Плохая идея

Просыпаться было мучительно. Ночью, во сне, когда снилось что-то, не имеющее отношение к происходящему, это позволяло сбежать от всего в другой мир. Но, утром, едва Анна открывала глаза, реальность тут же безжалостно обрушивалось на неё, напоминая о том, что сон остался позади, а всё, что происходит с ней наяву, хуже любых кошмаров.

Первое время она вообще не могла спать. Пыталась отвлечься, целыми сезонами пересматривая уже знакомые сериалы, перечитывая старые книги. За что-то новое взяться не получалось. Смотреть на себя в зеркало не хотелось. Анна даже причёсывалась, не глядя на своё отражение.

А затем на помощь пришли они. Антидепрессанты. Их выписала врач-невролог, сочувственно выслушавшая сбивчивые слова пациентки. Разумеется, истинную причину своей бессонницы Анна не назвала. Сказала лишь, что проблемы в семье, а у какой женщины их нет?

Начав пить таблетки, она даже наяву стала ощущать себя так, как будто спит, и всё же эффект мог быть и получше, без этих каждодневных утренних потрясений.

Обычно Анна привычно заводила будильник, однако сегодня её разбудил звонок телефона. Приподнявшись на локтях, она бросила взгляд за окно, где стояло пасмурное утро, затем неловко потянулась к мобильнику и едва не свалила его под кровать. Не глядя на номер звонившего, нажала трубку.

Знакомый голос. Голос адвоката, которого она сама же и наняла. Тот брал дорого, но считался одним из лучших. Красиво говорил о презумпции невиновности, да и вообще в первую же встречу произвёл очень приятное впечатление. И Олегу он, кажется, понравился.

— Я должен сообщить вам, что ваш муж...

Анна едва не разжала пальцы, сжимающие гладкий корпус телефона.

— Повторите, пожалуйста, — выдохнула она хрипло.

— Ваш муж умер сегодня утром. В тюрьме, — повторил невидимый собеседник. — Судя по всему, оторвался тромб, хотя вскрытие, конечно, даст более точный ответ. Такое бывает, сейчас все эти болезни встречаются и у молодых. Мне очень жаль.

Анна едва не спросила, о чём он сожалеет — о том, что она стала вдовой, или о том, что теперь он не получит причитающиеся ему деньги. Нет тела — нет дела. Нет человека — нет проблемы.

— Я пришлю вам номер мемориальной конторы, они всё сделают, — произнёс он. Слова доносились до неё, словно сквозь туман. Мемориальная контора. Ритуальные услуги. Какое это имеет отношение к ней?

Выходило, что самое прямое.

Мемори... Память... Она помнила.

Помнила так отчётливо, словно всё происходило с ней недавно.

Детство. Самый обычный двор в самом обычном городке, который и на карте-то не сразу отыщешь. Старые скрипучие качели. Песочница. Мальчик и девочка, которые впервые взялись за руки.

Они жили в одном доме, но в разных подъездах. Прямо как в той песне, как же там пели?.. Про девчонку из соседнего подъезда, которая теперь чужая невеста. Это точно не про них. Потому что она стала его невестой, а не чужой.

Он во всём стал для неё первым. Первым, кто провожал её домой из школы, первым, кто подарил цветы, такой смешной, куцый, собранный собственными руками букетик, первым, кто её поцеловал. Первым, а в чём-то и единственным.

Разумеется, они поженились. Нет, не сразу, едва окончили школу. Сначала уехали учиться. К сожалению, в разные города. У неё была родственница, у которой Анна могла пожить, чтобы избежать общежитий и съёмных квартир, но в другой области. Целых шесть часов езды. Они с Олегом разъехались, но оставались письма, долгие телефонные разговоры — на них уходили чуть ли не все скромные студенческие сбережения — посылки, которые так волнующе оказалось распечатывать, чтобы найти под слоями обёрточной бумаги и целлофана подарок от любимого.

В армию он не пошёл — в университете была военная кафедра. А затем и учёба осталась позади. Случилось новая долгожданная встреча, и с первого взгляда на этого интересного молодого человека, на которого оборачивались проходящие мимо девушки, Анна поняла, что по уши влюбилась в него заново.

А затем ещё одно счастливое событие — её семья получила большое наследство от дальних родственников. Казалось, такое бывает только в кино, а нет, произошло с ними в действительности. Отец решил, что пора переезжать в большой город, вложил капитал в дело, открыв собственный бизнес, и, разумеется, не поскупился на пышную свадьбу единственной дочери.

После свадьбы был медовый месяц. Никого вокруг — только они двое, а ещё плещущийся за окнами океан, высокие пальмы, белоснежный песок. Анна чувствовала себя героиней какого-то женского романа.

Вот только в книгах всё обычно заканчивалось свадьбой, а в реальности жизнь продолжалась и после того, как отгремел марш Мендельсона. Олег устроился на работу к её отцу — торговым представителем. Анне не слишком нравилось, что он постоянно в разъездах, впрочем, они длились не так уж долго, не как у жён капитанов дальнего плавания. Сама она, не нуждаясь в деньгах, работала в библиотеке. Ей нравилось проводить время в окружении книг.

Когда родители всё чаще стали намекать на внуков, Анна решила: почему бы и нет? Бросила пить противозачаточные таблетки. Накупила тестов на беременность.

Но детей пока не получалось.

А затем началась чёрная полоса, точно сглазил кто-то. Погибли родители, оба сразу. Новая машина, скользкая дорога, столкновение сначала с другим автомобилем, а затем с мощным деревом на обочине. Анна тогда винила себя — сколько всего не успела, не сделала, не сказала. Олег находился рядом, обнимал, поддерживал, затем снова вернулся к работе, которой на него свалилось ещё больше, ведь теперь он как зять стал преемником её отца.

Сама Анна бизнесом совершенно не интересовалась. Разве могла она разбираться в нём с её-то гуманитарным образованием? Кое-как справившись со своим горем, вновь вышла на работу в библиотеку, где её ждали коллеги и уставленные томами книжные полки.

Казалось, что всё наладилось. А затем вот так же рано утром в их дверь постучались, и Олега арестовали. За серийные убийства.

Разумеется, Анна ничуточки не поверила в то, что он на такое способен. Её Олег, законный муж, первая любовь. Человек, как раньше говорилось, с безупречными характеристиками! Он хорошо учился в школе и в университете, не водился с плохими компаниями, отличался целеустремлённостью. У него не было приводов в полицию, не случалось приступов гнева. Они там точно с ума сошли, если вообразили, будто он может быть виновен в убийстве! И не в одном, а в целой серии!

Не-ве-ро-ят-но!

Анна так и сказала, представ перед следователем, ведущим дело. Он смотрел на неё со смесью жалости и пренебрежения. А затем спросил, имели ли место в их браке случаи семейного насилия.

— Ничего подобного! — выпалила она в ответ и отправилась на поиски адвоката, ни на минуту не усомнившись в том, что произошла какая-то жуткая ошибка.

— Вы действительно уверены в невиновности вашего супруга? — поинтересовался он, когда его вышколенная секретарша принесла Анне кофе со сливками и без сахара.

— А как же иначе?! Поймите, вы не знаете Олега! Он... он не мог ничего подобного совершить, — со всей искренностью заверила она собеседника, передёрнувшись от воспоминаний о фотографиях, которые ей показали в полицейском участке.

Анна не была совсем уж далека от мерзостей жизни, порой читала и детективы, и триллеры, благо на рабочем месте их имелось предостаточно. Некоторые популярные книги читали и обсуждали потом за чаем всем отделом. Но все эти маньяки с бумажных страниц существовали где-то там, далеко, в холодной Скандинавии или за океаном, где дела ведут агенты ФБР в своих неизменных строгих костюмах. А не здесь, не на знакомых до последнего камушка улицах областного города, к которому они, будучи приезжими, уже успели привыкнуть и привязаться. И уж точно таким человеком... нет, нечеловеком не мог оказаться её муж, которого она знала с детства.

Полицейские этого не понимали, но адвокат-то должен понять! И потому Анна смотрела на него, как на последнюю надежду, отчаянно стискивая в пальцах чашку с остывающим кофе и радуясь тому, что, благодаря наследству и отцовскому бизнесу, не нуждается в деньгах. Ведь иначе у неё попросту не нашлось бы средств на то, чтобы нанять хорошего адвоката, и что пришлось бы делать тогда? Продавать квартиру? Собственные органы?

— Я сделаю всё возможное, — пообещал он, и тут она наконец-то заплакала, хотя всегда считала слабостью и позором слёзы при посторонних.

Сегодня голос адвоката звучал так же вежливо и тепло, как тогда. Может, в суде он и слыл акулой, а с ней вёл себя мягко, внимательно. Анне так не хватало чьего-то участия, пусть даже купленного за её же деньги.

— Что мне теперь делать? — спросила она в телефон.

— Живите дальше, — последовал ответ. — Вы ещё молоды. Ещё встретите...

Не дослушав, Анна отключилась. Да что он понимает?! Кого она встретит? Другого Олега больше нет. Он — её первый и единственный мужчина, на прочих она вовсе не заглядывалась, даже об актёрах и музыкантах никогда не мечтала, как её приятельницы, которые все стены в своих комнатах завешивали постерами. Зачем ей какие-то недоступные знаменитости, когда у неё есть любимый? Был...

Анна тяжело поднялась на ноги. И впервые за долгое время подошла к большому — во весь рост — зеркалу. Оттуда на неё смотрела женщина старше двадцати, но моложе тридцати. Среднего роста, с растрёпанными каштановыми волосами до середины спины, бледная, как вампир, спящий в гробу, но всё ещё привлекательная. Фигура не модельная, однако довольно стройная даже в этой ужасной ночной рубашке, которая неведомо как завалялась в глубине шкафа. Кажется, её подарила родственница, у которой она жила в студенческие годы. Ложась в постель с мужем, Анна надевала куда более соблазнительные наряды.

Но сейчас они ей ни к чему.

Анна провела ладонью по лицу, убирая падающие на лоб волосы. Всё будто во сне, и движения какие-то замедленные, неуверенные, точно у куклы на шарнирах. Наверное, это из-за таблеток, они подавляют остроту реакций.

Может, не пить их больше?

Снова раздался звонок, на сей раз в дверь. Анна вздрогнула. К ней так давно никто не приходил...

Звонок повторился — резкий, пронзительный.

— Кто там? — спросила она, дошагав до прихожей.

— Вам посылка!

Анна растерянно заморгала. Кто мог прислать ей посылку? Она их получала только от Олега, когда они учились в разных городах и жили в разлуке.

— Подождите! — крикнула в ответ и отправилась за халатом. Тот нашёлся не сразу. Попутно оценив беспорядок в квартире, Анна закуталась в мягкую ткань, кое-как завязала пояс и вернулась к входной двери.