Отражения

Аннерозе

Она уже хотела идти спать, но, видимо, задумалась и свернула не в то крыло, потому что за дверью обнаружилась спальня Райнхарда. Брат обычно ложился намного позже, но сегодня он почему-то уже погасил свет.

Аннерозе зажмурилась: ей что-то показалось неправильным в этой картине. Словно обрисованная падавшим из коридора светом фигура на кровати вообще не должна была находиться в этом доме. Или это Аннерозе не должно было быть здесь? Но ведь она помнит расположение комнат и привычки Райнхарда, помнит, хоть и немного смутно, те дни, которые провела здесь... не получается вспомнить только, как она переехала сюда из своего поместья, а ведь это наверняка заняло не одну неделю, с учетом дороги и всего прочего.

Собственный лоб на ощупь казался холодным. Значит, она не заразилась от Райнхарда, это просто усталость. Надо все-таки пойти спать, а то брат проснется и, не дай Фрейя, решит еще часок посидеть за делами.

В мыслях нет ничего странного, они логичны, и все же... почему она не может вспомнить такой простой вещи? Память запинается даже при попытках восстановить прошедший день, будто миновали не часы, а недели, – или все это было всего лишь ярким сном. Но сейчас-то она не спит? Вопреки своему желанию Аннерозе делает несколько шагов к кровати. Ей вдруг становится ясно, что если она увидит лицо брата, то станет легче. И можно будет с чистой совестью идти к себе. Отдыхать в тишине и одиночестве до утра, а утро вечера мудренее.

Райнхард лежит на боку, замотавшись в одеяло почти с головой. Видна лишь светлая челка, мокрая от пота. Аннерозе осторожно сдвигает одеяло – и невольно удивляется тому, как отросли волосы брата. Кажется, что золотая волна сейчас выплеснется с подушки и затопит все. Свет из коридора путается в кудрях, и они словно светятся изнутри. Пламя, сжигающее тонкую белую свечу.

Лицо Райнхарда искажается гримасой боли. Он все еще спит, но сны ему снятся явно не лучшие. Аннерозе, решив выбрать из двух зол меньшее, трогает его за плечо.

–Это просто сон, – негромко говорит она. – Райнхард, все хорошо, я здесь...

Она пыталась разбудить его еще несколько минут, но ничего так и не получилось. Только в голову пришла мысль, что надо позвать Зига. Надо было сделать это сразу. Райнхарда всегда успокаивало его присутствие.

Голова слегка закружилась, когда Аннерозе выпрямилась. Зато мысли прояснились. Туман, скрывавший память, развеялся. Удалось даже опознать твердые шаги в коридоре – так всегда ходил Зиг. Наверное, он забеспокоился, когда...

«Ты же пять минут назад собиралась лечь в пустую кровать», – вспыхнуло в голове. Но Зиг, заглянувший в комнату, был таким же реальным, как и все вокруг.

–Опять кошмары? – тихо спросил он. Райнхард застонал, будто в ответ. Зиг присел рядом с ним на край кровати. Аннерозе не сводила с брата встревоженного взгляда, выбросив из головы все глупости. Своей памятью она займется позже. Это не так важно.

–Ему больно, – сказала Аннерозе, надеясь на то, что муж что-то придумает. Тот кивнул и осторожно обнял Райнхарда, приподняв с кровати. Тот вцепился в него обеими руками, не открывая глаз. На щеках брата что-то светло блестело – слезы?

–Мы с тобой, – Зиг погладил его по спине. – Очнись, Райнхард.

–Все закончилось? – шепот был почти неразличим, но Аннерозе поспешила подтвердить, что да, кошмар прекратился. – Я досмотрел этот сон до конца, – уже чуть отчетливее добавил брат, наконец взглянув на них. Аннерозе показалось, что она видит в его глазах свое отражение – только почему-то совсем измученное и одетое иначе. Мгновение – и иллюзия пропала.

–Будем надеяться, что его не покажут с начала, – ободряюще улыбнулся Зиг. – Райнхард, ты как? Температура еще держится, я чувствую...

–Кирхайс, – выдохнул брат и запрокинул голову назад. Затем глубоко вздохнул и, высвободившись из объятий, откинулся на подушки. Под ними что-то хрустнуло. – Сестра. Я... я кричал?

–Нет, я просто зашла к тебе, – Аннерозе оперлась на плечи мужа. – Что тебе снилось, Райнхард?

–Всякая дрянь, – ответил он, чуть промедлив. – Главное, что я здесь. Попробую снова заснуть, и вы тоже идите... уже поздно.

–Хорошо, – Зиг встал и обнял жену за талию. – Но таблетки все-таки выпей.

Он подтолкнул ее к выходу. Аннерозе и сама понимала, что, задерживаясь здесь, они только провоцируют Райнхарда на сопротивление. Лучше проверить чуть позже, не провалился ли брат в очередной кошмар. Но почему-то ей казалось, что все действительно прошло... и мир тоже стал на место.

–Спокойной ночи, Райнхард, – с улыбкой сказала она, глядя, как брат осторожно наливает в стакан воду. Выходя из комнаты, Аннерозе краем глаза заметила, что Райнхард вынимает из-под подушки что-то, похожее на осколки, но, обернувшись напоследок, ничего не увидела, и решила, что ей снова чудится какая-то чепуха. Все дело в усталости и беспокойстве за брата. Но с Райнхардом уже все почти в порядке. Только температура почему-то не падает.

Аннерозе прижалась к мужу и почувствовала, что тревога отступает. Недалеко, но достаточно, чтобы забыть обо всем до утра. Зиг нежно поцеловал ее в висок, и путаная цепочка мыслей оборвалась окончательно. Странный вечер перетек в не лишенную приятности ночь, а утром мир все еще стоял на своем месте. Единственным, что волновало Аннерозе, осталась болезнь Райнхарда, – ее же собственное непонятное самочувствие нашло четкое и однозначное объяснение.

«Теперь брата будет еще сложнее уговорить жениться, – подумала она, поглаживая живот. – Но его это обязательно обрадует. Я должна ему рассказать».

За окном, среди кустов роз, которые хорошо пережили пересадку и уже как следует разрослись, что-то тускло блестело под лучами солнца. Присмотревшись, Аннерозе поняла, что это закопченное стекло. «Надо обязательно собрать и выбросить», – мысленно отметила она, не задумываясь, откуда оно могло взяться, и тут же о нем забыла.

К завтраку спускался Зиг, а он заслужил первым услышать новость.

Ян

Нога онемела окончательно, и Ян проснулся. Осторожно сдвинул кота, своими десятью килограммами чуть не раздавившего бедро в отбивную, и только после этого понял, что просто видел сон. А кот вот так наглеет уже не первую ночь, как нарочно просачиваясь в спальню и устраиваясь между супругами, на ногах одного из них, порой даже на голове... Вэньли усмехнулся, вспомнив, в какой ералаш превратилась его собственная прическа, когда он как-то раз задремал перед ответственной встречей. Ее тогда перенесли на несколько часов, а Ян уже освободил весь день, и заняться больше было решительно нечем.

Да, вот это и есть реальность. Достойная пенсия, куча времени на то, чтобы писать историю, сомнения насчет того, что книгу в итоге получится издать. Даже с учетом личного знакомства автора и императора. Ян в шутку подумывал о том, чтобы изменить историю и написать трагический приключенческий роман, а не серьезный военно-исторический труд, вот, наверное, из-за этого и приснилось...

Он тихо, стараясь не производить лишнего шума, спустил ноги с кровати и обменялся взглядами с бледным отражением в оконном стекле. Опять забыл задернуть шторы. И налил вечером в чай слишком мало чая. Хотя, возможно, стоило и меньше. Не пришлось бы посреди ночи красться в кухню за добавкой, рискуя попасться Юлиану.

Бедро чуточку побаливало, как от растяжения. Переключить, что ли, сына на новый вид деятельности? Пусть попробует посадить этого пушистого монстра на диету. Заодно и отвлечется от надзора за тем, сколько пьет приемный отец. А еще было бы хорошо найти парню девушку, взрослый уже, пора. Понятно, что на самом деле у Вальтера нет детей, но это не отменяет существования реальных привлекательных женщин. Не будет же Юлиан, и в самом деле, ждать, пока не подрастет старшенькая Кассельнов.

Сон постепенно испарялся из головы. Войдя в кухню, Ян уже не помнил ничего, кроме собственной нелепой смерти от рук боевиков давно запрещенной и разгромленной секты. Да и та казалась скорее эпизодом из полузабытого фильма.