Планета эльфов

I

Звездолет «Арго» призрачной тенью скользил через мрак межзвездного пространства, приближаясь к цели: системе Тау Кита… Но вот в коридорах замерцал свет, тихо зашелестела вентиляция, заработали нагреватели. Корабль просыпался после долгого летаргического сна…

Первым, как и положено, автоматика пробудила капитана Степана Артемьева. Он пару часов приходил в себя, встал, обтерся влажным полотенцем, оделся, включил пробуждение экипажа и поплелся на пост управления кораблем…

* * *

— Что за хрень! — взрычал навигатор Виктор Поярков, вползая в рубку корабля. — Кто-нить объяснит мне, какого черта нас разбудили на месяц раньше?! И чего мы теперь тут будем делать, болтаясь в космосе?

Поярков был высоким жилистым мужчиной, грубоватым и бесцеремонным, даже с женщинами, до которых был падок. Возможно, именно за это его обычно называли на французский манер: Виктóр.

— Ну что же, — сказал капитан. — Все в сборе.

Кроме него и навигатора, в рубке уже сидели на своих местах бортинженер Дмитрий Родионов и помощник капитана (по совместительству корабельный врач) Наталья Милованова.

— Напоминаю тем, кто еще не совсем очнулся, — степенно продолжал капитан. — Солнцеподобная звезда Тау Кита имеет две планеты в пределах зоны обитаемости, но на разных ее границах: Тау Кита «e» и «f». Высокоразвитой жизни на них ждать не приходится: на первой — слишком жарко, на второй — слишком холодно. Но какая-то микрофлора может быть…

— И что, ради напоминания этих школьных истин надо было будить нас на месяц раньше? — не унимался Поярков.

Капитан спокойно продолжал:

— Нашей главной задачей было высадить телеуправляемый шаттл на эти планеты и провести их изучение. Но уже после нашего отлета было сделано новое открытие: планета Тау Кита «f», обладающая большой массой, имеет небольшой спутник, размером примерно с Меркурий. Нам послали лазерограмму с указанием исследовать этот спутник детально. Пока мы спали, с борта нашего корабля спутник был изучен в автоматическом режиме. Оказалось, что этот спутник довольно теплый, за счет приливного трения и внутренней радиоактивности. Он покрыт сплошным облачным покровом из паров воды, и температура на нем, за счет парникового эффекта, довольно высока: от 20 до 50 градусов Цельсия. Идеальные условия для жизни. Вот в связи с изменением программы экспедиции нас и разбудили немного раньше. Возможно, нам придется высадиться лично.

— На фиг, на фиг! — вскричал Поярков. — А потом до конца жизни сидеть в биокарантине?

Капитан возразил:

— Программа нашей экспедиции предусматривает высадку космонавтов на интересные планеты, которые могут оказаться здесь, если это будет возможно. На планетах «e» и «f» сила тяжести слишком велика для нас, а на этом спутнике — втрое меньше, чем на Земле. Так что если шаттл обнаружит здесь жизнь, нам придется высадиться.

— Высокоразвитой цивилизации здесь наверняка нет, — заметил бортинженер Родионов. — Иначе бы мы обнаружили сильное радиоизлучение от планеты.

— Итак, за работу! — подвел итог капитан. — Готовимся к высадке. Кстати, изучение других планет никто не отменял.

* * *

Через месяц «Арго» вышел на орбиту спутника планеты Тау Кита «f», которого в просторечии назвали Китафой. Всё было готово к высадке. Но сначала надо было провести аэро­разведку спутника телеуправляемым шаттлом. Экипаж занял свои места в рубке звездолета, и навигатор Поярков повел шаттл на снижение. Затаив дыхание, все впились глазами в экран… Слой облаков был довольно плотным, но вот, наконец, шаттл вышел из облачного покрова, и космонавтам открылась поверхность планеты… Огромный материк, сплошь покрытый зеленью, уютно плескался в голубом океане… Все выдохнули с облегчением: жизнь здесь есть!..

— Решено: мы высаживаемся! — заявил капитан. — Вопрос только: где?

— И оно нам надо? — ворчал Поярков. — Можно высадить роботов…

Навигатор был влюблен в свою профессию, преклонялся перед величественной красотой звездных океанов и был первоклассным пилотом, но ко всякой внеземной жизни относился брезгливо, считая ее плесенью Вселенной.

— У нас ведь всё равно нет на борту ни ксенобиологов, ни психологов, ни филологов, если что. Никто же не рассчитывал найти здесь развитые формы жизни… — продолжал брюзжать навигатор. — Взять бы образцы местной флоры с помощью роботов — и домой…

— Виктóр в своем репертуаре, — досадливо вздохнула врач Милованова, на которую естественно была возложена задача анализа местных форм жизни на Китафе, и в словах Пояркова она уловила камешек в свой огород. Отношения навигатора и врача не сложились изначально. Сначала Поярков по привычке стал ухлестывать за Натальей (всё же единственная женщина на корабле), но он был не в ее вкусе: она не любила худых и циничных. К тому же «добрые люди» сразу передали ей слова Пояркова, сказанные по поводу ее внешности: «вот, навязали нам жирную корову на борт»… Это задело Наталью, она вовсе не считала себя жирной. Ну да, бюст шестого размера и охват бедер 120 см, но тело гладкое, упругое… Вот капитану она явно нравилась, да и Артемьев был ей по душе: такой плотный мужчина, немногословный и степенный. Но он был женат, его жена, оставив повзрослевших детей на попечение родни, легла в анабиоз дожидаться возвращения мужа, и он считал себя не вправе крутить романы.

II

Шаттл сделал несколько витков, и карта Китафы была составлена. Оба полюса планеты были покрыты льдами, возле них располагалось несколько островов с довольно скудной флорой. По экватору растянулся большой материк, с пышной тропической растительностью (его-то и увидели сначала). Но наибольший интерес представлял другой материк, небольшой по размерам, в средних широтах, прикрытый от дождливых ветров горами. Основным пейзажем здесь была лесостепь, климат был весьма благоприятный. Но самое главное: здесь были обнаружены каменные постройки! Это означало наличие цивилизации, на уровне каменного или бронзового века…

Было решено высадить на большом материке роботов, им не страшны ни удушливый тропический климат, ни опасные насекомые и змеи. А экипаж корабля готовился к высадке на маленьком материке, здесь ожидался контакт с аборигенами. На борту звездолета оставался лишь бортинженер Дмитрий Родионов. Навигатор Поярков тоже сначала хотел остаться на звездолете, но капитану был нужен решительный помощник, на которого можно было бы положиться в сложной ситуации, и он взял Пояркова с собой. Виктор особо не сопротивлялся: ему тоже была интересна инопланетная разумная жизнь. Ведь это первый случай контакта землян с внеземным разумом…

Всё необходимое было загружено на планетолет, экипаж занял свои места, и навигатор Поярков произвел отстыковку. Планетолет взял курс на маленький материк, которому врач Милованова дала название «Колхида». По аналогии с мифом об аргонавтах, которые на своем корабле «Арго» отправились в плавание на Колхиду за золотым руном…

Поярков посадил планетолет на пустынном горном плато, где он был бы в недосягаемости для аборигенов. Космонавты перенесли необходимые вещи на большой транспортный вертолет и обосновались на равнине, вблизи экзотической постройки, наверняка имеющей культовое предназначение. Решили ждать аборигенов здесь. Разбили лагерь из ангара и трех палаток, обнесли его проволочной оградой под током, осветили прожекторами, навесили видеокамеры, поставили робота-часового. После этого каждый занялся своим делом: навигатор проверял технику и оружие, врач взялась за анализ местного воздуха и микрофлоры, капитан принимал донесения от роботов с большого материка и давал им указания.

Ночь прошла спокойно. На следующий день появились и аборигены. Конечно же, они видели вчера огромную рычащую птицу, которая влетела в их владения и высадила каких-то странных существ со стеклянными головами. Местные жители лишь громко кричали издали и гремели чем-то, пытаясь таким образом отпугнуть загадочных пришельцев…

Врач Милованова, зевая после бессонной ночи, сообщила результаты своих анализов. Воздух был вполне пригоден для дыхания, местные вирусы, заточенные на хромосомы жителей планеты, не представляли особой опасности для землян, так что можно было снять скафандры, при соблюдении гигиены, и ограничиться респираторами, на всякий случай. Навигатор Поярков принялся изучать местные горные породы, а капитан опять стал мониторить исследования фауны и флоры большого материка.

Между тем аборигены, видя пассивность пришельцев, осмелели и подошли ближе. Они стали махать факелами и стрелять из луков по роботу и вертолету. Не желая раздувать конфликт, космонавты укрылись в палатках. Убедившись в неуязвимости пришельцев, аборигены удалились. Они были явно озадачены, не знали, что предпринять, и, видимо, созрели для конструктивного общения.

Милованова захватила с Земли большой ящик с яркими тканями и побрякушками, как раз на такой случай, и хотела выложить подарки для аборигенов, но капитан твердо сказал:

— Пока не нужно; они воспримут это как законную дань. Они первые должны протянуть нам руку дружбы.

И действительно, на следующий день аборигены принесли и выложили на видном месте свои скромные подарки: тушки каких-то животных, глиняную посуду и даже драгоценные изделия. Животных Милованова сразу забрала к себе для изучения, а капитан и навигатор выложили на том же месте разные ткани и бижутерию. Аборигены сразу же подобрали дары; судя по их громким крикам, подарки им понравились. Космонавты, наконец, смогли их разглядеть хорошенько.

Местные жители в общем походили на людей: две руки, две ноги, приятное лицо (которое немного портили мощные клыки). Они были невысокого роста (полтора метра), имели неказистую фигуру: сухие руки, слабые кривые ноги, и были покрыты легким пушком. Но самое интересное — у них за плечами были большие крылья, а сзади — хвост из перьев.

— Кажется, они произошли от местных динозавров, — предположила Милованова. — Неужели они могут летать?

— А что, может быть, — пожал плечами навигатор. — Тела у них легкие, сила тяжести тут небольшая, а воздух плотный.

Ближе к вечеру аборигены разложили на траве покрывала, наложили на них всякой снеди и стали знаками приглашать к себе гостей.

— Так, – удовлетворенно сказал капитан. — Кажется, контакт налаживается. Виктор, оставайся на страже, а мы с Натальей пойдем. У нас будут камеры на груди, ты будешь видеть то же, что и мы. Связь он-лайн. Если что, порычи на них вертолетом, бабахни в воздух из пулеметов. Но только по моей команде. Кровь не проливать ни в каком случае, разве что они начнут штурмовать лагерь. Но я уверен, что до этого не дойдет.

III

В центре на скамейке восседал какой-то важный абориген в яркой красивой одежде, видимо, местный вождь. Рядом с ним поставили еще два сиденья, и на них усадили землян. Прочие аборигены уселись на траву и во все глаза смотрели на гостей. Космонавты тоже с любопытством рассматривали местных жителей. У них были довольно приятные круглые безволосые лица, большие круглые глаза с вертикальными зрачками, как у кошки, острые уши, белая кожа, а на голове — перья. Сначала космонавты подумали было, что это головные уборы, но потом поняли, что это своё. Мужчины от женщин отличались заметно: на мужчинах были набедренные повязки и перевязи с карманами, а на женщинах — цветастые платьица. Кроме того, у мужчин были более длинные и более яркие перья на голове («прямо петухи», — прокомментировал Виктор Поярков), а у женщин — широкий таз и пышные бедра; Виктор по этому поводу заметил, что охотно заглянул бы им под платье, чтобы оценить их хозяйство. Аборигены постоянно вертели своими головами на очень гибкой шее; было похоже, что они могут повернуть свои головы на 180 градусов.

Вождь сделал широкий жест в сторону покрывал, где были разложены местные деликатесы. Космонавты ощутили какое-то шевеление в голове и вдруг ясно поняли, что им предлагают совместную трапезу в честь знакомства.

— Они что, телепаты? — удивился капитан. — Это упрощает контакт.

Милованова объяснила жестами царю, что местная еда может вызвать у них боли в животе, и поэтому будет лучше, если каждый будет есть своё. Она выложила на траву припасы. Один из аборигенов с наглыми глазами знаками попросил угостить его.

— Что делать, Степан? — со страхом прошептала Наталья. — Если дать ему нашей еды, он может отравиться, а отказать — он обидится.

— Да без проблем, — спокойно сказал капитан. — Нутко, братец, отведай-ка нашей огненной воды и огненной еды, — и протянул аборигену стопку водки и ломоть хлеба с горчицей.

Когда тот отхлебнул водки, его газа стали в пол-лица, а когда он попробовал заесть горчицей, то дико закричал, стал плеваться и убежал полоскать рот. Капитан протянул водку и намазанный горчицей хлеб другим аборигеном, со словами:

— Кто еще хочет отведать еды небесных пришельцев?

Но все отшатывались от одного запаха. Капитан спокойно пожал плечами, выпил водку залпом и смачно закусил хлебом с горчицей. Милованова сделала то же, хотя у нее навернулись слезы на глаза. Аборигены смотрели на них с ужасом, широко раскрыв глаза и рты. Потом стали есть свою еду.

Вождь произнес речь, смысл которой сводился к тому, что они рады приветствовать грозных могучих гостей и надеются на дружбу с ними. Капитан в ответ заявил, что они прибыли с добрыми намерениями и подарками, не желают зла местным жителям, а хотят лишь познакомиться с ними. Милованова тут же сделала подарки вождю и его ближайшим сотрапезникам (ткани, бижутерию, украшения из блестящей разноцветной фольги). Это сработало хорошо; аборигены были восхищены подарками, контакт был установлен. Видимо, местные жители и впрямь были телепатами; космонавты понимали в общих чертах, что им говорят; их тоже понимали. Удобнее было объясняться, жестикулируя и генерируя в мозгу картинки; они считывались хорошо. Эмоции также стали взаимно понятны.

Космонавты обратили внимание на странные пальцы аборигенов; они были узкие, костистые и с длинными когтями, по четыре на руку. Это были скорее птичьи лапы, чем пальцы человека.

— Это же какие-то сирены, а не люди, — мрачно проворчал Поярков.

— Я бы назвала местных жителей эльфами, — романтически возразила Милованова.

— Я понимаю: с такими когтями удобно летать по деревьям или охотиться на дичь, — задумчиво сказал капитан. — Но я не разумею, как такой рукой можно производить тонкую работу.

— Видимо, у них развитие шло по другому пути, — заметила Милованова. — Их предки были чем-то вроде наших троодонов — стайных динозавров. Социальный образ жизни, способности к телепатии и организация совместной охоты — вот что развило их речь и разум.

— Допустим, — согласился Артемьев. — Но взгляни сюда, — и он взял с покрывала золотой кубок с филигранной чеканкой. — Ты можешь себе представить, как изготовить такое птичьей лапой? Или взять их платья. Можно ли шить одежду с такими когтями на пальцах?

— Да, это не совсем понятно, — сконфуженно согласилась Милованова.

Капитан протянул кубок вождю и спросил, поясняя вопрос жестами:

— Милейший, вы не поясните нам, как вы делаете такие вещи?

— Да, это красивый кубок, — невпопад ответил вождь. — Он вам понравился. Примите в дар.

— Благодарю, — был вынужден ответить капитан. У него сложилось такое ощущение, что ему заткнули рот.

Между тем аборигены насытились, и вождь сообщил, что теперь гостей развлекут культурной программой: танцами. Аборигены освободили большой круг, и туда вышли эльфы в коротких набедренных повязках и с оружием. Зазвучали какие-то инструменты, и эльфы начали замысловатый охотничий танец, загоняя дичь, которую изображал абориген в маске большого динозавра. Эльфы воинственно кричали в такт музыке, подпрыгивали и даже взлетали. Капитан наклонился к Миловановой:

— Не думаю, что они могут летать как птицы, но вполне способны далеко прыгать и планировать с высоты.

Женщина молча кивнула.

IV

— Нет, вы посмотрите! — возбужденно воскликнул Поярков. — Когда они подпрыгивают, а потом летят вниз, их повязки задираются и… Вы обратили внимание, какие у них крохотные писюны? Или это мне отсюда так кажется? Вам там виднее…

— Тебе-то что за дело? — ехидно заметила Милованова. — Ты что, решил сменить половую ориентацию?

— Да нет, я рассуждаю логически, — обиженно отозвался пилот. — В природе все взаимосвязано; и если у мужчин такие маленькие болтики, то и у женщин дырочки очень узкие, а это уже печально…

«Кобель», — подумала Милованова.

Охотники благополучно завалили сопротивляющуюся дичь и ушли со сцены. Им на смену вышли женщины и под плавную музыку стали водить хороводы. По глазам эльфов-мужчин было видно, что им это нравится; они громко щелкали языком, выражая одобрение. Однако на землян женские танцы впечатления не произвели; на своих кривоватых ножках эльфы ходили немножко вперевалочку. Хотя их одеяния развевались красиво, заманчиво приоткрывая тело.

— Что-то я не понимаю местных женщин, — проворчал Поярков. — Задница есть, а сисек нету…

— Действительно, — сказала Милованова капитану. — У них хорошо развитые грудные мышцы, чтобы махать крыльями, а сосков на груди не видно не только у мужчин, но и у женщин. Как же они кормят детей?

Наталья обратилась с этим вопросом к вождю, показывая на свою грудь. Вождь с важным видом кивнул, как будто понял вопрос, и стал распространяться о том, что у них тут хорошие умелые врачи, которые могут легко и безболезненно удалить опухоли на груди гостьи. Наталья ошалела:

— Э, а как же я буду кормить детей?!

Вождь упорно не понимал вопроса, даже когда Наталья жестами показала ему, что она баюкает дитя. Капитан достал блокнот и ручку, и Милованова нарисовала, как в результате соития мужчины и женщины происходит зачатие ребенка, а потом он появляется на свет и женщина кормит его своей грудью. Вождь важно кивал головой, но последнего рисунка не уразумел. Тогда Наталья попросила его нарисовать самому, откуда берутся дети. Вождь некоторое время весело черкал по блокноту, забавляясь новой игрушкой, но потом, с трудом ворочая ручкой своими неуклюжими когтями, тоже коряво изобразил зачатие, рост зародыша в теле матери и выход его наружу в каком-то эллипсе.

— Э, да они не живородящие, а яйцекладущие! — осенило Наталью.

— Одно слово — курицы! — сумрачно отозвался Поярков.

Затем вождь нарисовал, как женщины высиживают яйца.

— Вот зачем им такие задницы и бедра! — одобрительно заметил пилот.

Дальше вождь нарисовал какие-то волны, а потом — эльфа в половину роста. Теперь уже земляне не смогли понять, о чем идет речь. Вождь очень долго объяснял им, сопровождая речь рисунками. Из них земляне поняли, что свои насиженные яйца эльфы отправляют в плаванье по Реке Жизни, которая течет сквозь скалы, а потом через некоторое время река выносит из скал детей, которые уже потребляют еду для взрослых.

— Что-то фантастическое, — пробормотал капитан. — Я не могу понять, как из маленького яйца вылупляется большой ребенок, и кто его нянчит? Что там вообще происходит, на Реке Жизни?

Вождь с важным видом поднял руку и торжественно заявил, что сие есть великая тайна Реки; детей выращивают сами боги.

Капитан еще раз внимательно посмотрел на корявые, но понятные рисунки и обратил внимание, что из скал выносится гораздо меньше детей, чем яиц, которые отправляют вниз по течению реки. Сначала он подумал, что это просто условность рисунков, но потом переспросил.

Вождь грустно покачал головой, и стал рисовать дальше. Из его рисунков следовало, что в этих скалах завелись жуткие чудища, которые пожирают младенцев. И вождь нарисовал довольно страшных существ, что-то вроде помеси сколопендр и скорпионов, размером больше метра. По его объяснениям, эльфы регулярно устраивают набеги на этих тварей и убивают их, но полностью уничтожить не могут, ибо монстры прячутся от них в узких пещерах, куда эльфы со своими крыльями протиснуться не способны. Вождь заявил, что завтра, в честь гостей, он готов внепланово организовать экспедицию на Реку Жизни, и гости сами смогут увидеть и процесс закладки яиц в Реку, и набег эльфов на жутких пожирателей младенцев.

— Соглашайтесь! — воскликнул Поярков. — Скажите, что мы им поможем в борьбе с этими гнусными тварями! Я сам пойду пострелять, и вы меня не удержите!

Капитан дал понять вождю, что его приглашение принято. Вождь был очень доволен. Под конец встречи эльфы стали просить Милованову станцевать для них; они тоже научились отличать мужчин от женщин.

— Ну, танцевать я не буду, — отказалась Наталья, — а вот спеть могу.

И она пропела две песни. Ее голос, сильный и звучный, очень понравился аборигенам; их собственная речь походила скорее на карканье ворон, не очень-то приятное для слуха.

Обе стороны расстались, взаимно довольные друг другом. На обратном пути в лагерь капитан еще раз обратил внимание врача на то, как неуклюже обращался вождь с ручкой (и ручку, и блокнот оставили ему в подарок; капитан лишь вырвал из блокнота страницы с рисунками вождя и пообещал подарить ему новый чистый блокнот).

— Я не могу понять, как они своими лапами делают все эти вещи. Мне кажется, здесь какая-то тайна…