Осколки над Бездной

Лекция по «Основам гармонизации эфирных резонансов» была похожа на медленную пытку. Профессор Эльмворт, сухонький старичок с энтузиазмом могильного червя, уже битый час распинался о том, как важно не перепутать положительный астральный поток с отрицательным. По его словам, ошибка грозила в лучшем случае превращением в лужу говорящей слизи. В худшем — в лужу слизи, которая уже не говорит. Риан подозревал, что разница невелика.

Он сидел на предпоследнем ряду, оттачивая великое искусство — выглядеть заинтересованным, пока мозг медленно превращается в кашу. Перед ним на потертой дубовой парте лежал раскрытый конспект. Страницы были девственно чисты, если не считать искусно выведенного изображения дракона, пожирающего лектора. Мелкая, но приятная месть за украденное утро.

— …именно поэтому эксперимент студента третьего курса, достопочтенного Гэвина, завершился столь плачевно, — вещал Эльмворт, постукивая костяным пальцем по кафедре. — Его намерение было благим: создать самовосполняющийся источник питьевой воды. Но он пренебрег аксиомой обратной связи! И что в итоге? Источник действительно появился. Прямо в его спальне. Вместе с разумным, крайне обидчивым планктоном. Академия до сих пор платит компенсацию его соседям за испорченную мебель и моральный ущерб.

По аудитории прокатился сдавленный смешок. Для большинства студентов магия была инструментом: способом поджечь врагу штаны, очаровать трактирщицу или, если повезет, получить теплое местечко в имперской канцелярии. Для Эльмворта она была священной коровой, которую он с упоением препарировал на глазах у скучающей толпы.

Риан перевел взгляд в высокое стрельчатое окно. Там, за толстым, искажающим реальность стеклом, плыл его мир. Огромный осколок земли, на котором стояла Академия, медленно дрейфовал в бездонном небесном океане. Далеко внизу, под клубящимися облаками, виднелись края других «островов» — зеленые пятна лесов, серые шрамы городов. А еще ниже, там, куда не проникал свет, лежала Пустота. Бездна. Место, которым матери пугали непослушных детей и куда Империя сбрасывала тех, от кого хотела избавиться навсегда.

Иногда сквозь облака прорывались тени. Воздушные корабли Империи, груженные рудой или солдатами. Неделю назад прошел целый флот — огромные, закованные в броню левиафаны. Слухи поползли мгновенно, как тараканы по грязной кухне. Говорили, на Западном Осколке снова бунтуют орки. Или что эльфы опять что-то не поделили с гномами. Или что Император просто решил напомнить всем, кто здесь хозяин. Правда, как обычно, была никому не интересна. Главное — была тема для разговоров в столовой.

— Риан! — голос профессора ударил, как пощечина.

Он вздрогнул, выныривая из своих мыслей. Вся аудитория смотрела на него. Эльмворт вперился в него своими водянистыми глазками.

— Раз уж вы так увлечены видами за окном, может, просветите нас? Каков основной постулат алхимической трансмутации при работе с нестабильными элементами?

Риан молчал, лихорадочно перебирая в голове обрывки знаний. Что-то про эквивалентный обмен… или про то, что не стоит совать пальцы в кипящий котел.

— Молчание — тоже ответ, — с кислой ухмылкой заключил профессор. — Хотя и неудовлетворительный. Садитесь. И постарайтесь хотя бы имитировать присутствие.

Унизительно. Но, с другой стороны, привычно. Риан не был блестящим студентом. Его не интересовали боевые заклинания, он путался в рунах и откровенно спал на лекциях по теории. Его единственной страстью, его тайным пороком была библиотека.

Когда пытка наконец закончилась и студенты, галдя, повалили из аудитории, Риан почувствовал на себе тяжелый взгляд. Валериус. Сын имперского наместника, ходячий образчик высокомерия и обладатель идеально уложенных светлых волос.

— Опять витаешь в облаках, книжник? — бросил он с презрительной усмешкой. — Смотри, как бы не упал. В Пустоте таким, как ты, не место. Там выживают сильные.

Он прошел мимо, сопровождаемый свитой подпевал. Риан только пожал плечами. Спорить с Валериусом было так же бессмысленно, как объяснять камню теорию эфирных потоков.

Вместо того чтобы идти в общую столовую, где пахло кислой капустой и отчаянием, Риан направился в другую сторону, к старому крылу Академии. Туда, где располагалась библиотека.

Это было его царство. Огромное, гулкое помещение, заставленное стеллажами до самого сводчатого потолка. Воздух здесь был густым, пах старой бумагой, пылью и тихим угасанием забытых идей. В отличие от шумных аудиторий, здесь царила благоговейная тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц и покашливанием единственного ее обитателя.

Архивариус Сигард сидел за своей массивной конторкой, похожий на древнюю, покрытую пылью сову. Седая борода почти скрывала его лицо, а из-под кустистых бровей смотрели на мир два острых, всевидящих глаза. Он был старше, чем сама Академия, по крайней мере, так казалось Риану.

— Опять сбежал от мудрости профессора Эльмворта? — проскрипел Сигард, не поднимая головы от фолианта, который он чинил с помощью клея и тихих ругательств.

— Его мудрость вызывает у меня несварение, мастер Сигард, — ответил Риан, подходя ближе. — А у вас всегда найдется что-нибудь более удобоваримое.

Сигард хмыкнул, наконец оторвавшись от книги.

— Удобоваримое, говоришь? Книги — они как грибы, мальчик. Одни просветляют, другие отправляют в долгое путешествие без обратного билета. А некоторые… некоторые просто кусаются.

Он окинул Риана долгим взглядом.

— Что ищешь сегодня? «Хроники Падения Западного Осколка»? «Трактат о природе демонов Пустоты»? Или снова будешь читать сказки про Семь Книг Греха?

Последние слова он произнес с легкой насмешкой. Все знали, что Книги Греха — это миф. Страшилка, которой пугали магов-первокурсников. Последний раз о них слышали тысячу лет назад, во времена некроманта Морана Вордаса. С тех пор — тишина.

— Историю, мастер Сигард. Просто историю, — ответил Риан.

Старик вздохнул, доставая из-под стола связку тяжелых бронзовых ключей.

— Твоя тяга к пыльным историям тебя когда-нибудь доконает. Иди. Но помни правило: ничего не выносить. И если какая-нибудь книга попытается с тобой заговорить — вежливо откажись. У них скверный характер.

С этими словами он бросил на конторку самый большой и ржавый ключ. Ключ от Запретной секции. Места, где хранились книги, которые Академия считала слишком опасными, слишком еретическими или просто слишком правдивыми для неокрепших умов. Риан был единственным студентом, которому Сигард позволял туда входить. Почему — он и сам не знал. Может, старик видел в нем родственную душу. А может, ему просто было лень самому туда ходить.

Дверь в архив находилась в самом дальнем углу библиотеки, скрытая за гобеленом с выцветшим изображением битвы магов и драконов. Она была сделана из черного, как ночь, дерева и окована железом. Замок щелкнул с костяным хрустом.

Воздух внутри был другим. Холодным, спертым, с едва уловимым запахом озона, какой бывает после удара молнии. Здесь было тихо. Но эта тишина отличалась от библиотечной. Она была хищной. Казалось, сами книги, стоящие на полках, затаили дыхание и наблюдали за ним.

Риан зажег магический светильник, и его тусклый свет выхватил из темноты ряды корешков. «Теория управляемого хаоса», «Некрономикон: издание для начинающих», «Как свергнуть Империю за десять простых шагов». Он усмехнулся. Юмор у предков был своеобразный.

Он шел вдоль стеллажей, проводя пальцами по потрескавшейся коже переплетов. Он не искал что-то конкретное. Он просто впитывал атмосферу этого места, чувствуя себя кладоискателем в гробнице забытого короля.

Именно тогда он его и увидел.

На самой нижней полке, почти полностью скрытый в тени, стоял том, который он никогда раньше не замечал. Он был не похож на остальные. Никаких надписей. Никаких украшений. Просто переплет из гладкой, абсолютно черной кожи, холодной на ощупь, как могильный камень.

Риан протянул руку, чтобы взять его, но в последний момент отдернул. От книги исходила аура… неправильности. Ледяное, сосущее чувство, от которого волосы на затылке вставали дыбом. Он чувствовал, как его собственная магия, слабая и нетренированная, сжимается в комок от страха.

Он постоял мгновение, борясь с собой. Любопытство, его вечный двигатель и проклятие, тянуло его вперед. Страх, здоровый и инстинктивный, кричал: «Беги!».

В этот раз страх победил.

Риан развернулся и быстро вышел из архива, плотно заперев за собой дверь. Он вернул ключ Сигарду, буркнув что-то невнятное, и поспешил прочь из библиотеки.

Но даже когда он вышел на залитый солнцем двор Академии, ощущение могильного холода на кончиках пальцев не покидало его.

И он знал.

Знал с абсолютной, ужасающей уверенностью, что вернется туда.