Паучья звезда

1. Выслеживание.

Мне сразу понравилось, что она не молодилась и не пыталась скрыть своей возраст.

На фотках, приложенных к краткой, но честной анкете («без обязательств…», «нечастые…», «интим предлагать…» «интересы: удовольствия в разных проявлениях…») она выглядела вполне естественно.

Паутинка морщинок вокруг пронзительных серых глаз навыкате.

Одежда безо всякой вульгарности (но и без жеманности!) открывала участки тела с ровным загаром: колени, но не бедра, округлые плечи, но не избыточное декольте, плотные зрелые запястья, но не пирсинг в нарочито выглядывающем пупке.

В этой откровенности без ханжества и аляповатости был особый шарм, который сразу запал мне в сердце. А я обожаю привлекательных женщин с шармом!

По-восточному раскосые глаза выдавали в ней кровь далеких, скорее всего, восточных стран.

В анкете и имя было указано необычное: Харана.

Впрочем, в анкете можно написать хоть «королева Арлекина»: каждый зарегистрировавшийся участник сайта знакомств прекрасно понимает, что удостоверение личности здесь спрашивать не будут. А будущим любовникам гораздо интереснее общаться с загадочной Хараной, чем с банальной Марией.

Я, кстати, зарегистрирован на сайте как Макс, 36 лет.

И первое, и второе, естественно, неправда. И еще много чего неправда.

Я вхожу в свой аккаунт из разных компьютерных клубов. Сегодня, например, из маленького компьютерного кафе на северо-западе. Мне не надо, чтобы кто вычислил моё местонахождение по ай пи.

Итак, основной мой вариант на сегодня: зрелая обольстительная Харана.

Однако на всякий случай стоит озаботиться запасным вариантом. Планом Б, так сказать.

Глаза вновь заскользили по анкетам, по лицам, фигурам, пока не запнулись.

Её тоже звали по-дурацки: Нэя.

И она была полной противоположностью крупной зрелой Харане.

Тощая, юная, похожая на анорексичную модель с подиумов: прозрачная кожа да тонкие кости. Длинная, угловатая, с мальчишеской короткой стрижкой и невероятными светло-зелеными блестящими альбиносьими глазами, еле прикрытая невообразимым полупрозрачным нарядом, под которым, впрочем, и смотреть-то не на что: груди и зад отсутствовали в принципе.

Что ж, вариант тоже интересный: и у таких женщин имеется особый шарм! В конце концов, мне нужна экзотика, а не банальный секс на одну ночь.

Первой я написал Харане. Безо всяких глупых стыдливых ханжеских предисловий, напрямую: понравилась, сколько стоишь, занята ли сегодня вечером?

Не дожидаясь ответа, продублировал вопрос варианту Б.

Подождал минут пятнадцать, отрешенно и неподвижно глядя в окно за монитором. Вместо вечерних огней я видел каждую из них.

Вначале полноватую обнаженную Харану, лежащую на кровати с широко раскрытыми серыми глазами. Затем поменял ее на угловатую Нэю, яростную и истеричную.

Чего хотел я сегодня сильнее?

Подумал еще и совместил обеих.

М! А что…? Мягкость одной, страсть второй… Идеальное сочетание!

От сладостных фантазий меня отвлек звук сообщения. Почти одновременно пришло второе.

Ответили обе.

*********

А он был интересен. Любимый типаж современного мужчины, знающего, чего он хочет. Уверенный в себе самец, не 36, конечно, все они преувеличивают, но вполне взрослый. Не хочется абы кого. Всё-таки удовольствие в таких делах - главное…

Стандартные ответы были заготовлены заранее, оставалось лишь вставить имя партнера.

«Да, милый Макс, ты понравился. Сегодня вечером свободна, прейскурант обсуждаемый, но для интересного щедрого мужчины деньги не будут проблемой, верно? Единственное условие: встреча у меня дома, за городом».

«Прости, Макс, мне безумно жаль! Обожаю твой типаж, уверена в перспективах нашего с тобой неземного удовольствия, но… Ангажирована, прости, милый… И всё же не хотела бы потерять тебя в чехарде рутины: жажду встречи в другое время. Настроена на наше нечеловеческое наслаждение!»

Он ответил через пару минут, коротко, сухо… Харане прислал время и место встречи, Нэе: «спасибо, до связи!»

2. Загон.

В оговоренное время он ждал в назначенном месте. Молодой, подтянутый, как и ожидалось. Без капли волнения, напротив, уверенный в себе.

Одет неярко, но явно и не бедно.

Ооо, а он то, что нужно на сегодняшнюю ночь. Крепкий, здоровый, полон энергии! Очень важно, чтобы он понравился с первого взгляда. Чутье на отличный сексуальный типаж не обманешь.

Возможно, тестостерона в нем не настолько много, как могло бы быть, но вот адреналина, несмотря на внешнее спокойствие, хватало. Считается, что потомство, зачатое во время выброса адреналина, вырастает самым крепким. А это очень важно!

Макс вальяжно осмотрел подкатившего «Жука», затем сегодняшнюю любовницу на ночь. Похоже, остался доволен: губы не скривил, обнял действительно крепко и искренне.

- Прекрасный вечер! – сообщил он. – И ты прекрасна! Сегодня вечером я полностью твой!

Что ж, даже банальности иногда приятны. Особенно, если они соответствуют действительности.

**************

Она была даже привлекательнее, чем в Сети.

- Прекрасный вечер! – сообщил я. – И ты прекрасна! Сегодня вечером я полностью твой!

Что ж, даже банальности иногда нужны. Особенно, если они соответствуют действительности.

На ней была блестящая медным блеском юбка в обтяжку, ниже колен, высокие сапоги из крокодиловой кожи, распахнутая короткая курточка и легкая блузка в красную сеточку. Под гривой черных волос блестели серые глаза, которые внимательно меня изучали.

Все равно до поры до времени Харана не узнает меня до конца.

- Уверена: ты нравишься большинству женщинам!

Я кивнул: к чему скрывать?

Голос у нее был под стать внешности: грудной, женственный, томный…

- Думаю, от тебя любой мужчина будет без ума, - ответный мяч мой. – Но не будем сегодня о посторонних. Только ты и я! Мы можем забыть обо всем на свете и отдаться удовольствию!

- Что ж… - протянула Харана, взяла меня за руку и потянула к автомобилю: - Раз ты настаиваешь…

Она даже открыла мне дверь! Вот что значит: желание!

Через минуту мы тронулись.

Она очаровательно и бесстыдно улыбалась, видимо, предвкушая то, что произойдет дальше. Я тоже улыбался тому, что произойдет, но всего лишь внутренне, внешне стараясь поддерживать имидж сурового мужчины, альфа-самца, выбравшего себе лучшую самку на эту ночь.

Меня охватило возбуждение, азарт, предчувствие приключения. Так, что сводило скулы.

Надо немного успокоиться…

Вероятно, она почувствовала мое состояние: длинным пальчиком с еще более длинным острым ноготком провела по внутренней стороне моего бедра, ближе к промежности.

- Это будет незабываемо, поверь, - порывисто произнесла Харана, не отрывая взгляда от дороги. Ее губы чуть дрожали. - Ты получишь невероятное удовольствие, обещаю! Пока никто не пожалел о времени, проведенном с такими, как я!

Голос ее был чертовски завораживающий. Мне хотелось слушать его и слушать. Лучше всего – стоны и всхлипывания…

Я еще раз сжал губы и отвернулся. Принялся смотреть в паутину ночных улочек и переулков городской окраины, которую мы явно покидали.

- Нам далеко? – мой собственный голос немного охрип, как бывает от еле сдерживаемого возбуждения.

Харана с хитрой улыбкой сообщила, что мы почти выбрались из городского улья на свободу, на простор, и скоро прибудем в любовное гнездышко.

Я усмехнулся и, как обычно, полюбопытствовал: не боится ли она иметь дело с незнакомыми мужчинами? Например, в новостях неделю назад сообщали, что пропала молодая девушка. А за три недели до этого - еще одна женщина, а до этого еще и еще.

Она вначале кинула на меня настороженный взгляд, но тут же громко расхохоталась и шлепнула рукой по моему запястью:

- Хватит пугать, милый. Это маньяк какой-нибудь! К тому же, в городе пропадают не только женщины, но и мужчины. Слышал: две недели назад домой не вернулся один симпатичный парень?

- Намекаешь, что мне тоже есть, чего бояться? - усмехнувшись, спросил я.

Харана на секунду отвела взгляд от дороги, молча утвердительно кивнула мне.

Я скептически скривил губы.

Мы уже оставили город позади и ехали в полях. Минут через десять припарковались перед двухэтажным домом с темными окнами.

Я выбрался из «Жука», огляделся.

Это была действительно безлюдная глушь.

*******************

Макса нетрудно было понять.

Ему нужны были игры.

Он не из тех тупых человеческих самцов, которые бездумно охотятся на самку, просто чтобы продлить род. Макс - мужчина явно другого склада характера.

Как же приятен нестандартный подход к подобного рода свиданиям!

Есть мужья, изменяющие осточертевшим женам. Молодые люди, стремящиеся потерять тщательно скрываемую от друзей девственность с опытной женщиной. Пожилые людей на грани окончательной импотенции, мечтающие последний раз в своей жизни схватить птицу удовольствия за хвост.

Попадаются разные. Одинаково одно: все они получили здесь свою порцию наслаждения.

Впрочем, интереснее именно те, кто подобны Максу. Экспериментаторы. Самовлюбленные эгоисты, зацикленные на отклонениях. Например, на боли партнера. Или на собственном унижении. На доминировании или подчинении.

Такие особенно интересны. Они энергичны, крепки и страстны.

То, что нужно.

Они, в конце концов, тоже получили своё удовольствие.

3. Засада.

Небо было усеяно сетью мерцающих звезд.

- Смотри, - мы стояли возле дома и смотрели вверх, на ночное небо. - Правда, великолепно? В городах не увидишь настоящее звездное небо. А вон там… Воон там, чуть левее, если присмотреться - звезда Бетельгейзе. Она прекраснее остальных. Но еще прекраснее находящийся с ней в паре пульсар, нейтронная звезда. Ее не видно, но не всё существующее видно человеческим глазом, правда? Пульсары еще называют «паучьими звездами». Как романтично! Впрочем… мы ведь не будем долго говорить о звездах? Займемся лучше друг другом?

Макс смотрел не на небо, а на мой темный дом, на фоне Луны и ночного неба похожий на муравейник. Простой холм, но стоит лишь ткнуть палочкой…

- Мне нравится, что мы в глуши, - сказал Макс. - Вдали от тысяч глаз. Лишних глаз… Это… Это как в сказке…

- И правда замечательно. Здесь можно крикнуть во весь голос, и ни одна живая душа не услышит.

Макс прижался ко мне, сильно-сильно, туго и крепко обвил руками шею. Наши глаза оказались друг напротив друга. Он медленно поцеловал губы.

Отстраниться не получилось. Макс яростно и страстно вглядывался в глаза, и его руки сжимались все сильнее и сильнее.

***********************

Я еле сдержался. Мне хотелось ее прямо здесь, прямо сейчас, под дурацким романтичным звездным небом.

Но я сдержался, выпустил Харану из объятий, ожидая ответного испуга в ее серых глазах.

Она спокойно смотрела на меня, только уголки губ немного искривились в полуусмешке. Это заводило меня всё сильнее.

Она отступила на шаг, машинально потерла шею.

- Нам туда! Пойдем, наконец, взглянем на мое любовное гнездышко. Оно для особых случаев! Например, для таких мужчин, как ты.

Вот это уже ближе к делу! Ненавижу всю эту романтическую чушь про звезды.

Мы подошли к темной входной двери. Харана щелкнула чем-то, и крыльцо осветилось неяркой лампой, вокруг которой с яростью принялись биться о свет крупные бабочки и мотыльки.

Женщина приложила руку к дверному замку и тот негромко щелкнул. Дверь, открываясь, медленно поплыла внутрь.

- Это место нравится мне всё больше и больше! - я говорил искренне.

Харана хмыкнула:

- Это место скоро понравится тебе еще сильнее. Поверь, милый! Местность тихая, уютная. Вон в ту сторону - лес, а в лесу – не поверишь – прозрачное озеро. Мы часто гуляем там. Купаемся, абсолютно голыми, естественно, дышим свежим хвойным воздухом, устраиваем пикники, немного охотимся…

Харана указала мне на приоткрывшуюся дверь, но сама скользнула назад, к автомобилю.

- Ты пока входи, а я тебя догоню. Надо проверить, всё ли в хозяйстве в порядке? Мало ли что могло случиться за время отсутствия… Не бойся…

Я презрительно усмехнулся и шагнул внутрь…

В холле оказалось пусто – никакой мебели - и почему-то дул слабый, еле заметный сквозняк, но не во входную дверь, которую я за собой тут же прикрыл, а почему-то откуда-то снизу.

Я прошел в следующую комнату, пошарил рукой по стенам, слева и справа, в поисках выключателя, но не обнаружил его. Несколько окон здесь не были занавешены, и лунный свет позволил мне рассмотреть небогатое убранство помещения: несколько кресел, стол по центру, с огромной вазой, в которой помещался невероятных размеров букет цветов, распространяющих такой аромат, что у меня закружилась голова. На стенах картины, несколько полок с баночками и ароматическими свечами.

Обыкновенная гостиная.

Хозяйка дома явно любила острый пряно-сладкий запах, который мне почему-то напомнил аромат подгнивших яблок. Что ж, как говорится, у каждого свой вкус! Лично я в восторге от аромата только купленного свежего стейка.

Стоило мне на секунду отвернуться от одного из окон, как мне показалось, что там, за ним, что-то промелькнуло. Стремительно, так, что лишь боковое зрение сохранило на мгновение след чего-то мехового, волосатого…

Я прислушался. Ни единого шороха. Только душа немного заныла, ощущая некое томление-предчувствие. Сладостное предчувствие, пахнущее по́том и немного кровью.

А затем я услышал тихий скрип.

Не долгий скрип открывающейся двери, и не резкий - половицы, на которую наступили.

Звук напоминал что-то бормочущий голос. Он быстро проскрипел несколько звуков, отдаленно напоминающих слова на непонятном языке, но очень тихо и очень далеко. Возможно, на втором этаже? Туда вела винтовая лестница, которую я заметил, как только ступил в эту комнату, но хорошо рассмотрел лишь сейчас, когда глаза привыкли к сумраку.

- Эй! – тихо позвал я. – Харана?

Скрипучий голос резко оборвался. Я шагнул на лестницу, которая, к моему удивлению, вела не только вверх, но и куда-то вниз.

- Заждался?

Я стремительно обернулся.

В этот момент вспыхнул свет. Такой яркий и чистый, что в первую секунду мне пришлось зажмуриться, а затем ненадолго прикрыть глаза ладонью.

Харана стояла возле двери и с улыбкой рассматривала меня.

Курточку она сняла, как и сапоги. Странная медно блестящая юбка, напоминающая кожаную, была расстегнута, но не снята. Алая блузка в сеточку приподнялась, обнажив полоску живота. Похоже, женщина стремилась поскорее расслабиться.

- Да не особо, - ответил я на вопрос, - рассматривал твой дом. Симпатично!

- О! – засмеялась она, - ты не видел и десятой его части. Потом познакомишься. Предки были большими оригиналами, поверь!

- Наверху – спальня? – я был почти уверен, и Харана кивнула в подтверждение моего предположения. – А внизу подвал?

- Можно сказать и так, - женщина двинулась ко мне, выразительно покачивая бедрами.

- Ммм… Обожаю подвалы, - я ждал, когда она приблизится. – Сырость, крысы шуршат по углам…

- И пауки! Много пауков! Что может быть в доме лучше подвала? – сексуально прошептала она, - только постель! Макс, ты такой романтичный! Мы обязательно заглянем в подвал, но сначала… сначала туда! Там то, ради чего мы встретились. Наше общее неземное удовольствием. Ты обещал, что отдашься полностью! Помнишь? Пошли?

Она указала пальчиком с длинным острым ноготком вверх.

- Ты ведь хочешь наслаждения, шалун?

- Безумно, - отозвался я.

- Что же нам мешает? – она повела бедрами и юбка поползла вниз. Трусики ее были сияющее-белыми. Проворные пальчики забегали, зашуршали по пуговичкам блузки. – Спальня ждет, милый. Давай посмотрим, что мы можем дать друг другу!

Я отступил в сторону, пропуская Харану, и она стала не торопясь подниматься. Я шагнул следом. Ее крупные ягодицы с ниточкой стрингов между ними оказались на уровне моих глаз, и их движение завораживало. Подозреваю, что владелица специально покачивала сейчас этими полушариями как можно вульгарнее, зная, что я жадно их рассматриваю.

Впрочем, меня это не напрягало.

На втором этаже имелся небольшой коридор, который упирался в единственную дверь.

Харана обернулась, загадочно улыбнулась и отворила ее.

Мы вошли.

************************

Как и предполагалось, Макс набросился сзади, стоило лишь нам войти в спальню. Сильные, дрожащие от нетерпения руки стиснули шею. Тело забилось, пытаясь вырваться, раздавшийся крик стремительно перешел в судорожные хрипы. В какой-то момент борьбы даже удалось выскользнуть, но ненадолго: мужчина стремительно догнал жертву и со всей силы ударил кулаком в висок.

Тело обмякло.

4. По следу раненого зверя.

Глаза открылись. Перед постелью, в пододвинутом для удобства кресле сидел, откинувшись, торжествующий Макс.

Сидел он, вальяжно развалившись и закинув ногу на ногу. На нем не было ни рубашки, ни брюк, лишь черные шорты, обтягивающие мускулистые ноги и ягодицы.

Он был невероятно хорош, настолько, что из моего горла вырвался страстный хрип.

Макс истолковал этот звук по-своему, улыбнулся, медленно встал и подошел ближе к привязанному к постели телу, растянутому веревками, уходившими вниз, к ножкам.

Он подумал, что жертва напугана, а стон – это звук страха, звук мольбы…

Ах, мужчины, мужчины…

- А ты хороша, - сказал Макс полушепотом. – Чертовски хороша. Если бы ты еще немного поплакала… Поумоляла меня отпустить… Пообещала никому ничего не говорить.

- Ты тоже прекрасен. И очень мне нравишься. Поэтому тебе будет приятно.

Он фыркнул.

- Нестандартный подход к маньякам… Знаю, знаю… Только со мной это не помогает. Другие пробовали. Бесполезно…

- Ты совсем меня не хочешь?

Макс неопределенно помотал головой.

- Хочу, конечно, - объяснил он, - только не как женщину. Точнее, как женщину, но не в интимном смысле. Черт, всё немного сложно.

Он принялся возбужденно ходить вдоль постели.

- Ты мне нравишься! И очень. Честно. Ты великолепная женщина.

- Спасибо.

Он посмотрел в ответ удивленно.

**********************

Если честно, я все-таки предпочитаю классику. Старые добрые крики, рыдания, мольбы отпустить и глупые обещания никому ничего не рассказывать. Нет, серьезно глупые: а вы бы дотерпели хотя бы до утра, чтобы не позвонить в полицию?

Впрочем, финал моих встреч с женщинами был всегда один.

- Ты мне нравишься! И очень. Честно. Ты великолепная женщина.

- Спасибо.

Я удивленно всмотрелся в нее. Харана тоже меня рассматривала.

- Но меня возбуждает не интим. Банальный секс мне даже противен. Зато изучение нового, прекрасного, гармоничного женского тела, его устройства, анатомии – вот это неземное наслаждение!

Женщина не сводила с меня глаз. Казалось, что она чего-то ждала.

Инструменты были разложены тут же, рядом с белеющим в свете слабого ночника распятым женским телом.

Моя прелесть…

Я достал одно из лезвий, осторожно присел рядом с телом Хараны, положил руку на ее левую грудь. Провел по ней вначале пальцем, любуясь и наслаждаясь текстурой и качеством плоти. Затем тыльной стороной лезвия. Ожидал, что плоть вздрогнет.

Опять ошибся…

Мне вдруг захотелось рассказать… Такое бывает со мной редко, но всё же бывает. Когда одиночество достигает своего пика. Тогда я изливаю душу очередному телу, подготовленному к долгому переходу в иной мир.

- Знаешь, милая, - начал я задумчиво. Она смотрела на меня с интересом, который внезапно смутил меня. Мне всё-таки хотелось тоскливого предсмертного взгляда, а здесь – неподдельное любопытство… Впрочем, ладно.

- Знаешь, милая… Ее звали Лара. Она была старше меня. Года на четыре. Впервые я увидел ее, когда пришел в гости к другу. Лара была его сестрой. Я влюбился, лишь только девушка появилась в дверном проеме… Друг пытался ее прогнать, но она просто-напросто села напротив нас и уставилась на меня наивными васильковыми глазами. Так мы смотрели друг на друга весь вечер.

А потом следующий вечер, уже во дворе моего дома.

И следующий тоже.

С нею я потерял девственность.

Во всех смыслах.

Первый поцелуй. Первый быстрый бестолковый секс. Первый настоящий, неторопливый секс. Первая пощечина и первый жалобный взгляд. Первая слеза после третьей пощечины. Первое осознанное, намеренное унижение. Первое осознание того, что только унижение и боль доставляют мне настоящее удовольствие. Настоящее – и ох какое!

Первая капля крови.

Первая смерть.

Потом их было много. Не перечесть. Но в каждой из вас я вижу Лару. Ту, самую первую…

Как вижу ее сейчас, в тебе.

Я замолчал. Харана даже не шелохнулась.

Тогда я сделал первый надрез. Длинный и аккуратный. На запястье, вдоль тоненькой голубой вены. Не хотелось, чтобы женщина истекла кровью в первый же час.

Эта ночь должна была стать очень длинной!

Однако крови не было. Ни капельки.

Я растерянно потрогал надрез.

Крови не было.

- Черт, что с тобой не так? – вскочил я.

Харана следила за мной одними глазами.

Меня охватила ярость: так не должно быть! Не этого я ждал! Я схватил нож побольше, и провел им по запястью еще раз. Прямо по голубой вене. Ожидаемая кровь не брызнула, и я растерянно наклонился к разрезу.

Внутри было что-то черное и блестящее…

И тут случилось нечто невероятное!

Лицо Хараны, все еще усмехающееся надо мной, стало медленно, но верно меняться. А следом и ее тело.

Грива волос втянулась в кожу головы, оставив на своем месте короткую мальчишескую стрижку. Губы увеличились, щеки впали, скулы обострились, нос выпрямился. Теперь меня внимательно разглядывали белесо-зеленоватые глаза альбиноса.

Шея вытянулась, кожа выбелилась, лишняя плоть растворилась, замененная тонкой кожей, обтягивающей хрупкие, неестественно длинные руки и ноги. Грудь растворилась, оставив в напоминанием о себе лишь два комочка сосков. Живот исчез, кости таза резко очертились.

Теперь я узнал ее.

Она потянула за веревки, те с легкостью лопнули, словно были сотканы из паутины.

- А такой мы тебе нравимся? – это был совсем другой голос, лишенный мягкости и томности, острый, резкий и скрипучий.

Я кинулся к двери.

Однако не только хозяйка дома преобразилась. Спальня тоже пришла в движение: зашевелилась, задвигалась, словно трансформер: кресла втянулись в стену, окна и дверь затянулись и исчезли без следа, все предметы принялись складываться и проваливаться в пол и потолок.

Последней вниз скользнула кровать, и Нэя легонько шагнула с неё, красивая, тонкая, обнаженная. Она стояла посреди пустого помещения, настолько высокая, что почти упиралась сморщенной головкой в потолок.

- Неужели тебе ничем не угодишь? Неужели ты нас совсем не хочешшшшь…???

Последние слова она прошипела, наклоняясь ко мне со своей двухметровой высоты.

Я попятился, оступился, упал навзничь и лихорадочно пополз в ближайший угол.

С шелестом и жутким ломким скрипом ноги и руки монстра вытянулись до неимоверных размеров, подломились, изогнулись, расщепились, покрылись волосиками и превратились в паучьи лапы, по четыре с каждой стороны. Живот и зад раздулись, увеличившись в несколько раз, став округлым блестящим паучьим брюшком. Туловище и грудь скукожились, соединившись с головой в одну головогрудь, на которой вместо лица появилась маска из четырех глаз-бусин: два крупных серых посредине и по одному маленькому светло-зеленому слева и справа.

Я уперся спиною в стену и закричал. Отчаянно, изо всех сил.

Только кто услышит звук в такой глуши?

*******************

Обожжжаем этот момент! Ради него и стоит жжжить!

В конце концов, продление рода тожжже должжжно сопровожжждаться удовольствием не только физиологическим, правда?

Мы зашшшипели в хохоте.

Самец человека пытался отбиваться, но это жжже бесполезно.

Нашшши жжжелезы выстрелили и паутина спутала руки и ноги жжжертвы.

Теперь можжжно получить наслажжждение…

5. Финальный удар.

Чудовище было неимоверно волосатым. Никогда не подозревал, что насекомые могут быть такими волосатыми!

Оно нависло надо мной и многочисленные волоски касались обнаженного тела. Меня вырвало и я чуть не захлебнулся. Тварь зашипела, то ли злобно, то ли издевательски радуясь моим мучениям.

Но волоски были не самой большой неприятностью.

Когда я лежал, распятый на полу, туго притянутый к выдвинувшемуся прямо из пола столу, похожему на огромный поддон, как несколько минут назад на этом же месте лежало мимикрировавшее под человека чудовище, короткие передние лапки паучихи с зазубринками пробежались по моим ногам, снизу доверху и достигли паха.

Тело твари изогнулось, острие брюшка просунулось между лап, из него медленно выползло нечто длинное и заостренное, напоминающее мужской половой орган.

Я в ужасе забился, пытаясь кричать сквозь туго залепившую рот липкую горячую паутину. Я догадался, что это.

Отросток резко вошел в меня, в точку между ног, прямо под моими гениталиями.

Сказать, что это больно – значит не сказать ничего. В глазах моих потемнело, и я понял, что сейчас умру от невыносимой режущей меня боли.

Однако боль неожиданно принялась наполняться восторгом. Он стал расти во мне, заполнять каждую клеточку моего тела, содрогающегося и наполняющегося чем-то круглым и липким.

Еще мгновение, и мне стало невероятно хорошо. Потом стало еще лучше. Затем – просто великолепно! Всё тело, наполненное, воспалившееся, округлившееся – пело, звенело, плыло, как в оргазме. В непрекращающемся оргазме…

Сквозь затухающее сознание я услышал шелестяще-скрипучий тихий голос:

- Рядом со звездой, которую вы называете Бетельгейзе, есть нейтронная звезда. Пульсар. А вокруг пульсара вращается планета. Она была нашим домом, пока предки не прибыли сюда. Ваш вид только ступил на свою дорогу. И он тогда оказался сильнее. Наши предки деградировали. Стали жалкими. Презираемыми. Мерзкими. Но всему свое время… И скоро настанет наша эра. А тех, кто вас уничтожит, мы вырастим в ваших телах. Иронично, как думаешь? Максссс…

Я только открывал радостно рот и пускал пузыри, как новорожденный. Ни одного слова я уже не понимал.

Непрекращающееся удовольствие пропускали через меня, как непрерывный электрический разряд, и я с наслаждением наблюдал, как Королева вырвала из моего тела наконечник брюшка, как кровь и слизь хлынули из меня на пол, словно из мешка плоти, как медленно принялись растворяться кости и внутренние органы, как живот надулся и внутри принялись шевелиться личинки.

Тварь прыгнула на потолок и с торжествующим шипением потерла передние лапки. Харана это была или Нэя? Или Харанэя – единое существо с двумя сознаниями? Или одно сознание с двумя телами?

Кто их знает? Неважно.

Главное – что я погрузился в наслаждение.

Когда потолок раздвинулся, и длинный раздвижной держатель подхватил мой кокон, я благодарно взглянул вслед Королеве. Я знал, что больше никогда в жизни ее не увижу.

Затем я медленно и долго опускался в огромные подземные помещения, двигался по конвейеру среди непонятных машин и агрегатов, вокруг которых сновали крупные пауки, тараканы, жужжали осы и комары, порхали бабочки.

Я двигался, пока не прибыл на ледяной склад.

Сотни (или тысячи?) коконов висели здесь длинными рядами, уходящими вдаль. В каждом был мужчина, застывший в вечном наслаждении.

Коконов было много. Очень много.

Но я об этом не думал.

Как теперь не думал ни о чем на свете.

Я погрузился в неземное удовольствие.

Как мне и обещали…