыбнулся заключённый.

- Это не я придумал.

- Конечно-конечно. А в чём суть?

- Суть только если вы согласитесь.

- Соглашусь только если вы расскажите…

Подавив желание вмазать кулаком по столешнице, Анкудинов словно с ленцой произнёс:

- Наверное вы в курсе, что на Периферии участились случаи пиратских нападений?

- Новости смотрим, - кивнул Неверов почему-то указав пальцем на потолок. - По пятницам.

- Начиналось всё с грузовиков, но теперь космические разбойники уже не брезгуют пассажирскими судами. КГБ уверена, что за этим стоит «Синдикат». Он с целью дестабилизации положения и подрыва доверия местных к Империи набирает и спонсирует эти пиратские экипажи, а затем скупает у них всё похищенное. База их располагается на Сикоку-3. Там они устроили нечто вроде Тортуги, - решил блеснуть своей любимой историей Николай Николаевич. - Это из XVII века…

- Пиратская столица под юрисдикцией Франции, знаю, - всё испортил бывший майор.

- Руководит всем некто Хиро Манзиру по прозвищу «Чёрный волк». Фигура нам известная. Служил в японской контрразведке. Он же и идеолог этого замысла. Решено применить протокол «Выжженная земля». Самураи должны быть наказаны. Елагин настоял…

- Чтобы Хиро Манзиру был уничтожен мною лично.

Опа! Вот и всё! – мысленно обрадовался генерал сейчас бы с удовольствием выпивший чашечку кофе. Заглотил наживку. Или я чего-то не знаю?

- Вы согласны?

В ответ от Неверова только короткое «да» и больше ничего. А как же вопросы? Откровения наконец? Будто поработал курьером или гонцом.

«Я слишком стар для всего этого», - подумал Анкудинов когда заключённый поднялся с места и направился к выходу чему-то неожиданно УЛЫБНУВШИСЬ.

* * *

Отложив в сторону планшет, я взглянул на моих товарищей по несчастью.

Две дюжины опытных бойцов железно замотивированных любым способом выполнить задание. Два десятка мертвецов которые перед тем как погибнут положат вокруг себя штабеля трупов противника. Бедные азиаты. Возможно и я умру. Плевать. Главное, что это произойдёт на свободе.

- Тяжёлые! Не такие удобные как «Куяки» попрыгал на месте коренастый, плечистый прапорщик по фамилии Старцев. – Спина чего-то сразу устала и ноги.

Штурмовая броня «Баярд» надетая на ветерана и правда была хуже отечественной, но куда более прочная в сравнении с синдикатскими «Хандзо».

- Не ной, Олегыч! Это куда лучше чем сидеть в камере день за днём, неделя за неделей до конца жизни, - подал шлем Старцеву бывший штабс Корн – двухметровый блондин с бровями цвета спелой пшеницы.

Бирюк Шепелев со страшным шрамом на левом виске в это время возился с восьмиствольным «Самумом» только изредка бросая взгляд на соратников. Пальцы его летали над разобранным пулемётом.

- Ты прав Жора. Погибать так с музыкой! – согласился Старцев надевая на голову боевой шлем и защёлкивая забрало. – Мы счастливчики.

С музыкой… Подумав о том, что музыки будет много и на любой выбор я вернулся к информации в планшете. Миссия самоубийственная, но тут жаловаться не приходится. Все её заслужили.

На поверхности нас ожидают две роты, не меньше. Стрелковое оружие, пулемёты, по периметру автоматические башни с мелкокалиберными пушками. Имеются лёгкие и средние шагоходы в количестве пяти-шести штук. А вот это забавно… С орбиты по лагерю «Синдиката» долбанут ИРТ уничтожат башни и постараются хлопнуть стоянку шагоходов. После этого ребята высаживаются в десантных капсулах и начинают бесчинствовать как они это умеют. А теперь самое интересное - меня высаживают отдельно, когда большая часть пехоты самураев втянется в бой.

Хандзо наверняка после бомбардировки спрячется в бункере под диспетчерской, - рассуждал я. Пробный рейд показал это ясно. И чтобы выманить его нужна хитрость. И тут я Анкудинову кое-что предложил. Шутка из моей юности. Бункер крепкий, но старый. Всякими современными приблудами типа тройной фильтрации и обеззараживание воздуха не оборудован. Там обыкновенная вентиляция. Сбрасываем с дрона заряды с газом-фальшивкой. Нанороботы сымитируют любой из известных. ИИ внутри бункера сообщит, что отрава поступает внутрь, но на поверхности локализована и тогда Манзиру попытается покинуть лагерь на своём личном шагоходе. Тяжёлый «Токугава» у него всегда под рукой в ангаре возле диспетчерской. А тут и мой выход. Проще было бы конечно отравить гада, но потом ведь фиг выковыришь мертвяков из убежища. А кгбешникам надо удостовериться, что противник наверняка издох.

- Зато инъекции на две больше! И боезапас на сто двадцать патронов вместительнее, - нахваливал броню старичок майор Демидов включая и выключая сервопривод на плече. – Мне нравится. Главное на месте не стоять.

«Счастливчики» словно мальчишки во дворе встретившиеся после летних каникул. Соскучились друг по другу, по ни к чему не обязывающей болтовне, по оружию, адреналину, который впрыскивается в кровь в состоянии стресса. Ещё недавно они были хмурыми и молчаливыми как я, а теперь улыбаются готовясь к бою. Каждый надеется на свой шанс. А зря.

Жалко ли мне их? Нет. Мы давно уже расходный материал. И если им себя не жалко почему мне должно быть? Что касается себя родного… раскаялся ли в совершённом поступке? Скорее да, чем нет. Но всё-таки не так как они думают. Если бы я смог вернутся в прошлое, то всё бы повторил вновь. Нет, я признаю иррациональность, неправильность произошедшего, но изменить тогда ничего было невозможно. Только опустить руки, а это не для меня.

* * *

По моей команде дроны сбросили на здание диспетчерской бомбы с нанороботами доставляющими газ. Таймер запущен. Минут двадцать на то чтобы ИИ подал тревогу и они выбрались из бункера. А значит мне было пора.

Сервоприводы «ПокроваМ» (именно эту броню я выбрал для себя как оптимальное сочетание скорости и прочности), заработали в полную силу и я двинулся вперёд ведя прицельный огонь из раритетного, но надёжного как лопата «Примипила» по попадающемуся мне на пути противнику. Трое, четверо, пятеро… вроде всё. Видоискатель услужливо помечает все цели. А теперь стремительный рывок на максимальной скорости к ангару где стоял личный шагоход Манзиру.

А здесь меня ждал сюрприз. Четверо бойцов замерли вокруг «Токугавы» словно охраняя стального гиганта. Я сразу попал под огонь из штурмовых винтовок и получил три попадания в грудь и одно в плечо. Виртуальный дисплей перед глазами показал, что пробития не было, но инъекцию обезболивающее мне ИИ сделал. С расстояния в десять метров я всадил очередь из пулемёта в верхнюю часть туловища первого стрелка сбив с головы шлем и проделов в горле отверстие размером с вишню, ускорившись, буквально пробежав по стенке над вторым, разнёс его грудную броню на части, и приземлившись позади третьего разрядил в него остаток магазина сбив спинные пластины.

А вот с последним у меня сразу возникли проблемы. Тот оказался тёртым калачом. Пользуясь скоростью своего бронекостюма и любым попадавшимся на пути укрытием, тот начал вести прицельный огонь по мне. Дважды пули чиркали по броне чудом рикошетя от неё. Третья несчастливая разбила внешний визор. Видоискателю пришёл конец.

Однако внутри всё функционировало. Таймер перед глазами мелькал цифрами, и я понимал, что опаздываю. Расстреляв ещё половину магазина пулемёта, я бросил в сторону противника гранату и тот стремясь покинуть зону поражения покинул укрытия став лёгкой мишенью для меня.

Сев в шагоход, я подключил его напрямую, словно с древние времена тачку угонял, без активации виртуального управления через шлем. Наверняка у Манзиру стояла ловушка для непрошенных гостей способная расплавить мозги угонщика. Да, управлять было сложнее, приходилось туда-сюда дёргать рычаги, но мне ведь нужно было только двигаться вперёд и стрелять.

По внутренним переговорам «счастливчиков» я слышал, что им приходится тяжело. Они свою задачу выполнили и теперь бились за жизнь. Дёрнув рычаги на себя, я вывел робот из ангара и в несколько прыжков оказался на середине площади. Самураи, увидев меня обрадовались, видно посчитав, что «Чёрный волк» пришёл им не помощь и с энтузиазмом пошли в атаку. Каково же было их удивление, когда я дал по ним ракетный залп. Каждый из подарочков был начинён стальными шариками рвавшими броню и плоть в клочья.

Естественно в меня начали палить со всех сторон и шагоход подчиняясь мне открыл огонь из всего имеющегося в арсенале вооружения. Двигаясь между строений, я разносил их пушками, крупнокалиберными пулемётами, поджигал напалмом. Наконец давил ногами. Разрушение инфраструктуры было непременным условием. Выжившие «счастливчики» бились как могли пытаясь выжать из моей поддержки максимум, но их становилось всё меньше и меньше. Я собственными глазами видел смерть Старостина - пуля снайпера разнесла ему шлем.

Когда таймер перед глазами загорелся красным, я развернулся, и прямо через пылающий склад бросился обратно к диспетчерской. И тут «Токугава» получил снаряд в грудь и рухнул на спину заглохнув.

Конечно, если бы работал виртуальный помощник, ИИ меня бы предупредили о наведении, запуске, активировали бы маневр уклонения или ещё что-нибудь, но… что имеем, то имеем. Выстрел был сделан дымящимся «Сёгуном» - шагоходом среднего класса выползшим из-под развалин оставленным ИРТ. Кто-то из «счастливчиков», по-моему, даже Корн, оседлал треснувшую кабину и разнёс из пулемёта, но мне на это было плевать. Шагоход на команды не реагировал. Что сказать? Удачный выстрел.

Выбив ступнями купол, я сняв со спины второе оружие (а выбрал я мой любимый «Ливень») рванул к видневшейся за курившейся чёрным дымом казармой Диспетчерской.

«Черного волка» сопровождало пятеро телохранителей в ярко-жёлтых доспехах и троих я уничтожил активировав за три шага до столкновения БК «Ёж». Классная штука придуманная кем-то из коперниковцев для ближнего боя. Мощный заряд аккумулятора по команде выбрасывал из закреплённой на корпусе и совсем не бросавшейся в глаза портупеи две дюжины пятнадцатисантиметровых стержней из высокоуглеродистой стали крошащейся внутри тела и делающей раны смертельными.

Четвертого противника я расстрелял в упор, а пятому сбив с ног раздавил забрало подошвой тяжёлого ботинка.

Одиночный выстрел из «Кинъёби» удалось отбить рукой и вот уже Манзиру у моих ног. На мгновение в памяти моей ожили воспоминания двенадцатилетней давности. Зелёные холмы приграничья и короткая стычка между хорошо подготовленными диверсантами и моей группой.

こんにちはヒロ,– произнёс я раня кожу на жёлтой морде с треском срывая шлем Чёрного волка. - 会議に驚いた？

О да! Эта мразь узнала меня и побледнела за мгновения до того, как я превратил его череп в крошево из осколков костей, мозгов и почти фиолетовых сгустков крови.

* * *

Твою мать! Все новостные ленты пестрели репортажами с Сикоку-3. Что ж, задача выполнена. Помимо Немирова, не получившего ни одного серьёзного ранения, выжил ещё Георгий Корн - постоялец тюрьмы на Солженицыне. И как только им удалось это?

- Приветствую.

Рука Неверова была словно из металла. Генерал был уверен захоти тот и кости его хрустнули бы.

- Поздравляю с почином. Виктор Алексеевич вам нужно будет кое-где расписаться… капитан, подайте пожалуйста. Это в случае если вам упасться всё-таки выжить.

Леночка положила перед бывшим майором планшетный компьютер и стило. Тот даже не взглянул на женщину.

Роспись Неверова была такая же острая и стремительная как он сам. Положив пластмассовую палочку на стол, он взглянул на Анкудинова и негромко произнёс:

- Передайте Елагину, что Хиро перед смертью узнал меня.

- Но что это значит? – сглупил генерал-майор, позволив себе лишнего и надеясь, что адъютант этого не заметит.

- Просто передайте. До встречи.

Браслеты застегнулись на запястьях Неверова, и он покинул комнату ровно с тем же выражением лица, что и пришёл сюда прошлый раз.

* * *

- А что он совершил Николай Николаевич? – спросила забравшая со стола планшет и убравшая его в дипломат капитан.

- Волк настоящий волк. Не то что Манзиру… А? Что ты спросила Леночка?

- Что совершил этот Неверов?

- Что совершил? – поскрёб подбородок Анкудинов всё ещё смотря на закрывшуюся дверь. - Убил четверых своих солдат и офицера...

Глоссарий:

こんにちはヒロ- здравствуй Хиро.

会議に驚いた- удивлён встречей?

Понравилось? Продолжим цикл? Поддержите автора!