Отрицательный персонаж

ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ ПЕРСОНАЖ

Не все, кто странствуют, сбились с пути.

Дж. Р. Р. Толкиен

ПРОЛОГ

Знаешь, что мексиканцы говорят про Тихий океан? Говорят, что у него нет памяти.

Стивен Кинг

«Рита Хэйворт или Побег из Шоушенка»

Воды Тихого океана не были тихими. Спокойствие было чуждо им, они подхватывали свою добычу легко, безжалостно и вроде бы безразлично, но — с затаенным злорадством, с тем, чтобы утащить на глубину. Океану было безразлично, что прятать в своих величественных глубинах: обломки кораблей, тушки животных, мусор, брошенный с пирса, или человеческое тело, бывшее по сути сейчас таким же мусором.

В первую секунду было больно. Соленая вода вгрызалась во все ее раны, и особенно болела щека, где остался след от ожога. Боль сперва нарастала, заставляя ее раскрывать рот в крике и захлебываться водой, горько-соленой. Затем притупилась постепенно. Фей барахталась, пытаясь удержаться на поверхности, но сил оставалось все меньше. Ее руки и ноги ослабли, вода наполнила ее. Волны подхватывали и подбрасывали, как бесполезную щепку, поднимали на самый верх и обрушивали на глубину, где было темно и спокойно. И тогда злость и страх ушли, и на смену им пришло безразличие.

Все осталось позади. Жених, которого Фей никогда больше не увидит. Луиза, чье перекошенное, болезненно смеющееся лицо, казалось, врезалось в память навсегда, на деле же успело уже стереться, сгладиться, так что при мыслях о кузине перед глазами вставало совершенно другое: далекое лето, им лет по двенадцать, и у Луизы веснушки на носу, которые ужасно ее раздражают. Дольше другого в памяти задержались виноградники. Бесконечные акры и акры лоз, с которых свисают налитые гроздья: зинфандель, сира, кариньян, санджовезе, пино-гри, мускат... Солнце играет на ягодах, придавая черным оттенок красноватый, а белым придавая блеск и свечение драгоценных камней. Акры и акры. Перекличка рабочих. Далекий звук клаксонов. Смех. Тепло солнечного света на лице, сладость спелых ягод и синьор Бланко, гоняющий их прочь старой, фамильной метлой.

Акры и акры.

Потом был рывок, поднявший ее, выхвативший из воды. Тихий океан не желал с ней расставаться, и вода была плотной и горячей, точно одеяло. Все это сопровождалось страшным, механическим звуком лебедки и голосами, переговаривающимися на незнакомом чужом языке, однако Фей не могла больше бояться.

Когда ее уложили на палубу, у нее были еще силы открыть глаза и увидеть перед собою калейдоскоп лиц: смуглых, почти черных, обладающих оттенком слоновой кости; и темных внимательных глаз, опушенных необычайно густыми ресницами или же раскосых.

- Какой улов! - с едва уловимым акцентом сказал один из азиатов, склоняясь ниже. - Субараши1!

Фей еще подумала, что оказалась на корабле каких-то бандитов, пиратов или работорговцев, а потом потеряла сознание.

1Субараши (яп.) - замечательно, прекрасно