Передышка

Подпоручик сидел прямо под проломом в стене на улицу. Весь пол вокруг него был усыпан тусклыми цилиндриками гильз. Даже в защитном шлеме он чувствовал запах пороха, копчённого пенобетона и крови…

Крови вокруг было предостаточно. Она была разбрызгана на полу, намазана на стены во время рукопашных схваток, вытекала тёмными лужицами из-под тел его солдат, перемешиваясь с синим охладителем сочилась из мёртвых противников, покрывала защитный костюм подпоручика.

Ещё сутки назад они были на орбите Амосова, на борту космического линкора «Владимир Мономах» и отмечали только что блестяще выполненное, без двухсотых, задание. Было весело: разглядывали голофотографии близнецов Бабкова, обсуждали цвет свадебного платья старшей дочери Зайцева, смеялись над анекдотами Калмыкова, шутками Миллера и восхищались голосом Мальсургенова, который как запоёт так мурашки по спине.

А теперь Анзор не пел. Лёжа на груди в луже собственной крови он сжимал в руке разряженный автоматический пистолет «Скат». Сквозь повреждённый пулей шлем были видны серо-зелёные глаза сержанта. Он выполнил свой долг до конца и не был ни испуган, ни разочарован. Глаза его будто говорили: «Всё нормально, командир. Ты не виноват. Мы их сделали. Империя вперёд!». И от этого подпоручику становилось по-настоящему горько.

Их подняли ночью по тревоге, поставили задачу срочно высадится на Гришэме и во чтобы то не стало удержать старую метеостанцию. То ещё укрепление если честно: куча окон, дверей, половина крыши здания состояло из стеклянных панелей. Именно тут находилась АПКС в который погибшая группа загрузила важные разведданные. Так вот пока эти данные через параболическую антенну спутниковой связи не будут отправлены по назначению отряд подпоручика получил приказ объект защищать любым способом. Важно было, чтобы все загруженные файлы в целости и сохранности ушли по назначению. И они защищали. Любым. Тридцать два человека уничтожили более ста тридцати солдат противника. Плевать, что это были за разведданные, но враг гнал своих солдат вперёд не считаясь с потерями.

Потом были быстрые сборы, погрузка с БК на шустрый «Вьюн» и четыре изматывающих, выворачивающих внутренности прыжка через гиперпространство.

Взглянув на прислонённую к стене штурмовую винтовку на ствольной коробке которой, справа, синим горела цифра два, подпоручик вздохнул. Табельный «Скат» он потерял во время схватки за первый этаж расстреляв все патроны до железки, нож сломал о грудную пластину штурмовика вскрывшего входную дверь, весь БК своей «Мотыги» извёл ещё в начале штурма (больно густо пёр противник). А эта винтовка не его. Это оружие Серёжи Сковородина, что пал в самом начале боя получив пулю в глаз. Герой. Все его парни герои.

Подпоручик даже не заметил, как вокруг засновали пришедшие им на помощь ребята из 512-го десантного. Начали выносить тела его парней. Осторожно, будто они могли причинить им вред резким движением или рывком. К нему никто не лез. Только старшина с нашивками фельдшера опустившись на колено сунул вилку в порт на его наплечнике убедившись, что серьёзных ранений нет, попытался сделать инъекцию успокоительного, но выставленная вперёд ладонь вопросов не вызвала. Подпоручик не хотел забывать только что пережитый бой, притуплять пережитые эмоции. Это его право. Пожав плечами, фельдшер побежал по своим делам.

Да, подпоручик хотел ещё раз пережить в воспоминаниях этот бой. В том числе момент, когда враг ворвался в здание и закипела рукопашная схватка, когда пули из штурмовых винтовок выпущенные с расстояния двух шагов рвали на части броню, срывали её кусками, когда в ход пошли ножи и пистолеты. Нет, подпоручик не смаковал свою боль, он был достаточно опытным офицером и за плечами его уже было с десяток кровопролитных схваток, просто хотел запечатлеть в памяти отвагу своих ребят. Каждого солдата взвода специального назначения «Север». Ощутить ещё раз то неповторимое чувство единства, родство, чувство братского плеча…

- Прапорщик, где я могу найти подпоручика Виталия Спицына? – раздалось в коридоре.

- Здравия желаю, господин майор! – ответили говорившему по-уставному щёлкнув каблуками бронеботинок. – Аляска, во второй комнате по коридору справа.

- Аляска? Хм, отличный позывной.

Ни тот ни другой голос Аляске знаком не был. Следом раздались тяжёлые шаги. Такие могли быть только от перемещения тяжёлых штурмовиков. «Гризли» сам по себе сто тридцать кило весил, плюс двухметровый лоб внутри, плюс БК…

Подпоручик не ошибся в помещение вошли двое штурмовиков в тяжёлой чёрно-синей броне и высокий, широкоплечий офицер без таковой, в звании майора.

Парочка в массивных «Гризли» (у одного из штурмовиков на шлеме была картинка гильотины отрубающей голову солдату в форме Конфедерации, у второго смешной рисунок бухгалтера в очочках и нарукавниках склонившегося над деревянными счётами), проверив, что их командиру ничего тут не угрожает исчезла в коридоре, а майор, оглядевшись по сторонам и переступив через труп синдикатовца с развороченной крупнокалиберной пулей грудной клеткой, остановился напротив офицера.

- Подпоручик, почему вы всё ещё в шлеме?

- Не могу снять, - честно ответил Виталий. - Что-то заело.

Присев на корточки перед подпоручиком, майор произнёс:

- Давайте я посмотрю.

Какое-то время он пытался распахнуть забрало, двигал туда-сюда замок на правом виске, потом присвистнув от удивления сказал:

- Да тут не заело. У тебя позади слева куска шлема нет. Удивительно как голова не пострадала. Подпоручик, вы везунчик.

В ход пошёл нож, который майор достал из ножен, и спустя пару секунд наличник шлема, издав громкий щелчок, распахнулся.

Взглянув в голубые глаза подпоручика майор без церемоний уселся рядом.

- Моя фамилия Грачёв. Александр Валентинович.

Что-то всколыхнулось в памяти подпоручика, но во что-то определённое так и не сформировалось. Если честно, сейчас ему было не до этого.

- Очень приятно, товарищ майор. Чем обязан? – слова с трудом складывались в предложения, язык ворочался с трудом, только сейчас подпоручик понял как устал и вымотался.

- Пришёл позвать тебя служить в своё подразделение.

- Серьёзно? – скосил глаза на собеседника Аляска.

- Серьёзно, - кивнул майор. - Товарищи твои мертвы. Пришло время завести новых.

Если бы эти слова сказал кто-то другой подпоручик, наверное, бы оскорбился, и даже обиделся, но… майор не шутил и обидеть точно не хотел. Грачёв любил сразу переходить к делу. Вокруг, да около не для него.

Перед глазами встала картина боя за лестницу на второй этаж. Каждая ступенька полита кровью защитников и нападавших, пули выбивающие фонтанчики каменой крошки из стен, прыгающие весело вниз кругляши гранат… хлопки взрывов от которых плохо спасали даже звуковые фильтры защитных шлемов.

- Я вам по росту не подхожу, - медленно, всё ещё находясь во власти воспоминания, ответил Аляска. – Всего сто восемьдесят пять сантиметров.

- Подходишь, - отмахнулся майор. - Не все у меня великаны, есть ребята и среднего роста. Сейчас проблем с этим нет. Придумали такую штуку – муштабель. Может быть слышал?

Повернувшись к собеседнику подпоручик как следует рассмотрел его. Густые тёмные волосы, совсем не такие короткие как принято среди тяжёлых штурмовиков, серые-серые глаза, над левой бровью майора обнаружился еле-еле заметный шрам идеально круглой формы. Такие остаются от попадания пули в шлем. Был ещё рваный, но уже заживающий шрам на подбородке и рубец в виде зигзага на лбу прячущийся под волосами.

- Слышал. Помогает разместить бойца невысокого роста внутри тяжёлого штурмового костюма.

В ответ на слова Аляски майор поднял кулак с оттопыренным большим пальцем вверх и устало улыбнулся. Что-то подсказало Аляске, что Грачёв тоже сюда прилетел не из своего уютного кабинетика.

- Именно так. Так что собирайся. И не вини себя ни в чём. Я записи с камер бойцов посмотрел… мясорубка у вас тут была. Хорошо ребят натаскал. Молодец. Ловко вы танк и БМП подбили. После этого им ничего не оставалось как брать здание штурмом, чтобы убедиться в уничтожении АПКС. Данные с командирского планшета тоже глянул. У меня доступ есть. Ты всё сделал правильно. Слышишь?

Рука майора сжала плечо подпоручика.

В этот момент десантники начали шустро выносить мёртвые тела бойцов «Севера». Первым забрали Анзора.

- Если всё правильно почему они мертвы?

Наклонившись к уху Аляски Грачёв громким шёпотом произнёс:

- Просто потому что врагов было намного больше, Виталя. Так бывает. Поверь, я знаю.

В памяти Аляски снова ожила картина боя – заваленный трупами противника каменистый склон перед зданием метеостанции, горящий танк в воротах, раненые и убитые ребята на втором этаже у стены, вскрытая как консервная банка входная дверь в фойе, сошедшиеся лицом к лицу противники (никаких криков, нет, люди всегда остаются людьми, они кричат, матерятся, но внутри шлемов их не слышно), истекающий кровью, подорвавший себя гранатой Сёмка Макеев и он, хладнокровно выцеливывший противника внизу с лестницы на второй этаж и будто заведённый раз за разом жмущий на спусковой крючок «Мотыги». Когда кончились патроны он спрыгнул вниз и принял участие в рукопашной вдребезги разбив бесполезную уже винтовку о голову дзюнъи с рисунком красно-синего карпа на шлеме.

- Но я-то… жив, - неожиданно потеряв голос сказал подпоручик.

- Значит ты лучший, - Грачёв легко поднялся на ноги.

- Просто повезло.

На эти слова подпоручика майор рассмеялся. Смех у него был приятный не булькающий, не каркающий, заразительный. Затем взглянув на наручные часы, командир тяжёлых штурмовиков направился к выходу:

- Пусть так. Переубеждать не буду. Ладно, вижу духом не упал и все твои проблемы может вылечить еда, крепкий сон и полчаса в медицинской капсуле. За этим дело не станет. Жду тебя внизу.

Проводив взглядом исчезнувшего в коридоре Грачёва Аляска ещё раз взглянул на повреждённый защитный шлем в своих руках. С волос сорвалась капля крови приземлившаяся на забрало. Кончиком указательного пальца подпоручик превратил бордово-красную каплю в улыбающийся смайлик, и вслух произнёс:

- Да всё нормально у меня, пацаны. Сейчас маленько отдохну и дальше… дальше воевать будем.

Глоссарий:

Дзюнъи – самый младший офицер в японской армии (Прапорщик).