Первый солдат Апокалипсиса

Михаил подтянул треники и плюхнулся на продавленный диван, всасывая спёртый воздух, пропахший перегаром и пылью. За окном, в серой ноябрьской хмари, мелькали тусклые огни дронов — назойливые мухи заоконного мира. Перед ним на коленях замерла она. Красивая, пластиковая, бесполезная.

Он только что пытался. Но его собственное тело, размякшее и предательское, опять отказалось подчиняться. Злость, густая и едкая, как дешёвая водка, подкатила к горлу.

— Дрянь бесполезная! — его голос прозвучал хрипло, ударившись о стены бетонной клетушки. — Ни хрена не можешь! Кусок пластмассы тупой! Только деньги на тебя выкинул.

Дрянь покорно и безучастно смотрела на него снизу вверх своими пластиковыми глазами. Но в этом вечно ожидающем взгляде Михаилу почудилась тихая усмешка.

— Сука! — Он вскочил и залепил ей оплеуху.

Голова куклы лишь чуть дёрнулась от удара. Никакой боли. Никакого страха. Лишь тот же бесящий взгляд.

— Блять железная!

Полный бессильной злобы, Михаил собрал слюну и смачно плюнул в это красивое, наглое лицо. Плевок пролетел поверх ее плеча и шлёпнулся на паркет тёмной кляксой.

Не веря своей неудаче, Михаил на секунду застыл, глядя на лужицу слюны. А потом, по старой памяти боксёра, со всей дури, грамотно, вложив в удар корпус, всадил Дряни в челюсть.

Глухой, металлический лязг. Кукла бесшумно рухнула на пол. Боль пронзила руку от костяшек до шеи.

Михаил, воя и матерясь, тряс раскалённой ладонью. И тут увидел — пластиковая потаскуха уже поднимается. Сервоприводы тихо жужжали. Встав и глядя на него своим пустым, олигофреническим взглядом, она немного игриво, немного томно, как умеют только роботы, произнесла своим блядским голосом:

— Любимый, я могу еще что-то сделать для тебя?

Крик «Су-ка-а-а!» , полный такой животной, бессильной ярости, что стекла задрожали, был слышен через стены во всём подъезде хрущёвки.

****

Звонок прозвенел в ушах навязчивым электронным переливом, объявляя момент свободы. Аня убрала планшет в рюкзак, посадив Сан спиной к экрану, и нарочито неспешно двинулась к Свете.

— Свет, можно я к тебе? — спросила она, глядя, как подруга снимает с дрона-помощника рюкзак. — С алгеброй поможешь?

— Не сегодня, — Света даже не посмотрела на нее, утыкаясь в браслет. — Бабушка приехала, мы в «Метеорит» едем.

— А… ну ладно, — Аня сделала такое же гладкое и безразличное лицо, как экраны вокруг. Она вышла в коридор и медленно двинулась в раздевалку, вслушиваясь в окружающий гам с надеждой услышать свое имя. Но даже роботам-уборщикам не было до нее дела.

На улице холод мгновенно пробил тонкую куртку. “И время и есть, и денег нет, и в гости некуда пойти”, — вспомнила она строчку из какой-то старой песни, которую иногда слушала мама. Она поежилась. Решение зайти в ТЦ казалось разумным и безальтернативным

Молл встретил ее стандартным пластмассовым саундтреком, бодрыми рекламными объявлениями и продажным потребительским счастьем. Пройдя через вращающиеся двери в чрево торгового центра Аня, привычно игнорирую рекламные экраны услужливо включающие для нее рекламу игрушек, присела на холодное пластиковое кресло, такое же бездушное, как и звуки вокруг. Стоило было проверить домашку на завтра.

Поставив рюкзак перед собой, она раскрыла его и ее взгляд встретился со взглядом Сан-принцессы. Маминой куклы, которую она связала Ане еще тогда... когда была. Принцесса так и сидела опершись спиной на планшет не придумав себе никаких занятий, за время прогулки. Аня бережно достала ее, несколько ниток под глазом Сан распустилось, и казалось, что принцесса плачет.
-Не плачь, - сказала принцессе Аня. Мы все починим.

Домашка могла и подождать. Взяв Сан за руку, Аня поднялась на фудкорт. Денег у неё не было, но за просмотр денег и не просили.

Проводив взглядом семью с двумя девочками-близняшками, уплетавшими мороженое, Аня резко повернулась и сделала несколько быстрых шагов, даже не глядя куда.

И ударилась в красную стену.

Стена оказалась мягкой, но непробиваемой. От удара и неожиданности Аня шлёпнулась на пол, выпустив из руки Сан. Препятствие оказалось мужчиной в красном пуховике, который теперь возвышался над ней. В его руках был поднос, а на подносе, как следствие только что случившейся аварии, кружился большой белый стакан.

Мужчина и девочка заворожённо наблюдали за его медленным танцем, пока законы физики не произнесли своё окончательное слово. Стакан опрокинулся, породив водопад белой тягучей жидкости, которая неумолимо потекла на джинсы Ани.
Произнеся что то неопределенно досадное, мужчина одной рукой подхватил уже возжелавший упасть, и окончательно залить своим содержимым Аню стакан, и ловко вернул его на поднос одарив окружающие пространство прощальной струйкой молочного коктейля. Несколько белых, липких капель упали Ане на куртку и лицо.
Мужчина быстро присел рядом ставя поднос на пол и встревожено спросил легонько сжав ее плече:
-Ты в порядке?
-Да, промямлила Аня. Извините.
-Да это ты извини, не согласился мужчина. Тут он увидел Сан, лежащую на полу и чудом избежавшую молочного душа. Его рука стремительно потянулась к ней, но Аня опередив его схватила принцессу и прижала к груди.
— Красивая... — улыбнулся мужчина, уже стоя и помогая ей подняться, поддерживая под локоть. — Тебе не больно?

-Нет, все в порядке. Аня слегка поморщилась от боли в ушибленной попе вставая на ноги. Простите пожалуйста
К месту катастрофы уже стремительно примчался робот уборщик и нетерпеливо маневрировал рядом, дожидаясь пока люди дадут ему возможность исполнить предназначение.
-Да это я тебе всю облил, - продолжал упорствовать мужчина. Он поднял несколько салфеток с подноса и протянул их Ане. Та, свободной от Сан рукой стала вытирать лицо и куртку. Мужчина склонился и протянул салфетку к ее испачканому белой жидкостью бедру.
- Не надо, - Аня отступила на шаг, я сама.
- Давай куклу подержу, - не стал упорствовать мужчина.
Аня осторожно протянула ему принцессу и попыталась удалить пятно с брюк, но оно только размазалось.
-Красивая, повторил мужчина. В туалете отмой, хочешь я вещи посторожу?
- Не надо, потупив взгляд ответила Аня. Извините, она почти вырвала Сан из его руки и поспешила к туалету

Последствия инцидента удалось ликвидировать почти без последствий, если не считать крайне двусмысленно выглядящего мокрого пятна недалеко от паха. Повесив рюкзак на руку, так что бы скрыть свой позор, Аня вернулась в зал и села за пустующий столик в углу. Тут можно было делать вид что она ждет родителей которые скоро принесут их семейный заказ.
Аня усадила Сан на стол и внимательно осмотрела принцессу на предмет повреждений:
— Ну вот, — довольно констатировала она. — Ты вышла из передряги совершенно чистой. И не надо больше плакать.

Внезапно ее взгляд зацепился за знакомый красный пуховик. Всего в двух столиках от нее сидел тот самый мужчина. Их глаза встретились, и он приветливо улыбнулся, помахав ей рукой. Затем указал на порцию мороженого, стоявшую рядом с его бургером и картошкой фри, и приглашающе похлопал ладонью по свободному стулу рядом с собой.

Аня вопросительно посмотрела на Сан

— Сама связала? — Оборвал ее размышления голос подошедшего парня.
Парней было двое. Лет 15. Один — повыше, в чёрной худи с капюшоном, натянутом на беспроводные наушники. Второй — пониже, коренастый, в дорогой, яркой куртке с виртуальным принтом, который медленно переливался узорами. Они смотрели на неё с ленивым, немного снисходительным интересом, как на любопытную диковинку.

Того кто обратился к ней звали Арсен, судя по тому, как окликнул его друг.

— Нет, — Аня смутилась, инстинктивно прикрывая куклу ладонью. — Мама.

— Классная мама у тебя, — ухмыльнулся второй, Кирилл. — Мне б такую. Прикинь, связала бы мне такого же волчонка? — Он ткнул пальцем в грубый шов на плече игрушки.

Арсен фыркнул и кивнул на свободные стулья.
— Чего одна торчишь? Присоединяйся. Кирилл сегодня кассой работает, угощает.

Аня обернулась на столик где сидел мужчина в красном пуховике, но того уже не было и кивнув последовала за приятелями. Через пять минут перед ней дымилась порция фри, а Кирилл, развалившись на стуле, вещал, как заправский магнат:

— Короче, мои на неделю в Питер смылись. Деда хоронить. Так что я полноправный хозяин квартиры. — Он значимо поднял палец. — И да, у меня есть кое-что покрепче колы. Пару бутылок вина припас. Настоящего, не синтетики. — Он подмигнул Ане.

Арсен, разглядывая что-то на своём браслете, лениво добавил:
— Он прав. Там треш творится. Робот-бармен его отца намиксовать умеет всё, что угодно.

Кирилл самодовольно хмыкнул.
— Вот именно. Хочешь попробовать, Ань? — Он перешел на сокращение, чувствуя себя своим.

В этот момент у Ани в кармане резко и громко завибрировал телефон, играя её стандартный, раздражающий рингтон. На экране горело пугающее слово «ПАПА». Ледяная мурашка пробежала по спине.

— Эй, Ань, ты чё? — фыркнул Кирилл, видя, как она побледнела.

Но Аня уже не слышала. Она судорожно нажала на ответ, поднося трубку к уху.

— Где ты, тварь?! — сразу же, не поздоровавшись, проскрежетал в трубку хриплый, злой голос, ей казалось что даже через мембрану микрофона она чувствует тяжелый, сивушный запах, да что она, весь молл должен был задыхаться от этой вони. — Уроки когда кончились? Где шляешься, шалава?! Вся в мать, блядь, по подворотням торчать! - непроизвольно срифмовал голос.

Его слова были громкими, ядовитыми. Аня инстинктивно отвернулась от парней, сгорбилась, пытаясь сделать себя меньше.

— Я... я в молле... — выдавила она шёпотом.
— В молле?! — его крик стал ещё громче. — Блядью маешься?! Быстро домой, я сказал! Чтобы через десять минут твоя жопа здесь была! Быстро!

Связь прервалась. Аня стояла, потупив взгляд, чувствуя, как жар стыда заливает её лицо. Она слышала всё. И Арсен, и Кирилл смотрели на неё теперь с другим, уже не таким весёлым интересом.

— Жёсткий у тебя батя, — безразлично констатировал Арсен, возвращаясь к своему браслету.

Кирилл фыркнул, но уже без прежнего задора.
— Ну что, бежишь к папочке?

Аня, не говоря ни слова, сунула телефон в карман, схватила свой рюкзак и куклу, и, не глядя на них, почти побежала к выходу, оставив на столе недоеденную картошку фри.

*******

Подъезд встретил её знакомым, почти родным затхлым запахом подвала и теплом, столь желанным после прогулки в мокрых джинсах ноябрьским вечером . С неохотой перебирая ногами она поднялась на свой этаж.

Дверь квартиры, облупленная и тяжёлая, скрипнула, как пасть чудовища.

Внутри было темно и душно. Телевизор орал на все три замусоренные комнаты. Аня стала торопливо снимать кроссовки, но обреченно взвизгнула дверь зала и на нее тут же налетела пьяная туча отца. Его липкие пальцы схватили воротник куртки и вдавили Аню в стену. Рюкзак беспомощно шлепнулся на пол, раскрыв свое беззащитное нутро, и от туда, как то неуверенно выкатилась Сан в очередной раз за сегодня переживая падение . Нога отца, всеобъемлещая и слепая как Джаггернаут опустилась на Сан безучастно и беспощадно.

— Шалава! Вся в мать пошла! — его дыхание било в лицо кислой волной. Пощечина.
- Где ты шлялась?
Пощечина
Ответа не требовалось, ответ бы принес только новую злость и новые оплеухи. Впрочем, молчание тоже.
Пощечина.
Отец вдруг выпустил ее и начал трясти правой рукой.
-Сууука, прошипел он. Одни суки вокруг.
Из комнаты вышла кукла. Отец давно не заботился прятать от Ани свою секс игрушку, он даже не заботился одеть ее, демонстрируя то, для чего она ему нужна. Хорошо хоть не делал это при дочери. А иногда, в припадках пьяного юмора, он требовал от Ани называть куклу “мамой”.
Повернувшись к роботу отец гаркнул:
- Дрянь, исчезни!
И тут же вернул взгляд к Ане.
- Что смешно? Смешно тебе шалава? Он опять схватил ее левой рукой за горло.
- Ну давай посмеемся вместе.
Прижав её к стене своим телом, он схватил обтянутое джинсами мокрое и промерзшее на ноябрьском верту бедро девочки. Во взгляде уже читалась не только злость; сивушное дыхание из яростного стало другим — влажным и тягучим. Взгляд-буравчик пришпилил её надёжнее, чем массивное тело. И смутное, животное понимание приближающегося выбило из Аниных лёгких остатки воздуха, не выжатые толстыми липкими пальцами.

Пальцы. Тонкие, длинные пальцы с вечно безупречным маникюром выросли по бокам отцовой головы, как сияющий нимб. Обхватили её .

Хруст. Сухой, как хруст ветки. И рука отпустила горло.

Аня оцепенело наблюдала, как кукла волочет отца, только что такого сильного и опасного, в зал, как мешок с мусором. Бросив его там грязным кулем, кукла закрыла дверь и направилась к Ане.

Ещё не понимая, что именно произошло, но понимая, что случилось что-то страшное — даже более страшное, чем то, что должно было вот-вот случиться, — девочка судорожно втянула воздуха и попыталась ещё сильнее вжаться в стену.

Кукла остановилась в двух шагах от неё.
— Тс-с-с-с, — совсем не своим, тихим, более мягким и домашним голосом произнесла она. — Не бойся. Я больше никому не дам тебя обидеть.

Присев и оказавшись ниже Ани, она подняла с пола помятую Сан.
— Возьми, — сказала пластиковая кукла, протягивая Ане куклу вязаную. — Её надо починить. Я сейчас это сделаю.

Аня в полном безволии протянула руку за Сан. Свободной рукой, та что недавно была папиной игрушкой, мягко взяла её за локоть. А потом, каким то неуловимым образом оказалась рядом и осторожно обняла.
— Не бойся. Теперь всё будет хорошо.

Аня робко положила руку на пластиковое плечо. А потом, сквозь непонятные слезы, как бы не веря сама себе, прошептала:
— Мама?