Письмо для Златы

Сентябрьский ветер, пахнущий увяданием, кружил за окном багряный хоровод, когда мои пальцы вновь наткнулись в почтовом ящике на жесткий уголок конверта. Белый, безмолвный, как клятва, произнесенная шепотом. Лишь мое имя было выведено на нем с изысканной каллиграфической точностью: Злате Зайцевой. Словно кто-то неспешно, с наслаждением выводил каждую букву.

Это был уже четвертый порыв этого странного ветра, четвертая весточка из ниоткуда. И я не просто знала — я чувствовала легким трепетом под сердцем, что найду внутри. Аккуратно, боясь нарушить магию ритуала, я вскрыла конверт.

Первый набросок застал меня врасплох: я, летящая по университетской лестнице, с развевающимися волосами и сияющими глазами. Второй — счастливая и беззаботная, с мороженым в кафе, с каплей сладости на губе. Третий... я и Сонька, в парке, залитом золотым светом, и на рисунке была не просто девушка с собакой, а олицетворение нежности. Кто-то видел не просто мои черты, а мои эмоции, мою душу.

Я развернула новый лист. И сердце замерло.

На нем была я — спящая в библиотеке. Но это не был просто набросок спящей девушки. Это был портрет беззащитной нежности. Мои руки служили подушкой, ресницы лежали веером на щеках, а в уголках глубоко спящих губ таилась едва уловимая улыбка. Свет, падающий из окна, был передан так искусно, что казалось, я чувствую его тепло на своей коже. Он видел меня в тот миг, когда я была абсолютно безоружна, убаюканная шепотом старых книг. И вместо того, чтобы испугаться, я почувствовала странное, щемящее чувство близости.

Жутковатый восторг сменился теплой волной. Это было не преследование. Это было... восхищение. Молчаливое, внимательное, почтительное. Кто-то, оставаясь в тени, дарил мне взгляд, полный такой бережной наблюдательности, на какую не способен ни один знакомый мне парень.

Осень за окном становилась все пронзительнее, а в моей ладони лежало новое доказательство того, что где-то рядом существует кто-то, чьи глаза видят меня настоящую. Тайный художник превратил мою жизнь в роман, где он был и автором, и свидетелем. И мне, затаив дыхание, не терпелось узнать, какую страницу он откроет следующей.