Петля.

Альбина хрипло задышала, согнувшись пополам и ухватившись за стол, чтобы не упасть. Грудная клетка горела огнём Девушка прижала руку к груди, но пальцы не почувствовала никакой влаги. Котова не сразу поняла, что крови нет. Как не может быть крови при ножевом хранении?

В ушах был гул из разных голосов, кто-то грубо потянул её за плечо, чтобы она выпрямилась. Из-за слёз перед глазами было всё размыто. Альбина продолжала жадно хватать ртом воздух, боль никуда не ушла, а она всё ещё чувствовала эту ужасающую рану в груди. Которая, почему-то, не кровоточила.

— Хватить устраивать мне тут истерики! — оглушительный голос порвался через пелену тумана.

Альбина моргнул и слёзы потекли по щекам, она старалась выровнять дыхание и понять не послышался ли ей голос предыдущего начальника.

Девушка бесцеремонно вытерла рукой слёзы, всё ещё продолжая держаться за стол, так как тело било дрожь и ноги подгибались. Котову замутило и она проглотила подступивший к горлу ком.

В голове было сумбурно. Она ведь возвращалась домой из магазина, когда зашла в лифт и, как только дверцы лифта закрылись, стоявший рядом человек напал на неё, ударив в грудь ножом.

Но сейчас она каким-то магическим образом оказалась в кабинете, из которого уволилась месяц назад.

Альбина впилась непонимающим взглядом, полным ненависти, в Аркадия Юрьевич, её прошлого руководителя, из-за которого она была с позором уволена и чуть ли не села в тюрьму из-за проводимых махинации за её спиной.

Этот тощий высокий мужчина в сером костюме орал ей в лицо всякие оскорбление, словно ничего не случилось. Альбина помнила его трусливый крысиный взгляд. Он глаза на неё поднять боялся при их последней встрече. Зато сейчас ведёт себя как в те времена, когда она была его подчинённой и слова сказать ему не могла. Неужели перед смертью она должна видеть его отвратительное лицо?

Собраться с мыслями никак не получалось Что он там орёт? Важный отчёт? Какая-то встреча с инвестором? Она симулирует?

Чем-то напоминало один проклятый день из прошлого. Неужели Альбина должна проживать его вновь?

— Заткнись, — Альбина закрыла глаза, морщась от ненавистного крика.

— Что? — Аркадий Юрьевич опешил и даже отступил шаг назад, но тут же взял себя в руки. — Котова, да как ты смеешь? Я твой начальник, а ты, бесстыжая девка, так и не научилась корпоративной этике. Как настолько безмозглую дуру могли принять в наш отдел? Одно моё слово и ты будешь вышвырнута вон!

— Ну так говори, — Альбина жёстко провела ладонями по лицу, пытаясь привести себя в чувство. — Можешь пойти и начинать лизать зад своему начальнику или кому ещё ты там будешь жаловаться. Директору? Ну и прекрасно! А знаешь что лучше, Аркаша? Иди ка ты на ху…

— Мерзавка! — надрывный рёв Аркадия Юрьевич оглушил всех присутствующих! — Заявление на увольнение на мой стол! Живо! Я тебя со света, сука ты эдакая, сживу!

Альбина недоброе улыбнулась. Надо было в прошлом сразу уйти с этой паршивой работёнки, чтобы не таскаться по следователям и давать показания. Этот мерзкий тип до сих пор ведёт себя так, словно Альбина на него работает.

Это её предсмертное отвратительное видение, почему бы не позволить себе развлечься напоследок. Альбина сжала кулак до побелевших костяшек, вспомнив всё то, что этот мерзкий тип ей сделал, как много оскорблений она от него терпела, как он подставил её с документам. Всего этого было достаточно для личной неприязни.

Одного точного удара было достаточно, чтобы этот долговязый мужчина рухнул на задницу и из его носа хлынула кровь. Хороший удар. Альбина им гордилась. В детстве и в подростковые годы ей приходилось драться, чтобы отстоять себя. Не профессионально, но удар держать всё ещё умела.

Аркадий Юрьевич, оказавшись на полу, взвыл, сквозь рыдания требуя, чтобы охрана задержала девушку.

Котова даже не сопротивлялась, когда обеспокоенный Костя отвёл её в пустующий кабинет. Вызвали полицию. Девушка ждала молча, сидела на стуле и смотрела в одну точку. Какая–то дурацкая смерть. Ну хотя бы несуществующая рана больше не болела.

— Альбина, ну зачем ты так, — с сочувствием и по-дружески говорил Костя. — Не стоил он того. Если уж было невмоготу, то лучше бы просто уволилась, он же теперь всё сделает, чтобы жизнь тебе подпортить.

— Пусть портит, — безразлично отозвалась Котова.

Она чувствовала себя очень странно. Сейчас физически ей было хорошо, ничего не болело, хотя её периодически потряхивало. Но всё казалось таким реальным, вот же игры разума.

— У тебя что-то случилось? — с беспокойством спросил охранник. — Ты же знаешь, что я всегда помогу, могла бы обратиться.

-— Да, спасибо, — сухо пробормотала Альбина.

Она не понимала чего ждала. Может быть, это её личный ад и она должна проживать всё снова и снова?

— Давай я тебя отпущу, — вдруг предложил Костя. — Уйдёшь через чёрный ход, а записи на камере я подотру.

Котова только хмыкнула. В лифте тоже были камеры, когда этот поехавши ублюдок всадил в неё нож. Интересно, его посадили?

— Не надо, у тебя будут проблемы, — мягко улыбнулся ему Альбина. — Но спасибо за предложение, я дождусь полиции. Приятно было его ударить, жаль, что мало.

— Ты какая-то другая, — с резким выдохом сказал охранник — Что-то в тебе поменялось.

Котова только пожала плечами. — Тебя сейчас в полицию заберут, может закроют на несколько суток. Если выпустят ночью, то позвони, я тебя до дома подброшу.

— Не парься, вызову такси — безразлично пожала плечами Котова.

— Я серьёзно, Альбина, — Костя нахмурился. — Я же говорил тебе, пусть ты и не веришь, у нас орудует маньяк. Люди пропадают или умирают. Может это дело рук таксиста, ты не рискуй.

Котова подумала о своём убийстве. А вдруг Костя прав, он столько теорий ей рассказывал, а она отмахивалась. Какой маньяк, если полиция о нём не объявляла? Да и ничего общего не было ни между убитым, ни между исчезнувшими, какой-то рандомный набор людей.

— Хорошо, позвоню, — Альбина это сказала больше для успокоения друга.

После того как умерла Катя, лучшая Альбинина подруга и жена Кости по совместительству, они поддерживали друг друга, Альбина стала тётей выходного дня для двух дочерей Кости, чтобы девочкам было проще обратиться к кому-то по женским вопросам.

Котова посмотрела на друга. Пусть Катя умерла пять лет назад, Костя никогда больше не ходил на свидания и закрыл своё сердце навсегда. Альбина не могла этого понять, траур по жене прошёл, пора двигаться дальше, но Костя будто бы застрял в одной паре.

Котова провела руками по своему каре и потянула кончики, чтобы увидеть рыжий цвет. Она перекрасила волосы в чёрный, сразу после увольнения, это означало новую жизнь. Почему у неё до сих пор остался этот цвет волос?

В дверь постучали и вошли двое полицейских. Альбина на миг задумалась. А может у неё был приступ и помутнение рассудка, а на самом деле она не умирала в лифте, не была уволена и её не поставляли. Вдруг реальность именно сейчас происходит?