Ось

Ось

«Ваше версия операционной системы не поддерживается, обновите ОС до новой версии, иначе мы не можем гарантировать…» Сколько я тупо смотрю на эту надпись? Секунда, две. Вот оно, случилось. Тут же всплывает уведомление об увольнении. Буднично отражается в списке рабочих задач: попрощаться с сослуживцами, сдать удостоверение, пройти собеседование у психолога. Корпорация уже знает, что я ни на что не годен, моя Ось устарела. И, конечно же, я не смогу её обновить, я не геномод, возможности моего котелка ограничены, ни в одном лицензированном сервисном центре мне не загрузят обнову, стало быть…

Через полчасайй я безработный. О корпорации, в которой я проработал тридцать пять лет, напоминает только коробка с канцелярским барахлом. Я бережно доношу её до ближайшей мусорки и скармливаю мобильному заводу переработки. Машина выплёвывает в мою сторону пару рублей компенсации за экологическую ответственность.

Что дальше? Уведомления валятся одно за другим. Вырос процент по потребительскому кредиту и по вечной ипотеке, несколько сообщений от похоронных агентств, они предлагают оформить эвтаназию со скидкой, в комплекте предлагают гроб, венок и организацию прощальной церемонии по категории С. Вполне неплохо для менеджера среднего звена. Автомобиль заводится не сразу. Автостраховка резко дорожает, и мне приходится перечислить десять тысяч только ради того, чтобы колымага завелась. Читаю длинное соглашение об отсутствии претензий в случае, если умная начинка автомобиля плохо сработает и я ушибусь или получу другой ущерб. Всё верно, я – старьё, которое нужно везти очень аккуратно, за мои же деньги. Странно, что мне вообще еще позволено садиться за руль.

Конечно, я всё предвидел. Предложение Тобол Эдишн в своё время казалось очень привлекательным, особенно для негеномодов. Пожизненная гарантия и всё такое. Компания разорилась, была выкуплена концерном Яблоко, а дальше всё в лучших традициях корпораций. Проект Тобола был признан невыгодным и тупиковым, и его отключили от обновлений. Носители тобольской Оси судились, пытаясь доказать, что отключение обновлений приведёт к выходу из строя нескольких миллионов человек, но кому дело до нескольких миллионов с механическими часами в головах, когда есть сотни миллиардов геномодов, в мозги которых можно запихать в сотни раз больше приложений? Акт сенатора Газмановой был принят, и он вроде как предполагал мораторий на отключение самой тобольской Оси, но кому нужны люди без Оси обновляемой?

За пару часов я обеднел в несколько раз. Экономический модуль позволил посчитать – осталось мне жить в помещении, а не на улице, около месяца. Модуль правовой выдал ошибку. Что ж, первый звоночек. Сколько осталось времени, когда я не смогу написать запрос в обычный поисковик? Модули и программы отваливались одна за другой. Чего я теперь лишился? Внутренних часов. Городской геолокации. Видеохостинга.

Как живут люди без обновлений? Покупают девайсы, карманные терминалы, некогда именуемые телефонами, электронные часы, компьютер, еще что-то – можно сходить в музей и посмотреть. Всё это стоит неимоверных денег, но позволяет хоть как-то жить. А еще людям без Оси нужно как-то расслабляться, и где-то в Старом городе остались настоящие бары, где наливают настоящий алкоголь.

Оставляю машину на парковке, заплатив в два раза больше обычного. Если у тебя нет обновлений – ты рискованный гражданин, оставишь машину, забудешь где оставил, ведь модуль памяти барахлит, и геометку не оставить.

Такие бары я видел только в детстве, когда мы гуляли по городу с отцом, натуралом, до самой старости он не вживил ни одного чипа себе в мозг. Отец заходил в бар, брал бокал пива, а мне – мороженное. Потом такие заведения можно было увидеть только в кино. Из фильмов же я знал, как себя нужно вести.

- Привет, - говорю я бармену. Натурал, сразу видно. Неужели сейчас такие бывают. Впрочем, в Старом городе много отказников, тех, кто не захотел жить с Осью.

- Много я тебе не налью, даже не проси, - прямо говорит бармен, крепкий бородатый мужик. – Тебя от обновлений отключили, это сразу видно. Стало быть, бухал ты последний раз лет тридцать назад.

- Я не первый?

- И даже не десятый за последнюю неделю. Всех вас после обнуления тянет в бар сходить, будто напиться – единственное решение проблемы.

Обнуление. Хороший термин. Меня обнулили, лишили Оси, которая заменила мне часть мозга. Лишили разума, интеллекта.

- Херня всё это, - бармен протирает бокал. – Тебя лишили костылей, которые впарили тебе же за бешеные деньги. Вступишь в группу анонимных обнулённых, поймёшь, что и так жить можно. Разве что придётся перебраться в Старый город, здесь и подохнешь от обычной человеческой болезни, а не от того, что Ось криво легла на извилины.

Передо мной возникает бокал пива. Отхлёбываю.

- Вкусно!

- Не особо, если пить каждый день. А ты сюда будешь наведываться часто, обещаю.

Мы разговариваем, долго. В баре почти никого нет, день. Бармена зовут Василием, он натурал, потому что родители были бедны, а он двадцать лет «путешествовал по лагерям», шальной был по молодости. А потом стало поздно.

- Мне, конечно, предлагали. Но я подумал, блин, Вась, что тебе это даст? Ты и в балалайке яблочной кое-как разбираешься, музыку там послушать или рецепт в ынете посмотреть. И нужна тебе эта хрень в башке?

Вот и живёт Василий в Старом городе, открыл бар на то, что заработал в лагерях да украл без последствий. Но сейчас всё, завязал, живёт честно, книги читает, самые натуральные, бумажные, тут ведь и библиотека есть, для таких динозавров как он.

- Ты тоже привыкнешь. Телек смотреть не рекомендую. Для отребья всякую ерунду показывают, считается, что человеку с Осью такое не нужно, он и без того найдёт чем развлечься.

Когда я допиваю бокал, в моей голове пусто. В том числе из-за алкоголя, который я действительно не употреблял долгие годы. Ось отключилась. Всё оказалось быстрее, чем говорили в новостях. Никто меня жалеть не стал.

- Два вопроса. – спрашиваю я. Бармен кивает, мол, готов ответить.

- Где найти работу и жильё в Старом городе?