Плохое соседство

Я стоял возле окошка и наблюдал, как около подъезда суетятся грузчики. Рядом с ними бегала пренеприятнейшего вида старушка явно за семьдесят и отчаянно жестикулировала – явно давала какие-то указания. Судя по недовольным лицам работников, что были чернее тучи, они с трудом сдерживались от желания послать ее подальше. Но, как говорится, клиент всегда прав, таковы жизненные реалии, пусть даже они и не справедливы.

Отойдя от окна, я занялся домашними делами. А когда спустя примерно пол часа вышел на балкон – он у меня выходил как раз на сторону подъезда -, увидел, как та самая старушка стоит в окружении вещей и беспомощно крутит головой по сторонам. Я по натуре человек не злой и в таких ситуациях стараюсь людям помогать, не ожидая благодарности взамен. Альтруизм в чистом виде, как он есть. В конце концов, если эта престарелая дама не понравилась мне внешне, еще не значит, что она плохой человек. Быстренько напялив рабочие шорты и старую майку, я вышел на улицу. Кстати, скорее всего эта особо должна стать моей новой соседкой. С чего такие выводы? Да все просто. В этом доме я живу давно и точно знаю, что все квартиры в нем заняты, кроме соседской. Как-то так вышло, что никто там подолгу не задерживался, хотя квартира хорошая, трехкомнатная, с весьма приличным метражом. Так что я здраво рассудил, что помощь в переносе вещей поможет наладить будущие отношения и сделает их добрососедскими.

Когда я вышел, старушка уже сидела на лавочке, отстраненно глядя куда-то вдаль. Вблизи она смотрелась еще более жутко, нежели из окна. Достаточно представить себе эдакий гибрид бабы-яги из сказок и древней ведьмы из голливудских фильмов ужасов, чтобы получить полное представление о ее внешности. Я даже как-то несколько оробел, когда оказался рядом с ней.

- Здравствуйте, бабуль, - я все же осмелился и поздоровался. – Я так понимаю, вы моя новая соседка? Вам, может, помощь нужна? А то я смотрю, сидите здесь, ждете чего-то. Неизвестно, когда эти грузчики назад вернутся.

- Тебе какого ляда здесь нужно?! – старушка так стремительно повернулась ко мне, что я едва не отскочил от неожиданности. – Я тебя сюда не звала, так что проваливай подобру-поздорову. Ишь, помощник нашелся тут. Сначала помогаете, а потом я чего-то из антиквариата не досчитаюсь? Так ты имей ввиду, я тебя-то за решетку быстро пристрою.

- Ну зачем вы так, бабуль, - я опешил от такого хамского напора, но ситуацию решил не обострять. – Я ведь из добрых побуждений помочь хочу, не за деньги.

- Побуждалка еще не выросла, сопляк, - старуха смачно плюнула мне под ноги. Хорошо еще, что не на тапки. – Сказала же – проваливай, покуда цел. Мне твоя помощь без надобности, расстройство одно.

В растерянности, я отошел подальше, к соседнему подъезду, закурил. Выпуская густой терпкий дым, задумался. Вот и как после такого помогать людям? Если тебя буквально в грязь втоптать готовы. А самое обидное, что ты и ответить ничего не можешь. Не станешь же пререкаться с пожилым человеком. Вдруг, настроения у нее нет или случилось что-то. Да тот же старческий маразм наконец. Другое дело, что, пока не начнешь общаться, ты не сможешь понять, стоит ли связываться с человеком или же лучше заранее обходить его за три километра. Господи, это ж где я так согрешил, что это создание будет моей будущей соседкой? Оставался, конечно, мизерный шанс, что ее тут по ошибке высадили, но верилось в это с трудом.

Выбросив окурок в мусорку, я бочком постарался прошмыгнуть мимо неприятной бабки, чтобы лишний раз не нарваться на грубость. Та скосила на меня глаза – крохотные, злые, с красными прожилками сосудов. Конкретно мне ничего говорить не стала, но себе под нос что-то бубнила. Мимолетного знакомства вполне хватило для того, чтобы понять – ничего хорошего бабка точно сказать не могла. Скорее уж, мысленно меня четвертовала, сожгла, а прах развеяла по ветру. Да и черт бы с ней. Я все равно большую часть времени провожу на работе, а старухе, надеюсь, недолго осталось. Да, понимаю, что грешно так говорить, но уж извините.

Сонно зевая, я закрыл дверь на ключ. Вот всегда сплю до последнего и всегда не высыпаюсь. По дороге на работу, такое чувство, что рот порвется. Да и ложусь поздно, привычка такая.

- Доброго утра! – мелодичный женский голос раздался за спиной, как гром среди ясного неба. Вот что ж вы меня пугаете второй день подряд?! Я готов был поспорить на что угодно, но еще несколько секунд назад на лестничной клетке никого не было! Я в гордом одиночестве вставлял ключ в замок.

- И вам того же, - буркнул я, оборачиваясь. Девушка. На вид чуть больше двадцати, миленькая, рыжая, но без веснушек, с яркими зелеными глазами. Одета просто – черные джинсы, плотно обтягивающие красивую фигуру, футболка с изображением какой-то зарубежной рок-группы. Первоначальное впечатление довольно приятное. Интересно, откуда сие явление взялось? Она будто прочитала мои мысли, поспешила пояснить.

- Я ваша новая соседка, Соня. А вас как зовут?

- Дима, - выдавил из себя я. А мозг лихорадочно пытался понять, откуда все же она появилась? И куда подевалась та страшная старуха? Между прочим, я не помню, чтобы вчера вещи заносили в квартиру, а на улице, к слову, я их сегодня не наблюдал. Телепортировались за ночь? Очень сомнительно.

- Вы, наверное, уже успели познакомиться с моей бабушкой?

- Имел несчастье, - опять пробурчал я, думая, сколько я еще могу с ней поговорить, прежде чем мне прилетит выговор за опоздание.

- Ой, вы, наверное, опаздываете, а я вас тут отвлекаю? – спохватилась Соня. Мысли она читает что ли? – Вы бабушку извините, если что. Она вообще у меня хорошая, но иногда бывает… Со странностями. Сами понимает, возраст, все такое.

- Понимаю, - ответил я, хотя ровным счетом не понимал ничего. – И давай без этого твоего “выканья”. Соседи все же.

- Хорошо, - она лучезарно улыбнулась. – Может, заглянешь тогда вечером на чай? Посидим, поболтаем по-соседски?

- Возражать не стану, - я попытался улыбнуться в ответ, но, как мне кажется, получилось плоховато. Ничего, сойдет для сельской местности, как говорится.

- Тогда до вечера, - она еще раз улыбнулась и упорхнула в свою квартиру, едва приоткрыв дверь. Я еще примерно с минуту постоял, почесывая затылок и пытаясь сообразить хоть что-то, но так ни к чему и не пришел.

Вечером после работы я заглянул в ближайший продуктовый – идти в гости с пустыми руками казалось как-то неправильно. Сперва собирался купить коробку конфет, но подумалось, что конфеты – это больше для свидания что ли подходит. В итоге остановил свой выбор на тортике. На мой взгляд, самый оптимальный вариант и подходит на любой случай жизни. Когда подходил к своему дому, увидел, что из окон соседской квартиры льется желтовато-зеленый свет, очень похожий на северное сияние. Интересный у них, должно быть, ночник. Или лампы такие? Но не поспоришь – красиво. На фоне обычных желтых или белых окон смотрится довольно эффектно и необычно.

Возле соседской двери я внезапно как-то оробел. Кажется, протяни руку и нажми кнопку звонка, но что-то останавливает, заставляет оттягивать этот момент. Может, ну его эти посиделки? Тортик я и дома могу съесть. Нет, раз обещала, значит, нужно держать данное слово. Собравшись с духом, я вдавил кнопку. За дверью раздалась переливчатая трель звонка. Долгое время не открывали. Я уже начал подумывать – позвонить еще раз или все-таки отправиться восвояси, как вдруг за дверью зазвучали шаркающие шаги. Я чуть было не взвыл от досады. В глубине души я надеялся, что склочная старуха уже десятый сон будет видеть к этому времени и получиться спокойно немного посидеть с Соней. Увы, бдительный часовой явно не собирался оставлять меня наедине с внучкой, хотя ни о чем непотребном я даже и не думал.

Щелкнул входной замок, дверь слегка приоткрылась. В образовавшейся щели загорелись два зеленых глаза, блеснула белоснежная улыбка. И почти сразу же дверь открылась нараспашку. Это была Соня. Я растерянно смотрел на девушку. Я отчетливо слышал старческие шаги. Да и к слову, только старый человек может идти до входной двери целую вечность. С другой стороны, вчера бабулька выглядела довольно бодро. А Соня? Не знаю, возможно, была чем-то занята. К примеру, на кухне хлопотала или еще что-нибудь в этом роде.

- Привет! – она так искренне обрадовалась моему приходу, что я даже немного стушевался. – Ты все же пришел? Молодец! Я, честно признаться, думала, что ты не решишься, а согласился просто так, из вежливости. Ой, какой тортик красивый! Заходи быстрее, будем сейчас чай пить. Или ты кофе предпочитаешь? А бабушки нет, ты не волнуйся, нам никто мешать не будет. Она в деревню на несколько дней уехала.

К такому потоку информации я готов не был. Девушка болтала без умолку, пока я раздевался и передавал ей торт. Даже если бы и очень хотелось вставить хоть одно слово, то не вышло бы. Людей с такой бурной жизненной энергией я встречал крайне редко. Соня проводила меня в зал, а сама умчалась на кухню, откуда уже спустя несколько секунд раздалось дребезжание посуды.

Я осмотрелся. Довольно странная обстановка оказалась в этой квартире. Создавалось впечатление, что сюда свезли все, что было на предыдущем месте жительства, особо не разбираясь, нужно оно или нет, и впишется ли вообще в новый интерьер. Например, рядом с вполне современным и большим плазменным телевизором по обе стороны стояли два витиеватых старинных подсвечника. На полках красуются причудливые глиняные или фарфоровые фигурки. Присмотревшись, я решил, что они скорее страшные, нежели причудливые. Чем-то они напоминали фигурки детей, но… Изуродованные. У кого-то не было рук, у кого-то ног или глаз. Какие-то были и вовсе без голов, а тела настолько перекручены, что человеческого в них оставалось мало. На стенах вперемешку с картинами жутко скалились то ли африканские, то ли индейские маски, от одного взгляда на которых дрожь шла по всему телу. Любопытно, а когда это они успели собрать всю мебель и навести порядок? Ночью? Или за сегодняшний день, пока я был на работе? Я по себе знаю, что такое переезд. Как минимум неделю ты живешь на баулах и чемоданах, разбирая их по мере надобности. А тут все выглядело так, будто жильцы обосновались в квартире давно и прочно. Кстати, в комнате висела обычная люстра. Да, с энергосберегающими лампочками, но никакого желто-зеленого цвета они дать в принципе не могли.

Чтобы хоть немного отвлечься от терзающих душу непонятных подозрений, я принялся разглядывать книжный шкаф. Коллекция книг здесь была собрана богатейшая – от полного собрания сочинений зарубежных и наших классиков до современной прозы. Одна книга особо привлекла внимание. Это был массивный фолиант с кожаным переплетом и металлическими уголками. На вид что-то явно старинное, если не сказать больше, древнее. Я и сам не заметил, как потянулся к книге. Но едва я дотронулся кончиками пальцев до переплета, как со стороны дверей раздался дикий крик:

- Не трогай! Убери от нее руки!

Я нервно дернулся. Нет, с этими соседями я точно скоро начну заикаться! На пороге комнаты стояла Соня: волосы растрепаны, крылья носа раздуваются от тяжелого дыхания, глаза горят яростью и ненавистью. Я отметил, что зеленого в них было мало – такая же сетка кровеносных сосудов, как и у ее бабки, что делало их скорее красными.

- Извини, - голос девушки сразу стал прежним – спокойным и мелодичным. – Это очень старая книга, семнадцатый век. Она передается в нашей семье из поколения в поколение, как семейная реликвия. И она требует особого обращения. Это тебе еще повезло, что бабушка не увидела. Одним криком ты бы уж точно не отделался, поверь, - она непринужденно рассмеялась.

Мне как-то было уже не до смеха. Угораздило же иметь таких соседей. Психи какие-то что бабушка, что внучка. Ни чая, ни кофе тоже уже не хотелось, но отказываться было невежливо раз уж пришел. Поэтому я просто сидел рядом с ней на кухне, пил чай с тортом, совершенно не ощущая вкуса. Соня трещала без умолку обо всем на свете. Я же в основном слушал, иногда добавлял несколько слов и кивал головой, часто даже невпопад. Спустя часа полтора я решил, что пора бы и честь знать. Погостили, поговорили, а работу еще никто не отменял, и очень хотелось выспаться. На лице девушки я прочел искреннее разочарование от того, что вечер заканчивается, но мне уже было все равно. Попрощавшись, я ушел к себе.

На следующий день наш двор всколыхнула новость – пропала девочка-подросток из соседнего подъезда. Девочка была круглой отличницей, никогда не уходила далеко без спроса и всегда предупреждала родителей, если вдруг задерживалась. Обзвонили всех ее одноклассников – никто ничего не знал. Учителя в школе в один голос твердили, что девочка после школы отправилась домой, но так и не пришла. Организовали поиски, что называется всем миром. Даже те, кто был на работе, отпросились пораньше. Я тоже отправился вместе со всеми. Между делом, решил привлечь и Соню, но дверь никто не открыл, хотя мне показалось, что из-за шторы в окне я видел ее лицо. Ладно, не хочет помогать – это ее личное дело.

Спустя несколько часов девочку все же нашли в самом дальнем конце парка. Вернее, то, что от нее осталось. И почти сразу же возник вопрос – кто мог сотворить такое, тем более в нашем почти спокойном районе? Я вообще с трудом сдержал рвотные позывы, несмотря на то, что слабонервным и впечатлительным особо никогда не был. Тело девочки висело на могучей старой липе и представляло собой обрубок, лишенный конечностей и изуродованный практически до неузнаваемости. Нашли бедолагу я и наш участковый, Олег, с которым я дружил очень давно. Олег позвонил своим, сообщил о страшной находке, и вскоре место оказалось полностью оцеплено, нас попросили удалиться, чтобы не затоптать улики, если таковые будут иметь место. Олег, правда, успел мне показать маленькую фигурку, которую подобрал под деревом – то ли разбитую, то ли просто недоделанную.

- Видел когда-нибудь что-то похожее?

- Что-то не припоминаю. Уродец какой-то, - честно признался я.

- Вот только этот уродец… - Он замолчал, потом махнул рукой. – Неважно. Спасибо, что помог. Дальше мы уже сами.

Я пожал ему на прощание руку. О том, что я уже видел похожую фигурку, я в тот момент позабыл напрочь.

У подъезда на одной лавочки сидели несколько мужиков, нервно курили, что-то бурно обсуждали. На соседней злобно поблескивала глазами бабушка Сони, внимательно прислушивалась к разговору. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чем разговаривают мужики. Весть о зверском убийстве девочки уже облетела весь район, можно было не сомневаться. И эта тема еще будет долго будоражить умы жителей, заставляя даже самых вежливых и уравновешенных в сердцах ругаться матом. Тот, кто совершил это, не вправе называться человеком. Даже животным его не назовешь, потому что зверь никогда не сделает такого. Это явно какой-то псих, начисто лишенный всего человеческого.

Я немного постоял вместе с мужиками, изредка косясь на противную старуху. Та совершала какие-то странные пассы руками и что-то шептала себе под нос. Как я не старался, но слов разобрать так и не смог. Наконец, она закончила свои нелепые кривляния, уставилась прямо на нас.

- Как по мне, так пусть бы они все передохли! И чем скорее, тем лучше.

- Мать, ты что за фигню несешь?! – возмутился Саныч, мужик с четвертого этажа. – Это ж ребенок, а не уголовник какой.

- Была б я твоей матерью, я б тебя еще в детстве удавила, - огрызнулась бабка. – А разницы никакой нет, что этот ребенок, что уголовник. Не молодежь нынче пошла, а погань сплошная. Таких и не жалко, сами во всем виноваты.

- Да что ты понимаешь, карга старая! – Саныч рванулся было к старухе, но остальные его удержали, стали увещевать, что, мол, нечего со старой маразматичкой связываться. Та как-то гаденько захихикала, метнулась в сторону подъезда с несвойственной для ее возраста прытью.

- Сам же скоро сдохнешь, помяни мое слово! И месяца не пройдет, сожрет тебя болезнь! – прошамкала она, стоя уже за дверью, которую и поспешила захлопнуть как можно скорее, чтобы не нарваться на праведный гнев. Мы еще долго успокаивали Саныча. Тот разошелся не на шутку и все порывался пойти поговорить со старой маразматичкой. В конце концов после нескольких выкуренных сигарет, он как-то сник, признал, что погорячился и отправился к себе домой. Спустя несколько минут разбрелись и все остальные в самом, что ни на есть, противном расположении духа.

Через пару дней были похороны. Девочку хоронили в закрытом гробу. Траурная процессия медленно двигалась в сторону кладбища. Я наблюдал за ней из окна. Участия принимать не стал – с детства не люблю такие мероприятия, прямо колотить начинает. Но и из окна я мог видеть, насколько убиты горем родители девочки. Позади печального шествия я уже без удивления рассмотрел идущую соседку. Чего эту бабку вообще туда понесло? У подъезда она, мягко говоря, весьма грубо отзывалась о подростках, а тут решила проводить в последний путь. Или хочет убедиться, что девочку наверняка похоронят? С нее, в принципе, станется. Вообще непонятно, что творится у нее в голове. Сказать, что эта старуха странная – это не сказать ничего. Вот и сейчас, шевелит руками, чувство создается такое, будто она что-то невидимое разрывает на куски, рвет и кромсает. Неприятное зрелище.

Чтобы как-то отвлечься от неприятных мыслей, я сходил в магазин, немного побродил по городу, а ближе к вечеру удобно устроился в кровати, посмотрел несколько комедийных фильмов. После чего благополучно уснул. Проснулся я посреди ночи от ощущения тяжести в груди. Открыв глаза, я некоторое время пытался сориентироваться после сна, а когда мне это удалось, я едва не закричал. На моей груди полулежала Соня! Первой мыслью было, что я не закрыл дверь. Второй – какого рожна она здесь делает посреди ночи? Приступ лунатизма? Ну да, такой, что она из своей квартиры пришла в мою и устроилась прямо на мне. Это еще постараться нужно. Хотя, о лунатиках я знал крайне мало. Вполне вероятно, что для них это в порядке вещей.

Я попытался отстраниться и оттолкнуть девушку от себя. Та резко вскинула голову, уставилась на меня: глаза – два темных провала на лице, две бездны, из которых невозможно выбраться. Не спеша она поднялась и, какой-то дергающейся походкой, стала пятиться назад, не отводя от меня своего страшного взгляда. Едва она исчезла из вида, как я потерял сознание.

На утро я проснулся разбитым, жутко болела голова, во рту сухость, как после хорошей гулянки. Выпив пару таблеток обезболивающего и заварив крепчайшего кофе – это обычно тоже помогало -, я устало опустился в кресло, стараясь даже не шевелить головой, пока не подействуют таблетки. И увидел на прикроватной тумбочке предмет, которого в моей комнате быть в принципе не могло – уродливая фигурка ребенка, но начисто лишенная головы. Меня передернуло от отвращения. Откуда она здесь взялась? Память услужливо подсунула момент вечернего чаепития у соседей – я стою и рассматриваю жуткие статуэтки на полках. Соседи. Опять соседи. Как-то слишком много стало их в последнее время в моей жизни.

Забыв о головной боли, я быстро оделся и выскочил на лестничную площадку. Странно, дверь к старухе была приоткрыта. Тоже забыла закрыть? Или это Соня куда-то быстро выскочила и на дверь не обратила внимания? Тем не менее я позвонил в звонок. Тишина. Возможно, спят. Или же что-то случилось. Решив, что в случае моего обнаружения вторая причина будет достойным объяснением, я вошел внутрь.

Да, с момента моего первого и последнего визита здесь все очень сильно поменялось. Словно не здесь я был в гостях относительно недавно: потрескавшийся потолок, висящие куски обоев на стенах, всюду грязь, мусор, следы копоти, ни малейшего намека на мебель. Я воровато прошмыгнул в комнату, где должны были находиться статуэтки и маски. Они действительно оказались на своих местах, полки никуда не исчезли, равносильно, как и книги. Вот только, если мне не изменяет память, фигурок должно быть немного побольше. Я подошел чуть ближе. Точно, среди слоя пыли отчетливо выделялись более темные пятна – места, где стояли еще эти изуверские фигуры. Не хватало трех. Я начал лихорадочно соображать. Одну нашли в парке, вторая обнаружилась у меня. Тогда почему нет трех? Или же это я себе навыдумывал бог весть чего, а сейчас строю из себя великого сыщика? Может быть. Рука, как и в прошлый раз, потянулась к древнему фолианту, но едва я дотронулся до него, то чуть не зашипел – пальцы обожгло, как будто огнем. Отдернув руку, я принялся дуть на пальцы. Точно, кожа покрылась маленькими волдырям, как если бы я приложился к чему-то горячему.

Все, нужно было уходить, нечего здесь делать. Но на свою беду я заметил желто-зеленое свечение из-под двери дальней комнаты. Любопытство взяло верх. Стараясь не издавать лишних звуков, я начал открывать дверь. Та предательски скрипнула, я затаил дыхание, но все было спокойно. Тогда я заглянул в образовавшуюся щель – дальше открывать не рискнул, мало ли что.

В лицо пахнуло сыростью и плесенью. Совершенно пустая комната, залитая тем самым странным светом. Причем его источников я не увидел. Он возникал словно из ниоткуда, заполняя собой все пространство. Лишь в самом центре находилась большая кровать с балдахином, над которой парило обнаженное тело. Сперва я подумал, что это старуха. Спустя мгновение понял, что ошибся. Это была Соня. Я моргнул – и снова старуха. Тело меняло очертания, купалось в лучах света, трансформируясь то в дряхлую бабку, то в молодую, полную сил девушку. Я потер глаза кулаками, но сюрреалистичное видение и не думало исчезать. Помимо всего прочего, воздух начал как-то густеть, температура в помещении стремительно поднималась. Ну его к черту! Обойдусь я и без этих игр в детектива. В конце концов, меньше знаешь – крепче спишь.

Спустя еще пару дней беда снова посетила наш район. Еще одно исчезновение. И тоже девочка-подросток. Почему-то все уже ожидали чего-то самого плохого. Видимо, прошлый случай не давал никому покоя. Дурные предчувствие не обманули. Только на этот раз девочку обнаружили в подвале дома через два квартала от нашего. Сам я лично не видел тела, но Олег рассказал по дружбе, что это было нечто ужасное. Представьте, что вы выжимаете тряпку и так и оставляете ее в скрученном положении. Точно так же выглядела и та девочка. На мой вопрос, не нашли ли что-нибудь странное или подозрительное, Олег сказал, что ничего, кроме небольшой фигурки, не оказалось.

Потом… Потом все стало еще хуже. Тела находили с периодичностью в три-четыре дня. И все они, как одно, были изуродованы до неузнаваемости. Возле каждого тела всегда где-то поблизости лежала треклятая статуэтка. Все люди вокруг ходили злые, запуганные. Особенно переживали те, у кого были дочери подросткового возраста. Только старуха соседка сидела по вечерам на лавочке с довольным видом, но все равно что-то шептала себе под нос, иногда выкрикивая проклятия и нецензурную ругань в адрес нынешней молодежи. Казалось, что еще немного, и ее саму пристукнут чем-нибудь по голове. Благо, народ оказался здравомыслящий и бабку считал обычной юродивой. Но нервы у всех были взвинчены до предела.

После пятого или шестого жестокого убийства я как-то проснулся среди ночи от того, что почувствовал нечто липкое на своих руках. Щелкнув выключателем ночника, я поднес ладони к лицу. Кровь! Все мои ладони были в крови! Кроме того, вся подушка тоже оказалась измазана кровью. Первой мыслью было, что у меня носом пошла кровь. Я провел по нему тыльной стороной ладони, но та осталась чистой. Значит, не из носа. Я завертел головой, пытаясь отыскать еще возможные следы на постели, но вместо этого нашел семь страшных статуэток, с которых медленно стекали на тумбочку капли крови.

Скрипнула входная дверь. Вот этого точно не может быть! Я отчетливо помнил, что я ее закрывал. Шарх, шарх. Так двигаются только старики. Я вжался в подушку, глядя на дверной проем. Через бесконечно долгую минуту на пороге моей комнаты появилась та самая чертова бабка! В руках она держала уже знакомый мне фолиант.

- Испугался? – проскрипела она. – Зря боишься. Ты ведь мой суженый, мой помощник и моя правая рука. Ну, чего притих, как мышь под метлой?

А я не мог ничего ответить. Да и что тут скажешь. Сбрендившая старуха как-то попала ночью ко мне в комнату, для чего-то прихватив с собой еще более древнюю, чем она сама, книгу, и сейчас несет откровенный бред душевнобольного. Я только и мог, что молчать да хлопать глазами.

- Боишься все же бабушку, - разочарованно вздохнула она и щелкнула пальцами. Мгновение – и вместо полоумной пенсионерки передо мной стояла Соня. Обнаженная. Я сглотнул слюну. Что здесь вообще происходит?!

- Что вам… тебе нужно? – я все же нашел в себе силы выдавить пару слов.

- Мне нужен ты, - Соня хитро улыбнулась. – Да ты и так мой. Осталось уже недолго. Помнишь, ты обжег пальцы об эту книгу? Да-да, я все прекрасно знаю. Тем самым ты уже отдал мне часть себя. И руки. Посмотри на свои руки. Они все в крови. Ты же плохо спал в последнее время, я права? Тебя мучили настолько реалистичные кошмары, что их можно было принять за действительность. Но тебе же и невдомек, что для тебя это было сном, а для тех девочек… Тоже сном, но вечным. Мучительным и вечным. Мне нужны эти подростки, чтобы поддерживать свою жизнь. Несколько жизней в обмен на вечную молодость и могущество. Мне кажется, хорошая цена. А теперь и ты станешь моим верным слугой, исполнителем, любовником. Всем вместе. Сейчас же осталось самую малость – завершить начатый тобой по случайности обряд. И уже после следующего полнолуния ты полностью будешь принадлежать мне.

Она выключила свет. В темноте можно было различить лишь легкое мерцание, исходящие от древней книги. В ночной тишине зазвучали слова давно умершего языка, лишая меня всего человеческого и превращая в будущее слепое орудие в руках богомерзкой старухи.