Паук Звездиной

Светка Звездина с детства была неудачницей. В средней школе она не попала в исследовательский кружок по биологии, о котором мечтала с первого класса, потому что оказалось, что резать усыплённых, но ещё живых лягушек ей не позволяет тонкая душевная организация. Потом так получилось, что она осталась самой маленькой по росту в классе, тогда как уже все — даже мальчишки, которые растут в более позднем возрасте — вытянулись и стали выше её почти на голову. А значит, и карьера пилота космических шатлов ей «не грозит», потому что ну куда с таким ростом в кресло пилота садиться, не дотянется никуда! Это Юрию Алексеевичу было хорошо на заре космических полётов, чем меньше места пилот занимал, тем лучше.

И вот очередной удар. Она с таким трудом добилась своего поступления в Космический корпус на психолога, хоть и пришлось стиснуть зубы и сдавать практические работы по медицине и биологии разумных рас, как первая же полевая практика снова указала ей — сиди, Света, на Земле и не суйся, куда не следует. Казалось бы, уже известно шестнадцать разумных рас, с которыми Земля установила контакт, можно лететь хоть в каменные пустыни к кренианцам, хоть в Солнечный поток общаться с аранийцами — и они все похожи на гуманоидов: две руки, две ноги, голова!

Но пауки! Господи Боже, пауки!!!

Если чего-то Светка боялась больше этих членистоногих, то ни она, ни окружающие об этом ещё не знали. Реакция на пауков была однозначной — визг невысокой, особенно по меркам Космического корпуса, девушки ввинчивался в уши окружающих, заставляя бросаться врассыпную. Однокурсники даже прозвали её «акустической бомбой», совершив небольшое исследование, как увеличивается громкость звука в зависимости от размера паука. Скажем, когда ей подсунули под дверь птицееда с размахом ног почти в двадцать сантиметров, визг по воздействию был равен светошумовой гранате — оглушил всех свидетелей на пару минут, а это, на минуточку, почти сто шестьдесят децибел по человеческой измерительной системе! Теоретически, человеческий организм не способен издавать такие громкие звуки, но то ж теоретически... Даже устойчивые к звукам кренианцы, прозванные каменными троллями за характерный цвет и структуру кожи, морщились, что уж говорить про людей.

Весь курс замер в ужасе, когда Звездина собственными руками вытянула из коробки направление на практику к паукам. К разумным, разговорчивым, живущим большими стаями паукам. Упавшую в обморок девушку едва успели подхватить сокурсники, а руководитель практики, знающий об этой фобии, только недовольно скривился — ну точно неудачница, сама себе вытянула такое!

Строго говоря, это не было фобией. Ещё школьный психолог объяснил, что у неё абсолютно обоснованный страх, и это вполне лечится. Но где там тот психолог сейчас, а визг в горле Светки до сих пор рождался раньше осознания, кого она видит.

Делать замену, разумеется, никто не позволил. Работа космического психолога предполагает моральную устойчивость ко многим явлениям, среди которых общение с разумными пауками не самое сложное — это же не восстановление психического здоровья пострадавших во время огненной вспышки на нижней палубе эсминца «Великий океан», когда пара людей, случайно выживших, трое суток жила среди обгоревших трупов, не имея возможности уйти с наглухо замурованной палубы. Тогда работала целая команда психологов, чтобы эти четверо перестали бояться закрытых пространств, огня и запаха жареного мяса.

Поэтому Светка уже третий час со слезами складывала вещи для отправления на практику, изо всех сил пытаясь тянуть время. Ну а вдруг, решат не ждать какого-то там студента, отправятся без неё, а она поохает перед закрытым шлюзом и пойдёт жалобно рыдать в кабинет руководителя практики — дескать, как так, она собиралась, и с духом, и с вещами, чтобы доблестно пройти такую страшную практику. Не найдётся ли другое местечко, раз шаттл её не дождался? А уж она там….ух!

Увы, преподаватель оказался старой закалки, мало того, что не впечатлился обмороком прямо на распределении, так ещё и ровно за час до вылета стоял перед дверью её комнаты в общежитии и грозно хмурился, глядя на медленные сборы. Так что пришлось студентке застегнуть молнию на любимом розовом чемодане, закинуть на плечо рюкзак, утереть очередную слезинку и выдвинуться вслед за педагогом на посадку.

В шаттле сидели такие же, как она, бедолаги, вытянувшие «черную метку». Правда, в отличие от Светки, не показывающие особого волнения — Саша с Елейной склонились друг к другу головами и обсуждали видео, где мелкие пауки играли в футбол. Ну как мелкие? Если паук высотой по колено считается мелким, то какими вымахивали взрослые половозрелые особи? Тут и так всё ясно — максимально высокими, чтобы сожрать маленькую Свету и даже не заметить, что она тут когда-то была, можно даже не заглядывать в справочник космических рас.

Понятное дело, к моменту, когда шаттл прицепился к парковочным стропам и был готов выпустить жаждущих новых знаний студентов, Светка была уже в глубочайшем обмороке, и никакие техники самоконтроля ей не помогли.

***

— Мамочка. Мамочка, забери меня домой, пожалуйста. Я больше не хочу ничего доказывать. Буду помогать вам на ферме, растения не такие страшные.

— Звездина, соберись. Хватить болтать во сне!

Светка открыла глаза. Кровать не двигалась, а значит, они уже прилетели. Елейна причесывалась перед зеркалом, сооружая из своих волос стандартный тугой пучок. В общем-то, даже при условиях одинаковой формы и причёски она всегда умудрялась как-то выделяться, не особо нарушая правил. Сейчас вот у неё волосы были глубокого зелёного цвета.

— А….эти…уже тут?

— Тут, тут. — Елейна фыркнула, показывая своё отношение к страху сокурсницы. — Переполошились, когда тебя на руках выносили, врачей пригнали. А когда им объяснили, что у тебя страх пауков, чуть скандал руководству Корпуса не устроили, дескать, зачем мучаете девочку, надо лечить, а не заставлять встречаться с ними.

— Это не страх. Это фобия.

— Твой психолог что сказал? Это обоснованный страх, который можно и нужно лечить. Так?

— Так. Только я с детства к нему хожу, толку то. Хотя, маленьких я уже более или менее переношу пару минут. Этого хватает, чтобы сбежать.

— Ну, эти побольше птицееда будут.

Светка вздрогнула, вспомнив то кошмарное существо, которое ей подсунули однокурсники. Она тогда была реально готова подать заявление на отчисление и вернуться к ненавистным грядкам. Елейна вздохнула и присела перед кроватью Светы.

— Дневник с собой? Какие там шаги, вспоминай.

— Глубоко дышать. Понять, пустой это страх или обоснованный. Записать причины страха и проанализировать их, насколько они действительно страшные. Поговорить с людьми, имеющими опыт преодоления такого же страха.

— Ну?

— Да никто в Корпусе не боится пауков!

— Так чего их бояться то?

Светка недоумённо взглянула на сокурсницу. В смысле?

— Они ядовитые, так то…

Елейна почесала затылок и окончательно села на пол, требовательно глядя на свернувшуюся в клубок Свету.

— Ну, давай, биолог неудавшийся. Вспоминай, сколько видов ядовитых пауков ты знаешь и какой процент их среди всех пауков.

— У нас на Редисте их восемнадцать ядовитых видов. А всего их у нас открыто…восемнадцать.

— Вот оно что, — присвистнула Елейна. — У вас нет неядовитых видов. Какая планета недоброжелательная, однако.

— Она не так давно заселена, мы всего лишь третье поколение поселенцев, поэтому ещё много страшных вещей встречается.

— Ну да, это не Земля, где уже всё вычищено.

— Угу. Птицеед, — Светка саркастично кивнула. — Я вижу, как чисто.

— Да брось, они уже практически все по заповедникам расселены, да террариумам. На свободе им почти негде жить. Ну, конечно, если в Австралию не лететь, там самые большие заповедники.

— Я запишу, где мне не стоит бывать. — Света начала дышать так, как советовал дневник, данный ей психологом. Вообще, там говорились правильные вещи, и девушка это понимала и даже следовала этим правилам. По крайней мере, какие-то сдвиги у неё уже фиксировались, особенно на территории Корпуса, где она не имела никаких контактов с пугающими её членистоногими хищниками.

Но каждый раз, когда она думала, что уже способна посмотреть на пауков хотя бы на видео, как перед глазами вставало то памятное событие, после которого и началась арахнофобия. Ей было примерно года три. Паук забрался на их ферму — то ли защитный забор отключился, то ли ещё что, но маленькая Света, играющая в песочнице на заднем дворе дома, похоже, показалась ему неплохой добычей. Спасла девочку их собака, бросившись наперерез твари и приняв удар на себя. Яд сработал мгновенно, паука отогнал папа какой-то жидкостью в баллончике, прибежав на визг дочери, а Светка с тех пор приобрела устойчивый страх, не поддающийся лечению.

По всему выходило, что жить ей надо на планете, где не было пауков как вида, но таких ещё не было найдено. Ну, либо жить с пугалками на поясе, которые категорически запретили брать на эту практику, потому что раса разумных паукообразных очень обижалась.

Она выпила сразу две таблетки успокоительного, превращающего девушку в подобие овоща, но зато не реагировавшего так ярко на раздражители, и начала переодеваться.

Психологи советовали заменять плохие воспоминания хорошими, и Светка компенсировала свои страхи двумя вещами — дорогими духами и не менее дорогим нижним бельём. Каждый комплект стоил по две, а то и три её стипендии, но копить на них было приятно, а уж носить.… И да, это помогало! Вот и сейчас, одевшись в любимый комплект, который она не доверила чемодану и упаковала в рюкзак, Света успокоилась — хотя это, может быть, уже таблетки подействовали — и кивнула сокурснице, готовая получать первое задание от куратора. Она чувствовала себя не то, чтобы приемлемо, было даже что-то, похожее на боевой задор.

В общей комнате всё спокойствие улетучилось, ибо куратором был… правильно, паук. Высокий, даже со сложенными лапками почти с саму Светку ростом. Он что-то говорил с помощью переводчика, но когда последние человеческие самки зашли в залу, все замерли. О да, уважаемый Цтрп уже знал, что у этой низкорослой человечки фобия пауков, и он понятия не имел, что с этим делать. Девушка буквально прилипла к стене, замерев с открытым ртом, благо не издавала ни звука. Цтрп тоже замер с одной поднятой лапой, не решаясь двигаться. Человеки об этом не знали, но у него имелась фобия, как и у всей его расы. Люди умели издавать звук, который прошивал насквозь всё нутро, заставляя содрогаться в ужасе. Они называли это «визг» и конкретно эта представитель человечества обладала подобным умением в полной мере — его уже ознакомили с результатами того студенческого теста. Собственно, он хотел оставить всю информацию человекам и смыться до того, как эта… Светлана… придёт в себя и заявится в общую залу, но не судьба.

Светка вытаращенными глазами смотрела на куратора. Визг в горле никак не хотел рождаться, словно он тоже испугался гигантского паука. Она боялась даже моргать, следя за тем, как паук медленно ставил свою поднятую лапу на пол. Шерстинки, помогающие обычным паукам скользить по паутине, с учётом масштаба «проблемы» выглядели жесткими, словно щётки. Но даже в своём состоянии Светка поняла, что не было слышно цокота, с которым лапа опустилась на каменный пол. А он должен быть, она это знала, пришлось изучать по биологии и даже сдавать слуховой тест, где они определяли, представитель какой расы и вида двигается!

Окончания лап куратора были обмотаны какими-то тряпками, заглушающими звук. Света недоумённо оглядела своих спутников, которые тактично смеялись, закрывая рот ладошками.

— Тапочки? — Таблетки ещё действовали, поэтому пока паук не двигался, она предпочитала считать его выставочным макетом в увеличенном масштабе. Она часто ходила в такой музей в детстве, борясь со страхом, пока ей не запретили там появляться, потому что она визгами пугала посетителей.

Паук прощёлкал ответ и переводчик издал:

— Пол холодный.

Светка нервно хихикнула. Это какой-то сюр: паук, ходящий в тапках, потому что боится заболеть.

Паук вновь произнёс, так и не двигаясь:

— Если вы закроете глаза, я немного поменяю позу. Устал. Можно?

Света послушно закрыла глаза, изо всех сил напрягая слух, но смех сокурсников мешал. Когда ей разрешили, она снова всмотрелась в паука, который стал немного ниже, компактно собрав свои конечности.

— Да ладно тебе, Свет. — Элейна рассмеялась в голос, не выдержав этой абсурдной ситуации. Паук собрался ещё компактнее. — Он боится тебя больше, чем ты его.

— Меня? Но я же меньше.

— Всё правильно, — проскрежетал Цтрп. — На вашей родине пауки меньше вас, но вы их тоже боитесь.

Светка задумалась. Да, всё так и есть. Страх не зависит от размеров, это подсознательное. Она аккуратно присела на кресло, предназначенное для гуманоидных рас.

— А чем вас пугаю я? Или вы боитесь всех людей?

— Вы очень громко кричите.

— Я? — вскрик получился несколько громким, и по телу Цтрп прошла дрожь. — Ой, простите.

— Ничего. Я борюсь с этим, вызвался курировать людей, и раньше всё проходило более или менее нормально.

— А, простите, менее — это как? — шёпотом спросила Света.

— Пока вы не смеётесь и не плачете, я могу выносить громкость вашей речи.

Елейна дёрнула её за руку, артикулируя губами «156 децибел!». Точно, она выдала такой уровень звука с тем птицеедом. Она глубоко подышала на счет, закрыв глаза.

—Я…постараюсь…не кричать.

— Спасибо. — Паук пару раз приподнялся на своих лапах, показывая радость от этого обещания. — Тогда я продолжу, хорошо?

Светка крепко держалась за подлокотники, опустив голову. Так было легче воспринимать слова куратора. Когда просто слышишь работу переводчика, не так страшно. Цтрп в тапках, передвигается неслышно, и вообще, боится её лично, Светку Звездину. Это знание успокаивало больше, чем лекарства.

Громкость переводчика, настроенная на чувствительные паучьи слуховые каналы, убаюкивала, чему способствовала и эмоциональная однотонность речи. Однако последняя фраза куратора заставила Светку поднять голову. Она не верила своим ушам.

— Что, простите?

Цтрп дёрнулся и повторил.

— Ваш багаж был перепутан и улетел. Мы ведём переговоры с транспортной компанией, с которой вы летели, но им неудобно возвращать шаттл с пути, поэтому все сумки будут привезены через три недели.

— Так мы же через три недели на нём обратно и улетим, как раз закончится практика.

— Всё верно, — прощёлкал Цтрп. — Но они обещали сохранить всё в сохранности, и попросили те чемоданы, что выгрузили вместо ваших, вернуть им.

Светка сглотнула. Вон оно, то, что говорил психолог в Корпусе: ярость затмевает любые страхи.

— Вам лучше выйти. На несколько минут. Либо дать мне место, где я могу покричать.

Цтрп практически мгновенно исчез, сообщив напоследок, что в этой комнате они могут разговаривать в полный голос, потому что она звукоизолирована.

Сокурсники ржали уже в голос, глядя, как Светка сдерживается.

— Что такое? — Елейна давно отпустила её плечо, удерживая на кресле и села на пол, как раньше в комнате.

— Там же… Там же вся моя одежда! И мои духи!! И моё бельё!!!

Голос Светки набирал силу с каждым новым перечислением того, без чего она осталась на практике, заглушая откровенный смех сокурсников.

А в коридоре всё больше сжимался в комок Цтрп, не успевший далеко убежать. Похоже, звукоизоляцию надо усилить, потому что даже за закрытой дверью он слышал гнев этой маленькой человечки. Страшно…