Пираты мы или кто?

– Не дрейфь! Все получится. Мы же лучше владеем оборотничеством, чем рептилоиды. Потому что – кто мы?

– Хамелеоны! – простонал серый инопланетянин, похожий на жабу. – Да не получится у меня! Ничего не получится! В прошлый раз я с трудом удерживал образ, а цвет вообще полетел комете под хвост.

– Гук, повторяю – подумай о будущем! Это самая удачная ситуация, чтобы разбогатеть до конца своей жизни. Представь: ты купишь жену, даже двух жен, плантацию в родных джунглях и тихую пристань, чтоб заниматься пиратством уже не от нужды, а для удовольствия, – мечтательно закинул задние лапы на панель управления еще один жабообразный инопланетянин, но только зеленого цвета.

За три цикла до этого по лясманскому времени

Пиратская техническая база «Джей12» выглядела как космический еж, ощетинившийся иголками причалов более длинными, чем сам корпус станции. Она никогда не стояла на одном месте, дрейфуя в созвездии Гончих псов в шлейфе мусора, сбрасываемого в этих координатах рейсовыми лайнерами дальнего космоса. Чтобы обнаружить базу, требовалось для начала поймать пиратскую волну, которую, впрочем, знала половина вселенной. Только поймать волну было мало, надо чтобы кто-то из присутствующих на базе за тебя поручился и сообщил ее актуальные координаты.

У Мамбы и Гука на «Джей12» была прописка. Мама Мамбы работала барменом в “Отвертке” и всегда принимала и прикрывала в баре своего оторвыша с его корешем, что бы эта парочка не совершила в любой точке вселенной.

– Давай, я тебя женю! – в очередной раз завела беседу родительница, выпуская кольца дыма через аккуратные зеленые ноздри. Всех в баре восхищало, как мадам Бри виртуозно курила сигареты, вставляя их в изящный длинный мундштук. – У моего двоюродного брата девки на болоте перезрели. Да, болото это тебе не джунгли, рацион хуже, но всегда есть, что пожрать. А если в его болоте что-то еще найдут…

– Ма, кроме одичалых болотных рептилоидов там ничего нет. А у дядюшки столько детей, зятьев, невесток и внуков, что в том болоте скоро спать все стоя будут, – отбивался Мамба.

Они с Гуком сидели за барной стойкой напротив матери Мамбы и потягивали слабоалкогольный коктейль из забродивших чайных грибов.

Неожиданно у мадам Бри распахнулись глаза, которые она в кокетливой манере всегда держала полуприкрытыми.

– Ты так обалдела от этой новости, ма, что твои глаза вылезли из орбит? – поспешил прокомментировать Мамба.

– Заткнись, придурок, – сквозь зубы прошептала барменша, – в зале королевские гвардейцы. Добро пожаловать, офицеры, – она повернулась к вошедшим и вынула изо рта мундштук. – Брысь отсюда, – кышнула она на сына и его кореша, – мелкая алкашня!

С появлением двух военных шум в баре прикрутили вдвое. Мамба и Гук плюхнулись на чужие места возле барной стойки. Столик только что освободился от посетителей, которым светить свою личность королевским гвардейцам было страшнее, чем получить запрет на посещение бара за неуплату. А не заплатить бару – это равносильно не заплатить «Джей12». Друзья сидели, уткнувшись в чужую выпивку, и медленно мутировали в пожилых, болотной задрипанности хамелеонов. Мама Мамбы и хозяин бара в свою очередь ломали головы – настоящие ли это гвардейцы или кто-то балуется оборотничеством. С одной стороны – как королевские гвардейцы проникли на «Джей12» без ведома руководства базы? А с другой – оборачиваться государственными чиновниками или сотрудниками силовых структур каралось рудниками на Грагги без права помилования.

Стрельнув глазами на экран, на котором транслировалась станция со всеми ее причалами, хамелеонша рассмотрела королевский крейсер. Вот чего не могло быть – так этого! Как солдаты ее величества причалили к пиратской базе?

– Какие-то проблемы, мадам? – пощелкал перед ней большеглазый гуманоидного типа инопланетянин. Барменша пару раз хлопнула ресницами, улыбнулась и затушила сигарету в недопитом коктейле Гука. – Вы очень красивы, мадам, но можно промочить горло усталым странникам? Наш отважный капитан О.О.Он измотал нас прыжками по пиратским тропам.

– О.О.Он – ваш капитан? – сменила сигарету барменша, получила уверенный кивок, после чего подхватила две внушительные кружки, бросила в каждую по кубику янтарного цвета, выпустив изо рта кольцо дыма, и залила кружки до половины газировкой. – Пять секунд, офицеры, и лучший эль бара “Отвертка” будет перед вами!

Мадам Бри не соврала, кубики с шипением взорвались в воде, вступив в реакцию, и выделили аромат свежесваренного пива. Гвардейцы разве что слюну не вытирали, ожидая пока пиво закончит свои химические превращения и наберет всю полноту вкуса.

“Знаю я вас, – красноречиво говорил взгляд барменши, – вы за хороший эль продадите если не королеву, то военные тайны точно!”

Одним большим глотком оба гуманоида выпили эль, замерли и с гортанным звуком выпустили изо ртов пенные пузыри. Пока они приходили в себя, мадам поставила перед ними еще по кружке.

– О! – простонал один из гвардейцев. – Нет. Приказ капитана – одна большая порция пива в день. Не больше!

– А вы вчера пиво пили? – затянулась мадам Бри. Гвардейцы грустно покачали головами. – Так это компенсация за вчера. О.О.Он же говорил про сутки. А от сегодняшних суток прошла только половина, значит, можно прихватить и половину вчера, – от услышанного глаза гуманоидов стали еще больше в попытке понять логику подсчета. – К тому же, – подмигнула им барменша, – за счет заведения!

После второй кружки пива один из гвардейцев закатил глаза и начал медленно падать. Лысый крупный, словно раздутый изнутри, официант подхватил утекающее вниз тело, взвалил себе на плечо и взглянул на барменшу.

– Ко мне в комнату, – коротко скомандовала она. Второй бармен – старый рептилоид – резко развернулся и уставился на напарницу. – Мммх, потом, – остановила его барменша.

Она поставила локоть с сигаретой на стойку и повернулась к оставшемуся гвардейцу:

– Так с каких пор О.О.Он служит королеве?

– Ровно с тех, как королева объявила пиратам амнистию, – гвардеец тоже поставил локоть на стойку, положил на ладонь голову и пьяно улыбнулся даме: – Мадам, вы очаровательны.

– Вы тоже, мой офицер, – томно прикрыла глаза барменша.

Относивший гвардейца официант вернулся, глянул на второго счастливо улыбающегося гуманоида, сгреб его в охапку и на руках понес в том же направлении.

– Что ты задумала? – Мммх навис над мадам Бри.

– Вызвоню О.О.Она и верну ему его гвардейцев, – мурлыкнула хамелеонша и мутировала в рептилоида.

Как только из бара утащили перебравших гвардейцев ее величества, посетители заметно оживились, подтянулись к экрану, который Мммх развернул на всю стену, и стали рассматривать пришвартованный к иголке причала королевский крейсер. Часть посетителей, быстро рассчитавшись, утекла прочь, часть начала решать свои проблемы тут же, превратив барный столик в офис, а те, кому решать что-то было уже поздно, решили напиться, чтобы снять стресс.

– Мутные времена, Гук, – запричитал Мамба, закатывая глаза, – мутные! В такие времена простым рыбешкам со дна, типа нас, кореш, иногда удается всплыть на поверхность и пристроится у хорошей кормушки.

– Ты бы не гневил хаос, сынок, – мадам Бри убрала со стола напитки и поставила перед корешами по глубокой тарелке горячего льяхе. – Я всегда могу тебя пристроить в бар, если не барменом, то официантом, на большее ты, мой дурачок, не способен. Прокормишься. И тебя, Гук, пристрою, – погладила она друга своего сына по голове, – ты ж не чужой мне, я тебя с лягушатника знаю.

– Спасибо, мадам Бри, – втягивал в себя горячий льяхе Гук.

– Нет ничего хуже разогретой промышленной еды, – ворчал Мамба и, пока та не видит, пристраивал в карман матери крошечный передатчик прослушки.

– Человек! Человееек! Это человек! – разнеслась весть по бару.

Мамба, его мама и друг обернулись к входным дверям и увидели, что там стоит человек. Если бы сейчас сюда вошла сама королева Вселенского Пространства, реакция была бы не такой странной. Просто все бы упали в глубоком поклоне, и все. А вот человек – это другое. Все знали, как выглядят люди, но видели их вживую лишь единицы – только те, кому посчастливилось побывать на Земле.

Про мадам Бри говорили, что Мамба ее рожден от человека, когда она была на Земле. Но мадам отшучивалась, что тогда Мамба бы не мог так оборотничать, как он это умеет. А с Земли у нее только имя – Бри от Бронислава. На это имя у нее были земные документы, а имя сына – в честь популярной в то время на Земле песенки.

Вошедший мужчина был высоким голубоглазым блондином. “Доисторический образец скандинавского типа”, – отметила про себя мадам, тяжело вздохнув. Тем временем красавчик подошел к ней, приобнял за талию и что-то ей сказал. Барменша узнала земной язык, но вот беда – ретранслятор речи она из уха давно убрала за ненадобностью, ибо вернуться на Землю не могла – нарушение правил дорого ей обошлось.

– Простите? – прокашлялась от смущения мадам.

– Я говорю, – заговорил на общем языке человек, – привет, красотка!

– О.О.Он, это ты? – возмущенно задергалась дама, пытаясь отпихнуть от себя нахала. Человек рассмеялся. – Нам надо поговорить.

– Конечно, надо. Верни моих гвардейцев, а то я разнесу «Джей12» в космическую пыль!

– И давно твои шары стали стальными? Ты, конечно, хороший пират, но больше по налетам и кражам.

– Ладно, пойдем, поговорим, а то здесь в нашу сторону у многих уши повытягивались.

Пара удалилась, нырнув в боковую дверь, и Мамба, схватив пустую посуду, поплелся на кухню. За ним, медленно переставляя лапы, побрел Гук. Мммх глянул в его сторону.

– Он посуду мыть, – оправдался Гук, – а мне в туалет надо.

Бросив посуду в моечный шкаф, друзья включили приемник прослушки и навострили уши.

– И ты поверил королеве? – сказал голосом барменши динамик.

– Бри, такой шанс! – убежденно произнес О.О.Он. – Ей нужны рептилии и хамелеоны, мы будем изображать других, чтоб нам отдали то, что обещали им. Позвали лучших специалистов мутации. Если справимся, то нам дадут помилование и пожизненное содержание как у членов королевского совета.

– А если вы провалитесь, то вас объявят отчаянными мерзавцами и легко пустят в расход. Твои офицеры кто? Настоящие гвардейцы или из наших?

– Настоящие, Бри. Они все подготовят и улетят, а мы перехватим груз и…

– Что будет в том грузе?

– Нам не говорят, но это не столько для людей нечто ценное, как больше для пусторианцев. Королева давно хочет покорить их планету, но не получается. А теперь такой шанс. Полетели со мной, Бри? Детей с собой возьмешь. Я видел мальчишку, он так вырос!

– Нет, спасибо, я лучше останусь здесь, и сына с тобой не отпущу, ты всегда был плохим отцом и мошенником.

– Да ты пойми, глупая, скоро пиратских баз не будет, все перейдут на легальное положение. Вас закроют, а кто будет сопротивляться, будет сослан на окраины галактики, отражать нашествие арахнидов.

Мамба задумался. Вспомнил слухи. Когда он был совсем мелким, родственники говорили, что он родился от земного отца, и что мамина карьера резко оборвалась после полета на Землю. Вот теперь все сходилось. Физиологически человек не мог быть его отцом, а вот рептилия в оборотничестве – запросто.

– И что теперь? Ты полетишь с отцом? – едва слышно спросил Гук.

– Неа, – сузил глаза Мамба, – мы обворуем воров, пираты мы или кто?

Настоящее время

Маленькая межзвездная яхта рыбой-прилипалой пристроилась к большому неповоротливому кораблю. Заметили ли их на борту, или нет, пассажиры яхты сказать не могли. Даже если заметили, никто не будет выходить в космос, чтобы согнать наглых попутчиков.

Дыра выплюнула их из подпространства всего в полуцикле пути от нужной точки по лясманскому времени. Тяжелый грузовик с яхтой-прилипалой начал оттормаживаться.

– Ууих! – потянулся в амортизационной капсуле Мамба, – я думал, что мы вынырнем где-то в рукаве Ориона, а мы уже в Солнечной системе. Ты еще спишь, Гук? Просыпайся! Говорят, что сейчас в этой системе парад планет проходит. Эти особи живут и не знают – как им повезло. Мама вообще много рассказывала про Землю. Если бы не я, то она бы сделала блестящую шпионскую карьеру, и сейчас бы стояла не за стойкой бара, а преподавала бы всяким долбоящерам, как она бухала в земных барах и клубах и прожигала молодость. Может быть, летала бы с лекциями по разным планетам, отдыхала бы в системе “Океан”, там такие джунгли. Представляешь, джунгли с видом на океан?

– Я не могу найти на карте рукав Ориона, – возмутился Гук и застыл от увиденного. Перед ним на экране раскрывалась картинка с изображением Солнечной системы. – Тут все планеты обитаемые?

– Нет, только Земля. Вон та мелочь под номером три. Но она шикарная. Надо только избавиться от аборигенов.

Гук вывел на экран все планеты и удивился, что на фоне каждого небесного тела кружило множество кораблей самых разных видов инопланетян.

– Великий Хаос, – зацокал языком Мамба, – мы тут как космическая саранча!

– Всех принесло в эту систему, – застонал Гук. – Как грабить у всех на виду?

– Надеюсь, что они будут смотреть парад планет, а мы тихо обтяпаем свои делишки.

– А если не мы одни такие умные? Если все прилетели только за тем, чтобы обтяпывать делишки? – Гук мимикрировал в альбиноса и слился с цветом амортизационной капсулы. – И ты узнал у своего отца, что они будут красть?

– Что-то для пусторианцев. Пусторианцы гуманоидного вида, как и земляне. Есть слух, что когда-то это была их планета, или они были там правителями. В общем, недавно они вышли на контакт с Землей и потребовали что-то им вернуть. Земляне согласились. Если это что-то так важно для Пустоши, что королева решила это украсть у них из-под носа, то оно очень ценное.

В тесном пространстве маленькой межзвездной яхты висел в невесомости человек. Высокий рост, вытянутые черты лица, смуглая кожа. Когда человек открывал глаза, оказывалось, что все пространство под веками было залито черным.

– У меня получается? – спросил человек Мамбу.

Тот обернулся, сверился с оригиналом на экране и кивнул. Человек тут же обернулся Гуком и устало встряхнулся всем телом.

– Гук, – рявкнул Мамба, – ты должен дольше быть в иной форме, иначе не удержишь долго образ!

– Я не могу, – застонал тот, – дай отдохнуть. Все тело болит, я никогда не обращался в пусторианца, сложно привыкнуть, а еще надо хвост прятать. Как у тебя так хорошо оборотничать получается?

– Гены, кореш, гены. Мои мама с папой – лучшие шпионы и выперты со службы за пьянку, дебоши и срывы заданий, но не за талант. “Я просто родился гениальным!”, хочется мне сказать, но это не так, Гук. Пока вы отдыхали в джунглях, я копировал чужие формы. Сперва был азарт – поцеловать чужую самку, сожрать что-то за счет других, пройти туда, куда вход только для своих. Когда есть цель, то легко учишься, терпишь боль. А у тебя мышцы затекли? Да, непривычно, но Гук, мы идем на большое дело – не сможешь, ничего не получишь. Понимаешь?

Оживший передатчик прекратил их тренировки.

– База, земляне отдали нам оба саркофага. Грузимся и отчаливаем, – произнес радостный голос.

– Вас не узнали? Как все прошло?

– Да они видят пусторианцев третий раз в своей жизни, неопытные, – кто-то, рассмеявшись, заквакал.

– Не спались, придурок.

Связь затихла. Друзья переглянулись?

– И зачем ты меня гонял, чтоб я образ пусторианца держал? – заорал на Мамбу Гук.

– Не ори. План у них был другой, – прикрыл глаза Мамба. – Что-то тут не так. Земляне должны были сопровождать пусторианцев на орбиту и смотреть с представителями Пустоши это шоу местного масштаба – парад планет – но почему-то не полетели. Там было какое-то страшное предсказание. Но кто сейчас верит в то, что случилось в эпоху правления Хаоса? Надо проникнуть на корабль и действовать по обстоятельствам.

– У тебя нет плана? – продолжил орать Гук. – У тебя всегда был план, мы без него никогда не работали! Я на такое не подписывался. Ты, получается, вообще ничего не знаешь!

– Единственное, что я знаю точно, это то, что краденый корабль пусторианцев войдет внутрь этого грузовика, и он присоединится к флотилии королевских гвардейцев. Все посмотрят на парад планет и разлетятся в разные стороны.

– И пусторианцы не будут искать свой груз?

– Еще как будут, но мы до этого украдем ценности из саркофагов и свалим под мамочкины лягушачьи лапки. А что будет здесь дальше – мне плевать. Пусть хоть в обратную сторону эту Солнечную систему завернут.

Две фигуры в скафандрах выскользнули из технического люка грузового корабля и медленно пошли вдоль стены, с трудом отрывая от пола ноги в обуви на магнитной подошве. Забрала шлемов были подняты, а на глазах красовались всевидящие очки. Парочка шла осторожно ощупывая стену перед собой.

– Эй вы, придурки, – догнал их рослый рептилоид. – Что вы тут делаете?

Идущий первым резко остановился, в него врезался второй и заорал от испуга. Первый медленно, из-за обуви, развернулся к говорящему.

– Мыыыы, – промычал он, – мыыыы техники.

– Я по запаху слышу, какие вы техники. На корабле гравитация, что вы шляетесь в магнитной обуви? И почему в очках? – зарычал рептилоид.

– Ну, так темно, – оправдывался первый, второй тем временем сползал по стенке вниз.

– Очки сними, они у тебя с плавным переходом. Вы не заметили как на свет вышли.

Под очками оказался рептилоид совсем другого вида, чем говоривший. Вид у него был жалкий, фигура сутулая. Бесхвостый, низшее звено в рептилоидной иерархии.

– Спасибо, – склонил голову бесхвостый.

– Сдрысните в свой мусорный отсек. Корабль только что пришвартовался, вы мешать будете.

Высокий рептилоид развернулся и удалился быстрым шагом, размахивая для балансировки хвостом.

Бесхвостый рептилоид обернулся хамелеоном. Наклонился к товарищу и стащил с того маску.

– Гук, ты жив? – спросил Мамба кореша. Гук приоткрыл один глаз и осмотрелся. Открыл второй и сел. – Ты в обморок упал?

– Это я для маскировки.

– Для маскировки от нас воняет мусором на весь космический корабль.

– Это была твоя идея заходить на борт через мусорный отсек, – огрызнулся Гук.

Мамба снял магнитные ботинки и босыми лапами пошел к тому техническому люку, из которого они недавно выползли. Гук неохотно поплелся вслед за ним. Только они хотели открыть крышку люка, как увидели на ней красный сигнал разгерметизации помещения.

– Там же мусора почти не было, – удивился Гук. – Что они будут выкидывать?

Грузовой корабль вздрогнул, словно по нему попал крупный астероид. Раздался скрежет, взвыла сирена. Вдалеке послышался топот конечностей. Не сговариваясь, друзья надели обувь и замерли возле люка. Топот приближался, и через время мимо них пробежало несколько особей, одетых в скафандры. Один остановился около них и тоже уставился на ручку.

Мамба стоял посередине между пришлым и Гуком. Гук трясся. Амплитуда колебаний набрала такие обороты, что он с трудом удерживался на задних лапах.

– Что это с ним? – спросил третий лишний.

– Наверно, вирус, – безразлично дернул плечами Мамба, – мы, мусорщики, вечно что-то подхватываем.

Осознав услышанное, пришлый развернулся и рванул вслед за теми, с кем сюда и бежал.

Спустя некоторое время красный сигнал потух, и, провернув ручку, друзья вошли в люк.

Все помещение просторной мусорной камеры занимала сигарообразная яхта. Оставалось только восхищаться мастерством пилота, которому удалось завести яхту в такое, крохотное для нее пространство. Источников света было так мало, что все казалось черно-белым. В углах залегли резкие тени.

На другом конце камеры открылась дверь, и вошли встречающие.

Друзья затаились и стали ждать.

– А вдруг она опять взлетит? – мелко задергал всеми лапами Гук.

– Не взлетит, ее тут прячут. Сейчас пусторианцы поймут, что у них похитили с Земли ценный груз, и начнут обыск всех кораблей. А кто залезет в мусорный отсек? – Мамба повернулся к Гуку, и тот пожал плечами, словно говоря: “Мне-то откуда знать?” – Вот! Никто. Туда залезем мы и заберем то, что можно хорошо перепродать.

– Слушай! – Гук поднял палец, и они услышали звуки драки.

Внутри корабля явно дрались и, судя по воплям, бой был жестоким. Раздались выстрелы. Кто-то выбежал с корабля и упал, сделал попытку подняться, опять упал, но собрался с силами и пополз, оставляя за собой темный след. Еще двое выскочили и бросились бежать к люку, через который недавно вошли. Пробежали мимо лежащего, открыли люк и выскочили в него. В широкой полосе света был виден четкий силуэт раненого. Вдруг выскочил еще один. Подбежал к лежащему на полу и попытался того поднять. Раненый закричал от боли. Они кое-как поднялись и заковыляли к выходу. Звуки стихли.

Друзья переглянулись.

– Я пойду первым, – прошептал Мамба, Гук в ответ кивнул.

Медленно, скрываясь в густой тени яхты, Мамба продвигался туда, где виднелись два источника света: один – из люка, открывающего вход на палубу грузового корабля, а второй – из входа на яхту пусторианцев.

Мамба на миг замер, чтобы прислушаться к звукам, но ничего не услышал. Он хотел уже было идти дальше, но оглянулся – Гука за спиной видно не было.

“Темно, как в рудниках Грагги ”, – подумал Мамба. Чуть-чуть постоял, но пошел вперед.

До входа в яхту оставалось совсем немного, как вдруг из нее раздался крик. Кроткий, словно кто-то заткнул кричащему рот.

Мамба опять замер. Из яхты одним большим прыжком, не касаясь трапа, кто-то выпрыгнул и умчался в открытый еще люк. В отличие от предшественников, он не побежал дальше, а развернулся и захлопнул за собой тяжелую дверь. Мамба услышал, как провернулось кольцо замка.

Наступившая вокруг тишина нарушилась лишь быстрыми шагами убегающего. Мамба оглянулся и, по метнувшейся к люку тени, понял, что это Гук. Возня с входным люком и глухие удары подсказали Мамбе, что выход заблокирован. Гук закричал, задергал ручку. Бесполезно. Кто-то задраил люк. Гук побежал ко второму люку. Теперь Мамба видел его дергающийся силуэт. Гук не кричал, понимая бесполезность, лишь тихо скулил, продолжая попытки открыть люк.

Мамба поднырнул под трап, чтоб не попадать в луч света с яхты, и в тени прошел к Гуку.

– Кто-то нас запер, кореш, – вздохнул Мамба. – Будь в любой момент готов опустить экран на шлем. Могут опять откачать воздух, чтоб выкинуть яхту.

Гук развернулся к Мамбе.

– Там, – указал на вход, – тихо?

– Да. Думаю, что они уже перестреляли друг друга. Надо туда зайти, иначе – зачем мы сюда прилетели?

Мамба развернулся и пошел к трапу яхты на полусогнутых лапах. Осторожно ступая по ступеням, он вошел в камеру перехода, прислушался и, ничего не услышав, прошел глубже. В следующем отсеке висели скафандры, размерами превосходящие его самого на целую голову, но на противоположной стене он заметил ниши со скафандрами его роста. Заглянул в открытый люк соседнего отсека, но не решился переступить порог. Посреди помещения стояли два саркофага. Ближайший к Мамбе был увешан различными печатями, а тот, что дальше, разрушен – в его крышке рядом с вырубленным отверстием торчала окровавленная секира.

За спиной раздался шорох. Колени Мамбы дрогнули, и он быстро повернулся, пожалев, что при себе нет оружия. Сзади него стоял Гук.

– Пираты мы или кто? – дрогнувшим голосом сказал Гук. Но звучало это так, словно он сам себя в этом убеждает.

– Пираты, – кивнул Мамба и подумал про себя: “Жадность толкает на подвиги”, после чего повернулся, и тут до него дошло, что, полы и частично стены измазаны кровью. – Но что-то мне не хочется туда идти.

Разворачиваясь к Гуку, Мамба краем глаза заметил движение над дырой разбитого саркофага. Он нырнул под стену со скафандрами и замер в пустой нише, успев толкнуть в соседнюю нишу Гука. Мимикрировав под пустой скафандр, он прикрыл глаза, чтоб они не выдали его. Успел ли так сделать Гук, он не знал, но он слышал его тихие резкие вдохи.

Рядом раздался шорох, словно кто-то сыпал песок. Хотелось сбежать, но инстинкты велели замереть на месте. Он не дышал. Просто стоял и слушал, боясь, что от страха на голове поднимется гребень. Песок шуршал совсем рядом.

“Великий хаос! Прости, что влез куда не следовало! Спаси меня! Пожалуйста!” – произнес безмолвную молитву Мамба и тут же услышал тихий всхлип Гука. Через мгновенье его друг вскрикнул и задергался, словно его душат. Гук затих, зато песок зашуршал сильнее, словно кто-то волоком тащил что-то по сырой поверхности. Мамба стоял, боясь открыть глаза. Слушал, как в его голове стучит кровь, слышал вокруг ее железный запах. Гука он больше не слышал.

Раздавшийся звук сирены разгерметизации вывел его из ступора. Он приоткрыл глаза в узкую иголочную щелку, убедился, что напротив него никого нет и, распахнув глаза полностью, скосил их на Гука. Скафандр друга был местами разорван, только вот разрывали его явно изнутри. Кровь сочилась из разрывов, из шлема, дорожкой вела в сектор с саркофагами.

Сирена выла все громче, дышать становилось труднее. Мамба вышел из ниши со скафандрами и глянул на саркофаги. На том, где в крышке была дыра, теперь четко виднелась кровь. У Мамбы подкосились ноги, но подойти и заглянуть внутрь он не мог.

С другой стороны отсека открылся люк, и из него быстро вышел рептилоид. В одной лапе у него была емкость с жидким азотом, в другой лист фольги, очевидно с обшивки яхты. Он подошел к саркофагу, вбросил внутрь азот и стал закрывать дыру фольгой. Ветер песчаной бури взвыл на весь корабль. Тонкая нить черного песка кнутом щелкнул рептилоида по морде, и он на миг стал тем самым земным мужчиной, что приходил в бар к его матери.

– О.О.Он! – закричал Мамба.

Человек поднял голову, левая половина лица у него была слизана до черепа.

– Беги отсюда! – человек обернулся хамелеоном.

Мамба захлопнул шлем и побежал. Не успев выйти, он заметил, что шлюз мусорного отсека открывается, он может быстро выскользнуть на поверхность грузовоза и пересесть в свою яхту.

Через двенадцать циклов после событий в Солнечной системе по лясманскому времени

Мамба стоял на кухне бара “Отвертка” и раскатывал перемолотые зерна хили, чтобы сделать тесто для льяхе. Оно у него получалось тонкое, почти прозрачное, как у лучших поваров обитаемого пространства.

Раскатав, он мелко рубил тесто на лапшу, обжаривал в кипящем масле и вывешивал сушиться от стекающего жира. Ставил на плиту чан с водой, добавлял в воду плоды дерева Латасс, доводил до кипения и вбрасывал лапшу.

Мгновенье – и льяхе готово.

В глубокую тарелку выкладывалась лапша, заливалась бульоном, добавлялись маринованные личинки тиики, и все это присыпалось мелкими белыми кристаллами, которые везли из той самой Солнечной системы, где не так давно случилась трагедия – во время парада планет астероид столкнулся с кораблем пусторианцев. Были жертвы. Старые пираты поговаривали, что пусторианцы потревожили на Земле могилы тех, чей сон никогда не должен быть нарушен.

Королевское обещание осталось невыполненным – никто из нанятых ею пиратов не вернулся, а другие пираты на время затаились. Пусторианцы выгнали со своих планет иных пришельцев, но претензий за украденный груз не предъявили.

Мамба остался без напарника. И хоть безработных одиноких пиратов было валом, но никто не хотел связываться с тем, кто потерял своего друга при загадочных обстоятельствах. Пришлось идти работать на кухню при баре под чуткий присмотр мамочки. Благодаря льяхе Мамбы в “Отвертку” слетались не только пираты, но и другие любители вкусно поесть.

“Поварством состояния не заработаешь, но всегда будешь сыт”, – успокаивал себя Мамба.

Отработав весь день на кухне, он с трудом доползал до своей койки, но сон его был беспокойным, ему каждый раз снилось, что черный песок вытаскивает из скафандра его самого, а не Гука. Что это его кровью перемазано все в яхте.

Может, и отец погиб потому, что они влезли не туда, куда следовало. Пусть бы пусторианцы забирали свое, а они с Гуком никогда не ввязывались в ту авантюру.

Но прошлого не вернешь. Друга нет, а Мамба – всего лишь повар в баре на окраине галактики. Он вытирал слезы и пытался смириться с положением дел.

Мамба разместил на подносе тарелки с льяхе и развернулся, чтобы нести заказ в зал.

За спиной пропищал замок черного входа. Кто-то набрал код, который знали всего четверо – мадам Бри, Мммх, Мамба и погибший Гук.

Тарелки звякнули между собой на подносе в лапах Мамбы. Он обернулся.

На входе замер серого вида хамелеон. Его кожа состояла из множества кусочков, словно кто-то разорвал рептилию и грубо соединил все части, не заботясь о целостности оболочки. Из тех частей тела, на которых не хватало кожи, сочился и испарялся в пространстве черный песок.

– Я слышал, ты остался без напарника, – произнес вошедший до боли знакомым Мамбе голосом.

– Ты ведь не Гук!