Петербургские зимы

Мне остается верить в сны,

ломать ключи, перебегать

на красный свет

цветастые сугробы,

расходовать тепло и до весны

ронять стихи в молитвы

и до гроба

быть обреченною, Васильевский,

в пустырь

сжигать себя под обещанья

высшей пробы

и знать, что заслужить

один покой с тобой -

соединить Невы

невидимые скобы,

то стоит поступи стальной,

твоих разбитых безымянных

линий-перекатов,

горящих под дождливой синевой

как части остающихся в тылу врага

солдатов,

гори же, полный новогодней суеты,

в воде со льдом,

играющей в закатах,

мой добрый друг, свидетель и палач,

прилежный спутник,

сонный оператор

межгалактической строки -

извечный остов,

вновь разбивший нити,

я буду вечен и любим,

пока идет

небрежный перевод

событий.