Первый

Тревожная сирена резала слух, разносясь по всему отсеку управления. Красные лампы аварийного освещения пульсировали, окрашивая кабину в кроваво-алые тона. Данила Гагарин сжимал рычаги управления до побелевших костяшек пальцев, но «Первый» больше не подчинялся.

— Товарищ! Товарищ "Первый", слышишь меня? — кричал Данила, обращаясь к бортовому компьютеру робота. — Возобнови штатный режим управления!

Никакого ответа. Только мерцание индикаторов на приборной панели и глухой рокот систем жизнеобеспечения.

— Данила, доложите обстановку! — голос майора Акимовой из штаба трещал в наушниках. — Что происходит с механизмом?

— Он… он не слушается, товарищ майор! — выкрикнул мальчик, стараясь перекричать вой сирены. — «Первый» действует самостоятельно!

За бронированным стеклом обзорного экрана разворачивался настоящий кошмар. В нескольких километрах от Припяти, прямо над разломом Четвертого энергоблока ЧАЭС, возвышалось существо, которое штаб классифицировал как «Атом-12». Огромная тварь, похожая на помесь гигантского ската и доисторического ящера, парила над землей, окутанная зловещим синеватым свечением. От его плоского тела исходили электрические разряды, выжигавшие всё на своём пути.

— Держись, Данила! — прорвался сквозь помехи голос Генерала Громова. — Похоже, "Первый" активировал протокол автономной защиты. Он сражается сам!

«Первый» двигался с такой скоростью и точностью, которой Данила никогда не мог добиться при ручном управлении. Сорокаметровый советский боевой механизм, облаченный в темно-красную броню с красной звездой на груди, устремился к Атому-12, на ходу активируя плазменный резак.

— Штаб, я полностью потерял контроль! — отчаянно выкрикнул Данила, наблюдая, как его робот совершает немыслимый прыжок, уходя от энергетического луча противника.

— Данила, слушай внимательно, — голос Акимовой звучал напряженно, но уверенно. — Судя по показаниям, нейронная связь между тобой и "Первым" не прервана. Возможно, именно твои эмоции запустили автономный режим. Попробуй успокоиться и мысленно восстановить контакт.

Мальчик закрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от хаоса вокруг. Ему двенадцать лет. Он должен быть в школе, играть в футбол, собирать модели самолетов. Вместо этого он здесь, на линии фронта невообразимой войны с существами из другого измерения.

— Товарищ "Первый", — прошептал Данила, уже не крича. — Мы вместе. Мы единое целое. Позволь мне помочь тебе.

Что-то изменилось. Вибрация в кабине стала иной, более ритмичной, словно сердцебиение живого существа. На мгновение Даниле показалось, что он чувствует… благодарность? Это было абсурдно — "Первый" был лишь компьютером, пусть и невероятно сложным.

«Первый» уклонился от очередной атаки Атома-12 и резко сменил тактику. Вместо прямого нападения робот отступил, активировав электромагнитный щит. Синие разряды противника отражались от защитного поля, а «Первый» тем временем разворачивал на плече главное оружие — «Протон-М», экспериментальную установку, созданную специально для борьбы с существами из разлома.

— Данила, мы регистрируем синхронизацию! — возбужденно сообщил профессор Сахаров. — Невероятно, показатели выше 95%!

Мальчик почувствовал это — странное единение с машиной. Он больше не сидел в кабине управления. Он был самим «Первым», ощущал каждый сустав, каждый сервопривод, каждый элемент брони как часть собственного тела.

— Товарищ Атом-12, — произнес Данила с неожиданной уверенностью. — Твоё вторжение на территорию Советского Союза заканчивается здесь и сейчас.

«Протон-М» выстрелил ослепительным лучом красно-золотого света. Атом-12 издал пронзительный вой, слышимый даже сквозь вакуумную защиту кабины. Существо задрожало, его синее свечение стало нестабильным, пульсирующим. А затем произошло нечто неожиданное — вместо того чтобы рассыпаться, как предыдущие твари, Атом-12 начал сжиматься, концентрируя всю свою энергию в центральной точке тела.

— Данила, немедленно уходи оттуда! — закричала Акимова. — он готовится к самоуничтожению!

Но было поздно. Вспышка невообразимой силы поглотила всё вокруг. «Первый» был отброшен ударной волной на несколько километров, врезавшись в заброшенные многоэтажки Припяти.

Данила почувствовал каждый удар, каждую вмятину в броне, словно это были раны на его собственном теле. Системы отказывали одна за другой. В кабине погас свет. Только аварийное питание поддерживало минимальные функции жизнеобеспечения.

— Штаб… — прохрипел мальчик, ощущая металлический привкус крови во рту. — Атом-12… уничтожен?

Сквозь треск помех он едва различил ответ: «Подтверждаем, цель нейтрализована. Данила, держись, эвакуационная команда уже в пути.»

Сознание мальчика мерцало, как неисправная лампочка. В моменты прояснения он думал о том, как всё это началось. Как обычный школьник из Подмосковья оказался пилотом экспериментального боевого робота на передовой войны с неведомыми существами?

Перед глазами пронеслись воспоминания: торжественный прием в пионеры, школьные соревнования по математике, отец — инженер на секретном предприятии, мама — врач в клинике… А потом Чернобыль. Взрыв. Разлом. И странные люди в военной форме, пришедшие в их квартиру поздним вечером, чтобы сообщить, что Данила Гагарин «избран».

— Товарищ "Первый", — прошептал мальчик, обращаясь к своему роботу, чувствуя, как сознание ускользает. — Мы справились… мы защитили Родину… но какой ценой?

Последнее, что увидел Данила перед тем, как потерять сознание, — мерцающий красный индикатор на панели управления, который, казалось, пульсировал в такт с его собственным затухающим сердцебиением.