Осколки Короля #3

Эдиорел не проявлял агрессии в сторону наследников и не особо искал беглецов. Он занялся государственными делами, облагораживая и улучшая Оторвию. Владыка был уверен, что Маркус сам вернётся, моля о прощении.

Маркус, в свою очередь, наслаждался спокойствием и тишиной, наблюдая, как его лорды «развлекались», выполняя важные дела в Фирдаре. Третий предполагал, что отец рано или поздно найдёт его. Наследник был готов к разговору с отцом или даже к бойне, которую мог устроить Эдиорел. Маркус ещё не догадывался, что своими действиями изменил ход истории Верхоса.

Также он стал защитником не только дезертиров, скрывшихся в Фирдаре, но и более опасной расы, нашедшей приют здесь.

Маркус наблюдал как рос Фирдар, как вновь и вновь народы бежали за Смертельную чащу. Это были и группы людей, среди которых оказалась Илайн. Приходили и одиночки, как Мигель. Он пришёл через ущелье с трёхлетней дочерью на руках.

Конечно же самым ярким событием было появление близнецов со своими людьми. Только эти двое по-другому не могут.

***

Маркус, сидя на кресле, смотрел на своих друзей, на сестру и братьев. Он слегка усмехнулся и про себя подумал:

«Как я докатился до этого? Я все лишь хотел безмятежно жить. А теперь я Владыка и на мне все эти жизни. Эх! Напрягает всё это».

Август говорил размеренно и безмятежно, а низкий тембр его голоса, как всегда, заворожил всех. Даже генералы и лорды, которые знали всю историю, слушали её как заколдованные. В какие-то моменты Август делал паузу, чтобы попить воды или сделать передышку, и в эти секунды слушатели задерживали дыхание.

На половине истории Клифф потерял интерес к рассказу, «громко» задремав. Когда его храп стал сильнее, Нобу подошёл к другу и аккуратно поправил его, перевернув на бок. Август был немного рад, что Клифф уснул. Приёмный наследник не хотел при нём упоминать про Эмику, даже вскользь.

Стеффани и Кред с теплотой вспомнили, как Маркус появился в их землях, как он назначил их королями. Вампирша даже слегка прослезилась, ведь именно тогда она нашла настоящих друзей, которые разделяли её мысли о единстве. Нет доминирующей расы, и каждая хороша в чём-то своём.

Близнецы вспомнили ту ужасную попойку и слегка улыбнулись. Они смутно, но помнили, как просили у родителей младшую сестрёнку. Братья несколько раз посмотрели на Иквению, а их глаза наполнялись любовью и болью. Они сильно желали ей помочь, но её молчание выжигало их изнутри. Даже Эвали начала испытывать ненависть к волкам, которые сейчас отсутствовали в городе. Брайну эльфийка верила, но одна мысль, что он как-то причастен, разрывала ей сердце.

До прихода в Фирдар Кэлу и Элу было интересно, как Клифф переделал татуировку Августа. Когда они пришли, то увидели яркую и разноцветную абстракцию, больше похожую на кляксу. Кэлиас тогда пошутил, сказав :«Булочка была эффектнее».

Кэл с Элом удивились, заметив у Клиффа на левом запястье татуировку в виде бело-фиолетовой бабочки. Только волк прятал её за широким кожаным браслетом. Из-за этого братья так и не поняли, продолжает ли Клифф любить Эмику или она осталась в прошлом.

Весь рассказ Фил наблюдал за Онисом, сидевшим напротив. Наследник был явно чем-то расстроен. Его глаза в какой-то момент заслезились. Король орлов подумал, что это от воспоминаний о своей прошлой жизни. Только это было не так. Онис чувствовал вину перед Маркусом. Он боялся рассказать правду о том, из-за чего лишился крыльев и каким образом он помирился с Вазиром. Онис боялся, что Маркус отвергнет его, как и Вильгельм.

Кави, лёжа на груди Драка, тоже переживала, что не всё рассказала третьему. Она очень боялась поговорить с Маркусом о Вильгельме, о том как сильно он изменился. Она думала, что третий ей просто не поверит. А информация, что Мигель – супруг Роуз, и та, по всей видимости, до сих пор жива, просто выжигала Кави изнутри.

Мэри перебралась на диван и села около Амалис. Смертная знала почти всё из воспоминаний лордов и генералов, но ей всё равно было интересно слушать рассказ Августа.

Бетани, как примерная ученица, сидела ровно на стуле и ловила каждое слово любимого учителя. Когда Август смотрел на ведьму, она сразу заливалась краской, но взгляда не отводила. Она радовалась, что наконец-то узнает о прошлом обожаемого лорда. Бети начинала скучать, когда речь заходила о наследниках, ей они не были интересны. Она старалась не показывать виду и в эти моменты мечтала о Белоснежном лорде. Именно поэтому она начала встречаться с магом Микаэлем, ведь он был чем-то похож на Августа. Маг имел соломенный цвет волос, серые глаза, которые, в отличие от глаз лорда, были очень добрыми.

Бетани как-то проговорилась отцу о своей симпатии к лорду, но Мигель сразу упрекнул дочь за подобное влечение. Девушка сильно расстроилась, не понимая такой бурной реакции отца. Только вот Мигель знал, что из себя представлял Август и что у него «волчьи» требования к женщинам: раболепное подчинение и тотальный контроль. Отец не желал подобной любви для своей единственной и любимой дочки.

Ники, развалившись на своём месте, внимательно слушал рассказ. Вампир ничего нового не услышал. Он понимал, что необходимо всё рассказать, чтобы его насильник был наказан. Ники проворчал про себя:

«Вам легко говорить. Вас не насиловали. Даже Владыку так не пытали, как он меня пытал».

Ники периодически посматривал на свою тётушку Стеффани, представляя её реакцию на правду, которую он скрывал. Вампир несколько раз встречался глазами с Нобу и всегда получал от эльфа улыбку или подмигивание. Каждый раз это сильно смущало вампира, и он краснел как помидор, а эльфа умиляла его реакция.

А Иквения… Она слушала вполуха, всё время елозя на стуле. Точнее, её отвлекал Юго. Он сел рядом с девушкой, и они периодически тихо хихикали. Лорд что-то шептал принцессе, дополняя слова Августа. Позже, на середине рассказа, Иквения встала и, достав расческу из своей сумки, начала расчёсывать Юго его запутанные волосы. Потом парочка переместилась на диван. Иквения села, а Юго лёг, положил голову на ноги принцессе. Она с нежностью гладила его по голове.

Иквения пожалела, что согласилась. Она не хотела кого-то напрягать своими проблемами.

«Я бы и сама справилась бы. Зачем всё это? Надо будет как-нибудь их отвлечь и свалить потихоньку».

Близнецы внимательно наблюдали за поведением сестры и лорда. Кэл вспомнил, что маг был первым, с кем Иквения пошла на контакт, и их отношения сразу стали очень странными. Близнецы периодически переглядывались и с непониманием смотрели друг на друга. Они помнили, что в городе ходили слухи, что Иквения с Юго вместе, но эти двое отрицали всё, говоря: «Мы просто друзья». Поэтому братьев немного обескуражило увиденное.

Когда Август закончил свой рассказ, Элиас невозмутимо спросил:

– Ты стащил книгу из библиотеки отца?

– Одолжил. Он может её забрать, – также невозмутимо ответил Август. – Я ответил на ваши вопросы, Принц Николас и Принцесса Иквения? Какие выводы вы сделали?

Ники сел ровно и недовольно проворчал:

– Как бы ни было трудно, надо всегда рассказывать близким о своих переживаниях. Или искать друзей, которые помогут тебе. А вдруг он отомстит мне? Всё равно надо рассказывать?

– Знаешь, Николас, – Август в упор посмотрел на него, и вампир впервые увидел теплоту во взгляде лорда. – Ты действительно думаешь, что все сидящие здесь не смогут тебя защитить от… того существа. Ты действительно думаешь, что он сможет всех нас одолеть?

Стеффани подошла к племяннику со спины и обняла его за шею. Она почувствовала, как Ники дрожал. Любящая тётушка поцеловала Ники в щёку и сурово сказала:

– Разорву любую тварь ради тебя. Он будет страдать! Он будет молить о пощаде, но её не будет! Сейчас я скажу то, что вампирши не говорят, но ты – Мой Самый Любимый Мальчик в этом мире. Я даже твою мать не люблю так, как тебя.

– Я тоже тебя люблю, – еле выговорил Ники и взял тётушку за её запястья. – Я всё расскажу, если ты мне пообещаешь кое-что.

– Всё что угодно, – Стеффани присела сбоку от племянника и обхватила его кисти.

– Ты не тронешь моего папу, – Ники посмотрел на тётушку. – Он неприкасаемый.

– Х-хорошо, – Стеффани совершенно не поняла просьбы племянника, но была готова выполнить любой его каприз, только бы узнать всё.

– Николас! – голос Маркуса заставил вздрогнуть вампира. – Останься до конца нашего сбора. После него всё расскажешь.

Ники слегка кивнул в знак согласия, а сам почувствовал, как его живот заболел от волнения. Стеффани взяла племянника за руку и повела на диван, где они сели в обнимку. Ники прижимался к тётушке и боялся грядущих перемен. Он осознавал, что дальше так не могло продолжаться. Вампир устал бояться выходить на улицу, устал постоянно отслеживать, когда можно приходить в улей к родным, а когда нет. Лёжа на груди Стеффани, Ники слушал как билось её сердце, и этот стук успокаивал его.

Август посмотрел на Иквению и непринуждённо спросил:

– Иквения. Ты сделала какие-то выводы как Николас?

Иквения аккуратно убрала голову Юго со своих ног и вернулась за стол. Она посмотрела на своего учителя и с издёвкой ответила:

– Наш Владыка женатик.

Маркус незаметно для всех закатил глаза и тяжело вздохнул. Он старался сдержать улыбку, видя как Иквения сердилась от услышанного. Владыка, сохраняя спокойствие, сказал:

– Я давно развёлся. Тем более Кэти была не в моём вкусе.

– А если бы была в твоём? – Иквения зыркнула на Маркуса, который сидел в кресле около Августа. – До сих пор был бы женат?

– Иквения! Это его дело. – Кэлиас осадил сестру, не понимая причин, почему она так завелась.

Девушка беззвучно передразнила брата, скорчив лицо. Маркус встал с кресла и прошёл мимо Иквении. Он незаметно для всех провёл своими пальцами по её спине, а девушка вновь сердито посмотрела на него. Король слегка улыбнулся и подошёл к столику с едой и выпивкой. Он налил себе крепкую вишнёвую настойку и сел на место Ники, рядом с Иквенией.

Лорды и генералы начали бурно обсуждать знаменитую попойку у близнецов. Только Иквения не слушала. Она открыла тетрадь и начала что-то писать в ней. Закончив, девушка повернула листы к Маркусу.

«Может хватить пить?»

Король, прочитав, нахмурился и непонимающе посмотрел на девушку. Принцесса закатила глаза и вновь написала:

«Ты алкоголь пьешь как воду, от тебя всегда пахнет им. Мне не нравится этот запах».

Иквения не успела повернуть тетрадь, как увидела появление чернил на листе:

«Я же не нажираюсь каждый день, а просто немного выпиваю. Это помогает расслабиться».

«Ты постоянно выпивший. Так нельзя», – написала Иквения и вновь недовольно посмотрела на Маркуса.

«Бусинка! Мне можно всё», – Маркус слегка улыбнулся.

«Но не всё полезно!» – Иквения поникла.

«И что же полезно?» – Маркус исподлобья посмотрел на девушку.

«Вода, морс или сок», – Иквения почувствовала недовольство Короля.

«Ты решила меня строить как своих братьев? Не получится из меня верёвки вить», – Маркус раздражённо взглянул на девушку.

– Эта называется забота, – тихо сказала Иквения.

Лорды и генералы продолжали обсуждать попойку у близнецов.

Немного посидев, принцесса вновь начала что-то писать в тетради. Она меланхолично посмотрела на Маркуса и показала написанное.

«Ты пойдёшь сегодня на ваши оргии?» – ответ не заставил себя ждать.

«А что меня может остановить?» – Маркус с помощью магии ответил Иквении.

«Ты спишь со мной. Зачем тебе смотреть на других женщин?» – Иквения еле сдерживала слёзы.

«Я не понимаю твоего возмущения! Ты же смотришь на других мужчин».

«Они все одетые, и я с ними просто общаюсь, а перед тобой обнажённые девушки танцуют», – Иквения крепче сжала карандаш и продолжила писать. – «Я очень надеюсь на то, что они к тебе не прикасаются».

Иквения посмотрела на Маркуса и увидела его пристальный взгляд и ухмылку, что давали понять, что прикасаются. Сильная боль пронзила сердце девушки. Она потупила взгляд и неуверенно написала.

«Ты пользуешься мной?»

«Мне наскучил этот разговор».

Маркус с безразличием встал из-за стола и направился к диванам. Он устроился около Клиффа и быстро влился в разговор. Иквения, стараясь не расплакаться, не сразу поняла, что за её спиной стоял Август. Лорд прочитал переписку, и его разозлило увиденное. Хоть он придерживался патриархата, но являлся однолюбом и то, что вытворял Маркус по отношению к Иквении, сильно злило Августа. Лорд через лилию с осуждением сказал:

«Ты в своём уме! Такое говорить своей девушке?»

«А что я такого сказал?» – Маркус даже не посмотрел на брата.

«Такими темпами ваши отношения быстро закончатся».

«То, что ты когда-то находился в отношениях, не делает тебя знатоком в этом деле, – Маркус с ухмылкой покосился на брата. – Она принадлежит мне, и я делаю то, что считаю нужным».

Август не ответил брату, но подумал про себя:

«Весь в отца».

Лорд сел на то место, где ранее сидел Маркус. Август взмахнул кистью, и вся переписка в тетради исчезла. Иквения нервно усмехнулась, всё ещё еле сдерживая слёзы. Ей очень нравился Маркус, но осознание, что она у него не единственная, причиняло сильную боль её сердцу.

Юго сел на стул около Иквении. Она, в очередной раз нарисовав улыбку, начала хихикать с лордом. Третий сурово посмотрел на принцессу, но заметил пристальный взгляд Августа, осуждающе наблюдавшего за своим братом.

Онис удивленно посмотрел на Драка и неуверенно спросил:

– Драк! Ты как-то говорил, что не испытывал ужас в Смертельной чаще! У тебя тоже всё плохо в жизни было?

– Да как у всех, – голос Драка был наполнен иронией. – Ничего особенного: проснулся, поел, получил пару десятков раз от отца. Пообедал и получил порцию унижений. А вот с ужином как повезёт. Либо публичные побои и оскорбления, либо спокойно пойду спать. Все зависело от того, сколько отец выпивал.

Драк почувствовал, как Кави, лёжа на его груди, крепко обняла. Он тоже прижал девушку к себе и поцеловал её в макушку. Ему было приятно, что у него есть любимая, которая так переживала за него.

Неожиданно Ники приподнялся на диване и удивлённо сказал:

– Так Восьмой Наследный Принц Ролан и Милорд Юго один и тот же человек! – Ники совершенно не сопоставлял их как одно целое. Да и в этих землях всегда говорили, что Юго сын Маркуса. – Тогда почему вы говорите, что Ролан мёртв?

– Потому что я умер очень давно, в «Детской комнате», – невозмутимо ответил Юго. – Хотя! Спустя время для меня многое поменялось, и я уже спокойно отношусь к этому имени.

– Не считая твои периодические приступы, – Амалис пристально посмотрела на Юго, а тот лишь подмигнул эльфийке.

– Получается, что Юго – это прозвище? – Бети повернулась к отцу, который сидел на диване позади неё. – Или всё-таки имя?

– Имя! – твёрдо сказала Иквения. От твёрдости её голоса даже Маркус был немного удивлён. – Вы посмотрите на него! Какой он Ролан? Это имя ему даже не идёт. Он Огонёчек.

От этих слов юный лорд расцвёл, а остальные в непонимании переглянулись. Вновь отношения между Юго и Иквенией завели всех в тупик. Принцесса и лорд посмотрели друг на друга и словно начали «разговаривать» глазами. Спустя пару секунд парочка захихикала.

Маркус недовольно зыркнул на них. Он не мог понять, что связывало его женщину и его сына. Третий впервые почувствовал странное чувство внутри себя, которое давало непонятное ощущение в животе, словно его скрутили.

Кави поднялась и села на балку перед Драком. Она посмотрела вниз на Маркуса и неуверенно сказала:

– Братик! Август упомянул, что твоя внешность отличается от той, что мы видели. Я этого не поняла. Ты сейчас такой же, как и раньше.

Маркус усмехнулся и начал развязывать кожаный браслет на руке. Его сделал Август почти сразу после воцарения, чтобы скрывать внешность Короля. Третьего не оставляли мысли прятаться от самого себя, и он периодически надевал этот браслет. Последний раз Маркус снимал его два года назад, как раз перед приходом близнецов. Именно поэтому люди братьев и Кави с Онисом не могли видеть его настоящую внешность.

Маркус снял браслет с левой руки. Кави с Онисом чуть не упали с балок, пытаясь быстрее слезть. Драк с Филом еле успели подхватить наследников за руки. Спустившись, брат и сестра быстро оказались около третьего и в шокированном состоянии стали разглядывать его.

Близнецы с интересом смотрели на сестру. Им хотелось увидеть её реакцию, ведь она тоже не видела «настоящего» Маркуса. Только вот ожидаемого результата не произошло. Иквения мельком посмотрела на Маркуса и недовольно проворчала:

– И что изменилось? Каким был, такой и остался.

Всех это насторожило, и присутствующие одновременно посмотрели на Иквению. Ники с Бети переглянулись, и ведьма заметно напряглась. Она попыталась подать знаки подруге, но та не сводила глаз с Юго.

Мигеля заинтересовало поведение его дочери. Может быть в другой день маг бы не заметил этого из-за пышной и кудрявой шевелюры Бети. Сейчас же у неё были заплетены две косички, оголяя её покрасневшие уши. Именно так тело ведьмы реагировало, когда она испытывала сильный стыд за свои действия. Мигель понял, что его дочь знала почему Иквения не увидела разницы. Мигель встал и громко сказал:

– Иквения! Подойди ко мне, пожалуйста, – девушка выполнила просьбу и вприпрыжку подошла к магу, не подозревая опасности для неё. Мигель протянул к ней ладони. – Покажи мне свои браслеты.

Иквения сразу испугалась и, попятившись назад, спрятала руки за спину. Кэлиас с Элиасом встали и настороженно подошли к сестре.

– Иквения! – синхронно сказали братья, и она с опаской посмотрела на них.

– Либо ты сама снимаешь свои браслеты, – недовольно сказал Элиас.

– Либо мы их сорвём, – дополнил Кэлиас.

Иквения знала, что если братья произносят её имя, то с ними лучше не спорить. Это означало, что они сердятся. Иквения подошла к маленькому круглому столику и начала на него складывать браслеты. Чем больше она снимала, тем ниже опускалась её голова, а волосы всё больше скрывали её лицо.

В общей сложности было двадцать пять браслетов: двенадцать на правой руке, тринадцать на левой. Браслеты были сделаны из разных драгоценных камней и минералов. Каждая побрякушка скрывала что-то конкретное.

Когда последний браслет был снят, то все, в ком текла кровь хищника (драконы, вампиры, волки), почувствовали совершенно другой запах от девушки. Раньше от неё пахло чем-то сладким, словно карамель, а сейчас она запахла мятой. Даже Маркус удивился этой перемене.

Только это не все изменения. Присутствующие пристально смотрели на Иквению. Она словно неожиданно появилась в комнате. Нет, все понимали, что принцесса находилась рядом с ними, но она словно стала ярче и заметнее.

Кави сразу узнала магию скрытия. Она сама пользовалась такой, только у неё были талисманы из «рождённых». Учитывая то, насколько Маркус негативно относился к этой магии, шестая задалась вопросом:

«Как принцесса смогла скрыть себя?»

Мигель подошёл к столику и взял несколько браслетов, сделанных из яшмы и аметиста. Он сразу почувствовал сильную магию скрытия и подавление запахов. Маг негодующе посмотрел на свою дочь, сидевшую к нему спиной. Она замерла словно енот, думая, что её не заметят, только её уши становились всё краснее. Также маг увидел свой браслет, который отслеживал сердцебиение Иквении, но он был бесполезен из-за столь огромного количества магических браслетов. Они просто глушили его.

Кэлиас сердито сказал:

– Иквения! Немедленно посмотри на меня.

Неуверенно, но принцесса выполнила приказ брата и подняла голову. Зал наполнился молчанием, и только треск от брёвен, горевших в камине, разбавлял эту тишину. Перед всеми стояла совершенно другая девушка. Нет! Такая же, но другая. До этого внешность Иквении была угловатой и неотёсанной: острый подбородок, нос картошкой, тонкие губы и впалые глаза. Сейчас же перед всеми стояла полная копия близнецов, а точнее, словно перед ними стоял черноглазый Кэл, только в женском теле и ниже ростом. При этом её нос стал небольшим и аккуратным, губки увеличились до среднего размера, а глаза приняли обычную форму. Волосы Иквении обрели красивый медно-радужный блеск. Было единственное отличие от братьев – это скулы с подбородком. Если у близнецов была чёткая форма от Эвали, то у Иквении эта форма была мягкой как у Баэллама.

Маркус видел настоящую внешность принцессы, когда только она пришла в Фирдар, ведь на нём уже был магический браслет с таким же заклятием, что и у Иквении. Когда одинаковые заклинания или зачарования пересекались, магия сходит на нет. Именно по этой причине эти двое сразу увидели друг друга в истинном облике. Это натолкнуло Короля на мысль, что девушка уже носила браслет скрытия. Третий задался вопросом, кто мог сделать ей подобный браслет, ведь, смотря на реакцию близнецов, было понятно, что не они приложили к этому руку.

Кэлиас подошёл к сестре и, взяв её за подбородок, стал внимательно её изучать. Иквения понимала, что лучше начать говорить первой, поэтому неуверенно сказала:

– Я прячусь от него. Сейчас он не видит меня и не чувствует.

– Как давно ты скрываешь свою внешность? – недовольно спросил Элиас.

– С тринадцати лет, – тихо ответила Иквения.

– Кто тебе сделал браслет? – твёрдо спросил Кэлиас.

– Я сама, – Иквения не знала куда смотреть, ведь ей было очень страшно. Она подошла к столику и взяла три браслета: из тигриного глаза, малахита, аметиста. Девушка подошла к братьям и протянула браслеты им. – Мне папа подарил браслетик из тигриного глаза когда мне было пять лет. Чуть позже я прочитала, что если в браслет вставить волосы чистокровного эльфа, то внешность полностью скроется. Я взяла папины волосы и продела через бусины. После этого все перестали видеть меня настоящую.

– А эти два кто сделал? – Кэлиас рассматривал камни.

Иквения неуверенно посмотрела на Бетани и едва слышно сказала:

– Бети.

Элиас подошёл к столику и стал осматривать камни. Его сильно заинтересовал браслет из топаза и голубого опала. Поднеся камни к носу, Элиас почувствовал ярко выраженный запах ликана. Эльф раздвинул камни и увидел рыжий ворс, похожий на шерсть Брайна-ликана.

– Зачем все эти годы ты выдавала себя за ликана? – обескуражено спросил Элиас.

– Я усиливала этот запах. Я ликан, – еле выговорила Иквения, а её глаза наполнились слезами. – Никому ненужный… Приёмный ликан. Моё исчезновение никто не заметит. Тот всегда повторял, что вы не спасали меня, потому что я вам не нуж…

Иквения не успела договорить, как её крепко обняли братья. Они почувствовали, как дрожала их сестра, но она подняла голову и, посмотрев на них, сказала:

– Я вам всё расскажу, когда придёт Брайн. Обещаю.

– Почему Брайн? – спросил Кэлиас, но Иквения опустила голову и прижалась к его груди, и это заставило Альфу сильно занервничать.

– Отец был прав? – спросил Элиас, но сестра вновь молчала.

– Брайн твой наставник? – вопрос Августа заставил замереть всех, только девушка продолжила молчать.

– Иквения! – одновременно процедили близнецы. – Отвечай!

– Брайн хороший, – прошептала Иквения. – Он мой братик.

– Он тот, кто прикасался к тебе? – и вновь от вопроса Августа все затаили дыхание.

– Нет, – Иквения почувствовала, как братья с облегчение выдохнули. – Я расскажу, честно. У меня почти всё готово.

Девушка почувствовала, как её спину обожгли ладони братьев и услышала мягкий голос Элиаса:

– Брайн придёт через два дня, и ты сразу всё расскажешь.

Иквения лишь кивнула в знак согласия.

Вики, сидя на диване, посмотрела на принцессу и с издёвкой сказала:

– Интересно! Может, ваша зазноба и адекватный характер скрывает, как и внешность.

– Вики! – недовольно прорычал Кэл.

Все осуждающе посмотрели на лорда. Может, у Иквении характер не подарок, но шутить в такой обстановке… Вики лишь усмехнулась и сказала:

– А что? То помощи просит и скрывается ото всех. То ей рукопашный бой подавай, а потом не ходит на занятия.

– Кстати, да, – Клифф вспомнил пропущенные уроки. – Я же сказал, что четыре занятия проведёт Вики, так как я не смогу.

– Я не буду к ней ходить, – ответила Иквения и посмотрела на Клиффа.

– И почему же? – Вики усмехнулась. – Чем тебе мои уроки не угодили?

– Вы мне не нравитесь, – уверенно ответила Иквения и с неприязнью зыркнула на лорда.

– Взаимно, – с сарказмом произнесла Вики. – Но это не повод пропускать занятия.

– Я освободил её от твоих занятий, – непринуждённо произнёс Август.

– Ого! – с издёвкой удивилась Вики. – И вновь великий Август прикрывает нашу особу. Кто следующий?

– Довольно! – громкий рык Маркуса заставил Вики замолчать.

Вики с иронией посмотрела на Маркуса, а потом перевела взгляд на Иквению. Эта неприязнь началась почти с самого начала их знакомства. Вики сильно раздражало, что у них на сборах сидела принцесса. Лорда злила её вседозволенность и то, как с ней сюсюкаются Август с близнецами. Когда Иквения попыталась наладить контакт с Вики, лорд сразу обрубила любые попытки девушки и запретила обращаться к ней неформально. Принцесса много раз старалась угодить Вики, но всё тщетно.

Принцесса, после многих попыток и грубых отказов, потеряла желание вообще общаться с этой женщиной. Об этом конфликте знал только Август, ведь он стал для Иквении ещё одним братом. Если Кэлиас, Элиас, Брайн и Лемуэль очень яро реагировали на всё услышанное от Иквении, то Август хладнокровно выслушивал её и обдумывал услышанное. От него исходила сила, внушавшая принцессе чувство спокойствия и умиротворения. Такая сила была у Баэллама, но Иквения панически боялась отца, и на это у неё были свои причины...

Август не понимал, что испытывал к Иквении и почему у него было сильное желание защитить её. Он был единственным, кому девушка не смела перечить и кого она слушалась беспрекословно. Она могла сказать что-то с издёвкой или сарказмом, но по его взгляду понимала, где находилась его грань. Эта была единственная черта, которую девушка не смела переступать.

Иквения, стоя в объятьях братьев, испытывала чувство защищённости, и тепло растекалось по её телу. Кред поднялся с дивана и подошёл к принцессе. Гном с нежностью посмотрел на девушку и, вытерев слёзы с её глаз и улыбнувшись, сказал:

– Не смей верить той твари. Ты даже не представляешь, как твои братья тебя обожают. Даже несмотря на мысль, что ты приёмная. Только вот видя тебя сейчас, я с уверенностью могу сказать, что та мразь лжёт тебе. Почему ты ему так веришь?

Только Креду ответил Нобу:

– Потому что наставникам верят беспрекословно и их слова истина для подчинённого. Всё, что говорит та тварь, для Иквении правда, а то, что мы ей говорим – ложь.

– Это можно как-то убрать? – Кред с ужасом посмотрел на Нобу.

– Для начало нам надо узнать кто он, – твёрдо ответил Август. – Узнать, как Брайн к этому причастен. Потом уже решать всё остальное.

– Как вы это решите? – усмехнулся Онис. – Тронете его, и Иквении будет больно. Убьёте его – умрёт Иквения. Только он сможет разорвать связь, если пожелает. Если Иквения попытается разорвать эти узы, то умрёт.

– Мы что-нибудь придумаем, – Август посмотрел на Амалис.

Иквения прижалась к Элиасу и неуверенно сказала:

– Я правда ликан.

– Прекрати, – Элиас обхватил голову сестры и поцеловал её в лоб. – У тебя рост и формы бабушки.

Элиас имел в виду мать Эвали. Может, эльфийка и не помнила как выглядела мать, но отец очень часто описывал её, и под это описание подходила Иквения. Только принцесса имела в виду совершенно другое. Она знала правду, но боялась показать это, ведь тогда всё станет очевидным.

– Ты эльфийка и на четверть ведьма, – очень мягко сказал Кэл.

Август тяжело вздохнул и громко сказал:

– Иквения! По твоей логике Кэлиас чистокровный гибрид. – Иквения посмотрела на лорда. – Я вдоль и поперёк исследовал твою кровь и кровь Кэла. Кровь Кэла показывает, что он гибрид. Кровь эльфа и мага отсутствует, как и в твоём случае. Но я также проверил вас на родственные узы.

– Посмотри на себя! – сказал Элиас. – Ты наша копия.

– Да мне похеру на кровь! – прорычал Кэл. – Ты наша сестра, и точка!

Август усмехнулся и неторопливо продолжил:

– Конечно она ваша сестра. Я скажу больше, что она дочь ваших родителей. У вас единая кровь. – Август пристально посмотрел на Иквению, широко раскрывшую свои глаза. – Да, Принцесса! Ты их кровная сестра.

Лорд лёгким движением руки сделал надрезы на пальцах у Иквении, Кэла и Эла. В воздухе появился перламутровый шар, и кровь, что вытекла из пальцев, потянулась к нему, а проникнув, превратилась в три маленьких кругляшка.

Иквения много раз потёрла глаза, ведь не верила им. Каждый маленький шарик выпустил по две кровяные ниточки и потянулся к двум другим. Все три кругляшка стали связаны между собой.

– Ты это специально сделал! – недовольно сказала Иквения. Она не верила в это. – Почему у меня тогда организм восстанавливается как у ликана?

Август потёр переносицу и вновь взмахнул рукой. Только в этот раз надрезы получили Маркус, Кави, Онис, Юго и он сам. Всё повторилось вновь, и четыре шарика соединились, но кровь приёмного осталась в стороне, как и ожидалось.

– Видишь, – Август посмотрел на Иквению. – Если нет родственных связей, то кровь не соединяется. Ваши, несмотря на яды, стали едины. Отвечая на твой вопрос: тебя обратили, как и Кэлиаса. Поэтому у тебя организм восстанавливается как у волка. И не смей мне сейчас говорить, что тебе то существо сказало, что ты ликан. К тому же на твоей шее висит семейный кулон, который появляется у каждого эльфа при рождении.

Август в упор посмотрел на Иквению, которая насупилась. Она резко развернулась к своим братьям и крепко обняла их. Спустя несколько секунд она подошла к столу и взяла свою сумку. Иквения с недовольным видом подошла к Августу со спины и обняла его за шею. На удивление всех, лорд ответил на объятья, погладив девушку по запястью.

Иквения старалась верить Августу, но связь с тем волком была сильнее её и его слова были весомее.

Иквения поторопилась покинуть зал, но в спину услышала вопрос Кэла:

– Ты сейчас куда пойдёшь?

– К маме с папой, – Иквения повернулась к брату и улыбнулась.

– Ты хочешь весь город шокировать своим внешним видом?! – пошутил Элиас. – Перед родителями сама оправдывайся.

– Знаю, – Иквения тяжело вздохнула и посмотрела на браслеты.

– Браслеты остаются тут, – твёрдо сказал Маркус. – Мигель снимет с них чары, а ты их заберёшь.

Иквения с вызовом посмотрела на Короля и с издёвкой сказала:

– Как прикажете, Ваше Величество! Я планирую начать новую жизнь и думаю найти себе парня. Как раз есть один ликан на примете. Вот думаю ответить ему взаимностью, ведь я девушка свободная.

Иквения громко хлопнула дверью. Братья растерянно посмотрели друг на друга. Остальные тоже озадаченно переглянулись, ведь каждый думал, что принцесса встречается с Ники. Только вампир даже не отреагировал на услышанное, а продолжал лежать в объятьях Стеффани.

Иквения, выйдя из зала, всё же расплакалась и в порыве эмоций резким движением сняла семейный кулон со своей шеи.

«Как я могу быть эльфийкой, если не чувствую боли от снятия кулона! Я ликан! Мерзкий, вонючий ликан! На что я надеялась? На любовь?! Он никогда не полюбит меня! Я недостойна того, чтобы меня любили! Хотя я всё равно умру, когда разорву узы! Мне даже Брайн не поможет! Это плата за убийство моего малыша! Я распорядилась его жизнью и мне пора воссоединиться с ним. Потерпи, кроха, ещё немного, мама скоро придёт!» – она рванула в свою комнату во дворце, чтобы закончить начатое.

Август, сидя на стуле, усмехнулся и через лилию сказал Маркусу:

«Что-то мне подсказывает, что твоя собственность только что послала тебя».

Маркус промолчал, но Клифф, сидя рядом, услышал, как когти Короля проскрежетали по стакану.

Август быстро убрал шар, где находилась кровь наследников. Лорд старался сохранять спокойствие, но это было крайне сложно. Из-за этой демонстрации родства обнаружилось то, что, по всей видимости, скрывали Гвен и Эдиорел. Кровь Маркуса, Юго, Ониса и… Августа соединились, а кровь Кави осталась в стороне.

«Кави приёмная? Эдиорел мой родной отец? Именно это мама скрывала? Маркус мой родной брат, как и все остальные? Тогда что за люди несли меня через лес? Что я там делал? Что вообще происходит?» – вопрос за вопросом возникали в мыслях Августа, и он чувствовал то, как паника всё больше росла в нём.

Август скрыл шар, но образцы крови оставил, чтобы потом всё перепроверить. Он не верил своим глазам. Тут лорд увидел, как к Бетани подошёл её отец – Мигель. Он, склонившись, прошептал ей на ухо, но Август всё равно слышал их разговор:

– Работа безупречная, но недопустимая. Я промолчал по поводу ваших браслетов для мыслесвязи. Но браслеты скрывающие запах и внешность… это перебор. Что с тобой происходит? Ники помогла сдать зачёт по магии, обманув всех. Разве такому я тебя учил? Я учил тебя лгать? – Бети едва покачала головой. – Ты залезла в мою рабочую комнату, в которую вход запрещён, и это ещё одно недопустимое действие. Как давно ты зачаровала браслеты?

– Как только мы с ней познакомились, – Бети старалась не поднимать головы, но Мигель видел, как «горели» её уши.

– Получается, сразу? – на вопрос отца Бети неуверенно кивнула. – Потом наедине это обсудим. Ты свободна.

Мигель оттолкнулся от стула дочери и направился к столику с выпивкой. Бети торопливо начала складывать тетради в сумку и украдкой взглянула на Августа, пристально смотревшего на неё. Он слегка усмехнулся и очень тихо произнёс:

– Я вновь разочарован.

Август, встав, направился к столику с едой, а Бети замерла от его слов. Её сердце разорвало от сильно боли, а слёзы хлынули из глаз девушки. Чтобы не разрыдаться при всех, Бети мгновенно исчезла из зала.