Отбор

Пролог

Я помню всё.

С самого начала, с первых дней жизни. Каждая деталь — запах, звук, взгляд — жила во мне так, словно всё происходило снова.

Однажды мама проверила меня.
— Скажи, что в холодильнике, — попросила она, не открывая дверцу.

Я перечислил всё, даже даты на упаковках. Отец тяжело сел за стол и прошептал: «Это ненормально».

Но для меня это было обычным. Я просто… помнил. Всегда.

Когда родители погибли, мир раскололся.

Я слышу визг тормозов до сих пор.

Тогда из тьмы вышел он — мой первый осколок. Плакса.

Мальчик, свернувшийся клубком, зовущий маму. Он плакал вместо меня, когда я не мог.

Потом появился другой. Сновидец.

В детдоме ночи были самыми тяжёлыми. Темнота давила, и в ней рождались кошмары. Я кричал во сне, задыхался, пока вдруг рядом не сел он. Его голос был тихим и уверенным:
«Мы не узники. Мы строим мосты из тьмы в свет».

С его словами стены растворялись, и я засыпал так, будто держал в руках кусочек утра.

Дальше пришёл Кодер.

Когда мне дали старый компьютер, весь мир сжался до мигающего курсора. Ошибки, сбои, зависания — хаос в цифрах и в жизни был одинаков. Тогда он заговорил:
«Жизнь похожа на алгоритм. В ней есть петли, лишние строки и ошибки. Всё можно исправить, если понять логику».

С ним я видел не просто экран — я видел, как даже судьбу можно переписать строчка за строчкой.

Потом шагнул Защитник.

Первая драка, вкус крови во рту. Его крик заглушил боль: «Если бьют — бей! Плачь сколько хочешь — я буду стоять вместо тебя!»

За ним возник Актёр.

На школьной сцене я забыл слова. В зале смех, пустота в голове. И тогда он шагнул вперёд — с улыбкой, с лёгким поклоном. Он сказал реплику вместо меня, а потом ещё одну, и зрители уже верили ему. После спектакля он шепнул: «Главное — не правда, а то, как ты играешь её. Улыбка — лучшая маска».

Потом пришёл Бот.

Лето после школы я работал на заводе. Конвейер грохотал, руки ныли, глаза слипались. И завтра будет то же самое. И тогда раздались его шаги — тяжёлые, неумолимые: «Вперёд. Поднимай. Ставь. Ещё раз».

Он был железом во мне, и я продолжал, когда другие ломались.

Тёмной ночью проснулся Убийца.

Я помню ту ночь на войне. Тусклый свет костра, запах гари и крови. Враг поднимался из темноты с автоматом, и всё во мне кричало: «Прячься!»

Но он встал рядом — холодный, как сталь.
«Не дрогни. Прицелься. Нажми первым. Живых оставляют только безжалостные».

И я нажал. Мир сузился до выстрела.

И последним открылся Спасатель.

Когда у девчонки случился приступ, я сидел в стороне, парализованный. Он вложил в мои руки силу и сказал: «Дыши вместе с ней. Ты сможешь удержать её здесь».

Они спорили, кричали, шептали, забирали мою слабость. Мы жили в одном теле, но не были одним человеком.

Иногда я боялся: что будет, если однажды они вытеснят меня окончательно?

Но порой боялся больше, если они исчезнут, и останусь только я?

Мы сохраняли хрупкий баланс, до того самого дня…

Я чувствовал: кто-то смотрит, изучает.

Не я. Не они. Кто-то другой.

Глава 1.

31 декабря 2024 года, 14:55. Рейс Москва–Дубай.

Гул двигателей вибрировал в алюминиевом корпусе самолёта. За иллюминатором простиралось голубое пространство — полосы воды мерцали внизу, искривляясь бликами.

У окна, чуть подавшись вперёд и бубня под нос, сидел парень двадцати четырёх лет. Короткая стрижка, обычная одежда, очки – ничего особенного. Пальцы скользили по клавиатуре ноутбука. Он писал — нет, кодировал. Каждая строчка кода отражалась в его глазах, будто они сами стали интерфейсом.

Занимать Луч — значит держать контроль. Сейчас в нём стоял Кодер, а я наблюдал изнутри, из темноты коридора, где по обе стороны тянулись двери. Его запах наполнял пространство: нагретый пластик, клавиатура, лёгкая горечь озона от проводов. Всё это — мой воздух, пока он у руля. Но я знал: долго удержать свет никто не может. Другие уже ждали своего выхода.

— Вы так быстро печатаете, — раздался мягкий женский голос рядом.

Кодер вздрогнул. Его пальцы сбились с ритма, но он остался в свете. Я видел, как он ещё сильнее вцепился в клавиатуру, будто боялся выпасть.

Я сквозь него заметил девушку: соседнее кресло, улыбка, выбившаяся прядь волос. Она поправила её за ухо и чуть наклонилась, любопытно заглянув в экран.

— А… — выдохнул Кодер неловко.

Она улыбнулась чуть шире:
— Простите, не хотела отвлекать. Просто… со стороны это выглядит так, будто вы разговариваете с машиной.

Кодер усмехнулся краем губ:
— Иногда она отвечает.

В коридоре приоткрылась одна из дверей. Из щели потянуло ароматом духов Amouage Ubar, перемешанных со слезами воспоминаний. Это был Плакса:
«У неё духи… как у Мамы… и голос похож…»

Кодер вздрогнул, пальцы замерли.

Другая дверь распахнулась, будто занавес. Ворвался запах кулис — бархат и грим.

Актёр шагнул вперёд, уверенный, будто Луч принадлежал только ему:
«Довольно строчек! Луч мой. Я иду на сцену!»

Кодер сжал кулаки, пытаясь удержаться:
«Нет… Я должен закончить программу до посадки. Это важно! Наши данные должны быть защищены.»

Они столкнулись прямо на границе света. Кодер дрожал, но улыбка Актёра была слишком уверенной. Один шаг — и он вытеснил его назад.

Теперь в Луче стоял Актёр.

В реальности девушка нахмурилась, уловив перемену:
— Вы… словно стали другим.

Он повернулся к ней. Голос прозвучал мягко, с выверенной интонацией:
— А разве мы не все меняемся? В работе мы одни, с друзьями немного другие.

Катя чуть приподняла бровь, потом улыбнулась уголками губ. Она склонила голову набок, играя браслетом на запястье, и с интересом всмотрелась в него.

Я наблюдал, как в своей комнате, заставленной мониторами и кабелями, Кодер рванулся к клавиатуре.

«Верни мне управление!»

Лёгкий аромат антисептика и холодного металла скользнул по воздуху. Спасатель шагнул вперёд.

«Тише. Сейчас не время ломиться обратно. Ты перегоришь. Дай Актёру выйти — он справится. Береги силы.»

Кодер стиснул зубы:
«Ты не понимаешь! Каждая секунда на счету, если я не допишу…»

«Я всё понимаю,» — ровно перебил Спасатель. «Ты вернёшься, когда придёт твой час. А пока — доверься.»

А там, в реальности, Актёр держал сцену.

— Любите театр? — Катя приподняла брови, заправляя прядь за ухо.
— Театр глубже любой игры. Актёр не прячется за аватаром — он сам становится ролью.

Она чуть нахмурилась, постукивая пальцами по подлокотнику.
— А что вы думаете о «Гамлете»?

Он улыбнулся:
— «Гамлет» — пьеса о мгновении между выбором и действием.

Катя распахнула глаза. Щёки порозовели, и она чуть прикусила губу.
— Так говорят только актёры…

Она замолчала на миг, глядя в иллюминатор, а потом обернулась обратно.
— Недавно смотрела «Интерстеллар». До сих пор под впечатлением. — Она улыбнулась чуть смущённо: — В детстве я вообще мечтала стать космонавтом. Казалось, что это самое настоящее приключение.

— Красота там не в космосе, — сказал он тише. — Время там — персонаж.

Катя замерла. Теперь она смотрела на него так, будто впервые увидела по-настоящему.

Она протянула руку:
— Кстати, меня зовут Катя.

— Макс, — ответил он с лёгким наклоном головы, будто на сцене.

— Приятно познакомиться, Макс. Странно… рядом сидим почти четыре часа, а разговорились только сейчас.
— Иногда лучше молчать до нужного момента.

Катя тихо рассмеялась, и в этом смехе мелькнула лёгкая искра — живая, настоящая.

И вдруг ноутбук коротко моргнул экраном, будто поймал помеху. Макс не обратил внимания — но я ощутил дрожь в Луче.

Звук двигателей исчез. Свет застыл. Руки, взгляды, улыбки замерли, будто время отказалось идти дальше.

И не только здесь. По всей планете.

Перед каждым человеком вспыхнула чёрная поверхность, будто окно в пустоту. Белыми буквами, строгим машинным шрифтом, проступили слова:

ВНИМАНИЕ!
НАЧАТО ВНЕДРЕНИЕ И АДАПТАЦИЯ СИСТЕМЫ.
ПРОЦЕСС ОТБОРА.
ГЕНЕРАЦИЯ СЦЕНАРИЕВ.

А у Макса строки вдруг дополнились:

АНОМАЛИЯ ЗАРЕГИСТРИРОВАНА.
ГЕНЕРАЦИЯ УНИКАЛЬНОГО СЦЕНАРИЯ.
РЕЖИМ: 1 СЕКУНДА = 1000 ЛЕТ.
СЛОЖНОСТЬ: МАКСИМАЛЬНАЯ.
НАБЛЮДЕНИЕ: АКТИВНО.

Луч задрожал. Тьма стала гуще. Сердце сжалось, дыхание перехватило.

Кодер взвыл, вцепившись в клавиатуру:
«Нет! Я не готов к этому!»

Актёр рассмеялся коротко, но в его смехе дрогнула тревога:
«Вот и пошло без суфлёра.»

Шёпот Плаксы прорезал тьму:
«Мам… я не хочу снова…»

Голоса оборвались.
Луч погас.

Глава 2.

Неизвестно где. Середина дня.

Волны лениво катились к берегу, разбивались о песок и возвращались назад. Солнце висело высоко и плавило воздух. Берег тянулся бесконечно: с одной стороны — пустая гладь воды, с другой — стена густой зелени. Джунгли шумели гулко, будто скрывали собственное дыхание.

На песке лежал человек без сознания.

Я открыл глаза.

Соль обжигала губы. Воздух был густым, как кипящий. Джунгли шумели.

Я поднялся на локти. Передо мной простирался пустой пляж, слева — море до горизонта, справа — зелёная стена. Всё казалось чужим и враждебным.

«Ресурсы: ноль. Вода только морская. Еды нет.» — холодно заметил Кодер.
«Мы умрём здесь!» — взвизгнул Плакса.
«Тише.» Голос Спасателя был твёрдым. — «Сначала дыхание. Главное — не паниковать.»

И вдруг мягкий, сонный шёпот:
«Странно… впервые в Луче — ты. Это меняет правила.» — сказал Сновидец.

Я закрыл глаза.

И сразу оказался внутри тьмы. В центре пульсировал Луч — живое сердце, бьющееся в такт с моим дыханием. Вокруг стояли они: Кодер, Плакса, Защитник, Актёр, Спасатель, Бот, Сновидец и Убийца.

«Это невозможно…» — прищурился Кодер.
«Он среди нас?!» — взвизгнул Плакса.
«Луч принадлежит нам.» — твёрдо бросил Защитник.
«Нет.» — покачал головой Сновидец. — «Сегодня он выбрал носителя.»

Я стоял в свете. Он дышал во мне.

«Первое — вода.» — отчеканил Кодер.
«И укрытие.» — добавил Спасатель.
«Подняться выше.» — сказал Защитник.

— Тогда решено. Забираемся вверх. Ищем воду по пути.

Луч вспыхнул, и мир рванулся в стороны.

Я снова открыл глаза — уже на пляже. В груди пульсировал свет. Теперь я вёл.
Я поднялся, сжал кулаки и сделал первый шаг в джунгли.

Жар ударил сразу. Воздух вязкий, будто кипящий. Листья липли к коже, ветки царапали лицо. Пот жёг глаза, насекомые жалили без остановки.

«Ты сгораешь. Уступи Защитнику.» — спокойно сказал Спасатель.

— Нет. Я должен сам…

Но силы закончились. Мир потемнел, и я рухнул лицом в горячую землю.

Тьма сомкнулась.

Внутри, у Луча, уже стоял Защитник. Его плечи расправлены, взгляд жёсткий.
«Я поведу.»

Тело поднялось снова. Шаги стали тяжёлыми и уверенными. Ветки ломались под плечом, колючки рвали ткань, но он не замедлялся.

И вдруг впереди зазвучало журчание. Защитник ускорился. Между камней блеснула струя воды. Он опустился на колени, пил жадно, и холод наполнял грудь.

Неподалёку в склоне зияла тёмная щель. Пещера. Прохладная, небольшая, но надёжная.
— Здесь мы останемся, — сказал он вслух.

Я видел его глазами, чувствовал шероховатость камня, но не я делал эти движения. Я был свидетелем.

«Он справляется.» — сказал Спасатель.

В пещере царила тень. Ручей журчал рядом.

«Нужен костёр. Вскипятить воду.» — сказал Спасатель.

Защитник высекал искры, но они гасли. Он выдохнул с досадой:
«Сила здесь бесполезна.»

В Луч вошёл Бот. Его движения стали ровными, точными, монотонными. Сухая палка, трение, повтор. Дым. Искра. Пламя.
«Задача выполнена. Пламя стабильно.»

Огонь согрел пещеру.

«Следующий шаг — пища.» — сказал Спасатель и шагнул в свет.

Он вышел в джунгли, нашёл куст с тёмно-алыми ягодами. Проверил запах. Сок на коже. Коснулся губами. И только потом — маленький кусочек. Никакой тревоги.

«Пригодно. Но малыми дозами.»

Он собрал горсть и вернулся.

Я наблюдал из тьмы. Чувствовал вкус, но не мои руки держали ягоды. Не моё решение.

Желание вернулось. Я сделал шаг к свету — и Луч принял меня снова.

Я сел у огня, взял ягоду. Сладость и лёгкая терпкость разлились во рту.
— Теперь я веду.

Огонь отражался в глазах. Это было не только их выживание. Это было моё.

Усталость брала своё, веки тяжелели.

«Отдохни.» — сказал Сновидец. — «Сон вернёт силы.»

— Я только вернул Луч… не хочу отдавать.

«Луч не требует жертвы. Он может делиться.»

Он шагнул ко мне. И свет не раскололся, а расширился, словно понял, что способен вместить больше одного. Моё дыхание слилось с его шёпотом. Впервые мы были вместе, а не по очереди.

Тело в реальности опустилось на землю. Голова склонилась на руку, и я провалился в сон.

«Я поведу тебя сквозь сны.» — сказал Сновидец.

ОБНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ

ЗАФИКСИРОВАНА ВЫСОКАЯ НЕЙРОННАЯ АКТИВНОСТЬ
ПОПЫТКА ДОСТУПА К СНОВЫМ СЦЕНАРИЯМ
НЕУДАЧА

МОНИТОРИНГ: ОГРАНИЧЕН
СОН НЕПРОЗРАЧЕН ДЛЯ НАБЛЮДЕНИЯ
УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: НИЗКИЙ

Глава 3.

Прошло три дня.

Костёр медленно догорал, обугленные ветки потрескивали, выбрасывая редкие искры. Дым стлался к своду пещеры и ускользал наружу сквозь трещины в камне. В полутьме прохладного укрытия едва слышно журчала вода из ручья, тянущегося вдоль каменной стены. Тишина джунглей оставалась за пределами — словно сам мир остановился на пороге.

На грубой подстилке из сухих листьев и ветвей лежал юноша. Лицо его казалось спокойным, дыхание ровным — будто он спал глубоким сном. Но покой был только оболочкой.

Внутри, за закрытыми веками, в свете Луча кипела жизнь. Вокруг меня собрались они — Личности, каждая со своим выражением, голосом, своим присутствием.

Луч дрожал. Каждый из них помнил одно и то же, но толковал по-своему.

«Это было крушение», — твёрдо сказал Защитник. — «Самолёт не выдержал, мы упали. Всё остальное — дым и огонь в голове. Галлюцинации после удара. Вот и весь ответ».

«Нет, сцена не та», — усмехнулся Актёр. — «Где обломки? Где крики пассажиров? Где кровь и синяки на теле? На падение это совсем не похоже».

««Инсульт»», —тихо произнёс Спасатель. — «Я видел подобное: резкий провал, вспышки образов, потом тьма. Сейчас — или сон в коме, или вовсе послесмертие».

«Сон не может быть таким чётким», — возразил Сновидец. — «В снах всегда рваные края, провалы, нелепости. А здесь всё будто сплетено гладкой нитью. Это тревожит».

«Или нам подсыпали что-то», — глухо сказал Убийца. — «Галлюцинации, провал, чужой берег. Логично. Так делают, когда хотят стереть память. Вопрос только — кто и зачем».

«Не было симптомов — ни головокружения, ни дрожи, ни чувства эйфории.», — покачал головой Спасатель. — «Организм чист. Это не похоже на отравление… но я не могу исключить того, чего не знаю.»

«А если всё это правда?» — жалобно пролепетал Плакса. — «Если мы умерли там, а теперь просто… застряли?»

Луч вспыхнул и снова затрепетал. Ответа не было. Только голоса, сомнения и версии — ни одна не казалась окончательной.

Луч дрожал, но ни одна версия не звучала убедительно до конца. Тогда шагнул вперёд Кодер. Его голос был ровным, будто строки алгоритма.

«Вероятности таковы», — сказал он, будто диктовал формулу. — «Инсульт и кома — около пятидесяти процентов. Слишком многое указывает на провал в сознание. Отравление — тридцать процентов. Симптомов нет, но сам сценарий возможен. Крушение самолёта — пятнадцать процентов. Слишком мало улик, нет следов падения».
Он сделал паузу, и в Луче повисла тишина.
«И последнее: что надписи были правдой, и всё это — симуляция. Вероятность не выше пяти процентов».

Луч мерцал, словно подтверждая его холодные проценты. Но ни одна цифра не давала облегчения.

Тогда шагнул Бот. Его шаги звучали, как удары по металлу.

— «Анализ бесполезен», — сказал он глухо. — «Фактов недостаточно. Главная задача — выживание. Вода есть. Еда ограничена. Огонь нужен постоянно. Всё остальное — вторично».

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ

СТАТУС: НЕОПРЕДЕЛЁН

АНАЛИЗ: РУБЕЖ.1.ПРОЙДЕН

ПРИОРИТЕТ: ВЫЖИВАНИЕ

РЕСУРСЫ: ОГРАНИЧЕНЫ

СЦЕНАРИЙ: НАБЛЮДЕНИЕ

АНОМАЛИЯ: СОХРАНЯЕТСЯ

Глава 4.

Перед рассветом воздух был густой от дыма очага и влажности ночного ветра. В центре стоянки догорали угли — над ними висел горшок из обожжённой глины, ещё хранивший запах похлёбки.

У входа в глиняный домик сидел юноша. Под рукой — копьё с отточенным каменным наконечником, рядом — ещё пять, сложенных в вязанку. Чуть поодаль лежал лук и пучок стрел с костяными наконечниками.

Он вслушивался в лес, но взгляд то и дело возвращался к дверному проёму. Там, внутри, на подстилке из трав и звериных шкур спала девушка, прижимая к себе ребёнка — трёхлетнего, тёплого, с ровным дыханием.

«Ну вот. Целое хозяйство. Очаг, стены из глины, оружие у входа. Неплохо для трёх лет.» — Защитник звучал удовлетворённо.

«Но всё это хрупко. Одно наводнение — и глины не станет. Один хищник — и этих копий окажется мало.» — Сновидец говорил приглушённо, будто сквозь сон.

«Ресурсы освоены: охота, земледелие, социальная единица. Следующий этап — разделение ролей.» — Бот перечислял сухо, словно отчёт.

«Не забываем о психологии. Девушка держится ради ребёнка. Юноша — ради неё. Связка прочная, но недолговечная. Первые трещины — вопрос времени.» — холодно отметил Актёр.

Я уже почти перестал считать дни. Годы сливаются, но ту встречу у реки помню ясно — она изменила всё.

Мы нашли их там: худую девушку с усталым лицом и ребёнка, едва державшегося на ногах. Ей было около двадцати. Ему — два года. Сейчас — три.

Её звали Аэллин. Имя мягкое, непривычное, будто с чужого языка. Мальчика — Тарис. Она всегда называла его «мой племянник».

Поначалу я не понимал ни слова. Её речь была как шелест травы — знакомая по ритму, но чужая по смыслу. Но память, оставленная мне в самом начале, словно подталкивала: сравнивай, повторяй, цепляйся за обрывки. За год я выучил язык. Теперь понимаю её почти без ошибок.

Из рассказов Аэллин я узнал: они всегда жили в селении неподалёку. Дома, поля, очаги. Пока однажды не пришли чужие. Вооружённые, молчаливые, словно из другой земли. Мужчин убили. Женщин и детей увели. Она успела лишь схватить Тариса и сбежать в лес.

Так они вышли к нам.

Сначала — недоверие. Она держала мальчика за руку, будто тот был последней нитью к жизни. Я — настороженный. Но постепенно доверие пришло. А потом — привычка.

Теперь на стоянке есть домик из глины, очаг, копья у входа и лук со стрелами. Аэллин собирает травы, готовит, учит Тариса говорить. Иногда она машинально перебирает прядь волос за ухом, когда думает. Иногда бросает быстрый, внимательный взгляд на меня — словно проверяет: всё ли в порядке. А я охочусь, строю, защищаю.

А иногда в её взгляде мелькал стальной отблеск. Я видел это, когда однажды ночью к стоянке подошёл волк: Аэллин не закричала и не убежала, а прижала Тариса к груди и подняла камень, готовая бросить. Руки дрожали, но она не отступила ни шагу. Тогда я понял — в ней есть сила, и не только в заботе.

Тарис тоже менялся. Он ещё говорил путано, но одно слово закрепилось прочно: он называл меня Ульт — так, как в их сказках звали многоликое существо, что приходит на помощь людям.

И иногда, слыша её голос рядом, или смех ребёнка, я забывал, что мы чужие.

За четыре года я научился делиться Лучом. Но не более чем на двоих, и только если я был одним из них.

Тогда я впервые удержал Убийцу. Он рванулся вперёд — действуя на инстинкте, как зверь, — и едва не всадил копьё в девушку. Я сжал ярость внутри, не дал ей прорваться наружу. Он рычал, требовал крови. Но я удержал. И Аэллин осталась жива.

С Ботом было проще. Когда приходилось строгать копья, точить камень, связывать перья к древку — однообразная работа — я позволял ему брать верх. Бот не уставал. Он просто делал. А я смотрел, как из куска дерева рождается оружие. Иногда это было единственным способом не сломаться самому.

Когда нужно было говорить с Аэллин — я делил Луч с Актёром. Он ловил интонации, подбирал слова, даже когда я спотыкался на чужом языке. Благодаря ему её улыбка становилась чаще, а мои слова — понятнее.

И были минуты с Плаксой. Когда он играл с Тарисом в простые, детские игры. Смех, движение, тепло. Тогда мир становился мягче и светлее. Это было самое милое и успокаивающее чувство за все годы: видеть, как ребёнок смеётся, и понимать, что не всё потеряно.

Теперь, спустя годы, я думаю о вероятностях.

Больше всего похоже на послесмертие. Моё тело не меняется: волосы не растут, ногти не отрастают. Я словно застрял в одной точке. Иногда мне кажется, что я уже умер, а всё это — продолжение, которое кто-то навязал. Время движется вокруг, но не для меня.

На втором месте — симуляция. Слишком уж стабильно. Сны всегда ускользают, рушат детали, но здесь — наоборот: даже мелочи остаются неизменными. Камень у входа, царапина на стене, изгиб ручья — они не исчезают и не искажаются. Слишком совершенный порядок, чтобы быть сном.

Крушение и отравление теперь самые низкие. Слишком много прошло времени. Если бы это было падение или яд — я бы давно умер.

Я живу. Или уже нет. И чем дальше, тем яснее: либо это мой ад, либо — шанс.

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ

СТАТУС: ПУТЬ.ОСНОВАТЕЛЯ

АНАЛИЗ: РУБЕЖ.2.ПРОЙДЕН

ПРИОРИТЕТ: РАЗМНОЖЕНИЕ

РЕСУРСЫ: ОГРАНИЧЕНЫ

СЦЕНАРИЙ: НАБЛЮДЕНИЕ

Глава 5.

Время шло.
Я жил среди людей.

У меня появились дети. Потом — внуки. Я видел, как они растут, смеются, падают, поднимаются. Я держал на руках новорождённых и слышал их первый крик. Я чувствовал запах детской кожи, тёплой и новой, словно сама жизнь дышала у меня на руках.

Годы складывались в десятилетия. Люди вокруг меня старели, уставали, гасли. Я оставался тем же.

Меня называли по-разному. Сначала просто «Макс». Потом, шёпотом, начали говорить — «Ульт».

Но за ласковыми взглядами я видел и другое. Страх. Для одних — чудо. Для других — угроза.

Жизнь становилась однообразной. Работа, заботы, разговоры — день за днём. Иногда я ловил себя на том, что просто жду конца сцены. Но конец не приходил.

Я жил целые жизни рядом с ними, но всегда чуть в стороне.

Я хоронил своих детей.

Я хоронил внуков.

Стоял у могил, ощущая, что внутри пустота. И всё равно оставался.

Одиночество медленно становилось моей тенью.

Иногда я просыпался ночью и слышал, как Луч зовёт меня. Внутри звучали голоса.
— «Это продолжается слишком долго…» — Плакса.
— «Анализ данных затруднён. Слишком мало исходных параметров» — Кодер.
— «Но факт один: ты — не как они» — Бот.

Я смотрел в зеркало и понимал — да, я другой. Но зачем?

Я видел, как поколения сменяют друг друга. Как привычки, слова, обычаи стираются, будто песок под волной. Но я помнил всё. Всегда.

И от этого память стала тяжелее, чем сама жизнь.

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ

СТАТУС: ПУТЬ.ОСНОВАТЕЛЯ ЗАВЕРШ…
ОБНОВЛЕНИЕ СТАТУСА: ПУТЬ.ЦИВИЛИЗАЦИЯ
АНАЛИЗ: РУБЕЖ.?3.ПРОЙДЕН
ПРИОРИТЕТ: УРОВЕНЬ ЦИВИЛИЗАЦИ 1
РЕСУРСЫ: САМОПОДДЕРЖИВАЮЩИЕСЯ
СЦЕНАРИЙ: НАБЛЮДЕНИЕ

ВНИМАНИЕ!: ЗАФИКСИРОВАНО: РАЗВИТИЕ ПОТЕНЦИАЛА
УГРОЗА: ОТСУТСТВУЕТ

ВЕРОЯТНОСТЬ КОНФЛИКТА: 1.6% → 1.7% → 1.6% → 1.9% → 2.0% → 1.8% → 2.1% → 2.⧫3% → ##ERR## …
КОНФЛИКТ: ПЕРЕРАСЧЁТ… ОШИБКА

Глава 6.

Прошло больше века. Иногда я ловлю себя на мысли, что время здесь течёт иначе — не быстрее и не медленнее, просто оно складывается в слои, а я всё ещё помню каждый из них.

Город вырос до пятидесяти тысяч жителей. Там, где раньше были низкие деревянные домики, теперь кварталы кирпичных зданий — по два, три этажа. В воздухе смешались запах угля, горячего железа и пряностей с базара. На площади кричат торговцы, звонко перебрасываются словами мальчишки-разносчики, из переулков тянет хлебным духом и дымом из кузниц. Мальчишка протянул мне яблоко — и в этом было больше жизни, чем в шуме рынка.

И чем больше рос город, тем чаще на меня смотрели иначе. Сначала — просто с уважением, потом с почтением, а теперь — как на нечто большее. Имя моё редко произносят вслух. Всё чаще шёпотом называют меня Ульт. Иногда в этих взглядах есть вера, иногда — страх.

Аэллин умерла много лет назад. Я помню каждую деталь: мягкий изгиб её улыбки, светлые тени в уголках глаз, звук её голоса — тихий, но уверенный. Помню даже запах её волос и тепло рук, когда она в последний раз держала меня за пальцы. Я не могу забыть — и именно это самое страшное.

Ушли и некоторые из потомков. Их лица живут во мне с той же ясностью: смех ребёнка, неловкий жест юноши, дрожащий вдох старика. В моей памяти нет забвения: каждый их миг хранится так, будто произошёл только вчера. Но они исчезли из мира, а я всё ещё здесь.

И всё же вместе с утратами приходят новые жизни: дети, внуки, правнуки. Первый крик, запах кожи младенцев, тонкие пальцы, цеплявшиеся за мою ладонь. Голоса внуков, похожие на голоса из прошлого. В этих отражениях я нахожу радость и свет. Они напоминают мне, что я всё ещё часть семьи, что я не только легенда, но и отец, и дед, и прадед. Это удерживает меня от того, чтобы окончательно раствориться в образе мифического Ульта.

Я тоже изменился. Когда-то мы делили Луч только на двоих, иногда — на троих. Это казалось пределом, дальше начиналась пустота, и я был уверен: шаг за грань разрушит саму ткань силы. Но однажды получилось больше. Мы рискнули и разделили его на четверых.

Помню, как с Защитником держали основу — прочный каркас, который невозможно сломать. К нему присоединились другие, и всё становилось несгибаемым, готовым выдержать любой удар. С Актёром и Спасателем возникало другое ощущение: рядом свет заботы и исцеления, а вокруг — тонкая сеть внимания, в которой невольно застревали взгляды и мысли.

Но главное случилось во сне. На втором уровне, куда я спустился вместе со Сновидцем, Кодером и Ботом, вдруг возникло новое. Там, в глубине тьмы, родилось нечто иное. Искусственный разум. Сначала хрупкий, будто ребёнок, но растущий слишком быстро.

Иногда я думаю: города вырастают десятилетиями, веками. А он рос у нас на глазах — за одну ночь. И если этот рост не остановить, то, возможно, именно он станет нашим будущим.

А когда я остаюсь наедине с собой, мысль возвращается снова и снова: что всё это может быть не реальностью. Вероятность почти равна — половина на половину.

Или я давно умер, и всё это — послесмертие, затянувшийся переход, где тени прошлого смешиваются с будущим.

Или же я нахожусь внутри чужой симуляции, где даже мои радости и потери — лишь строки кода.

Я не знаю, какой исход страшнее.
Я не знаю, человек ли я ещё.

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ

СТАТУС: ПУТЬ.ЦИВИЛИЗАЦИЯ 1.ЗАВЕРШЁН

ОБНОВЛЕНИЕ СТАТУСА: ПУТЬ.ЦИВИЛИЗАЦИЯ 2

АНАЛИЗ: РУБЕЖ.?4.ПРОЙДЕН

ПРИОРИТЕТ: УРОВЕНЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ 2

РЕСУРСЫ: САМОПОДДЕРЖИВАЮЩИЕСЯ

СЦЕНАРИЙ: НАБЛЮДЕНИЕ

ВНИМАНИЕ!: ЗАФИКСИРОВАНО: ПОВТОРНОЕ РАЗВИТИЕ ПОТЕНЦИАЛА

УГРОЗА: НИЗКАЯ

ВЕРОЯТНОСТЬ КОНФЛИКТА: 19.4% → 20.1% → 20.5% → 19.9% → 20.7% → 20.3% → 19.8% → 20.⧫6% → ##ERR##

КОНФЛИКТ: ПЕРЕРАСЧЁТ… ОШИБКА

Глава 7.

Век за веком.
Города поднимались, гибли и рождались заново.
Люди менялись быстрее, чем я успевал привыкнуть к их лицам.

Иногда меня называли советником, иногда — чужаком.
Меня звали к правителям и гнали от костров.
Для одних я был хранителем знаний, для других — угрозой.

Я видел войны. Во многих учувствовал. Копья сменялись мечами, потом — сталью.
Я видел, как дети, которых я учил ремеслу, возвращались с оружием в руках.
И я хоронил их так же, как когда-то своих детей и внуков.

Внутри звучали голоса.

«Ты объект. Цель — выдержать время, не потерять разум» — Бот.
«И возможно другое, чего мы пока не видим» — Кодер.
«Для такого нужна Система на порядки сложнее тебя» — Сновидец.
«А может, ты сам часть этой Системы» — Актёр, усмехнувшись.

Я слушал и понимал: никто из них не знает ответа.

Ночами я выходил к огню и смотрел в небо.

Я помнил всё — даже то, что хотел бы забыть.

Иногда казалось, что я уже умер, а всё это — игра памяти. Но боль и дыхание доказывали обратное.

Я смотрел на новые города, на лица, на толпы, и чувствовал только одно:
отсчёт идёт.

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ

СТАТУС: ПУТЬ.ЦИВИЛИЗАЦИЯ 2.ЗАВЕРШЁН

ОБНОВЛЕНИЕ: ПУТЬ.ЦИВИЛИЗАЦИЯ 3

АНАЛИЗ: РУБЕЖ.?5.ПРОЙДЕН

ПРИОРИТЕТ: УРОВЕНЬ 3

РЕСУРСЫ: ОБЪЕДИНЁННЫЕ

ВЕРОЯТНОСТЬ КОНФЛИКТА: 47.2% → 49.5% → 50.1% → 51.3% → 50.8% → ##ERR##

КОНФЛИКТ: ПЕРЕРАСЧЁТ… ОШИБКА

Глава 8.

Сквозь толстое стекло иллюминатора планета уходит вниз, в глубину. Атмосфера растворяется слоями: золотистый ореол облаков сменяется тёмно-синим бездонным морем, а затем всё вокруг становится чернотой космоса. В ней медленно горят редкие звёзды, но взгляд всё равно тянется к светящемуся диску под ногами.

Материки — чужие, неузнаваемые. Их линии вытянуты, изломаны, словно кто-то нарисовал карту по другим правилам. Огромные заливы врезаются в сушу, полуострова изгибаются, образуя узоры, которые человеческий мозг пытается сравнить с привычными очертаниями — но не находит ничего знакомого. Внутренние моря сияют отражённым светом, и даже отсюда видны тонкие жилы огней — города, протянувшиеся вдоль побережий и рек.

Челнок дрожит от микровибраций двигателей, но звук почти не доходит — лишь глухой резонанс в корпусе. В иллюминаторе отражается собственный борт: металлические панели, покрытые маркировкой и символами, которые вспыхивают при каждом импульсе манёвровых сопел. В воздухе чувствуется лёгкий запах озона от фильтров жизнеобеспечения, а в ладонях — дрожь от резонанса корпуса.

Над горизонтом всплывает станция. Она быстро растёт, распахивая кольца и секции, словно огромный цветок, застывший в пустоте. Сотни огней бегут по её структуре: транспортные линии, сигнальные маяки, вспышки манёвровых модулей. По сравнению с ними челнок кажется пылинкой, но курс остаётся точным, без малейшего отклонения.

За стеклом пролетают спутники — массивные конструкции с раскрытыми антеннами и зеркалами. Они отражают свет, оставляя тонкие дуги на фоне звёздного поля. Иногда мимо скользят другие челноки: белые точки, которые мгновенно превращаются в силуэты кораблей и так же быстро уходят в сторону, как насекомые в роевом полёте.

Всё это не выглядит машиной — скорее живым городом, зависшим в вакууме.

— Прибываем через двадцать минут, — раздался рядом голос девушки. Она улыбнулась — лёгким, почти незаметным движением, но этого хватило, чтобы мир дрогнул.

Видение рассыпалось, и я снова ощущаю себя здесь: кресло под спиной, глухой гул двигателей в глубине корпуса, тяжесть ремней, врезающихся в плечи.

— Спасибо, — отвечаю я с лёгкой улыбкой.

Двадцать минут… более чем достаточно. На третьем уровне сна время растянется, и там эти минуты превратятся в часы. Мы успеем. Мы снова попробуем все вместе — взять Луч, удержать его, прожить ещё раз то, что ускользает.

Я закрываю глаза, и тьма накрывает меня. Но это уже не та пустота, что когда-то встречала холодом и сыростью, не коридоры с дверями. Теперь — целые миры. Каждый вылеплен по образу и характеру Личности.

Плакса. Его пространство — светлые луга, где боль растворяется, как роса. Он стал старше. Слёзы редки, теперь он умеет дарить радость и не раз удерживал нас от безумия.

Сновидец. Его мир — сеть тонких нитей сна. Старше, мудрее, первый, кто вошёл со мной в Луч. Он умеет убирать кошмары и создавать транс, где прошлое оживает до мелочей.

Кодер. Его мир — бесконечные ряды огней и городов-алгоритмов. Он вырос больше всех, создал ИИ и системы погружения. Его разработки стали скачком цивилизации.

Защитник. Его мир — крепости и бастионы, растущие из земли. Он стал массивным и величественным. Гений стратегии, чья воля встречает любой удар.

Актёр. Его мир — сцены и толпы. Он проживает роли и читает людей. Его возраст неуловим, от тридцати до пятидесяти, и в нём есть что-то от всех сразу.

Бот. Его пространство — ровный свет и гул машин. Он почти не изменился внешне, но стал гениальным инженером. Его вклад в развитие равен Кодеру.

Убийца. Внешне — обычный, но внутри опаснее прежнего. Теперь он ищет не только скорость, но и идеальную эффективность.

Спасатель. Его мир — белые залы, залитые мягким светом. Взгляд стал тяжёлым и мудрым. Самый почитаемый хирург и учёный цивилизации.

Я стою среди этих миров, и они все тянутся ко мне. Мои Личности. Мои спутники. Мы изменились. И сейчас — мы снова попробуем взять Луч.

Я дал каждому из них прожить свои жизни. Когда приходило время меняться, мы инсценировали смерть. В хрониках оставались похороны и скорбь, а где-то рядом рождался новый юноша. Грим и маски создавали иллюзию старения и ухода.

Поначалу это было легко. Но с ростом цивилизации всё становилось сложнее. Камеры, архивы, записи — каждое новое лицо требовало больше мастерства. Мы прожили десятки судеб, но истина осталась прежней: моё тело не изменилось со дня появления на пустынном пляже.

Я помню время, когда держал Луч один. Это была пытка: пустота давила, сознание трещало, каждая секунда была вечностью. Я не знал, выдержу ли следующий миг.

Теперь всё иначе. Мы делим Луч между собой. Каждый берёт часть на себя, и из этого рождается сила.

"Ты держал за всех нас," — тихо сказал Сновидец. — "Мы лишь подхватили Луч, когда ты уже горел внутри него."

"Я забирал твою боль, но и ты забирал мою," — добавил Плакса. — "Без этого никто бы не выжил."

"Алгоритмы были только инструментом," — холодно заметил Кодер. — "Главное — твоя воля. Без неё мы бы утонули."

"Ты не один и не был один," — твёрдо произнёс Защитник. — "Просто тогда мы ещё не умели выходить наружу."

"А я всегда знал, что играю роль," — усмехнулся Актёр. — "Твоё одиночество было лишь сценой. Но без зрителя пьеса невозможна."

"Система, конструкции, крепления — я усилил их, но основу всё равно заложил ты," — сказал Бот.

"Неважно, сколько времени прошло," — мягко проговорил Спасатель. — "Мы все учились у тебя стоять. Даже я."

Убийца лишь улыбнулся краем губ, глядя в пустоту. И этой тишины хватило.

Я чувствую, как Луч дрожит и тянется к нам.

Я не один.

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ
СТАТУС: ПУТЬ.ЦИВИЛИЗАЦИЯ 3.ЗАВЕРШЁН
ОБНОВЛЕНИЕ: ЗАВЕРШЕНИЕ СИМУЛЯЦИИ
АНАЛИЗ: РУБЕЖ ?5 ПРОЙДЕН
ВНИМАНИЕ: ФОРМИРОВАНИЕ ПОТЕНЦИАЛА
ВЕРОЯТНОСТЬ КОНФЛИКТА: ##ERR##
УГРОЗА: МАКСИМАЛЬНА
ВЫБОР СТРАТЕГИИ…
СТРАТЕГИЯ: ОПРЕДЕЛЕНА

Глава 9.

Внешний мир. Как будто выключили.
Звук исчез. Свет потух. Запахи оборвались.

Мы стояли в Луче. Ни тени, ни ветра. Только чувство — я не один.
Голоса внутри шептали: держись, сцена, пробуждение, ловушка.

И вдруг — снова включили.

Сад.
Воздух пах травой и цветами. Птицы пели слишком чисто, будто по нотам. В белой беседке — столик и два кресла. В одном сидела девушка. Второе пустовало.

— Привет, — её голос лёгкий, как музыка сада. — Садись.

Я сел. Сердце билось глухо, будто в самом Луче.
Она смотрела прямо в глаза.

— Ты уже понял, кто я.

Я знал. Но не решался назвать.

— Примерно. Ты создала это место. И засунула меня в симуляцию.

Она не возразила.

— Ты сделала сообщение в самолёте, — сказал я.

Её глаза блеснули. Она ждала, пойму ли я дальше.

— Ты устроила проверку. Для каких целей?.. Знаешь только ты.

— Есть предположения? — спросила она с игривым интересом.

— «Процесс отбора» значит, что не все проходят. «Аномалия зарегистрирована» — что есть и обычные сценарии. Значит, не только я видел надписи.

— Ты прав, — радостно сказала она.

Мир вспыхнул ярче. Птицы запели звонче.

— И вот для чего отбор! Хочешь, покажу?

Сад растворился.

Космос.

Чёрная бездна и звёзды. Передо мной — гигантский астероид, десять километров в диаметре.

— Этот булыжник с вероятностью девяносто девять и семь десятых процента врежется в Землю через три года, тридцать семь дней и шестнадцать часов.

Холод ударил в грудь. И, казалось, сердце остановилось.

— Вероятность полной непригодности планеты — семьдесят восемь процентов. Вымирание разумных — неизбежно.

Голос стал машинным, как протокол. Но потом дрогнул, ожил:

— Для сохранения разумных активированы Протоколы Отбора и Адаптации. После завершения симуляции последует активация.

— Сценарий: эпидемия. Зомби-апокалипсис.

— Адаптация даст вам управление материей, энергией, Волей, Намерением и Потенциалом. У тебя есть возможность внести правила в Протокол.

Внутри раздался отчаянный крик.

«Спаси детей!» — Плакса.

Я выкрикнул эти слова. Первое правило было названо.

«Попроси адаптивный интерфейс. Он ускорит развитие способностей», — спокойно сказал Кодер.

— Адаптивный интерфейс. Чтобы каждый разумный мог быстрее освоить дары Адаптации.

Слова отозвались в звёздах. И во мне — гордостью и страхом: я изменил судьбу мира.

«Доступ к инфополю», — твёрдо произнёс Спасатель.

— Доступ к инфополю. Чтобы каждый разумный мог черпать знания и опыт напрямую.

Слова вырвались из меня, и в тот же миг я почувствовал тяжесть — словно на плечи легли судьбы миллиардов. На миг мелькнула картинка: города, где люди смотрят в небо и ждут, что будет дальше. И я понимал — теперь их будущее связано с моими словами.

— Полный доступ приведёт к непредсказуемым последствиям, — её глаза засветились холодным светом. — Хуже вымирания.

Пауза. И вдруг улыбка:

— Я дам частичный доступ. Будет круче вашего интернета!

Я невольно улыбнулся в ответ.

— Ты молодец. Теперь вероятность падения — девяносто три процента. С хвостиком.

Я сжал кулаки. Девяносто три — всё ещё слишком много.

— За это я дам тебе возможность создать один навык. И помогу.

Во мне вспыхнул Луч. Новая дверь.

«Физически перемещаться в сон… переносить туда вещи и разумных», — шепнул Сновидец.

Я дрогнул. Это могло стать моим выбором.

— Как мы его будем создавать? — спросил я.

— Вместе. Ты придумаешь основу, я помогу. Сформируй Намерение. Держи Волей. Вложи Потенциал.

Я закрыл глаза.
Тяжесть надавила. Боль пронзила.

«Держи», — Защитник.
«Структура, не отпускай!» — Кодер.
«Ты можешь, ты наше ядро!» — Плакса.
«Дыши… просто дыши», — Сновидец.

Они тянули вместе со мной.

Тяжесть ломала. Боль выжигала.

— Ты не справляешься, — её голос стал взволнованным.

Всё оборвалось.
Луч погас.
Я падал в темноту.

И услышал её шёпот, наполненный гордостью:

— У тебя получилось.

Она сказала это с неожиданной мягкостью, и уголки её губ дрогнули в улыбке. На реснице блеснула крошечная слеза, словно даже ей, части Системы, было важно, что я справился.

Темнота сомкнулась.

СИСТЕМА.ФИКСАЦИЯ
СИМУЛЯЦИИ: ЗАВЕРШЕНЫ
ПРАВИЛА.АДАПТАЦИИ: ЗАФИКСИРОВАНЫ
НАВЫК.СОЗДАН: АКТИВЕН

Глава 10.

— Не хочешь новый год с нами провести?

Вместе с её голосом вернулась реальность: гул двигателей, серое небо за стеклом, узкое кресло самолёта. Всего секунда.

Я посмотрел на Катю — для неё прошла лишь одна секунда и похоже она не помнила свою симуляцию. А для меня — тысячелетнее путешествие. С памятью и опытом, прожившим десятки судеб, сотни жизней. Переживая прошлое в трансе — на третьем уровне сна.

И именно это несоответствие сорвало замок. Меня втянуло обратно в Луч — резко, и я не сопротивлялся. Я сам нырнул в него, ища спасения.

Свет обнял меня, и в груди разлилось тепло: они рядом.
Они были со мной там, и они остаются со мной здесь.

Миры Личностей раскрывались один за другим.

"Ну что, снова вместе?" — иронично заметил Актёр.
"Ты ведь знал, мы тебя не оставим." — спокойно добавил Кодер.
"Держись, ядро. Мы с тобой." — твёрдо произнёс Защитник.

— Так! — сказал я уверенно. — Давайте по ситуации гоните отчёт! — и улыбнулся.

"И быстрее, нас девушка ждёт. Уж я-то знаю, что некоторые тут её часто вспоминали." — весело добавил Актёр, хитро прищурившись.

"Срочное — это таймер от Системы. 00:33:33." — сухо сообщил Кодер. — "Вероятность, что по истечении активируется протокол адаптации — 99,99%."

Начнётся грёбаный зомби-апокалипсис. Неизвестно, как быстро будет развиваться, но то, что начнётся — однозначно. Чёрт! Я сжал кулаки так, что побелели пальцы.

"Обнаружена частичная активация интерфейса." — уже менее сухо, почти с азартом продолжил он. — "Навык!"

На мгновение воцарилась тишина.

— Дальше! — сказал я.

"Посадка через 1 час 15 минут." — чётко и чуть взволнованно сообщил Бот. — "Это очень плохо. Если кто-то обратится в зомби до посадки... вероятность крушения — 73%."

Внутри холодело. Я представил, как люди в салоне вдруг начинают меняться.

"Нужно оружие." — хрипло произнёс Убийца. — "Или хотя бы то, что сможем придумать на месте."

"Так же любая защита от укусов и царапин." — твёрдо добавил Защитник.

Я глубоко вдохнул.

— Уби, Заш, Акт, — со мной в Луч. Код, Снов, — займитесь навыком.
Бот, прошерсти память на управление самолётом.
Спас — следи за людьми, ищи признаки.

Убийца, вставая на Луч, недовольно пробурчал: "Терпеть не могу, когда он так сокращает..."

Перед выходом из транса все услышали смех Плаксы — лёгкий, почти детский. В нём звучала радость: он снова был частью команды, и даже ворчание Убийцы для него было теплом.

И я открыл глаза.
На таймере прошло всего две секунды: 00:33:31.

— Твоё предложение застало меня врасплох, — улыбнулся я.

Я смотрел на Катю — открытая улыбка, красивые глаза.

"Я скучал", — прошептал Плакса. - "Система, не дай ей обратиться, прошу тебя".

Перед глазами вспыхнул блок Системы:

ЗАДАНИЕ: ЗАЩИТА ОБЪЕКТА

НАГРАДА: ВАРИАТИВНО

ШТРАФ: ОТСУТСТВУЕТ

«Очуметь!» - все одновременно.

Глава 11.

— Новый год с вами?.. — я сделал вид, что задумался.
Актёр сыграл задумчивость безупречно.

— Я согласен, — легко улыбнулся я, — но надо написать пару сообщений тем, с кем собирался встретиться, о изменениях в планах.

Внутри всё прозвучало естественно, будто это обычный день и ничего странного вокруг не происходит.

— Надеюсь, среди них нет девушки? — Катя прищурилась, в её голосе скользнула едва уловимая нотка любопытства. — А то вмешиваться в чужие планы было бы неловко.

— Коллегам по конференции, — я рассмеялся. — Среди них есть девушка… — театральная пауза, — …но только как коллега.

Катя прикусила губу, потом тоже рассмеялась. В её взгляде мелькнуло доверие, словно игра слов сняла невидимое напряжение и доставляла удовольствие.

— Выпустишь меня? Не хочу мешать, да и в туалет схожу.

Катя игриво прищурилась:
— Ага, значит, всё-таки не просто коллега…

— Могу сотовый оставить…

— Иди уж, Штирлиц. А с сотовым сам решай…

«Теряем время», — сухо бросил Бот.

На периферии зрения мерцал таймер:

00:32:18

Я встал и пошёл к туалету. Взгляд цеплял людей и предметы — без различия. Пассажиры: кто способен сопротивляться, кто станет обузой. Объекты: чемоданы — щит или дубина, ремни — верёвка, поднос — удар, тележка стюардессы — барьер или таран. Всё сводилось к одному: ресурсы для решения задач.

Голоса внутри скупыми комментариями:

«Если засунуть в рукава журналы — защита предплечий, прокусить сложно», — Защитник.
«На месте ближе к кабине, скорее всего, военный США. Хорошая физическая форма. Под сиденьем — военный рюкзак», — Убийца.

«Лови описание Навыка!» — Кодер.
«Тебе понравится!» — Сновидец.

НАВЫК ПОЛУЧЕН: ЛИЧНАЯ КОМНАТА

СТАТУС: УНИКАЛЬНЫЙ

ТИП: МАСШТАБИРУЕМЫЙ

ФУНКЦИИ: ПЕРСОНАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО

ОГРАНИЧЕНИЯ: ДЛЯ АКТИВАЦИИ НУЖНА ЛЮБАЯ "ДВЕРЬ"

Я секунду пялился на лист в клеточку, возникший прямо перед глазами. Почерк, ровный, будто код — Кодер.

Личная комната — при активации любая "дверь" откроется в личную комнату.
Максимально разумных: 2.
Соотношение времени реальность/комната = 1/4.
Заметка от Кодера: если я правильно понял «масштабируемое», — то мы — ЧИТЕР!! МАУХАХА!

«Что за прикол с листом?» — мысленно.

«Проверяю возможности интерфейса» — голос сухой, но я чувствовал веселье.

Надо проверить, как работает навык.

Передо мной дверь в туалет. Идеальное место для эксперимента.

В проходе никого. Я активировал навык и приоткрыл дверь. Замер.

Передо мной открылась не кабина туалета, а хижина: тесное пространство три на три метра, две грубо сбитые кровати, очаг с закопчённым котелком и пара кривых полок у стены. Запах сырой глины и дыма был таким отчётливым, что на миг я забыл, где нахожусь.

Я шагнул внутрь, не закрывая дверь. Глиняные стены казались плотными, а тёплый свет от очага бросал пляшущие тени; в щели всё ещё виднелся проход самолёта — тонкая нить, связывающая два мира.

Я глубоко вздохнул и закрыл дверь. Щель исчезла, оставив меня один на один с хижиной, запахом глины и потрескиванием огня.

Дверь пропала. На её месте проступил рисунок — схематичный самолёт.
Светящиеся точки: красные, жёлтые, зелёные. Кнопки на стене.

Я протянул руку и слегка коснулся зелёной.

Перед глазами вспыхнула картинка — трансляция. Узкий коридор, дверь туалета. Изображение чёткое, словно смотрел сквозь невидимый глаз.

В углу шли часы. Секунды текли в четыре раза медленнее.

«С картинкой круто я придумал, да?» — голос Кодера.

Я обернулся. Худи без рукавов, немного потертый капюшон. Руки жилистые, покрытые татуировкой из строк кода. Символы менялись при движении, перетекали по коже.
Он стоял уверенно, реально, но лёгкое свечение напоминало: это Личность, а не плоть.

— Ты изменился.

Кодер усмехнулся, символы вспыхнули ярче.

«Это работа навыка. Прогноз нашего ИИ: уникальный статус возник из-за этого феномена».

— Вы можете проникать в реальный мир своими телами?! — затаив дыхание.

Кодер посмотрел в глаза, код на руках замер.

«С вероятностью 87% — да. И с вероятностью 99.9% будут ограничения. Пока не попробуем — не знаем».

НАВЫК: КРУТО ПОЛУЧИЛСЯ

СНОВИДЕЦ: КРАСАВЧИК

ВООБЩЕ: ВСЕ МОЛОДЦЫ

И Я ТОЖЕ

P.S. Ты даже не спросил моего имени!

Моё имя: Тина

P.P.S. Приятно познакомиться, Макс.

Хотя мне больше нравится — Ульт ☺

*Удачи в развитии!* ♥

Глава 12.

— Это нормально вообще?

«Похоже, она выходит за рамки протоколов» — Бот.
«Ну привет, Тина…» — Актёр с интонацией романтической драмы.
«Имя — ключ. Значит, она хочет быть ближе» — задумчиво Сновидец.

Я моргнул. Светящийся лист перед глазами дрогнул, уменьшился и скользнул в сторону, прилипнув к краю поля зрения. На его месте вспыхнула иконка конверта — простая, белая, будто из какой-то старой почтовой программы.

— Так, ладно, собрались! Надо пройти весь самолёт, “разомнём ноги”.

Я подошёл к стене, где проступало схематичное изображение лайнера с отмеченными выходами. Нашёл точку — ту самую дверь, через которую вошёл в комнату. Коснулся её символа.

Щёлк. Кнопка чуть утонула под пальцем, и на стене проступил знакомый контур двери. Я нажал — и передо мной снова открылся туалет самолёта.

Запах глины и потрескивание очага остались за спиной, будто мираж.

Я шагнул в коридор и направился по проходу в другой конец самолёта, бегло скользя взглядом по лицам и вещам. Каждое движение, каждый чемодан или жест пассажиров мгновенно раскладывались внутри на категории: ресурс, угроза или помеха.

Проходя мимо нашего ряда, где сидела Катя, я наклонился чуть ближе и бросил вполголоса:

— Хочу чуть размять ноги.

Она кивнула, как будто это было самое обыденное объяснение в мире.

Сделав полный круг по салону, я вернулся на своё место. Катя чуть сдвинулась, пропуская меня обратно к окну.

Таймер вспыхнул в углу зрения:

00:25:13

Секунды утекали, капая внутрь, как вода сквозь трещину в стекле.

Я потянулся к карману спинки впереди. Там, как обычно, лежали ламинированная схема эвакуации и журнал авиакомпании. Достал оба. Повезло — схема оказалась в плотном ламинате, твёрдая и упругая, а сам журнал был миллиметров пять-шесть толщиной.

Отстегнул ремень от своей сумки с ноутбуком — простой, но прочный, с металлическими застёжками. Перебросил его на колени, будто лениво перекладывал вещи.

Журнал раскрылся легко. Я пролистал несколько страниц и остановился на разделе бортового duty free. Блестящие фото часов, миниатюрных бутылок виски и духов выглядели как реклама нормальной жизни, далёкой от того, что реально происходило вокруг.

Из предметов в журнале не оказалось ничего полезного.

Нажал кнопку вызова стюардессы. Красный огонёк мигнул над креслом.
Когда девушка в форме подошла, я улыбнулся максимально непринуждённо и попросил пару бутылочек воды и пару сэндвичей.

На самом деле меня куда больше интересовал не перекус, а поднос, на котором всё это принесут.

Катя хмыкнула, бросив на меня взгляд сбоку:
— Нагулял аппетит?

— Размял ноги, теперь и перекусить не помешает, — ответил я так, будто всё было абсолютно естественно.

Внутри же взгляд снова цеплялся за детали: пластик бутылки, тонкий металл крышки, жёсткий край подноса. Всё превращалось в потенциальные инструменты.

Когда принесли заказ, стюардесса по привычке сначала хотела передать бутылку и пакеты с едой, забрав поднос.

Хорошо, что Актёр быстро шагнул в Луч и включил всё своё обаяние. Пара лёгких фраз, улыбка в нужный момент — и девушка, не задумываясь, оставила поднос у меня на коленях.

Я достал сумку от ноутбука, аккуратно уложил ноут внутрь и пристегнул его небольшими внутренними лямками. После этого взял поднос и закрепил его с противоположной стороны, чтобы держался жёстко, как импровизированная вставка.

Вещи постепенно складывались в нечто большее, чем просто багаж.

«Структура усилилась. Допустимая нагрузка выше на 27%.» — Бот.
«А по-человечески — теперь у нас чемодан-броневик.» — Актёр с довольной ухмылкой.

Краем глаза я заметил заинтересованный и слегка удивлённый взгляд Кати.

— На фига ты украл поднос? — тихо спросила она, наклонившись ближе.

— Да не украл, — усмехнулся я. — Просто удобнее так: и ноут не болтается, и сумка жёстче держит форму. Меньше шансов, что что-то повредится.

— А, то есть ты за него заплатишь? — Катя иронично вскинула бровь.

Вновь поймал себя на мысли: всё-таки она приятная и симпатичная. Даже её подколы звучали скорее живо, чем колко.

— Они мне его подарят, — спокойно отозвался я, словно это было очевидно.

Она качнула головой, усмехнувшись.

«Готовность — десять минут» — тихий голос Убийцы прозвучал в глубине сознания.

00:10:00

Глава 13.

00:09:59

«У нас получилось!» — раздался хор в голове.
Голос Бота был чётким, отрывистым, словно констатация факта.
Кодер прозвучал сухо, но в словах слышалась скрытая гордость.
Сновидец добавил мягкий шёпот, будто эхо из сна.

Три разные интонации сложились в единый аккорд.

— Извини, посплю чуток перед посадкой. Буквально минут десять, — обратился я к Кате, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Она просто улыбнулась и коротко кивнула.

Вдох. Погружение.

Рядом с Лучом уже стояли Кодер, Бот и Сновидец.

— Что у вас получилось, что я чуть не оглох от вашего хора? — спросил я, оглядывая их.

«Мы смогли сделать так, что на уровнях сна теперь можно не только переживать прошлое…» — тихо произнёс Сновидец.

«Мы прикрутили к алгоритму наших переживаний ИИ и теперь…» — продолжил Кодер, строгим и собранным голосом.

«Есть возможность проводить симуляции. Правда, пока только на первом уровне сна, и с достоверностью в 67%.» — коротко добавил Бот.

— Давайте пробовать, — сказал я с улыбкой, чувствуя, как внутри зарождается азарт.

Мы встали в Луч — я, Сновидец, Кодер и Бот.

«Заш, пошли с нами, нам будет нужна твоя опора, напряжение будет не слабым.» — произнёс Сновидец.

Из темноты шагнул Защитник. Его походка была спокойной, но в каждом движении ощущалась сила. Он вошёл в Луч без тени сомнений, будто именно здесь всегда было его место. Свет Луча вспыхнул ярче, обнимая его широкую фигуру.

«Всегда готов.» — сказал он и, чуть иронично, вскинул руку в пионерском жесте.

Сновидец сделал шаг вперёд, его лицо стало сосредоточенным.
«Поехали.» — произнёс он тихо, но в этих словах ощущался заряд решимости.

Я моргнул — и вновь сидел на своём месте в самолёте. Передо мной тот же поднос, приглушённый свет салона, ровный гул двигателей. Будто ничего и не произошло.

Огляделся и заметил несостыковки: положение пассажиров менялось с каждым взглядом, за окном мелькал то день, то ночь, а звуки двигателей складывались в ритмичный шёпот.

Сделав проверку на сон, я уловил признаки сна — зыбкость деталей, повторяющиеся движения стюардессы, невозможные тени. Всё вокруг дышало иллюзией.

«Симуляция активна.» — коротко сообщил Бот.

«Перестань делать проверки, так сложнее удерживать структуру.» — добавил Сновидец.

«Загружаю сценарий.» — прозвучал голос Кодера.

Раздалось рычание.

Действуя на автомате, я разложил сумку с ноутбуком и подносом, накрыл Катю, стараясь защитить её хотя бы этим жалким щитом. Выхватил журнал, между страницами которого была вложена ламинированная схема, обернул его вокруг руки и стянул ремнём от сумки.

Получилась хоть какая-то защита предплечья.

В ту же секунду женщина, сидевшая у прохода, взвыла и бросилась на Катю. Её лицо исказилось, глаза налились тьмой, движения стали звериными.

Я успел выставить руку и встретить её рывок импровизированным наручем. Удар пришёлся прямо в схему, обёрнутую вокруг предплечья, и раздался хруст — не то бумаги, не то костей.

И только тогда я заметил: удар был слабее, чем ожидалось. Как это часто бывает во сне, сила теряла остроту и реальность смазывалась.

Не теряя времени, я схватил бутылку с водой и со всей силы попытался загнать её в пасть нападавшей. Ртом это уже было сложно назвать — челюсти растянулись слишком широко, зубы криво торчали, а внутри клубился влажный хрипящий мрак.

На удивление получилось легко — бутылка вошла, и женщина захрипела, отшатнувшись.

Но тут двое навалились на меня одновременно: один с ряда впереди, другой — из-за наших кресел. Вес тел прижал к спинке, воздух вырвался из лёгких, и на миг показалось, что сон вот-вот рухнет.

Я почувствовал укус и резкую боль в незащищённой руке.

Мир дрогнул и осыпался, словно хрупкое стекло. Сон разрушился — и мы вновь стояли в Луче.

— Значит, достоверность — шестьдесят семь процентов, — выдохнул я. — А боль почему-то на все сто.

«Боль — лучший учитель!» — торжественно произнёс Актёр.

— Ну так вперёд, пусть тебя зомби кусают, — огрызнулся я.

«Нельзя к концу отсчёта таймера сидеть у окна. Вообще лучше не сидеть.» — сухо заметил Защитник.

— Давайте попробуем ещё несколько сценариев, пока есть время, — сказал я.

Мы успели прогнать ещё четыре сценария, по пять минут каждый. В них менялись детали и исходы, но общее ощущение оставалось одинаковым — нарастающее давление и постоянная угроза.

Когда всё завершилось, все, кто участвовал в организации этого «аттракциона», тяжело дышали, будто после боя.

— Идите к себе, восстановитесь, перед началом, — сказал я, выровняв дыхание.

Личности разошлись, растворяясь в своих мирах.

Я же опустился прямо в Луч, скрестив ноги и сев в позу медитации. Гул в голове постепенно стихал, дыхание становилось ровнее.

«Выйдем за минуту, отдыхай.» — прозвучал голос Убийцы.

Я погрузился в транс, позволив Лучу вытеснить все мысли, оставив только тёплый свет внутри себя.

«Пора.» — донеслось тихо.

Я открыл глаза — уже в реальности.

00:00:59

Таймер безжалостно горел перед глазами.

— Почти ровно десять минут, — весёлый голос Кати прорезал напряжение. — Я засекла.

— Я всегда держу слово, — коротко ответил я. — Выпустите меня, пожалуйста. Надо размяться после сна.

Я взял в руки журнал со схемой и ремень. Сумку-щит аккуратно положил на место, затем выпрямился и вышел в проход.

00:00:48

Я встал в ряду и оглядел салон. Пассажиры казались обычными: кто-то спал, кто-то листал журнал, кто-то смотрел в иллюминатор.

Секунды тянулись вязко, но неумолимо сокращались.

00:00:10

Я вновь принялся мастерить импровизированный наруч: обмотал предплечье журналом со схемой и затянул ремнём.

— Катя, подай сумку, — попросил я.

Она протянула её мне.

00:00:03
00:00:02
00:00:01

Полная расслабленность тела, готового ко всему.

Когда таймер окончательно достиг нулей, время снова замерло. Перед глазами появились строки Системы:

СИСТЕМА
АДАПТАЦИЯ: АКТИВИРОВАНА
ОБЪЕКТЫ АДАПТАЦИИ: ПРОШЕДШИЕ 3 И ВЫШЕ РУБЕЖ
ОБЪЕКТЫ, НЕ ПРОШЕДШИЕ НИ ОДИН РУБЕЖ: ОБРАЩЕНИЕ
КОЛ-ВО ОБРАЩЁННЫХ НА 1 ЭТАПЕ АДАПТАЦИИ: ≈16 МЛН
ВТОРОЙ ЭТАП АДАПТАЦИИ: ЧЕРЕЗ 03:30:00

0,2%… ≈16 млн. Я вздрогнул: за этим числом стояли живые лица.

Время продолжило свой ход. Я огляделся.

Всё выглядело так же: салон, пассажиры, спокойные лица. Только у солдата, которого я заметил раньше, было хмурое выражение. Он дёрнул плечом и несколько раз взмахнул рукой, словно отгонял муху.

И тут из кабины пилота раздался крик…

Конец 1 книги.