Они заберут всё

В детстве я мечтал стать кем-то важным. Популярным. Чтобы люди меня любили и слушали каждое моё слово, как мудрое и проницательное напутствие.

Но у мечты есть особенность — если не поднимать пятую точку с дивана, то мечта останется пустым фантазированием. И в грёзах я всё ещё важная персона, тогда как в реальной жизни я уборщик в компании, что торгует воспоминаниями.

Толстосумы и богачи являются сюда, чтобы почувствовать то, что давно исчезло из их жизней — остроту переживаний. Богатеям-то нечем рисковать. Мир для них — одна большая подушка безопасности. Бедного от богатого отличает именно то, что для первого ошибка или неверное решение могут обернуться трагедией, что сломает судьбу и бросит в социальный утиль, а вот для второго ошибка просто погрешность, неловкий казус, с которым можно разобраться быстро и без шума.

Правда, богатая жизнь скучна и однообразна, а спрос не щекочущие нервы впечатления велик, и поэтому возникли такие фирмы, как «ОМНИ», в одном из филиалов которой я и мою полы. Девиз компании: «Мы сделаем вас живыми». Принцип простой: мозг клиента погружают в цифровую симуляцию жизни какого-нибудь бедняка, маргинала, отщепенца... В общем, любого человека, еле сводящего концы с концами. И это реальные воспоминания, которые не смоделировать. Были попытки создать искусственные образы, но низменный стиль бытовухи оказалось невозможно подделать и воспроизвести. Симуляции выходили слишком «идеальными». А вот настоящие воспоминания ценились на вес золота, из-за чего корпорации массово выкупали у муниципальных служб тела недавно умерших представителей низшего класса. Поскольку извлечь воспоминания из живого мозга невозможно, то приходится постоянно отслеживать медицинские сводки — и бежать при удачном случае за свежим материалом.

И до чего же смешно видеть этих людей, богатеев, в холле, когда они рассказывают кому-то по видеосвязи, какой пережили опыт, как ощутили трагизм и безысходность ситуаций, в которые попали такие, как я. Честное слово, хозяева жизни словно прошли этап инициации и прозрели, ведь главная фишка процедуры в том, что погружённый в воспоминания человек не просто их наблюдает, но проживает так, как события прошлого переживал сам владелец — в том же эмоциональном спектре, в том же поведенческом ключе, с теми же моделями мышления... Идентичность наблюдателя сохраняется, но к ней на время сеанса примешивается другая, чужеродная. Короче, отвал башки.

Всякий раз, натирая до блеска хромированный пол, дабы посетители и сотрудники ходили словно бы по пустоте, из-за эффекта отражения, краем уха я внимал всё тем же историям о том, как жизнь бедняков пробуждает в почти остывших, бессердечных душах богачей что-то тёплое, гуманное и прочее хорошее. Правда, всплеска повального альтруизма в мире не произошло. Оно и верно: киносериалы будоражат чувства, но эффект быстро рассеивается, потому что цель развлечения в том и состоит, чёрт возьми, чтобы дать рецепторам пиковую нагрузку и затем быстро ослабить воздействие. Нервная система почти мигом приходит в норму.

Но рассказы о воспоминаниях успели надоесть, пока не появился один клиент, которого почему-то заинтересовала моя скромная персона. Он сидел на гостевом диване и курил сигарету.

— Интересная вещь, эти воспоминания, — прознёс гость, когда я мыл рядом с ним пол. — Ты не хотел бы сам там оказаться? Хотя, твоя жизнь наверняка похожа на будни тех бедолаг.

— Не знаю, сэр. Мне достаточно моих собственных воспоминаний.

Клиент засмеялся.

— Вот что занятно, — сказал он. — Мои друзья все уши прожужжали об этом. Как их взгляд кардинально поменялся. Они увидели и почувствовали то, что всегда было за пределами их мира. И я решил прийти сюда и попробовать эту услугу. Но знаешь, что я увидел? Пропасть, в которую люди сами себя толкают. И совершенно не желают выбираться из неё. Они привыкают к этому. Они будто занимают чёткую нишу в обществе. Они знают, как устроена система, и продолжают жить так — лишённые какого-либо достоинства, стремящиеся ухватить крохи с хозяйского стола.

— Что вы имеете в виду, сэр?

— Я видел, как муж бьёт жену, своих детей. Видел, как люди готовы отдать всё, лишь бы получить любую мелочь. Но при этом они пальцем о палец не ударят, чтобы изменить себя, изменить свою жизнь. Я чувствовал это, словно собственной шкурой. Они готовы отдать всё. И в итоге они отдают даже собственные воспоминания. От человека не остаётся ни следа, будто он и не существовал никогда.

Я промолчал в ответ. У богачей свой склад мышления, и понять его невозможно. Мы как бы говорим на разных языках.

Вскоре клиент ушёл, но его речь надолго осталась в памяти.

Я мало чем отличаюсь от тех, чьи воспоминания изымают такие фирмы, как «ОМНИ». Я ничего из себя не представляю. Наверное, этот богач был прав. Система такова, что жизнь одних обеспечена небытием других. И если раньше можно было уповать на то, что хотя бы мысли, чувства, переживания останутся неприкосновенными, то теперь даже содержимое памяти становится частью гигантского оборота. От нас ничего не останется. Они заберут всё.