Он и Она

— Я хочу, чтобы ты достал мне лотос, — произнесла она, и в уголках её рта заплясала кокетливая, смущённая улыбка.

— Для тебя — всё что угодно, — почти прошептал он, всё ещё ощущая на своих губах пьянящий, сладкий вкус её поцелуя.

Он наклонился над тёмной водой пруда. Прямо перед ним, будто укор, торчала табличка: «Лотосы рвать запрещено. Штраф 5000». Сердце на мгновение ёкнуло, но он лишь глянул по сторонам и, сделав неуклюжее движение, сорвал заветный цветок, едва не кувыркнувшись с размаху в воду.

Она вспыхнула, засияв ярче всех звёзд на небе, и в следующее мгновение он уже чувствовал её крепкие, почти жадные объятия, а её губы, нежные и влажные, прижались к его губам в благодарном поцелуе.

— Не переживай, мы никому не скажем, — прошептала она ему на ухо, и её хихиканье, звонкое и беззаботное, пронзило тишину. — Идём, нас уже заждались.

Коллеги были слишком увлечены выпивкой и танцами, так что никто и не заметил ту самую искру, из которой разгорался новый служебный роман.

Дорога домой, в тёплых, переплетённых объятиях на заднем сиденье автобуса, казалась им началом пути в новую, неизведанную жизнь. Она, прижавшись головой к его груди и слушая ровный стук его сердца, вертела в пальцах лотос и купалась в сладких фантазиях о беззаботном будущем рядом с ним. Он же, нежно перебирая её кудрявые пряди волос, просто наслаждался моментом, не строя планов дальше ближайших выходных. Она видела в нём своего героя, свою судьбу. Он же видел в ней лишь симпатичную, милую девушку, не испытывая в глубине души ничего, кроме приятного предвкушения.

Он проводил её до самого подъезда, и они договорились встретиться завтра.

— Пообещай, что придёшь завтра! — взмолилась она, повиснув на его плечах и глядя ему прямо в глаза. — Заберёшь меня отсюда и увезёшь далеко-далеко!

— Обещаю, — твёрдо, но с лёгкой и обаятельной ухмылкой, ответил он.

Получив последний, долгий и сладкий поцелуй, он развернулся и пошёл прочь. В его голове почти не было мыслей о ней — лишь смутное, тёплое предвкушение завтрашнего дня.

Зайдя домой, она, как тень, прошмыгнула в спальню мимо храпящего пьяного мужа и, сжимая в руке подаренный лотос, снова и снова вспоминала его крепкие объятия и колючую, щекочущую щёку бороду.

***

Несколько дней спустя они лежали на заднем сиденье его «Форда». Их обнажённые тела блестели от пота и сливались в едином порыве. Дыхание сбивалось, вырываясь учащёнными, горячими вздохами, глаза были полузакрыты и наполненны блаженством. Салон автомобиля был густо пропитан запахом кожи, пота и безудержной страсти. За его пределами тёплый летний воздух лениво колыхал ветви старого, густого дубового леса.

— Ты меня любишь? — выдохнула она, едва переводя дух.

Он замер на секунду, и тихо, почти проглатывая слово, прошептал в ответ:

— Люблю.

Она не уловила подвоха в его голосе, не почувствовала мимолётной дрожи. Ей было достаточно просто услышать это заветное слово. Слово, которое она так давно не слышала ни от кого. Ей отчаянно хотелось именно здесь и сейчас почувствовать себя желанной, нужной и любимой. И было уже неважно, какие чувства и эмоции на самом деле стояли за этим словом. Её сердце само всё додумает, приукрасит и вложит нужный смысл, прежде чем звук достигнет сознания.

Она прильнула к нему, и их мокрые, липкие от пота тела снова слились в жарком объятии. Он лежал, уставившись в окно машины, и наблюдал за птицами, беззаботно прыгающими с ветки на ветку, наслаждаясь моментом. Она же, закрыв глаза, с головой утонула в своих фантазиях, снова и снова повторяя в голове его ответ, уже преображённый до её идеала: «Дорогая моя, я люблю тебя безумно! Моя любовь разрывает меня изнутри! Обещаю, что вытащу тебя из твоего ада и буду рядом везде и всегда».

***

В один из тех тёплых, уютных вечеров ранней осени, когда воздух пахнет прелыми листьями и обещанием перемен, он вышел на прогулку. Он уже отправил ей несколько сообщений, но в ответ — лишь гнетущая тишина. Он звонил — трубку никто не поднимал, только лишь в ухе отдавались монотонные, пугающие гудки.

Она так часто спрашивала его — любит ли он её. Он каждый раз отвечал «да», но за этим не было ни капли искренности. Ему безумно нравилось их общение, эти поездки в лес, полные страсти, их совместные походы в кино, прогулки в парке и посиделки в кафе. Но он не мог позволить себе настоящие чувства — у него был свой, огромный и тёмный секрет. В то же время он видел её боль, её тоску, и лишь таким образом, через эту маленькую, безобидную ложь, он пытался облегчить её страдания. Он и не подозревал, что со временем его слова потеряли свою целительную силу и теперь, словно бумеранг, возвращались, причиняя ей ещё большую боль.

Она наконец почувствовала фальшь в его голосе и с ужасом осознала, что её прекрасным фантазиям не суждено сбыться. Всё это — лишь короткая, сказочная передышка в её тяжёлой, безрадостной жизни. И пока не стало ещё больнее, пора возвращаться в суровую реальность. Искать выход самой, а не ждать чуда от воображаемого спасителя.

Он же, напротив, был ошарашен и напуган. Конец маячил на горизонте, и он понял, что не готов. Он изначально знал, что так будет, но когда этот миг приблизился, в душе что-то ёкнуло. Это слишком рано! Он ещё может ей помочь, подарить ей своё время, сделать её жизнь ярче. Придёт день — и ему всё равно придётся уйти, но к тому моменту в её жизни уже всё наладится.

Главное — не выдавать свой секрет. Иначе он больше никогда не сможет им воспользоваться.

***

Он нашёл её и, глядя в её заплаканные глаза, объяснил, что не готов её потерять. А всё это притворство… это его особенность, его проклятие. Он не способен любить и выражать чувства так, как другие, но он может дарить ей эмоции, стать её опорой. И всё, что ему нужно — чтобы она доверилась ему и была рядом.

— Просто доверься мне, — это всё, что он попросил у неё в тот вечер.

И она доверилась. Отдалась ему снова, полностью, без остатка. Но глубоко в душе, как холодный червь, заполз и остался там - страх. Страх, что где-то скрыт подвох. Страх, что однажды всё это непременно закончится. Её обманут и она снова останется одна. Как это уже было не единожды.

***

Он увез её далеко-далеко, как и обещал. Они поселились в небольшом, но таком тёплом и уютном доме. Он трудился не покладая рук, с упоением создавая для неё мир, в котором она будет счастлива. И у него это получалось — легко и красиво.

Шли месяцы. Он работал. Она проживала свою лучшую жизнь. Он отдавал себе отчёт, что скоро, очень скоро ему придётся уйти, ведь всё уже налажено. Но он не хотел! Ему безумно нравилась эта новая жизнь. Ему нравилось, как она своими утренними поцелуями будит его, как готовит завтрак и смотрит на него с обожанием, терпя его суровость. Как внимательно слушает его истории и восхищается каждым его достижением. А по вечерам она награждала его жаром своего тела. Взамен он одаривал её эмоциями: яркими, тёплыми, добрыми. Каждый день, каждую минуту, каждое мгновение.

Она чувствовала себя по-настоящему счастливой и порой не могла в это поверить. Но всё же в этой почти идиллии ей чего-то не хватало. Какой-то маленькой детали. И на каждом шагу, её преследовал тот самый страх подвоха. Эти смутные чувства точили её изнутри, но она отчаянно гнала их прочь, пытаясь изо всех сил радоваться жизни.

***

В один из вечеров, лёжа на диване и смотря очередной сентиментальный фильм, она снова, затаив дыхание, рискнула задать тот самый вопрос:

— Ты меня любишь?

Она не ждала ответа. Она сама ежедневно осыпала его признаниями в любви и в ответ всегда слышала лишь молчание. Она уже привыкла, что главное — не слова, а его поступки, которые дарили ей ощущение, что её ценят и любят. Но сегодня в груди снова вспыхнула та самая искорка, что пылала в ней во времена их тайных встреч в лесу. Искорка надежды услышать заветные слова.

Услышав вопрос, внутри него будто взорвалась бомба, наполненная тысячью разных чувств. Сердце заколотилось в бешеном ритме, а по телу разлился жар. Последний раз она спрашивала об этом несколько месяцев назад, и тогда ответ давался ему с таким трудом. Но сейчас слова вырвались сами, прямиком из сердца, с невероятной, оглушительной лёгкостью:

— Да, зая, я тебя люблю!

Он сам не поверил в то, что только что сказал. Вернее, в то, как он это сказал. Это было так непохоже на него — так искренне, так по-настоящему. Но это открытие не возмутило и не встревожило его. Он так много трудился, и сегодня можно было позволить себе эту маленькую, счастливую слабость. Он расслабился и отдался нахлынувшим на него чувствам.

Она тоже не поверила своим ушам. Первой мыслью было, что это снова ложь. После стольких прекрасных месяцев обман снова ворвался в их жизнь. Но потом она подняла глаза и встретилась с его взглядом — и поняла, что нет, это не притворство. Это были самые что ни на есть чистые, настоящие чувства.

Её глаза мгновенно наполнились слезами счастья, и она с радостным криком кинулась на него, осыпая его лицо яростными, быстрыми поцелуями. Сработало! Она не знала, что именно: её молитвы, какая-то магия или его собственный труд — но это сработало!

Он расплылся в счастливой улыбке и с лёгким, по-настоящему лёгким сердцем принял её атаку. А потом они переместились в спальню.

***

Прошли дни, прекрасные, незабываемые дни. Она сияла, как самая яркая звезда на безоблачном небе. Аппетит её “червя” поубавился и она совсем забыла о своём страхе и перестала ждать подвоха.

Он же беззаботно плыл по течению этой бурной, прекрасной реки чувств и эмоций. В нём что-то изменилось — сломалось, переродилось. И ему нравились эти перемены. Он размышлял, что можно не спешить и пожить этой чудесной жизнью подольше. Его секрет никуда не денется, а время, проведённое с ней, было уникальным и бесценным. Так зачем же упускать такой шанс?

В тот вечер ей внезапно стало плохо. Тошнота и слабость сковали её. Он ухаживал за ней, не отходя ни на шаг, помогал ей, как мог. И она сразу всё поняла.

Он сидел в кресле, увлечённый книгой, когда она вышла из ванной. На её лице сияла улыбка, а глаза были полны слёз. Он отбросил книгу и в два прыжка оказался рядом.

— Я беременна, — тихо, но так радостно, словно спела самую счастливую песню, прошептала она.

Он схватил её и прижал к себе так крепко, словно хотел защитить от всего мира. Новая волна эмоций нахлынула на него с невероятной, доселе неведомой силой. Этого не может быть! Но если это так — то это прекрасно! Это совершенно новый, головокружительный опыт.

«Я буду с ней рядом столько, сколько потребуется!» — пронеслось в его голове.

«Теперь он будет рядом со мной всегда», — подумала она.

***

Жизнь заиграла для них новыми, ещё более яркими красками. Все мысли о секрете начисто вылетели из его головы. Теперь это не имело никакого значения — он готовился стать отцом! Он потратил столько сил, чтобы сделать счастливой её жизнь, а в итоге каким-то чудесным образом изменилась и его собственная. Переменились его приоритеты, взгляды, он сам стал другим человеком. Он адаптировался к этой новой реальности и погрузился в неё с головой. Он больше не хотел никуда уходить. Зачем, если здесь, рядом с ней, есть всё, что нужно для счастья?

Она, абсолютно счастливая, готовилась стать матерью. Несмотря на все трудности беременности, она ловила каждую секунду, проведённую рядом с ним. Её старые страхи быть брошенной — растворились без следа. Все её мечты сбылись. Она чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

Но коварная судьба, что свела их вместе, приготовила им жестокое испытание, поставив под угрозу весь смысл их совместного существования.

***

Они едут домой. В гробовом молчании. Он — за рулём, его пальцы белы от напряжения, глаза влажные от слёз. В её глазах слёз уже не было — они все давно высохли. Больше в машине никого нет. Ни у неё на руках, ни внутри неё. Лишь смятая справка из перинатального центра, брошенная на заднем сиденье.

***

Она заперлась в спальне, осуждая и проклиная весь белый свет. Он сидит на кухне, тщетно пытаясь заглушить невыносимую боль стаканом водки.

***

Боль со временем притупилась, оставив после себя лишь пустоту и тяжёлый шрам. Он снова взялся за работу, но теперь его усилия не приносили ей ни радости, ни утешения. Что-то важное сломалось между ними, и он, не понимая что, приходил в ярость от собственного бессилия. Каждая новая попытка всё исправить и наладить заканчивалась лишь новым витком ссоры. Она перестала его слушать, а её взгляд, когда-то полный восхищения, теперь стал пустым. Он, чувствуя полную бессмысленность своих стараний, махнул на всё рукой. И день за днём в их дом пришли крики, ссоры и горькая агрессия.

Она нашла своё спасение на дне винного бокала. Он — в полном погружении в себя и свои старые интересы.

Он уже не мог и не хотел ничего менять. Она же с горькой тоской вспоминала о той, прошлой, прекрасной жизни, но была не в силах что-либо изменить. Он в её глазах снова стал чужим, холодным и далёким. Она в его глазах снова стала той самой измученной и уставшей женщиной, какой он встретил её впервые.

И снова, как в самом начале, она стала погружаться в мир фантазий. Ей снова захотелось убежать далеко-далеко. Она наконец поняла, что именно этого ей всегда и не хватало. Этот мир, эта серая, обыденная жизнь высасывала из неё все силы. Их дом, когда-то такой уютный, стал для неё ненавистной клеткой. А где-то там, в неизведанном месте, она обязательно найдёт своё потерянное счастье. Она не могла противостоять этому чувству, и оно проникало в неё всё глубже, становясь навязчивой идеей.

***

Он вспомнил о своём секрете. В голове промелькнула мысль — воспользоваться им и положить конец этим бессмысленным страданиям. Но мысль о том, что он оставит её одну, в таком разбитом и отчаянном состоянии, не давала ему покоя. Он не мог так поступить. Ведь они прошли вместе такой долгий путь. Он подарил ей счастливую жизнь, а она научила его любить. Любить по-настоящему. И эта любовь, как оказалось, жила в нём до сих пор, несмотря на все беды и несчастья.

И он наконец решился.

Он поднялся на чердак. Среди груды старых вещей, пыльных коробок и седой паутины он нашёл маленькую, ничем не примечательную деревянную шкатулку. Со странным чувством трепета он открыл её и проверил содержимое. Секрет был на месте, цел и невредим. Сжимая шкатулку в руке, он спустился вниз.

Она, как обычно, лежала в спальне, с бокалом вина в руке и смотрела очередную мелодраму.

Он подошёл к кровати и опустился перед ней на колени.

— Зай, мне нужно кое в чём тебе признаться, — проговорил он, и в его голосе явно слышалась дрожь.

Она выключила телевизор и замерла, чувствуя, как холодная волна страха подкатывает к сердцу. В голове пронеслась тысяча вариантов его признания. И каждое было ужаснее другого.

— Я… Я тебе врал о себе… Вернее, я кое-что от тебя скрывал…

Её сердце начало бешено колотиться, разрываясь на части. Глаза мгновенно наполнились слезами, а губы предательски задрожали. Она инстинктивно отодвинулась от него, прижимаясь к изголовью кровати.

— Я знаю, ты не поверишь в то, что я сейчас скажу. Но помнишь тот вечер, когда я попросил тебя просто довериться мне? Я прошу тебя об этом снова. Пожалуйста, просто доверься мне!

Она всхлипывала, и всё её тело била мелкая дрожь, но она всё же слабо кивнула.

— Я не из этого мира…

— Ахах! Что?! — её страх внезапно сменился приступом истерического смеха и гнева. — Ты совсем спятил?! Решил поиздеваться надо мной, когда я и так на дне? Что значит «не из этого мира»?!

— Погоди, — попытался перебить он её и протянул руку, но она дёрнулась и отшатнулась, как от огня.

— Нет! Уйди! Оставь меня, пожалуйста, в покое!

Она закричала, размахивая руками, и её истерика достигла пика. Он вскочил, забрался на кровать и крепко-накрепко обнял её, прижав к себе. Она отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться, но его объятия были стальными. Левой рукой он достал из кармана шкатулку, открыл её и вытащил оттуда кольцо. Простое, тонкое, ничем не примечательное, украшенное изящным знаком бесконечности. Он схватил её за руку и надел кольцо на её средний палец.

— Представь себе любое место, — прошептал он ей на ухо, стараясь говорить как можно спокойнее. — Абсолютно любое, где ты хотела бы сейчас оказаться…

Она билась в его руках, кричала и рыдала, но его слова долетели до её сознания. И в голове, без её воли, всплыла картинка: безлюдный берег бескрайнего океана, уходящий в дымку горизонта, мелкая серая галька под ногами, свежий солёный ветер и убаюкивающий шум накатывающих волн.

Едва она успела это представить, как всё пространство вокруг начал заволакивать густой, молочно-белый туман. Она вскрикнула от ужаса, перестала дёргаться и, обхватив его руками, вжалась в него, крепко зажмурив глаза.

Спустя несколько секунд она ощутила лёгкий ветерок на своей коже, вдохнула полной грудью солёный морской воздух и услышала ласковый, ритмичный шум прибоя. Она боялась открыть глаза, убеждая себя, что это всего лишь нервный срыв и галлюцинации.

— Не бойся, открой глаза, — прошептал он, и его голос звучал удивительно томно и ласково.

Она приоткрыла один глаз, вздрогнула от увиденного и снова зажмурилась, вцепившись в него ещё сильнее.

— Что происходит? — прошептала она, и в её голосе звенел дикий, животный страх.

— Всё в порядке. Зай, я же просил — доверься мне.

Он попытался ослабить объятия, но она не отпускала. Она всхлипывала, и всё её тело продолжало трястись. Но через мгновение она собрала всю свою волю в кулак и решила довериться. Её хватка ослабла, и она медленно, опасливо открыла глаза.

Они сидели, обнявшись, на галечном пляже на берегу океана, который терялся где-то далеко-далеко, сливаясь с небом.

— Где мы? — с прежней дрожью в голосе спросила она.

— Я не знаю. Это то самое место, которое ты только что представила у себя в голове, — его голос звучал абсолютно спокойно и естественно.

— Этого не может быть! Как мы здесь оказались?

— С помощью моего секрета, — он указал взглядом на кольцо на её пальце.

— Мне страшно… Как нам вернуться обратно?

— Просто закрой глаза и как можно ярче представь нашу спальню.