Орден Юналии

Молодая ривенка стояла на пороге высокого дома с острой черепичной крышей. Улица, как и набережная неподалёку, пустовала. Разрывая тьму ночи, горели жёлтые огни круглых фонарей. Они отражались в крохотных озерцах луж, оставшихся после проливного дождя.

Держа в одной руке увесистую корзину, содержимое которой скрывалось под толстым пледом, ривенка настойчиво постучала в дверь. В окне на втором этаже загорелся свет, затем вспыхнула лампа над ступенями порога. Девушка воровато оглянулась, будто ожидала, что в любую секунду её схватят.

— Кто там?! Небесный Ака бы вас побрал! Опять попрошайки из каменоломни! — раздался свирепый голос по ту сторону.

Хозяин резко распахнул дверь, будто хотел сдуть порывом ветра незваного гостя, но замер, раскрыв рот.

— Юналия, — наконец вымолвил он, глядя в красивые кошачьи глаза на обросшем шерстью лице. — Почему ты здесь, вы же…

На высокого по людским меркам старика ривенка смотрела сверху вниз. В длинном ночном колпаке и растянутой рубашке в цветок он выглядел комично, даже нелепо. Так и не скажешь, что перед ней сильный маг, преподающий в Академии Ка́раса Галиа́на.

— Коро больше нет. Они его убили, Ехоа. Я принесла её тебе.

— Мне? — Ехоа нервно сглотнул слюну. — Коро уверял, что вы отдадите её ривенам. Я не могу…

— Ехоа, — Юналия с болью и отчаянием закусила губу. Она отвернулась, сдерживая слёзы. — Их тоже больше нет, некому довериться. Да и меня ждёт незавидный финал. Возьми, прошу. — Женщина протянула корзину, но маг отшатнулся назад. — Прошу, Ехоа.

— У меня будут проблемы…

— Ты должен Коро! Должен мне! Я уговорила отца пощадить тебя, уговорила! Знала, что приказ отдал Карас.

Ехоа смутился, отвернулся на секунду, потом выглянул из дверного проёма, убеждаясь в том, что нет слежки. Свободная от прохожих улица его не убедила, и тогда он начертил пальцем знак в воздухе и произнёс заклинание:

— Пута маи ки те марама.

Над каменной дорожкой пронёсся лёгкий ветерок с терпким магическим ароматом. Довольный результатом, Ехоа быстро выхватил корзину и спрятал за дверь. Женщина лишь охнула, будто на самом деле совсем не хотела с ней расставаться, но выбора не было.

— Уходи, — бросил он. — Если останешься, подставишь не только меня.

— Знаю, Ехоа, знаю. Спасибо тебе! Я никогда не забуду твою жертву. Даже когда меня не станет, будь уверен, я замолвлю за тебя словечко Великой Вселенной.

Взгляд Ехоа смягчился, он вдруг постарел сразу на лет десять.

— Мне жаль, что так вышло, Юналия. Никто не мог знать.

— Могли, просто не хотели видеть. Так происходит всегда с неугодными. Мой отец наступил ногой труженика на эго вашего императора. Чего ещё было ожидать ривенам? Мы лишь хотели сделать Карраабин лучше.

Юналия последний раз взглянула на старика, потом на то место за дверью, где должна была стоять корзина.

— Береги её, Ехоа, береги.

И она ушла. Одинокая, сгорбленная, несчастная, лишённая дорогих сердцу людей. А позже Ехоа увидел перечёркнутое чёрным грифелем лицо на доске объявлений в Академии, и так понял, что Юналии больше нет.