Остров в море

Я рисую тонким отточенным карандашом. И вот грифель ломается. В комнату заходит ветреная Джен. Ее кудрявые волосы пахнут морем, волнами и кубинским солнцем. Здесь оно не знает устали и теребит уставших материковых людей в поисках добычи. Я говорю Джен, что она прекрасна. Она смущенно улыбается и отворачивается. Я клянусь ей, что достану даже кокос с пальмы. Но она остается непреклонна. Ей смешно. Всего 25 лет и совсем не хочется ничего кроме смеха, сочного неба и веселых кубинских людей.

- Ты холодная! - не выдерживаю я затянувшегося молчания этой пестрой и по-своему странной комнаты.

Она молчит и смеется своим белозубым ртом.

Потом останавливаясь в двери говорит:

- Нарисуй мне море и теплые острова.

И бросается ко мне на шею, прямо от двери.Ко мне. Но мне нерадостно.

- Да. Я нарисую. Только острова будут холодными.

Она не спрашивает почему, и как игривая кошка просится ко мне на колени и целует в лоб. Ребенок. В ней живет ребенок. Она спрыгивает и начинает рассказывать о своих непутевых подругах, о кремовом платье в витрине, о том, как она хочет замуж. И ни слова обо мне. Но мне кажется уже все равно. Я задвигаю невидимую ширму между нами и начинаю рисовать остров.

- Обними меня! - Повелительным тоном просит она.

Я поднимаюсь, не ожидая этой просьбы. И И глаза ее вторят:" Ну обними же меня!" А я стою как вкопанный от неожиданного удара. Шесть лет я держу ее за руку, эти шесть долгих лет. Шесть лет она любуется собой в моем отражении. И я кажется ее люблю. Я уже не знаю.

_____

Зима.Холодные пальцы сжимают карандаш. День движется к концу. Мы в России. Джен заваривает мне кофе в старой турке. Мне все равно, я все пытаюсь нарисовать остров.

- Со сливками или без?

- Без. Без всего.

- Почему ты такой угрюмый? Когда ты наконец сделаешь мне предложение? И мы уедем в Новый Орлеан?

Я не отвечаю ей привычное "Подожди". Я молчу. Она сейчас отвернется и в слезы. И эту комнату заполнит душный аромат ее слез, сгоревшего кофе, комната наполнится гарью, и я выйду к окно.

- Обними меня! - Мягко просит она.

Ошпаренный кофе, я дотрагиваюсь до ее плеча и молчу. Молчу. И она привычно загорается кубинскими огоньками.

- Купи мне мандаринов, mon cher)

И уходит куда-то в далекое пространство.

___

Лето. Новый Орлеан. Она прижимается к двери. Не плачет. Я знаю, что она сейчас скажет.

- Я ухожу. С тобой пусто. С тобой холодно.

- Не забудь повязать шарфик. На улице палит солнце.

Я отворачиваюсь. В глазах какая-то едкая жидкость вместо слез. Мне не хочется подходить к ней. Я снова молчу. Она плачет, плачет в голос.

- Обними меня, остров. Обними.

Или мне кажется, что она так говорит. Я пересчитываю бусины на столе, которые были ее бусами еще пару секунд назад. Как побитая собака она идет к двери и на ходу сбрасывает ту Кубу, которая жила со мной эти 8,5 лет.

- Закрой дверь за собой.

Глухо внутри. Я сажусь рисовать остров.

_

Сто тысячный день без нее. Без Кубы. Я не пью кофе, не смотрю в окно. Пустота внутри, в доме. В дверь звонят.

- Кто это?

Молчание.

- Отвечайте, кто это?

На пороге медсестра в теплом пальто. Наверно пришла делать очередной укол.

Она садится и смотрит на меня как на мои картины судорожно и с пониманием. Она улыбается. Или мне кажется.

- Марина. Меня зовут Марина.

Я молчу. Мне все равно, как ее зовут. Пусть сделает укол и уйдет.

- Марина. Меня зовут Марина. Я знаю про ваш остров. Я знаю. Там холодно, да?

Я удивленно смотрю на нее. Марина, что она делает здесь? Кто ей рассказал про мой остров.

- Вы мне снитесь. Ваши картины, ваш остров. И ваш холод. Не будьте таким.

- Каким?

- Не будьте островом. Будьте морем.

И вот оно где-то в голове прояснится. Я был не тем. Не тем. Я море. Море.

- Морем? - спрашиваю я.

- Морем! - улыбается она.

Волнами отдается каждое слово во мне.

Морем. Морем. А остров не мой. Остров вот он в глазах. В этом белом халате, измученном лице и теплой улыбке.

- Я могу вам помочь?- спрашивает она.

- Обнимите меня. Обнимите.

И на тихом острове наступает лето.