Письма в Крым

Какое холодное лето!
(как Фет, но про осень сказал.)
И солнца не то чтобы нету,
но круг его больно уж мал.
И дождь по три раза за сутки,
и нету детей на пруду,
лишь мерзнет с утятами утка,
и мерзнут деревья в саду.
Но вишня упрямая зреет,
и слива — и хватит их всем.
И дух в каждой жилочке веет,
хотя и не хочет совсем. (Инна Кабыш)

2023 г.

Соседская кошка пробралась на веранду и где-то в углу нассала. Резкий, характерный запах невозможно игнорировать. Проветривание не поможет, надо найти источник. Ума не приложу, как эта зараза пробралась в дом.

С кошкой у меня установлена договоренность – она не лезет в дом, я угощаю ее вкусняшками на улице. Стоило мне стукнуть калиткой, как кошка тут же материализовалась буквально из воздуха. Я каждый раз поражалась ее способности появляться внезапно – как джинн из бутылки. Кошка живет в доме напротив, он обитаем круглый год. Соседа зовут Роман, имя его жены я постоянно забываю. Мне очень неудобно, и я стараюсь сократить с ней контакты до минимума. Только здороваюсь и улыбаюсь. На даче зимой и весной я бываю редко, стараюсь прошмыгнуть скорее в свою калитку, но вечно натыкаюсь на Романа. Такое чувство, что он как соседская кошка, постоянно меня караулит.

- Доброго дня, соседка!

Я стою на пороге и обозреваю фронт работ. Снега то навалило, работы много, но первоначальная задача – это пробраться в сарай и достать лопату. Хорошо, что сарай прямо у забора, и долго по колено в снегу не придется прокладывать дорогу.

- Привет, Роман! Как жизнь, здоровы?

Я соблюдаю ритуал вежливых слов, надеясь в душе, что Роман будет краток. Но нет, сосед долго и нудно рассказывает про болячки детей и проблемы с клиентами. Под его бубнеж, я почти расчистила дорожку до дома. Хорошо, что участок маленький, и я почти не взопрела, хотя привычно начало тянуть живот и спину.

- Может помочь, соседка? – спрашивает у моей спины Роман. Он вдруг допер, что стоит и смотрит, как надрывается маленькая, хрупкая женщина.

- Спасибо, я почти закончила – стою, отдуваюсь и хмуро посматриваю, как кошка делает вид, что охотится на кого-то. Типа мышей. Все мыши в доме, она это понимает также хорошо, как и я. Может поэтому и рвется все погостить, кто же разберет, что у кошки на уме.

Сосед наконец понял, что он тут лишний, и исчез. Я стою посредине участка, заваленного снегом и вспоминаю, что надо скорее включить обогреватели. Печь затоплю позже, когда старый дом немного отогреется.

Дом и правда очень старый, но муж успел его отремонтировать еще до того, как слег. Он полностью заменил полы, обшил вагонкой веранду и перестроил крыльцо. Местами сменил старый шифер на бурый ондулин. Начал обшивать сайдингом стены дома, но успел только наполовину сделать работу. Так и стоит дом – по фасаду и у крыльца обшито белым сайдингом, а две стены грязно-зеленого цвета. Старая краска почти облезла.

Каждый год я хочу уехать из города. Слякоть и гололед, целый месяц ограничивают меня в передвижении. Я представляю, что где-то уже зацветают первоцветы и набухают почки. Каждый март я мечтаю о Крыме, мечтаю встретить там весну, наблюдать ее приметы и дышать ее воздухом, напоенным ароматами первых листьев. У нас это чудо ожидается не раньше середины мая. Я не могу уехать в Крым, но мечты и острое желание уехать не оставляют меня. Вот и решила пожить на даче несколько дней. Здесь хоть нет грязных осевших сугробов и собачьих какашек.

- Что, неужели останетесь на несколько дней? – сосед снова заглядывает в калитку. Оказывается, он не ушел далеко, а топчется около моего забора. Вот еще не хватало, похоже я сама с собой говорю вслух. Дожила! -- Вечерком заходите по- соседски. Яна будет рада, – Роман явно беспокоится за меня. Они с мужем хорошо общались. Как-то быстро нашли общий язык, чего не скажешь про меня и его жену.

Яна – жена Романа. Эта женщина отталкивала меня своей навязчивой любезностью. Когда были зрители, она из кожи лезла, чтобы услужить. Когда никого не было, она тут же переставала меня замечать. Соседи переехали сюда из области. Денег хватило только на дачный домик, и они долго там ютились, пока строили новый и вместительный. Я понимаю, что ей пришлось несладко, ведь в этой сараюшке у нее родился младший сын. Глядя, как соседка крутится во дворе, стирая в каком-то старорежимном корыте детские курточки, я в душе ужасалась неустроенности их быта. С постройки нового дома, все у них изменилось, но только не наши с ней отношения. Соседка меня явно недолюбливала, хотя остерегалась показывать это при муже, разыгрывая из себя услужливую и добрую.

Дом быстро отогрелся и благодарно поскрипывал и пощелкивал, как старик, греющий свои кости у горячей печки. Я разгрузила сумки, выложив на стол солидные запасы колбасы и сыра, свежих овощей и немного фруктов. Готовить для себя любимой, да еще на даче, где нет водопровода, а для мытья рук надо сначала растопить снег? Нет, такие подвиги не для меня, это к моей соседке напротив. Как же ее зовут? Ах, да, вроде Роман назвал ее по имени. Яна. Дурацкое имя, как и она сама. Полная, рыхлая тетка с вечно немытой головой.

- Вот поживешь тут с недельку и превратишься в такую же клушу, – сказала я сама себе опять вслух.

Привычка говорить сама с собой у меня закрепилась с той поры, как я осталась одна. В одиночестве есть свои преимущества и свои недостатки. Один из недостатков – мне не с кем поехать в Крым. Нет, у меня есть подруги, но март и апрель - неподходящий месяц для отпуска. Если у тебя маленькие дети или внуки. У меня тоже есть дочь, правда она взрослая и давно уже отделилась и отдалилась от меня. Переезд в другой город способствует разрыву всех связей. Они рвутся потихоньку и незаметно. Каждый день ты ждешь звонка, боясь звонить сама и потревожить. Быть несвоевременной, вызвать раздражение.

Стол расположен у окна, и мой взгляд цепляется за молодые яблони, которым всего два года. Зацветут ли они в этом году? Я рассматриваю заваленные по самые макушки кусты смородины. Они утонули в глубоком снегу и торчат лишь кончики ветвей, как утопающий, они протягивают ветки- руки. Делать здесь нечего, остается только пить чай и смотреть на снег, вспоминая Крым.

Почему именно Крым? Видала я места и получше. Но память возвращает меня именно в Крым, может потому, что была я там в разные годы моей жизни и каждый раз на пике эмоций и чувств, не только от увиденного, но и от отношений и людей, которые окружали меня в ту пору. Может потому, что сейчас я осталась одна, мне вновь интересно пересмотреть эти кадры, как забытое любимое кино. Очень родное и вызывающие массу приятных чувств.

Чайник давно и бурно кипел, требуя немедленных энергичных действий. Оторвавшись от созерцания яблонь, я заварила чайный пакет и разложила бутерброды по тарелке. Подумав, решила сделать себе еще салат из огурцов и помидоров. Еще у меня были домашние котлеты, я решила разогреть их вечером на печке, а пока убрала в холодильник.

Дела закончились или силы оставили, но мне вдруг показалась абсурдной идея провести на даче даже ночь, а не только несколько дней. Я еще не все дорожки расчистила, можно прогуляться до реки, но апатия уже навалилась на меня со страшной силой. Завтра разгребу площадку около бани.

Кошка уже давно ушла восвояси, и я вдруг пожалела, что не пригласила ее переночевать со мной. Да, она пометила территорию, но она ведь не виноват, и я не виновата, что осталась на свете одна и мне одиноко и горько. Временами выть хочется.

Я запретила себе выть и включила телевизор. Тут всего четыре программы, не то что дома. Экран тускло засветился и голоса людей ворвались в мою маленькую комнату. Домик совсем небольшой, наверху есть еще одна комната, на зиму дверь на лестницу закрыта. До лета я туда не поднимаюсь, но сегодня нарушила эту традицию и поднялась по скрипучей лестнице. Перила давно требовали ремонта, муж не успел ими заняться. Здесь, наверху, все было оставлено как при бывших хозяевах. На подвесной полке лежала груда старых альбомов. Я отодвинула стекло и достала самый нижний. Сдула пыль и открыла – это был мой детский альбом. В комнате нестерпимо холодно, пора спускаться вниз, если я не хочу разболеться. Альбомы я взяла с собой. Есть еще книги в тумбочке, но читать я не хочу.

Пристроившись с альбомом на диване и нацепив котлету на вилку, я весь вечер сижу у весело потрескивающей печки. Листаю альбом с детскими фотографиями, рассматриваю забытые лица. Как это было давно. Вот мы с родителями на Кавказе. В Геленджике. Одетые в костюмы индейцев на фоне моря. Самые прекрасные воспоминания связаны с отдыхом на море всей семьей. Я редко видела маму, она много работала и всегда чувствовала себя уставшей. Я чувствовала себя позабытой и позаброшенной, никому не нужной.

В тот год мама решила нас с братом отправить в пионерский лагерь. Сколько мне было? Лет двенадцать. Я не хотела в лагерь, хотела ехать на юг вместе с родителями, но мама заявила, что в этом году она никуда не едет. Нет денег. Я послушно проглотила обиду, ведь я понимала, что мама хочет, как лучше для нас. Просто она не понимала, что я хочу быть всегда рядом с ней и никакие юга и моря не сделают меня счастливой в отрыве от нее.

Разбирая старые фото и вспоминая счастливые дни, я решила записать свои воспоминания, оформив их в письма. Я трижды была в Крыму, в разные периоды моей жизни. Первое письмо – это воспоминание о каникулах, проведенных в пионерском лагере.