Основание магии

Утренний свет просачивался сквозь неплотно задернутые шторы, рисуя золотистые полосы на стенах маленькой спальни. Одиннадцатилетний Александр Кориус проснулся за несколько минут до звонка будильника, как это часто с ним случалось. Он всегда чувствовал время удивительно точно, словно встроенные часы тикали в его голове. Странная способность, которую мальчик никогда особо не ценил, но которая иногда вызывала удивление у его приемных родителей.

Александр лежал, наблюдая, как пылинки танцуют в солнечных лучах, и размышлял о странном сне, который видел этой ночью. Ему снилась огромная башня с часами, но вместо цифр на циферблате были непонятные символы, а стрелки двигались одновременно вперед и назад. Почему-то во сне это казалось совершенно логичным.

Электронный будильник на прикроватной тумбочке показывал 7:28. Через две минуты он зазвенит, а из кухни уже доносился аромат поджаренных тостов и кофе. Элизабет Кориус, его приемная мать, всегда вставала раньше всех.

Ровно в 7:30 будильник издал первый звуковой сигнал и тут же замолчал. Александр не нажимал на кнопку — просто пристально посмотрел на устройство. Такое случалось не в первый раз. Электроника вела себя странно в присутствии мальчика: батарейки садились слишком быстро, лампочки мигали, а компьютерные программы иногда запускались сами собой. Ричард Кориус, приемный отец Александра, шутил, что мальчик отрицательно влияет на технику, и даже прозвал его «Ходячий электромагнитный импульс».

— Алекс! Завтрак готов, — донесся голос Элизабет снизу.

Мальчик встал с постели, быстро оделся и спустился по узкой лестнице двухэтажного дома. Их жилище в пригороде Лондона было небольшим, но уютным. За последние семь лет этот дом стал для Александра настоящим домом, хотя иногда он все еще видел странные сны о высоких башнях и сводчатых потолках, о которых не мог никому рассказать.

— Доброе утро, — произнес Александр, входя на кухню.

— Доброе утро, соня, — с улыбкой ответила Элизабет, ставя перед ним тарелку с яичницей и тостами. — Ты хорошо спал?

Элизабет была миниатюрной женщиной с каштановыми волосами, собранными в практичный хвост. Учительница начальных классов, она обладала спокойной уверенностью, которая успокаивала даже самых беспокойных детей. Именно она настояла на усыновлении «сложного» четырехлетнего мальчика из приюта «Вечнозелёный», когда социальные работники предупреждали о его «странностях».

— Нормально, — ответил Александр, решив не упоминать о сне с часами. В последнее время таких снов становилось все больше. — А где папа?

— Он уже уехал. Сегодня важное совещание в лаборатории, — Элизабет налила себе чашку кофе и села напротив сына. — Не забывай, сегодня последний день школы перед каникулами. Мистер Пратт говорил, что вы будете делать презентации по истории.

Ричард Кориус работал инженером в исследовательской лаборатории, занимавшейся разработкой новых материалов. Высокий, немного рассеянный мужчина с вечно растрепанными рыжеватыми волосами, он передал Александру любовь к точным наукам и логическим головоломкам. Хотя между ними не было кровного родства, многие отмечали, что они похожи в движениях и привычке слегка хмуриться при глубокой концентрации.

Александр кивнул, вспоминая свою презентацию о Древнем Египте. Он потратил много времени на исследование не только пирамид и фараонов, но и древнеегипетской математики. Что-то в иероглифах и числовых системах удивительно резонировало с ним.

— Алекс, не забудь свой проект, — Элизабет кивнула на тубус с плакатами, стоявший у двери. — И я заберу тебя сразу после школы. Мы едем в торговый центр за новой одеждой.

Мальчик скривился. Магазины одежды стояли на последнем месте в списке его любимых мест, но спорить было бесполезно. Его старые джинсы стали короткими до смешного — он быстро рос в последние месяцы.

— Хорошо, — вздохнул он, доедая завтрак.

Собравшись, Александр подошел к зеркалу в прихожей. На него смотрел худощавый мальчик с непослушными темными волосами и необычными серо-зелеными глазами, которые иногда казались почти золотистыми при определенном освещении. Эти глаза были одной из «странностей», упомянутых социальными работниками. На переносице виднелась маленькая родинка, которую одноклассники часто принимали за грязь и советовали стереть.

— Пора идти, — Элизабет взяла ключи от машины. — Не хочу, чтобы ты опоздал в последний учебный день.

Начальная школа Фернвуд встретила их привычным гулом голосов и запахом школьных обедов, доносившимся из столовой. Александр попрощался с Элизабет и направился в свой класс, неся тубус с проектом и рюкзак.

— Эй, Кориус! — позвал его Доминик Харпер, самый высокий мальчик в классе и негласный лидер среди одноклассников. — Что за трубу ты притащил? Будешь вызывать инопланетян?

Несколько детей рядом захихикали. Александр не был особо популярен в школе. Его считали странным из-за увлечения математикой и привычки иногда надолго уходить в свои мысли. «Ученый-чудак», как прозвал его Доминик.

— Это мой проект по истории, — спокойно ответил Александр. Он научился не реагировать на подначки.

— Дай угадаю, что-то невероятно скучное? — Доминик картинно зевнул, вызвав новую волну смеха.

— Не обращай внимания, — прошептала Мира Чандра, единственная девочка, с которой Александр иногда разговаривал. Их объединяла любовь к книгам и нелюбовь к шумным играм. — Мне интересно, что у тебя за проект.

— Увидишь на презентации, — пожал плечами Александр, направляясь в класс.

День проходил в традиционной для последних дней учебы атмосфере — полурасслабленное настроение, повторение пройденного материала, обмен планами на летние каникулы. После обеда началась презентация исторических проектов. Александр был последним в списке.

Когда настала его очередь, он развернул плакаты, демонстрирующие не только традиционные изображения пирамид и Сфинкса, но и детальные схемы египетской математики, астрономических расчетов и методов измерения времени.

— Древние египтяне разработали сложную систему измерения времени, — говорил Александр, указывая на схему водяных часов. — Они могли отслеживать время с удивительной точностью. Их календарь был основан на астрономических наблюдениях и делил год на 365 дней.

Он говорил уверенно и с энтузиазмом, который редко проявлял в обычных разговорах. Цифры и закономерности всегда были для него более понятными, чем люди.

— Они использовали числовую систему, основанную на десятичной позиционной нотации, — продолжал он, демонстрируя изображения иероглифов, обозначающих числа. — И что самое удивительное, они могли решать сложные уравнения и…

— Это все очень интересно, Александр, — прервал его мистер Пратт, учитель истории, пожилой мужчина с залысинами. — Но может, расскажешь больше о культуре и повседневной жизни египтян?

По классу пробежал тихий смешок. Александр почувствовал, как его щеки заливает румянец. Он снова увлекся числами, забыв о социальном аспекте истории, который интересовал большинство людей.

— Да, конечно, — пробормотал он, переворачивая страницу презентации.

Когда он вернулся к повествованию о мумификации и гробницах, внимание класса постепенно угасло. Несколько учеников откровенно шептались, другие рисовали в тетрадях. Александр почувствовал растущее раздражение. Почему они не видят красоты в математических системах? Как можно больше интересоваться способами извлечения мозга через нос, чем изящным решением геометрических задач при строительстве пирамид?

Внезапно плакат с изображением пирамиды Хеопса, висевший на магнитной доске, оторвался и спланировал на головы передних парт, вызвав испуганные вскрики. За ним последовал второй плакат, потом третий. Через мгновение все бумаги Александра кружили по классу, словно подхваченные невидимым вихрем.

— Что происходит? — воскликнул мистер Пратт, пытаясь поймать летающие листы.

Александр стоял, парализованный удивлением и ужасом. Такое уже случалось раньше — предметы двигались сами собой, когда он был расстроен или зол. Однажды книга прилетела к нему с верхней полки, когда он не мог до неё дотянуться. В другой раз стекло в окне треснуло, когда Доминик безжалостно дразнил его.

Внезапно лампы на потолке начали мигать, а затем комната погрузилась в темноту. Послышались испуганные голоса одноклассников. Александр зажмурил глаза, мысленно умоляя все это прекратиться. Когда он открыл их, свет снова горел, а плакаты неподвижно лежали на полу.

— Просто перебои с электричеством, — сказал мистер Пратт, хотя в его голосе звучало сомнение. — Александр, собери свои материалы. И… спасибо за презентацию.

Конец учебного дня прошел в неловком молчании. Все в классе подозрительно поглядывали на Александра, а Доминик демонстративно отодвинул свою парту подальше. Мира, единственная, подошла к нему на перемене.

— Это было круто, — прошептала она. — Как ты это сделал?

— Я не делал, — ответил Александр, глядя в пол. — Иногда странные вещи просто… случаются рядом со мной.

Мира хотела спросить что-то еще, но прозвенел звонок на последний урок.

Когда Элизабет забрала его после школы, Александр был непривычно тихим.

— Как прошла презентация? — спросила она, заводя машину.

— Нормально, — коротко ответил он.

— Просто нормально? Ты так готовился.

— Думаю, я слишком увлекся математической частью, — пожал плечами Александр. — И еще… была небольшая проблема с электричеством. Погас свет.

Элизабет бросила на него обеспокоенный взгляд.

— Снова что-то странное произошло?

Она знала о необъяснимых явлениях, которые случались вокруг Александра. В первый год после усыновления это пугало их с Ричардом, но они научились принимать эти странности как часть личности мальчика.

— Мои плакаты… летали, — тихо сказал Александр. — А потом свет погас.

Элизабет несколько секунд молчала, сосредоточившись на дороге.

— Ты расстроился перед этим?

— Немного. Никому не было интересно про математику.

— Понимаю, — она положила руку ему на плечо. — Знаешь, Алекс, ты особенный. И это не плохо. Просто… некоторым людям сложно понять тех, кто отличается от них.

Александр посмотрел в окно.

— Хотел бы я знать, почему я такой. Почему вокруг меня происходят странные вещи.

— Может быть, однажды мы узнаем, — мягко сказала Элизабет. — А пока давай сосредоточимся на выборе новых джинсов, которые не будут выглядеть, будто ты готовишься к наводнению.

Визит в торговый центр прошел лучше, чем ожидал Александр. Элизабет не заставляла его мерить слишком много вещей, а потом они зашли в книжный магазин, где мальчик выбрал несколько книг по астрономии и истории науки. День завершился ужином в пиццерии — маленькая традиция, отмечающая конец учебного года.

Вернувшись домой, они увидели, что Ричард уже вернулся с работы и колдует над каким-то устройством в гостиной.

— Как прошел последний школьный день? — спросил он, обнимая Александра.

— Были моменты, — уклончиво ответил тот.

— Тайное послание? — Ричард поднял бровь, затем перевел взгляд на Элизабет.

— Расскажу позже, — одними губами произнесла она.

— Что это? — спросил Александр, указывая на устройство на столе.

— Это? — Ричард просиял. — Это прототип детектора атмосферных аномалий. Мы в лаборатории заметили странные электромагнитные колебания в последние недели, и я подумал собрать небольшую домашнюю версию, чтобы…

— Ричард, — прервала его Элизабет, — может, сначала ужин?

После ужина Александр поднялся к себе в комнату, оставив родителей разговаривать на кухне. Он догадывался, что Элизабет рассказывает Ричарду о происшествии в школе. Разложив новые книги на столе, мальчик заметил, как уличный фонарь за окном мигнул и погас. Секунду спустя он снова включился. «Просто совпадение,» — подумал Александр, хотя внутренний голос шептал, что совпадений вокруг него всегда было слишком много.

Он сел за компьютер, решив немного почитать о летних астрономических событиях. В августе ожидался метеоритный дождь, и Ричард обещал взять его на наблюдение за городом, где свет от уличных фонарей не затмевал звезды.

Компьютер неожиданно выключился, а затем снова включился сам собой. Вместо привычного рабочего стола на экране появились странные символы, похожие одновременно на математические формулы и на элементы древних алфавитов. Они напоминали символы со сна о часах.

— Что за… — прошептал Александр, но изображение уже исчезло, сменившись обычным рабочим столом. Он потер глаза. «Возможно, я просто устал.»

Уже готовясь ко сну, Александр услышал странный звук, похожий на мягкое постукивание. Он огляделся, но источник звука определить не смог. Постукивание повторилось, на этот раз отчетливее. Оно, казалось, исходило от окна.

Отодвинув штору, мальчик увидел на подоконнике большую сову с пестрыми перьями. В свете уличного фонаря было видно, что к её лапе привязан небольшой свиток. Сова снова постучала клювом в стекло.

С колотящимся сердцем Александр открыл окно. Сова невозмутимо переступила с лапы на лапу и протянула ему свиток. Когда он осторожно отвязал письмо, птица слегка кивнула и бесшумно улетела в ночь.

Дрожащими руками Александр развернул свиток. Письмо было написано на плотной бумаге, напоминающей пергамент, и запечатано странной восковой печатью с изображением песочных часов, окруженных четырьмя символами: фениксом, барсуком, вороном и змеей.

АКАДЕМИЯ ОСНОВАНИЯ
Школа психоисторической и общей магии

Директор: Элеонора Талмар
(Орден Мерлина первой степени, Верховный Темпоральный Маг, Председатель Международной Конфедерации Психоисториков)

Уважаемый мистер Кориус,

Имеем честь сообщить, что Вы зачислены в Академию Основания, школу психоисторической и общей магии. Прилагаем список необходимых книг и оборудования.

Учебный год начинается 1 сентября. Ожидаем Вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,
Фелиция Стерлинг,
Заместитель директора

Александр перечитал письмо трижды, не веря своим глазам. Школа магии? Психоистория? Сова? Это какая-то шутка? Но печать выглядела настоящей, бумага была необычной на ощупь, а сова… настоящие совы не доставляют письма.

«Возможно, я просто заснул над книгами,» — подумал он, присаживаясь на край кровати. Но странное письмо оставалось в его руках, вполне материальное и реальное.

У него возникло необъяснимое чувство, что его жизнь только что разделилась на «до» и «после» — и эта граница проходила точно по строчкам загадочного письма, доставленного совой в обычную летнюю ночь.

За окном начался дождь, а вдалеке прогремел гром, словно обозначая рубеж между старой жизнью Александра Кориуса и чем-то совершенно новым, что ожидало за поворотом.