Операция "Наследник" Том Третий. Тайны наследства Единой Империи

Генри взял на руки тело Даши и, с трудом поднявшись по склону оврага, направился к ферме. Пройдя несколько десятков метров, позади, он услышал сигнал машины отца Даши, остановился и повернулся. Резко затормозив, из внедорожника выскочил Матвей Петрович. Бросившись к Генри, он закричал: — Она жива?!

Не желая верить в действительность, он беспорядочно тряс обескураженного парня за плечи. Генри взглянул на мужчину потухшими глазами и тихо произнёс: — Даши больше нет.

Отец не удержался и сел, рыдая, на дорогу. Генри отнес тело девушки и осторожно положил его на заднее сиденье машины. Потом подошел к отцу Даши, поднял его с дороги, отвел на пассажирское сиденье, сам сел за руль и повел машину на ферму. Отец прекратил плакать и глухо сказал:

— Я видел вывернутые столбы ограждения. Она не справилась с управлением и вылетела в овраг? — он взглянул на, ничего не выражающее, лицо Генри и тихо залепетал пересохшими от волнения губами: — Вы совсем не плачете, Вам ее не жаль? Вам не жаль мою Дашу? У Вас сердце есть, Прим-Мастер Генри Валент?

— Нашу Дашу, Матвей Петрович, нашу Дашу! Она была не только Вашей дочерью, но и моей женой! — Генри ударил по тормозам, и, повернувшись к старому бурильщику, строго сказал: — Это не был несчастный случай, нашу Дашу убили! В ее машине подрезали тормозной шланг и ремень безопасности. И убить хотели именно ее, потому как на этой машине кроме нее никто не ездил. А вот кто и зачем это сделал, мне еще нужно узнать. И только когда я выясню имена виновных, и убью их всех, только тогда, я буду плакать над моей Дашей. А до этого, я не имею права это делать: ни как мужчина, ни как ее муж. А пока, Вы поплачьте над ней и за меня.

Генри тронулся с места, не обращая внимания на опешившего отца.

— Вот и кончилась ее жизнь, даже не начавшись! Кому была нужна жизнь нашей девочки? Она же никому ничего не сделала плохого! Она же была очень добрая! Я не могу ничего понять, — старый мастер схватился руками за голову.

— Гифтоний, — только и сказал Генри, — кто-то узнал о том, что мы нашли. Матвей Петрович, Вы никому, случайно, ничего не говорили о нашей работе? Ничего другого мне в голову не приходит.

— Нет, да и когда. Я все время на ферме был, — обиделся старый бурильщик.

— Тогда остаётся только одно место, откуда могла утечь информация, — задумчиво сказал Генри, продолжая вести машину.

— Какое?

— Почта, — коротко сказал Генри. — Вспомните разорванную обертку коробки с насадкой. Я предупреждал эту почтовую крысу о конфиденциальности. Он видимо не понял. Что же, вот с него я и начну.

Машина подъехала к ферме. Генри аккуратно взял тело Даши и понес его в комнату. Там он положил ее на кровать, где они были так недолго счастливы вместе. Поцеловав ее в лоб, он вышел к отцу.

— Матвей Петрович, я еду в город разбираться, мне нужна фора в четыре часа. Сообщите в полицию и Скорую Помощь о произошедшем через четыре часа. Если спросят почему так поздно, скажите, что ждали ее, потом пошли по дороге, увидели аварию. Пока спустились, пока поднялись, пока донесли ее на руках, вот время и прошло. А я их найду и всех убью. Не подведите нас, — попросил Генри убитого горем отца.

Они обнялись.

— Иди, Генри, и сделай все, что нужно. Пусть в твоем сердце не будет жалости. А мы с Дашей подождем тебя здесь, — мужчина снова заплакал. Генри обнял его и вышел на двор. Для начала, он внимательно все осмотрел.

"Как же вы это сделали? — напряжённо думал он, оглядываясь по сторонам и высматривая возможные улики. — Как вы смогли проникнуть к машине Даши, и это все провернуть?"

Он подошел к месту под навесом, где Даша всегда оставляла свой внедорожник. Его внимание привлек круг на бетонном покрытии двора. Подойдя ближе, он увидел, что это люк канализации, утопленный заподлицо в пол. Внимательно осмотрев его, он понял, что его недавно открывали: грязи по стыкам не было, а на полу бросались в глаза свежие царапины. Он взял монтировку и, поддев люк, откинул его. Открылся зев колодца и он увидел железные скобы-ступени вбитые в стену. Генри лег на живот и внимательно осмотрел скобы лестницы. На ржавчине, покрывавшей скобы, были видны следы того, что ими пользовались совсем недавно. Часть ржавчины была стерта.

ЧЕРНАЯ ЦИТАДЕЛЬ ГОРНОЙ ГИЛЬДИИ

— Господин Магистр, — в кабинет торопливо вошел помощник, — у нас опять непредвиденное осложнение на Тартаре.

— Что-то с Генри? — Магистр строго посмотрел на вошедшего.

— Нет, с его девушкой, – дочерью хозяина персиковой фермы, где он проводит бурение, — помощник заглянул в бумаги, — Дашей.

— Что с ней?

— Погибла в автокатастрофе.

— Это очень печально, опять мальчику не повезло. То эта Яна, теперь Даша. Она не справилась с управлением, это было столкновение?

Помощник стал мяться, не решаясь сказать. Магистр удивлено посмотрел на него, и раздраженно спросил: — В чем дело?

— Генри считает, что это была не случайная авария, а убийство, — наконец выговорил помощник.

— Какие у него основания для таких выводов?

— Мы с дрона видели, как он изучал перевернутую машины и ремень безопасности. Когда он, с телом Даши на руках, ушел, на место аварии тут же подтянулись гвардейцы из внешней охраны фермы, которая там постоянно дежурит по Вашему распоряжению.

— И что они обнаружили?

— Следы явной диверсии. Шланг тормозной системы аккуратно подрезан, как и ремень безопасности. На дороге следы тормозной жидкости. Они считают, что когда она стала нажимать на тормоза при прохождении поворотов, подрезанный шланг лопнул, тормозная жидкость вылилась, и, на следующем повороте, машину просто выбросило за ограждение дороги. Затем, подрезанный ремень безопасности лопнул, девушка вылетела из машины, ударилась о землю и...

— Что «и»? Что Вы мямлите все время? — взорвался Магистр.

— При ударе, судя по всему, она сломала шею, — выдавил из себя помощник.

— Начальника службы безопасности ко мне! Немедленно! — стукнув кулаком по столу, закричал Магистр.

Через пять минут в кабинет вошел Начальник службы безопасности Горной Гильдии.

— Вы что мне обещали? — тихим, но от этого еще более зловещим голосом, спросил его Магистр. — Вы мне обещали, что ни один волос не упадет больше ни с самого Генри, ни с близких ему людей! Обещали?

— Так точно, Господин Магистр!

— А теперь, когда убита эта Даша, что Вы мне скажете? Может быть, Вы находитесь не на своем месте? Может быть, Вам лучше служить сторожем угольного склада на какой-нибудь далекой безвоздушной планете? Чего Вы молчите?

— Пока не знаю, как это могло произойти. Мы следили за Дашей все время. Она выезжала на этой машине в город, где встретилась с Яной Торвард, забрала ее с дочкой, привезла на ферму, потом увезла обратно. Все это время машина была под нашим наблюдением и к ней никто, кроме них, не приближался.

— Так это сделали невидимки?

— Ночью вся территория фермы находится под нашим контролем. Ведётся наблюдение с дрона. Никто на территорию фермы из посторонних не проникал.

Начальник службы безопасности прислушался к тому, что ему говорили в наушник, вставленный в ухо:

— Я понял, — сказал он и, подойдя к большому плазменному экрану, включил его.

— Господин Магистр, давайте посмотрим, что делает Генри прямо сейчас, — предложил он напряжённо глядя на шефа.

Вспыхнул экран и на нем стало видно, как Генри открывает канализационный люк, и, опустившись на живот, изучает что-то внутри.

— Теперь все ясно, — хмуро сказал Начальник службы безопасности, — те кто это сделал пришли под землей, через этот люк.

— Почему Ваши люди их не заметили? — задал вопрос Магистр. — У Вас же дрон висит все время над фермой.

— Вот поэтому и не заметили. Машина и люк находятся под навесом. С дрона, то есть сверху, не видны! Эта съемка, сейчас, ведется с камеры нашего наблюдателя, который находится сбоку от навеса. Раньше мы не вели такое наблюдение, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Что Вы намереваетесь делать теперь? — спросил Магистр.

— Думаю, Ваш головорез все теперь сделает сам: и найдет их, и накажет. Нам следует просто следить, чтобы он не спалил при этом весь город.

— Да, самый главный вопрос, — вдруг вспомнил Магистр, — зачем кому-то убивать эту девушку вообще?

— Я сначала подумал, может быть это Яна наняла кого-то, чтобы устранить конкурентку. Но мы следим за ее счетами, она не снимала крупных сумм, без ясной цели их траты. А без хороших денег, таких профессионалов не нанять.

— Вы серьезно думали, что это могла сделать Яна Торвард? — удивлению Магистра не было границ.

— Я обязан рассматривать все возможные версии. Но думаю, это связано с правами Даши на наследство этой фермы. Если бы Генри на ней женился, он бы получил их тоже. А теперь, права только у отца. А Генри, хоть и купил эту ферму, но прав на землю не имеет. А если отец умрет? Тогда права могут перейти к другому благородному, а этот новый хозяин, может этот договор аренды с Генри расторгнуть.

— Очень интересно. Усильте охрану отца и Валерии Конти. Боюсь, они на Даше не остановятся, — отдал распоряжение Магистр, — и готовьтесь, сегодня вылетаем на Тартар.

ПЛАНЕТА ТАРТАР. ГЕНРИ.

Генри вернулся в дом и собрал рюкзак. В него он сложил все деньги, которые у него были. Потом зашел в комнату, где у постели с телом Даши сидел и плакал ее отец. Он обнял его, и сказал:

— Я поехал, вернусь когда всех найду и все закончу. Возьму Вашу машину.

Отец только кивнул. Генри вышел, сел за руль и помчался в город. У места аварии он притормозил, тяжело вздохнул и направился дальше. Примерный путь поиска убийц, Генри себе представлял. Нужно было продумать, как именно их казнить. Собрать их всех вместе — это было нереально. Да и открытое место аварии делало невозможным скрытую тайную казнь. А главное правило любого возмездия – это не попасться самому. Значит убивать их придется по одному, и все время разными способами.

Генри въехал в город и направился в Медицинский университет к старому знакомому бородачу. Тот, зная, что Генри всегда предлагает денежные дела, уже ждал его у входа. Генри подъехал и посигналил ему. Тот, увидев его, рысью подбежал к автомобилю и уселся рядом.

— Привет! — затараторил Бородач. — Что нужно?

— Записывай, — сказал Генри спокойно. — В двадцатикубовых шприцах мне нужны следующие препараты: хлорид калия, инсулин, гепарин, миорелаксант и морфин. Каждого по два шприца. Несколько нарукавников, пачку перчаток и пять флаконов с донорской кровью. И не перепутай, с кровью, а не с эритроцитами.

— А стерильность?

— Стерильность не нужна.

— Со всем, кроме морфина, проблем не будет, — Бородач выжидающе посмотрел на Генри и продолжил: — Все будет стоить пять тысяч империалов, — проговорил он нетерпеливым голосом, безбожно задрав цену.

— Не обижу, — сказал Генри, — заплачу десять, если принесешь через двадцать минут.

— Бегу, — и Бородач вылетев из машины, побежал в корпус.

Через полчаса он вернулся запыхавшийся, с довольным видом плюхнулся в машину и показал Генри кулек.

— Все достал, но за морфин пришлось доплатить. Еще пять тысяч.

— Твоя жадность когда-нибудь тебя погубит! — смеясь сказал Генри, передавая ему деньги. Тот пересчитал, и очень довольный, сказал: — С тобой, Генри, всегда приятно иметь дело, обращайся если что! — и он покинул машину.

"Пора наведаться на почту", — подумал Генри, выезжая со стоянки.

До почты он добрался как раз к моменту, когда до закрытия на обед оставалось пять минут. Войдя в помещение почтового офиса, он закрыл дверь и перевернул табличку с «Открыто» на «Закрыто».

— Ну что, почтовая крыса, ты меня узнал? — обратился он к испуганному почтарю. Тот, увидев парня, затрясся и покрылся потом.

— Что Вам угодно? — дрожащим голосом спросил он у Генри.

— Нам угодно, чтобы ты быстро поведал нам, кому ты рассказал о посылке, которая пришла на мое имя, — сурово ответил Генри.

— Какой посылке? — прикинулся дурачком почтарь.

— Значит так, — Генри вынул свои ножи из ножен, — у меня очень мало времени. Всего час назад убили мою любимую жену, по сему я очень зол и не намерен разводить толерантность. Если ты, сучий потрох, мне сейчас не скажешь сам добровольно, кому ты растрепался о посылке с насадкой, то ты мне все равно это скажешь, но уже после того, как я вскрою твое запястье, вытащу лучевой нерв и начну его наматывать на карандаш. Это очень больно. После второго оборота, ты мне расскажешь все, даже то, что было с тобой в прошлых жизнях. И все это без наркоза, разумеется. Ты меня хорошо понял, лишенец?

— Я, я, я буду кричать! — пошептал сдавленным голосом перепуганный насмерть почтарь.

— Еще как будешь, — авторитетно подтвердил Генри, — все орут. Только тебя никто не услышит. Я тебе рот заклею скотчем. Вижу, что слова тебя не убеждают, придется это все тебе продемонстрировать в реальности.

— Не надо, — дрожащим голосом пролепетал почтарь, вдруг осознавший, что этот юноша вовсе не шутит, и сделает все, что обещал. — Я все скажу.

— Слушаю внимательно.

— Я рассказал об этом сотруднику шахт управления.

— Имя, телефон, адрес. Почему рассказал?

Почтарь назвал имя и телефон сотрудника, а потом добавил: — Он просил меня, все посылки на Ваше имя, осматривать и докладывать о них ему.

— Когда он это попросил?

— Несколько недель назад. Он сказал, что Вы приехали на Тартар и просил следить за этим.

— Он сказал, кто его об этом просил? Называл ли какие-то имена?

— Нет.

— Он платил тебе деньги?

— Да.

— Хорошо, молодец, что все рассказал сам, — одобрительно сказал Генри.

— Вы меня отпустите?

— Конечно. На тот свет. Ты сейчас умрешь, — ласково улыбнулся ему Генри.

— Почему?! Я же все рассказал, — заблеял почтарь.

— Поэтому я тебя и не пытал. Но именно ты запустил своей болтовней и продажностью цепочку событий, которые привели к гибели моей молодой и любимой жены. Но, чтобы тебе было легче, я тебе скажу правду. Я пройду по всей цепочке и убью всех. Просто ты будешь первым звеном.

— Вас поймают и казнят, — уцепился за последний шанс почтарь.

— Меня? Поймают? За что? Вы все сдохните по естественным причинам, на первый взгляд. Никаких видимых следов насилия. А второй взгляд никто и не бросит. Знаешь как ты сдохнешь?

— К-как?

— У тебя остановится сердце. Я введу тебе хлорид калия, и все. А когда тебя завтра найдут, ты уже начнешь разлагаться, и калий, из погибающих клеток, скроет его повышенный уровень в крови.

— Останется след от укола, — завизжал почтарь.

— Останется, но его не найдут. Хватит болтать, — и Генри ударил ребром ладони по каротидному узлу на сонной артерии почтаря. Тот сразу потерял сознание.

Генри поднял его со стула и положил животом на стол. После чего, надел латексные перчатки. Затем, расстегнув ремень и брюки почтаря, спустил их вниз. Потом снял с бесчувственного тела трусы, обнажив его ягодицы. Взяв шприц с концентрированным раствором хлорида калия, он раздвинул ему ягодицы и ввел иглу шприца в анальное отверстие на два сантиметра. После этого, повернул шприц на сорок пять градусов вдоль сагиттальной оси тела, и, резким толчком, погрузил иглу в геморроидальные вены. Затем, постепенно начал выдавливать содержимое шприца в вены почтаря. Опустошив полностью шприц, аккуратно извлек иглу. Убедившись, что крови нет, он удовлетворено подумал:

"Ну вот, по венам прямо в сердце, минуя печень".

Вернув трусы и брюки на свои места, заправил рубашку, застегнул штаны, и затянул ремень. Закончив одевать почтаря, он усадил его обратно в кресло. Тело несчастного, вдруг, свело судорогой. Захрипев, он обмяк и перестал дышать.

"Ну вот, первый пошел. Ты умер внезапной смертью. Такое бывает, не так уж и редко, — удовлетворённо подумал Генри. — Пора навестить этого конторщика. Но сначала, тут нужно прибрать".

Он выключил свет в приемной почтового офиса, закрыл изнутри наружную дверь. Потом забрал телефон и ключи от машины почтаря. Затем осмотрел дверь черного хода. Она закрывалась на замок с защелкивающимся язычком. Тщательно протерев те поверхности, которых он касался, он осмотрел кабинет. Ничего не заметив лишнего или неестественного, он взял банковскую карту. Повернув ручку замка, выдвинул язычок наружу, прикрывая дверь, предварительно вставив карту между язычком замка и стойкой дверной коробки. Язычок отжался. Дверь закрылась. Он вытащил карту и язычок вошел в прорезь на стойке, закрыв дверь. Теперь она была заперта изнутри.