Пациентка

Я сидел в мягком удобном кресле и листал книгу, когда в кабинет вошла она. Один её вид заставил меня содрогнуться. Болезненное ощущение. Словно молния ударила прямиком мне в темечко. На пороге стояла молодая девушка, но было с ней что-то не так. Тёмные круги под глазами, острый, как лезвия пронзающие душу, взгляд. Она улыбнулась, обнажая остатки того, что с трудом можно было назвать зубами.

- Здравствуйте! Я к вам! – угрожающе прозвучало из уст девушки.

- Вы на 11:30? – серьёзно поинтересовался я.

- Да. На 11:30. – её голос звучал уверенно.

Я посмотрел на часы и жестом указал на стоматологическое кресло, стоявшее в соседней комнате. Там нас уже ждала медсестра. Она только-только подготовила все необходимые инструменты.

Когда девушка села в кресло, я навёл люминесцентную лампу на ротовую полость пациентки и начал изучать содержимое при помощи стоматологического зеркала. Мне было не по себе от того, что я там увидел.

Гниль разъела эмаль, обнажив пульпу, похожую на грязную, влажную землю. Отвратительный запах разложения витал в воздухе, смешиваясь с привкусом металла. Каждый вдох приносил новую волну тошноты, а каждый звук – скрип и хруст – заставлял содрогаться. Зубы были словно обточены кариесом, а её зловонное дыхание пробиралось даже сквозь медицинскую маску.

Наши взгляды столкнулись и я понял, что эта девушка, если не сумасшедшая, то у неё точно не всё в порядке с головой. Она смотрела на меня жутким взглядом, в котором читалась едкая усмешка.

В кабинете зазвонил телефон. Я почувствовал облегчение. Появилась возможность отдышаться после пытки зловонием, сводившим моё обоняние с ума. Просто чудо, что содержимое желудка не вырвалось наружу. Рвотные позывы были готовы протолкнуть даже ком, образовавшийся в горле.

Попросив девушку немного подождать, я заглянул в кабинет и ответил на звонок. Одна из старых пациенток жаловалась, что девочки из регистратуры не берут телефон. Извинившись, я повесил трубку.

Я был готов найти любой повод, чтобы не возвращаться к этой девушке, но оплата за объём проделанной работы будет как крыло нового «Боинга».

- Извините за задержку, – дружелюбно, стараясь не показывать своего отвращения, сказал я, и добавил: – на сегодня ограничимся глубокой чисткой и подготовим расходники для постепенного возвращения ваших зубов в нормальное состояние.

Девушка смотрела на меня не моргающим взглядом. По коже пробежался холодок. Этот взгляд казался безучастным ко всему, что происходило вокруг. Я почувствовал неведомую угрозу, исходившую от девушки, но виду не подавал.

Взяв в руки ультразвуковой скалер, медленно водил им по зубам девушки, сбивая кусочки зубного камня и эмали, поражённой кариесом.

С каждым отвалившимся кусочком, вонь становилась всё более невыносимой. Медсестра демонстративно отошла на несколько метров, лишь бы не чувствовать этого запаха. Никогда бы не подумал, что из обычного рта могут вырываться трупные ароматы.

В какой-то момент мне показалось, что внутри одной из дёсен что-то зашевелилось. Меня переполняли чувства. Чувства отвращения и страха. Воспользовавшись пинцетом, дрожащими руками извлёк что-то из углубления в десне. Червь. Всего два-три миллиметра в длину. Ну и мерзость!

Ком в горле рос подобно снежному. А девушка… Да ей вообще было насрать на то, что у неё во рту. Удивительно, что она вообще пришла на приём к стоматологу!

Я искренне не понимал как мне надо было реагировать на её реакцию. Во взгляде девушки читалась усмешка. Будто что-то вселилось в неё, а поход к стоматологу это развлечение для демона внутри.

Моя догадка вскоре подтвердилась. С замиранием в сердце, я пытался очистить каждый зуб от непонятной скверны. Кариесом или чем-то подобным это назвать язык бы не повернулся. Но по непонятным причинам, эмаль оказывалась прогнившей до основания. До самого корня.

Я решил удалить один из повреждённых зубов. Точнее извлечь корень. Ибо зубы выпадали и без моей помощи. Достав стоматологический элеватор, я решительно принялся за дело. Тревога нарастала. Каково было моё удивление, когда никакого корня у основания зуба я не обнаружил. Зато обнаружил кое-что другое.

Мне показалось это странным, но… Что-то острое промелькнуло в основании челюсти. Словно под погибшими кусочками эмали и дентина росла новая партия, острых как лезвия, зубов.

Попросил медсестру помочь с рентгеновским снимком челюсти. Мне захотелось докопаться до истины. Что чёрт возьми не так с этой девушкой и её челюстями?

Пока медсестра делала снимок, я вышел в свой кабинет. Мне требовалось ещё немного свежего воздуха. Было удивительно, что я уже привык к зловонному дыханию этой необычной пациентки.

Выглянув в окно, я вдохнул свежего весеннего воздуха. Мои ноздри жадно втягивали в себя ароматы природной чистоты. После жуткой пациентки, мне захотелось постоять возле окна как можно дольше.

Мою идиллию прервал звук падающего тела. Добежал до соседней рабочей комнаты. Пациентка всё также сидела на стоматологическом кресле, не выдавая никакого волнения.

Медсестра лежала на кафельном полу в обмороке. Хорошо, что под рукой был нашатырь. Постарался привести её в чувства как можно быстрее.

- Василий Васильевич, мне нужен свежий воздух, – открывая глаза, вяло вымолвила медсестра тихим голосом и добавила ещё тише, – Остерегайтесь эту девушку.

Я помог подняться коллеге и предложил выйти на улицу. А сам вернулся обратно к пациентке.

Каждая моя попытка избавить ротовую полость от гнили оборачивалась крошащимися зубами. Странно, девушка не проявляла ни малейшего признака боли. Вспомнил, что в суматохе даже не сделал ей обезболивающий укол.

Холодный пот пропитал мою рубашку. В голове зародилось жуткое подозрение: а человек ли передо мной на стоматологическом кресле?

Я потянулся к рентгеновским снимкам, но не успел. Пронзительный крик медсестры, донёсшийся из коридора, лишь усилил мою и без того невыносимую тревогу.

На лице пациентки не дрогнул ни один мускул. Но в её глазах застыла усмешка – та самая, что пробирала до костей.

Я рванул в коридор, откуда только что раздался крик медсестры. Она снова рухнула без чувств.

Увиденное заставило сердце забиться в бешеном ритме. Стены узкого коридора, ведущего к регистратуре, были покрыты алыми брызгами. На полу без сознания лежала медсестра. Я медленно двинулся к холлу, каждый шаг давался с неимоверным трудом.

Впереди лежали тела. Я подошёл ближе, едва сдерживая рвотные позывы. Четверо. Трое сотрудников стоматологии и один пациент. Все были обезображены до неузнаваемости. Разбросанные повсюду кишки напоминали жуткую, хаотичную мозаику калейдоскопа. Лица, искажённые гримасой ужаса, с выбитыми зубами и вырванными глазами, лежавшими поодаль и словно наблюдавшими за своими владельцами.

Грудь сдавило, дыхание стало тяжёлым, словно на ней покоился неподъёмный камень. Паника, как ледяная игла, вонзилась под кожу. Ноги задрожали и начали подкашиваться.

Тишина в холле была не просто отсутствием звука, а чем-то осязаемым, давящим. Она сгущалась, как туман, проникая под кожу и заставляя сердце биться в бешеном ритме. Я заметил это сразу, как только ступил на залитый кровью кафельный пол: входная дверь, ведущая наружу, была заперта на внутренний засов. Никто не мог проникнуть сюда, а значит, виновник произошедшего был рядом.

Превозмогая свою нервозность, попытался отпереть засов, но он не поддавался. Металл был деформирован.

Переступая через изуродованные тела у стойки регистратуры, которые ещё недавно были моими коллегами, я попытался вызвать полицию. Руки дрожали, пальцы скользили по холодным кнопкам стационарного телефона. Но тишина на проводе лишь усилила тревогу. Паника начала захлёстывать сознание, подобно цунами. Единственным выходом было вернуться в кабинет.

Как ужаленный, я влетел обратно, захлопнув за собой дверь. Сердце бешено колотилось, готовое выскочить из груди. Торопливо набирал номер полиции. Гудки. Один, второй, третий… Наконец, женский голос оператора, спокойный и деловой, прозвучал на конце провода, – «Отделение…». Перебивая, я выпалил адрес, задыхаясь от слов, описывая ужас, который увидел. «Прибудем на место в течение десяти минут», – прозвучал ответ. Десять минут. Казалось, вечность.

Я прошёл в соседнюю комнату, где находилось стоматологическое кресло. Там меня должна была дожидаться жуткая пациентка. Но на её месте… на её месте находился изуродованный труп медсестры, ассистировавшей мне всё это время.

Глаза были широко раскрыты, в них читался первобытный ужас. Нижняя челюсть была вырвана. Ещё свежие брызги крови покрывали её белоснежную рубашку.

Мой взгляд упал на рентгеновский снимок, висевший на светящейся панели. Он был сделан для той самой пациентки. Я подошёл ближе. На снимке, среди обломков эмали, дентина и гниющих тканей, отчётливо проступали они. Острые, неестественно длинные клыки. Они торчали из челюсти, словно у хищника, и от одного их вида меня пробрал леденящий ужас.

Дверь кабинета, казавшаяся еще минуту назад надёжным убежищем, теперь содрогалась под натиском чего-то нечеловеческого. Я прижался спиной к холодной стене, сердце колотилось в груди, готовое вот-вот пробить грудную клетку. Стальные решётки на окнах, призванные защищать от воришек, теперь служили лишь напоминанием о моей полной изоляции. Третий этаж, пустая улица – кричать было бессмысленно, да и сил на это не оставалось.

Всё началось с тихого, настойчивого стука. Я лихорадочно подпирал дверь всей мебелью, что была в кабинете. Но стук становился громче, настойчивее, приобретая какой-то зловещий ритм. Затем он сменился. Это уже не был стук. Это был удар. Тяжёлый, глухой удар, от которого дрожали стены.

Я видел, как дверная коробка деформируется, как краска трескается и осыпается. За ней – не просто человек. Это была она. Моя пациентка. Та, чьи глаза всегда смотрели с какой-то нездоровой усмешкой. Но сейчас в ней не было ничего от прежней хрупкости. В ней была сила. Нечеловеческая сила.

С каждым новым ударом я слышал не только треск дерева, но и какой-то низкий, утробный рык, который пробирал до костей. Это был звук голода. Звук ярости. Звук чего-то, что не должно существовать в этом мире.

Я лихорадочно огляделся. Ничего, что могло бы послужить оружием. Ничего, что могло бы остановить это. Дверь скрипела, казалось, вот-вот поддастся. Я чувствовал, как холодный пот стекает по спине вниз.

Внезапно, удар стал ещё сильнее. Дверь прогнулась внутрь, и я увидел щель. В этой щели мелькнуло что-то тёмное, когтистое. И я услышал её голос. Это был издевательский смех. Мимолётный, но твёрдо отпечатавшийся в моём сознании. Время словно остановилось.

Я отшатнулся, споткнулся о лежавший провод стационарного телефона и упал. Дверь с оглушительным треском распахнулась, сваливая заслонявший её шкаф.

На пороге стояли люди в полицейской форме. Одновременно с облегчением, я почувствовал как силы покидают меня. Сознание гасло, но отголоски пережитого кошмара теперь будут преследовать меня вечно.