Параллели Эдема

Соавторы: Ридли Скотт, Дэн О’Бэннон, Рональд Шассет – создатели оригинального фильма «Чужой», чьи идеи и вдохновение легли в основу данного произведения.

Так же, мои соавторы и источники вдохновения:

Дж. Р. Р. Толкин – автор «Властелина колец», его миры и мифология оказали значительное влияние на создание данного произведения (украла двух персонажей);

Стивен Кинг – автор «Лангольеров», чьи идеи о времени и реальности вдохновили некоторые сюжетные элементы (утащила самих Лангольеров);

Роберт Киркман – создатель комикса «Ходячие мертвецы», чьи концепции выживания и человеческих отношений в условиях зомби-апокалипсиса нашли отражение в сюжете (стянула зомби);

Джеймс Камерон – режиссер «Терминатора», чьи идеи о путешествиях во времени и искусственном интеллекте были использованы в развитии сюжета (пригласила Арни из второй части);

Стивен Соммерс – режиссер «Мумии» и «Царя Скорпионов», чьи элементы приключений и фэнтези вдохновили на создание атмосферного фона (уволокла самого Царя).

Данные люди упомянуты как авторы канона, без желания и их согласия на участие в данном литературном произведении.

Наталья Резникова – редактор и соигрок, осуществляет корректировку и помощь в написании. Основной автор произведения.

Межзвездный буксир «Ностромо», система Альфа Центавра.

Экипаж: из семи членов остался один.

Груз: автоматический завод, который перерабатывает 20 миллионов тонн минеральной руды.

Курс: возвращение на Землю.

27 августа 2122 года.

Элен Луиза Рипли.

Сирена ревела, не переставая, сигнализируя о том, что «точка невозврата» пройдена, и грядет автоматический взрыв корабля. На нижних палубах уже дано начался хаос: пар из остановленных парогенераторов начал поступать в его нутро, формируя среду, наиболее желательную, для предстоящего взрыва. Рождающиеся химические соединения, взрывались, уничтожая его внутренне убранство. Но на центральной палубе хаоса не наблюдалось. Пока. Она слышала дикий вой сирены, сквозь который до нее долетало эхо взрывов. Еще совсем далеких. Она знала, что, - совсем скоро, - эта же вакханалия начнется и на главной палубе, и спешила покинуть обреченный корабль.

Женщина затравленно выглянула из-за угла, выискивая глазами то, ЧТО стало причиной гибели экипажа, и, - в ближайшем будущем, - корабля тоже. Все ее мысли сейчас были о спасении. Себя, - как единственного свидетеля произошедшей катастрофы, - и «брата своего меньшего и мохнатого» - кота Джонса. Кот сидел в переноске, - он был напуган, - но не догадывался о том, какие страсти бушуют в душе человека.

Пространство шлюза было пустым. Она осторожно приблизилась к косяку, и выглянула, оценивая наличие опасности. Не видя страшного чудовища, - которое, - после своего ужасного рождения, - «разобралось» с экипажем меньше, чем за сутки, - она повернулась спиной к отрытой двери спасательного челнока, выставив огнемет в пространство коридора уже практически уничтоженного грузового буксира. Грохнул близкий взрыв, и стена огня врезалась в угол коридора, там, где она стояла еще совсем недавно. Она бегом забежала в спасательный челнок и задраила за собой вход прежде, чем очередная огненная струя смогла ее достать.

В челноке так же, ревела сирена: «Нарцисс» был штатным средством спасения с буксира. Женщина уже закрывала двери спасательного челнока, как из динамика, - вмонтированного в панель управления маленького кораблика, - раздался голос Мамы – искусственного интеллекта космического тягача:

- У ВАС ОСТАЛАСЬ ОДНА МИНУТА, ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОКИНУТЬ КОРАБЛЬ. – Это женщина и так сама прекрасно помнила, без напоминаний с ее стороны. Ведь именно она и запустила процесс самоуничтожения. – КОРАБЛЬ БУДЕТ АВТОМАТИЧЕСКИ УНИЧТОЖЕН, ЧЕРЕЗ ОДНУ МИНУТУ.

Женщина опрометью бросилась к центральной панели, нажатием кнопок открывая челноку путь с корабля-носителя. Вой сирены только подгонял ее. Она искренне надеялась на то, что то, - что уничтожило ее экипаж, - ее друзей и возможную счастливую жизнь в дальнейшем, - останется там, за бортом ее маленького шаттла, и разделит судьбу «Ностромо»… она едва успела отстрелить захваты и запустить все системы шаттла. Шаттл был готов к полету. На экране перед ней возникло напоминание «пристегнитесь». Она тщательно пристегнулась к креслу, зная, что перегрузка от старта кораблика сильно вдавит ее в пилотское кресло. Шаттл начал выходить из шахты, - в которой он был как бы «пристегнут» к «Ностромо», как снова раздался голос Матери:

- ОСТАЛОСЬ ТРИДЦАТЬ СЕКУНД…, - а далее Мама начала «обратный отсчет». – ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ, ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ... - На счете «двадцать шесть» включился основной двигатель челнока, и «Нарцисс» рванул вперед, унося ее от корабля-носителя.

Перегрузка вдавила ее в кресло, но для женщины «это» не имело никакого значения. Самое главное сейчас было то, чтобы быть как можно дальше от эпицентра взрыва. «Ностромо», - вместе с заводом, - был длиной более километра, что подразумевало двойную детонацию. Она смотрела прямо перед собой, но ничего не видела. Сейчас она МОЛИЛАСЬ, чтобы ее план побега увенчался успехом…. Когда в отсчете Мамы осталось шестнадцать секунд, «Нарцисс», все-таки, вырвался из-под громады завода, и начал удаление от обреченной махины.

Спокойствие черноты космического пространства было нарушено двумя взрывами: сначала взорвался тягач. И, - поскольку, - реакторы платформы завода, - который он буксировал на Землю, - были «связаны» с реактором «Ностромо», их детонация произошла спустя несколько секунд после взрыва грузового буксира.

В этот момент, - как ей потом показалось, - ей помогли все Боги Вселенной: шаттлу удалось отойти на почти безопасное расстояние. Она вышла из зоны возможного эпицентра взрыва, и, - практически, - вышла и за вторую зону, однако ударная волна смогла хорошенько тряхануть ее маленький корабль. Какое-то время она просто сидела в кресле, все еще не веря в то, что ей удалось осуществить свой план.

Взрывы тягача и завода, - почти что, одновременно, - оказались лишь прелюдией того, ЧТО произошло дальше. Ткань пространства-времени дернулась от поглощенной кинетической энергии, и, - не выдержав огромного давления, - разорвалась, образовав конечность: гигантских размеров «черную дыру», к которой, - казалось бы, - прикоснулась сама суть ужаса Вселенной. Как бы ни старалась чернота космоса остаться целостной, невидимые нити судьбы сплелись, на мгновение, создав соединение между фантастическим будущим, и реальным миром людей. В сердцевине этого пересечения космоса, белые звезды затрепетали от напряжения, а их холодные тени накрыли все вокруг, словно ночное облако.

Когда энергия разрыва высвободилась, и вакуум начал проваливаться в пропасть, неподалеку от космической трассы, - по которой некогда мчался «Ностромо» домой, - скопилось гигантское количество астероидов, которые притянула к себе маленькая луна: каждый из них прочно держался на своей орбите. Момент третьего взрыва изменил все. Энергия родившейся «черной дыры» выплеснулась в окружающее пространство, чтобы, - прокатившись по сектору космоса, - вернуться обратно. Одна из гигантских каменных глыб оказалась в самом центре этого хаоса. Астероид, - немой свидетель произошедшей катастрофы, - был увлечен в бездну, «дыра» поглотила его, словно огромный пылесос. Пройдя через «гармошку» пространства-времени, метеорит устремился по одному, - только ему известному, - курсу. Каждый миг его движения к планете, отдалял его от космической тьмы сектора, что он оставил позади. Астероид неумолимо приближался к Земле, жители которой даже не подозревали об угрозе.

Столкновение стало лишь вопросом времени.

***

Международный аэропорт «Толмачёво», терминал «А»,

Новосибирск, Западная Сибирь, Российская Федерация,

15 января 2021 года.

Наталья Резникова.

Автобус лениво подрулил к терминалу «А» Международного аэропорта «Толмачево», и люди, - коих было совсем немного, - стали выходить. Водитель вышел и открыл багажное отделение. Тотчас пара мужчин и одна женщина подошли и стали вытаскивать довольно увесистые чемоданы, небрежно спихнув большой трекинговый рюкзак и чехол с горными лыжами вглубь багажного отделения. На улице было относительно холодно, и люди, - которые смогли достать свой багаж, - устремились внутрь теплого здания аэровокзала.

- Ну, ни хера себе… - Женщина, - которая последней подошла к багажному отделению, - чуть ли не залезла в нутро автобуса, доставая рюкзак. – Ну, люди милые, - прозвучало беззвучное ругательство, - ну спасибо вам. – Ей удалось, - наконец-таки, - схватить чехол за ручки. – Благодарю еще за то, что не сломали…

Она накинула на себя правую лямку. Шапка съехала на лоб, и женщина, - фыркая, - поспешила вернуть ее на ее законное место. Шофер стоял рядом, ожидая, пока разберут багаж, затем закрыл багажный отсек, и сел в автобус, закрыв за собой двери. Держа чехол с лыжами за обе лямки, женщина поспешила зайти в здание воздушной гавани.

В аэровокзале было тепло, уютно, и была просто туева хуча людей. Вообще, Толмачево напомнил ей огромный муравейник, который кишел так, словно его разворошили. «Однако, люди – не муравьи», - подумалось Наталье, пока она обозревала то, куда скоро попадет, пройдя пост контроля. «Толмачево не муравейник, он - человейник». Из ее рта вырвался смешок, и впереди стоящий пассажир повернулся к ней, что заставило ее оборвать смех. Она чувствовала, как волнение переполняет её, но старалась это скрыть. Каждый момент в аэропорту вызывал у неё смешанные чувства: с одной стороны, она была на пороге нового приключения, но с другой - всё вокруг казалось слишком знакомым. Толмачево был для неё местом, где когда-то начинались радостные поездки и возвращения, но также связано с моментами, которые она предпочла бы забыть. И забить на них. Всерьез и насегда.

Стоя на своём месте в очереди, она заметила, как человек впереди нервно проверяет часы. «Ага, наверное, спешит на важную встречу», - подумала она, - «или пришел впритык, и у него заканчивается регистрация. Или, - очень даже возможно, - он прошел регистрацию онлайн, а сейчас заканчивается ПОСАДКА, вот это прикол будет, если его полет накроется свинцовой бабочкой». Этот невольный анализ окружающих был для Натальи привычным занятием, своего рода игрой, которая развлекала её и отвлекала от своих собственных переживаний. От переживаний встречи с той, которую она знала лишь по интернету, - по совместным ролевым играм. Но сейчас они доболтались о Скайпу до такого... Наталья не раз задумывалась: а чего ей постигло предложить Марии, - которая ДО этого ее предложения, - была лишь эфемерным соигроком, - совместные лыжные «покатушки». И не где-то там, а в Сочи, на Красной Поляне, там, где когда-то была Олимпиада…

Стоя в очереди, - и стащив с головы шапку, - она затолкала ее в чехол к лыжам. Затем прошла через «рамку», предварительно положив на ленту транспортера рюкзак и лыжи. Женщина, - которая сидела за рентгеновским аппаратом, - не сказала ничего, что дало понять хозяйке вещей, что ничего запрещенного в ее багаже аппарат не нашел. Она кивнула сама себе, и, - расстегнув куртку от горнолыжного костюма, - выложила в небольшую коробочку сотовый телефон, и прошла в рамку.

Раздался резкий писк. Еще одна женщина, - которая стояла у аппарата, - взяв в руки небольшой ручной металлодетектор, подошла к ней.

- Руки в стороны, пожалуйста.

- Да ради Христа. – Ответила уже пассажирка и развела руки в стороны. Работница «поводила» детектором у ее одежды.

Писк повторился возле кармана. Женщина сунула в него руку, и извлекла гору мелочи, которую красноречиво явила работницам Службы Авиационной Безопасности. Женщина с детектором кивнула, и начала «елозить» им же, но уже по бедрам.

Писк раздался снова. Женщина расстегнула молнию горнолыжных штанов, показав работнице связку ключей.

- Положите деньги и ключи к телефону и пройдите снова.

Пассажирке ничего не осталось, как подчиниться. На этот раз, - к счастью, - рамка промолчала. Работница САБ кивнула, и сделала жест рукой «пройдите», посмотрев на другого пассажира – грузного мужчину, лет 50, на которого тоже пискнула рамка. Удаляясь от поста «раннего обнаружения возможных неприятностей», Наталья едва заметила, как другие пассажиры начали подмигивать друг другу. Каждый из них, хотя и был поглощён своими мыслями, вдруг ощутил единство в этом маленьком пространстве.

Так же кивнув в ответ, она сгребла свои вещи и отправилась искать стойку регистрации авиакомпании «S7 Airlines» - базовой авиакомпании сибирского региона. Пройдя через «рамку», она вздохнула с облегчением. Этот момент давал ей возможность осознать, что на самом деле, все трудности с контролем были лишь частью многоуровневой игры жизни. Она училась расслабляться в каждой момент, и это стало её привычкой.

Прямо перед ней снова открылась видимость мира путешествий: стеклянные окна пропускали в помещение свет, создавая атмосферу, полную надежды и ожидания. Люди вокруг неё суетились, и это напоминало ей о том, как важно ценить текущий момент, как важно перед каждым путешествием оставлять за спиной ненужные тревоги. Еще на стадии покупки билета через интернет, она знала, что самолет, - который доставит ее сначала в Москву, - носит название «Аэробус А-320», поэтому, она заранее оплатила место 18А. Она любила сидеть именно там, чтобы «убивая время», смотреть за тем, как капитан воздушного судна «играется с механизацией», как самолет «шевелит» элеронами в полете, и, - на стадии взлета или посадки, - поднимает и опускает закрылки. Ее путь лежал недалеко от одного из бутиков бистро, коих в аэропорту было просто немеряно. Пахло свежезаваренным кофе и сладкой выпечкой, что несколько отвлекало её от нахлынувших воспоминаний о минувшем снежном походе. Каждое шуршание в очереди, каждое смеющееся лицо вокруг создавали ощущение домашнего уюта, но Наталья не могла избавиться от легкого беспокойства, словно что-то неуловимо поджидало её за углом. Она немного постояла, решая, а не выпить ли ей стаканчик крепкого кофе, но… увидя, что одна из стоек освободилась, она заспешила к ней.

Подойдя к стойке регистрации, она протянула паспорт молодому парню.

- Так. – Он развернул документ, и какое-то время смотрел на экран, - видимо, - своего компьютера. Затем посмотрел на женщину, и широко улыбнулся. – Наталья Резникова, место 18А. – Изрек он, и протянул ей ее паспорт, и бережно вложенный в него посадочный талон. – Вы раненько, до начала регистрации более шести часов.

- Это не я, это автобус. – Ответила Наталья, беря паспорт из рук работника стойки регистрации. – А вот это мой багаж. – Она положила рюкзак и лыжи на ленту транспортера, и парень сноровисто нацепил на них клейкие наклейки. Затем он нажал какую-то кнопку, транспортер пришел в движение… - Осторожно, лыжи! – Повысила голос женщина, но парень положил лыжи правильно, и транспортер «унес» все в багажное отделение…

Багаж исчез из поля зрения, и Наталья осторожно выдохнула. Сдача багажа была верным признаком того, что оставшаяся часть путешествия уже не за горами. Она обернулась к стеклянным дверям терминала и увидела, как за ними бушует зимняя стужа. Мерная суета аэропорта создавалась не только людьми, но и звуками: гудением разговоров, щелчками клавиш, треском колес багажа о пол…, и всё это сливалось в симфонию, которую могли понять только путешественники.

- Впереди - новое, - пробормотала она себе под нос, когда направилась к зонам ожидания. – Ой, Маша, а вдруг я тебе не понравлюсь в реале, я ж ее та штучка! – Со смешком в голосе сказала она себе, двигаясь к одному из маленьких кафе. Вдыхая насыщенный аромат свежезаваренного кофе, она осознала, что её тревожные мысли начали рассеиваться. Каждая капля энергии, наполнявшая пространство вокруг, утешала её. Она знала, что каждая секунда здесь важна, и отпустить минувшее - значит оставить за собой всё ненужное. Засим она подошла к кофейному автомату и, немного помедлив, выбрала большой стакан американо.

- В аэропорту без кофе - как в горах без снежного покрытия! Особенно, когда ты едешь туда, чтоб поездить с удовольствием. – Она потянула свое тело до хруста.

Вынимая горячий напиток из автомата, Наталья сделала маленький, осторожный глоток и почувствовала, как тепло напитка проникает в её тело. Она снова посмотрела на стеклянные двери, в которых отражалось её собственное лицо: взгляд был полон ожидания и решимости.

- Ладно, - произнесла она вслух, - шоу маст гоу он! - И направилась к зоне ожидания, в которой стояли небольшие диванчики и столики.

Она находилась в зале, наполненном людьми: кто-то читал книги, кто-то шумно смеялся, кто сидел, уткнув свое лицо в телефон, и ни на что не реагировал. Наталья уловила разговор двух девушек, которые обсуждали свои планы. В их словах она увидела свое отражение: волнение, надежды и мечты, перекликались с её собственными ощущениями. Затем она поняла, что не сделала чего-то. Она поставила стакан на один из столиков, и присела рядом. Затем вытащила из кармана паспорт, и вложенный в него посадочный талон, начав придирчиво изучать его, на предмет «опечаток» или еще каких-то изъянов. Опыт был, но, - правда, - этот «опыт» был не связан ни с одной авиакомпанией на территории России. Сейчас все ее мысли были об инциденте, который произошел с ней в аэропорту города Бишкек – столицы соседнего дружественного государства. «Эйр Манас» - так называлась «та» АК, где, - из-за опечатки в посадочном талоне, - ей отказали в перевозке. Потом, - конечно же, - весь тамошний аэропорт пожалел об этом, Генеральный директор ОАО «Манас Эл-Аралык Аэропорту» лично принес ей свои извинения, и ее сбагрили «в ее родной аэропорт Толмачёво» рейсом «Аэрофлота», ажно через Москву, и в первом классе. Причем, плату за ее билеты, Генеральный директор извлек из кармана того сотрудника, который и допустил оплошность. Ей явно не хотелось «скандалить там, где живет», и она придирчиво разглядывала посадочный талон снова и снова. Не найдя изъянов, она улыбнулась, допила остатки кофе, и выкинула стакан в ближайшую урну. Затем поднялась и пошла в зону вылета, решив, что на первом этаже аэровокзала ей уже делать нечего.

На половине пути ей захотелось предупредить подругу по игре о том, что она уже в аэропорту, и уже находится на «низком старте». Вытащив свой айфон (которым она ужасно гордилась), и, - набрав номер Марии Воробьевой, - своей подруги по инету, и соигрока, - стала ждать соединения…

+ соигрок: Мария Воробьева - реальный человек, соавтор и активный участник литературной игры, с которой ведется совместное творчество.

Наталья Резникова - редактор и соигрок, осуществляет корректировку и помощь в написании. Основной автор произведения.

Маша терпеть не могла опаздывать. Это всегда вызывало у неё некоторую нервозность, и потому, - она старалась всегда и везде прибыть «немного заранее». Вот только в этот раз Московские пробки сильно подводили её, даже с учётом общепринятых правил «прибыть за четыре часа». Нервно поглядывая в телефон, девушка покусывала губу и сокрушённо вздыхала. Благо, что она всегда регистрировалась на рейс онлайн, и место выбирала заранее. А имеющиеся в аэропорту терминалы позволяли распечатать посадочный талон быстро и без проблем. Вот только с багажом всё же нужно было что-то делать. Задержав дыхание, и медленно выдохнув, Маша мысленно начала читать молитву, уповая на милость Божью и, в этот момент её телефон ритмично завибрировал.

- Да? Алло? - Её голос немного дрожал от расстройства.

«На той стороне» раздался жизнерадостный голос.

- Привет! – По голосу Мария могла бы понять, что ее невидимый абонент разговаривает, улыбаясь во все 32. – Итак. Я прибыла в аэропорт, но вот засада: я прибыла РАНО, аж за шесть часов до начала регистрации. – Невидимая собеседница откашлялась, - видимо, - в кулак. – Как твое величество, и вообще – что делаешь?

- Моё величество пытается успеть лыжи купить. – Поняв, - кто на том конце «провода», - девушка коснулась лба пальцами. Ведь, - конечно же, - думала она, - «этим» нужно было заниматься именно сегодня. В день отлёта, и никогда иначе. Маша невесело усмехнулась. Вдобавок ко всему, отпуск едва не сорвался, потому что Клавдия Степановна, - свет очей ее, - вдруг решила попросить ИМЕННО ЕЕ сегодня выйти на работу, - вместо заболевшего хирурга, - на операцию. Это не прибавляло расслабления. - У меня ведь лыжи в последний раз были в девятом классе. Ещё и про этот метеорит в новостной сетке... Нервничаю. Память ещё свежа, как один в Челябинске рухнул.

***

За два месяца до вышеописанных событий.

Комплекс Европейской Южной обсерватории.

Паранальская научно-исследовательская обсерватория по изучению дальнего космического пространства, Атакамская пустыня, Чили.

2635 метров над уровнем моря.

Расположенная высоко в чилийских Андах, обсерватория, - словно гигантский страж, - «наблюдала» за бескрайним космосом. Белоснежные купола сверкали в потоке солнечного света, превращаясь ночью в маяки для искателей тайны далёких звёзд. Ее расположение, - на высоте более 2600 метров над уровнем моря, - давало ей уникальное преимущество – разряженный воздух и минимальные атмосферные помехи способствовали более качественной «картинке», которую могли увидеть телескопы в самых дальних уголках космического пространства.

Человек, - а особенно – впервые зашедший на территорию комплекса, - в первую очередь, - испытывал ощущение величия. Горы вокруг казались вечными и нерушимыми, а небесная ширь за ними манила своей недоступной загадочностью. Здесь работали несколько из наиболее мощных телескопов в мире, среди которых знаменитый VLT - Very Large Telescope - Очень Большой Телескоп. Каждый из его четырёх главных скоплений, словно глаз, направленный в вечность, имел возможность обнаруживать объекты, находящиеся за миллиарды световых лет от Земли.

Когда наступает ночь, - небо над обсерваторией превращается в волшебное полотно, которое усыпано миллионами звёзд. На фоне тёмного небосвода мерцают не только звёзды, но и яркие планеты, туманности, и далёкие галактики. Каждый вздох здесь наполнен свежестью и волшебством. Именно тут научные умы со всего мира собираются, обмениваются идеями, и исследуют тайны вселенной, в то время как земля под ними остаётся колыбелью современного знания. Здесь можно почувствовать, что Параналь - это не просто обсерватория, а настоящая лаборатория самих звёзд, где дух научного поиска и стремление к познанию бесконечны.

Человек сидел один, в довольно просторном помещении, за столом, на котором стояли сразу несколько мониторов, и болтал левой ногой. На самом деле, Висенте Алонсо глубоко скучал. Будучи младшим научным сотрудником, которому только недавно доверили дежурства в одно лицо, откровенно маялся, находясь на своем рабочем месте. Он был веселым и общительным парнем, - как и все уроженцы Чили, - и долгие смены «в одиночку», - порой, - доводили его до белого каления. И ладно бы, если было что наблюдать! Которую смену телескопы фиксировали лишь то, что было «замечено» их стеклянными глазами очень давно.

Висенте прекрасно знал, что, - благодаря телескопам, - которые использовали методы радиальной скорости и транзитов, - были обнаружены многочисленные экзопланеты, в том числе – и потенциально обитаемые. Он часами мог представлять, какие формы жизни обитают на них, визуализировал то, как выглядят наши «братья по разуму», воображая Первый Контакт Человечества и внеземных цивилизаций. Он так же был в курсе того, что используя спектроскопию, астрономы исследовали атмосферы этих самых экзопланет, выявляя такие составляющие, как водород, углеродные молекулы и даже возможные биосигнатуры. И хоть до осознанной колонизации НА ТАКИЕ БРОЛЬШИЕ РАССТОЯНИЯ, люди еще не помышляли, - все мысли молодого человека «крутились» вокруг этого. Зная то, что две самые крупные космические корпорации мира – «Роскосмос» и «Space X», - задумали экспедицию куда-то, - он отслеживал в мировой сети информацию по этому масштабному проекту.

И еще он знал то, что телескопы именно Паранальской обсерватории помогли обнаружить и изучить многочисленные «черные дыры» в центрах галактик, включая нашу собственную Млечный Путь, где находится «супер черная» дыра Стрелец A*.

Придя на смену вечером, Висенте испытывал легкий трепет, но не мог понять его причин. Он, - как это и было заведено несколькими поколениями астрономов, - внес запись в табель учета рабочего времени, просканировав свою идентификационную карту. Время его прихода «запомнил» компьютер, и он прошел далее, непосредственно уже на свое рабочее место. Он искренне считал, что его работа – это не просто «работа», а целая ритуальная практика. Каждая его смена начиналась с проверки оборудования: он осматривал мощные телескопы, при помощи продвинутого программного обеспечения устанавливал необходимые фильтры и настраивал сопутствующие инструменты, такие как спектрометры и фотометры. Он знал о том, что каждый из этих приборов помогает разгадать природу далеких звезд во Вселенной.

Еще, - во время своего дежурства, - он анализировал те данные, что постоянно выдавал телескоп. В основном – эта информация была уже известной, но это ничуть не умаляло ее ценности. Иногда он сталкивался с настоящими загадками: странные колебания света, - как он прекрасно знал, - могли указывать на наличие экзопланет, подобных Земле, или же на существование черной дыры, поглощающей окружающую материю. Что-то, - в анализе этих данных, - пробуждало в нем глубокие чувства, и каждая новая находка становилась для него личным достижением.

Длительными ночными сменами он, - в буквальном смысле, - насиловал 8,2-метровый телескоп, проводя свои, - никем не одобренные, - исследования. Начальство следило за ним, но и только: научные поползновения Алонсо могли иметь ценность для кого-то другого проекта. Мощнейший телескоп давал просто-таки уникальные возможности проводить такие исследования, за которые древние звездочеты запросто удавились бы от зависти. С помощью программного обеспечения, - предназначенного для обработки данных, - он мог визуализировать и анализировать сложные структуры, которые никто бы не смог увидеть невооруженным глазом. Сколько бы не пытался.

А иногда Висенте записывал наблюдения в свой дневник. Только ему, он доверял свои мысли о величии Вселенной. О возможности существования других цивилизаций. Так же, он вписывал туда все свои чудесные находки, - такие как экзопланеты с потенциальной биосигнатурой, - которые вызывали у него настоящий восторг. В моменты спокойствия, когда ночное небо наполнено звездным светом, ему нравилось мечтать о том, что, где-то вдали, кто-то другой смотрит на такие же звезды и, - возможно, - тоже задается теми же вопросами.

Он уже довольно долго сидел за своим рабочим столом, окруженный технологическими устройствами: мониторами, клавиатурой, которые напрямую сообщались с VLT, и, - и, казалось бы, - ждал новых открытий. На экране компьютера переливались графики: каждый из них пронзал его воображение, как яркая звезда в бескрайней дали космоса. Висенте медленно водил курсором по экрану, сканируя данные с минувших ночных наблюдений. Битва между мечтой и реальностью развертывалась в его голове: «Вот они, стремительные кометы и загадочные галактики. Один клик - и я могу прикоснуться к тайнам, которые затаились в недрах вселенной». Свою работу он любил, и старался сделать ее как можно лучше.

Работа с программным обеспечением такого мощного телескопа требовала сосредоточенности и точности. Висенте аккуратно подбирал параметры - увеличение, яркость, контрастность. Каждая настройка была не просто «техническим шагом», но и своеобразным танцем - его импровизация, где он мог выразить свою уникальную интерпретацию космоса. И именно в этот момент он ощутил острое волнение, можно сказать – мандраж, но вот, по какому поводу, - он снова не смог сам себе ответить вразумительно. Наблюдая за изменениями на экране, он вспомнил свой первый опыт использования телескопа, и улыбнулся. Как юный астрономический романтик, - открывший для себя мир за пределами привычного, - он готов был споткнуться и встать, вновь и вновь. С тех пор прошло много лет, но искренняя жажда познания никуда не делась.

«Что же я сегодня найду?» - Думал он, натягивая наушники и погружаясь в мир музыки и звуков, которые помогали ему сосредоточиться. Он знал, что каждый новый объект, который он собирался вскоре обнаружить, мог стать новым этапом в его пути. Каждая звезда, каждый кластер галактик, - не просто противники, а друзья, которые открывали ему свои самые сокровенные тайны. У него даже был план на вечер - запечатлеть необычное явление, о котором довольно давно уже шептались коллеги между собой. На экране замелькали данные: 8.6 яркости, угол восхождения – 15 градусов, склонение 1,6. Висенте не мог сдержать улыбку. Он чувствовал, что именно сейчас он на пороге чего-то важного. Телескоп показывал одинокий Марс, возле которого, - по словам коллег, - было замечено нечто странное.

- Человечество должно знать. – Сказал он самому себе. Вдали раздавались звуки его компьютера, но в этот момент для Висенте существовало только оно - его телескоп и бесконечный космос, ожидающий открытия.

Смена едва подходила к половине. Все работало как часы, и от скуки, Алонсо хотелось спать. Отойдя от компьютерных терминалов, он спустился на кухню и разогрел в микроволновке два не самых маленьких куска пиццы с грибами: очень уж он ее любил. Прихватив две банки энергетика, он снова поднялся на свое рабочее место. Сев на место, он поставил тарелку с пиццей на стол, закинул ноги на второй, и открыл первую банку энергетика, сделав большой глоток.

Сидя в офисе, - с виду довольно скучным, - Висенте взглянул на экраны мониторов, которые его окружали. С виду, они были похожи на неприступную крепость, в которой он оказался пленником. Тарелки из-под пиццы, оставшиеся от его позднего ужина, недобро смотрели на него с угла стола. Энергетики, которые были промаркированы яркими цветами, стояли на столе, готовые к употреблению. Они были как обещания, которые, как бы, давал ему телескоп. Всего лишь на мгновение Алонсо закрыл глаза, позволив мыслям унести его к звездам. В его воображении раскинулась бескрайняя вселенная, полная сияющих миротворцев: планет, комет и галактик. Но после, - всего лишь на единый миг, - перед его мысленным взором предстало усталое лицо Адрианы – его матери, и образы звезд сразу же показались ему далекими и недоступными, закованными в серые будни.

Семья Висенте жила за чертой бедности. Помимо него – у матери было еще пятеро детей, самая младшая из которых, - Сесилия, - заканчивала первый класс. Отца она не помнила – тот трагически погиб за три месяца до ее рождения в автомобильной аварии. И хотя не он был виновен в утрате груза строительной компании, расследование (которое, - как верил Висенте, - было просто «куплено» советом директоров фирмы, в которой и работал его отец простым водителем грузовой фуры), признало именно его виновным и в утрате груза, и в автомобильной аварии, в которой, - помимо него, - погибли ее несколько человек. А потом судебные приставы (так же нанятые советом директоров, как уверен был Висенте), просто выкинули его семью из дома, забрали машину… сейчас семья Адрианы Алонсо ютилось в маленькой сараюшке, которая стояла на территории фазенды брата отца, и который был категорически против того, что его брат женился на женщине с двумя детьми. Адриана из кожи вон лезла, делала все для того, чтобы понравиться Себастьяну, старшему брату Диего, но тот просто не давал ей ни единого шанса. И после смерти Диего взвинтил аренду сараюшки до баснословного предела, надеясь на то, что Адриана заберет все свое семейство, и провалится в никуда: его не трогало даже наличие племянников. И лишь только благодаря Висенте, - и его жалованию, - семья имела хоть какой-то дом.

Висенте Алонсо всего добился сам. Его отец неплохо зарабатывал, и отдал сына в колледж, в котором учились «дети середняков», как он сам однажды сказал. Однако, отучившись там некоторое время, Висенте понял, что ТАМ правят лишь деньги, а их у семьи итак было немного. Поэтому он не ленился, а постигал азы тех наук, которые преподавали там. В конце концов, - окончив колледж с отличием, - он поступил туда, где хватило его проходного балла. Понемногу астрофизика захлестнула его…, и он втайне надеялся совершить величайшее открытие, подобное тому, что совершил Исаак Ньютон.

Алонсо был поджарым, высоким парнем, на которого с интересом посматривали девушки. Однако, - чуть-чуть узнав его, - и поняв, что он не из богатой семьи, - интерес к нему быстро терялся, и Висенте снова оставался один. Однако он не унывал. Ему было 28 лет, и, - слава Богу, - девственником он уже не был. Самое главное, - считал Алонсо, - доедая последний кусок пиццы, - это показать себя квалифицированным специалистом, - чтобы его «заметило» руководство, а там… взяв тарелки, он спустился на кухню, вымыл их, и поставил на место, вытащив из холодильника еще пару банок энергетика.

«Как же я не вижу всего этого из-за этой рутины?» - Думал он, чувствуя в груди невидимое бремя. Он вспомнил, как в детстве с удовольствием мечтал о космосе, грезил об открытиях, которые изменят мир. Но со времени смерти отца, это вдохновение стало эфемерным, растворяющимся в воздухе, как мыльные пузыри. «Может, если бы не заботы о родных, я бы смог сосредоточиться на своих желаниях и сделать карьеру в науке?», - задумался он. Висенте хотел быть опорой для своей семьи, хотел дать им лучшее, чем имел сам. Он мечтал о том, чтобы поддержать их, обеспечить им будущее, полное возможностей. Но в то же время, эти желания тянули его вниз, сгущая облака непрекращающегося давления.

Выйдя из кухни, он снова направился на сое рабочее место. Иногда ему казалось, что его собственные мечты о ясном небосводе и величественных звёздах снижаются до пошлого тяготения, когда он сталкивается с реальностью. «Может быть, я просто боюсь мечтать слишком сильно», - подумал он про себя. В его сердце зародилось противоречие: одно желание для близких, другое – его горящая страсть к звёздам. И они, как две несправедливые сестры, постоянно тянули его в разные стороны. Он глубоко вздохнул, чувствуя, как легко мечтать.

Но куда уводят эти мечты, если они стоят на пути к надежде? Нет, не так он представлял себе работу астрофизика, не так. Настройка телескопа и поиск всяких интересных объектов в ближнем и далеком космосе – это возбуждало его, его любопытство, но это было одно. Однако… Он мечтал о потрясающих научных открытиях (которые, - почему-то, - открыть суждено было только ему), о всенародной славе, успехе, и, - как следствие, - высокой должности и большой годовой зарплате.

И вдруг… находясь где-то на середине лестницы…, он услышал писк сверху, и звук, - который издавал компьютер, - означал появление «в поле зрения» телескопов нового объекта. Незамеченного ранее. Висенте застыл, словно бы ему в лоб врезался инопланетный космический корабль. Писк повторялся и повторялся, и он внезапно осознал: Вселенная, - наконец, - услышала его Желание.

- ВООООУ! – Издав победный звук, Алонсо понёсся вверх по лестнице.