По ком тюрьма плачет

- Да вы охренели?!

Кулак генерала грохнул по столу с такой силой, что несколько листов досье с фотографиями бравых парней сорвались со стола и порхнули на пол генеральского кабинета.

- И нечего сверкать на меня глазами и сиськами! Три куска дебила, понимаешь!

Начальственный рык и сверкание глаз из-под кустистых бровей на троицу, застывшую посреди кабинета: фигуристую с манящим декольте брюнетку лет тридцати с небольшим (Психологиня), крепко сбитого майора в десантном берете (Батя) и худощавого жилистого капитана в солнцезащитных очках (Вербовщик).

- Это прекрасные кандидатуры, товарищ генерал. Лучшие в своих подразделениях.

- У ваших «лучших кандидатур» на лбу написано, что они из спецслужб, и погоны пришиты прямо к плечам под рубашками. Диверсанты их за километр просчитают.

- Так кто вам тогда нужен? – подала голос Психологиня.

- Тот, по кому никогда не скажешь, что он из антидиверсионного подразделения. И при этом сможет на раз уделать самых продвинутых диверсантов, оснащенных по последнему слову науки и техники. Кто на шаг будет впереди самого хитроумного и прокачанного злодея. Вызовы времени, понимаешь!

- И как нам найти таких, товарищ генерал? – Голубые, как небо глаза блеснули из-под обреза такого же голубого берета.

- А главное, как нам их мотивировать вписаться в нашу авантюру?

- Не в авантюру, а в «Школу диверсантов», - рявкнул генерал. – Мне государство платит, чтобы я вам задачи ставил, а как их исполнять – вам кумекать. Свободны!

***

Троица мрачно шагала по плацу обычной, на первый взгляд, воинской части под Н-ском, в недрах которой притаился будущий секретный учебный центр, оснащённый по последнему слову: учебные классы, высокотехнологичные тренажеры с использованием кибернетической виртуальной и дополненной реальности, лаборатории и мастерские, мощные компьютерные базы, парк суперсовременных беспилотных боевых дронов, искусственный интеллект, способный в умелых руках на чудеса аналитики, прогнозирования и дешифровки. Всему этому еще только предстояло стать «Школой диверсантов».

- И как будем исполнять приказ генерала, господа офицеры? – Психологиня покосилась на своих спутников.

- Хочет особенных – получит. Соберем самых отмороженных ублюдков. По ком тюрьма плачет. На кого уж точно диверсанты не подумают. Но самых лучших в своем роде.

- Отморозки обделаются. Или просто все провалят.

- Прекрасно. Генерала снимут, и он больше не будет сношать нам мозг.

Психологиня и Вербовщик переглянулись.

- И как мы их замотивируем, отморозков? Любовью к Родине? – голос Вербовщика просто сочился сарказмом.

Голубые глаза Бати скользнули по товарищам по несчастью.

- Слушайте сюда…

***

За окном бибикнуло. Химик, молодой парнишка лет 23-х, посмотрел на монитор – знакомая ГАЗель стояла у ворот. Из кабины высунулся знакомый покупатель «соли», помахал рукой в видеоглазок.

- Химик, открывай, я за товаром. Как договаривались.

Вроде, все, как обычно, и клиент приехал по предварительному созвону, и на мониторах камер ничего подозрительного. Но… береженого бог бережет. Химик щелкнул кнопкой, перевел камеры в инфракрасный режим. Твою мать! В инфракрасе кузов ГАЗели был забит силуэтами полицейского спецназа. И уже неважно был ли покупатель штатным внедренцем, или менты его приняли и вынудили на сотрудничество. Химику было пора рвать когти.

- Химик! Ты че? Открывай!

Покупатель еще что-то бубнил в переговорник, а Химик уже бежал в цех, надевая на бегу на плечи рюкзачок с самым ценным.

У ворот из ГАЗели сыпался на землю спецназ, крепил к воротам взрывчатку. Бахнуло. В здании дрогнули стекла, звякнули реторты и колбы, в которых шла бурная химическая реакция. Въездные ворота вынесло на хрен. Спецназ повалил внутрь, втягиваясь в здание кондитерской фабрики, которую Химик, по совместительству, ночной сторож, использовал по ночам для приготовления наркоты.

С грохотом и звоном вылетело большое окно в пол второго этажа производственного здания. Оставляя за собой обломки и осколки рамы и стекла мотоцикл Химика пролетел по воздуху и приземлился на крышу соседнего одноэтажного здания, проехался по нему на максимальной скорости и снова полетел, чтобы приземлиться уже на дорогу.

- Что встали, кретины? – орал на своих спецназовцев их командир, - в погоню!

И в гневе повернулся к растерянному Покупателю.

- Откуда ж я знал, что у Химика тут все так прошарено? – только и смог промямлить тот.

Химик гнал мотоцикл по дороге. Жал максимум, что мог, но полицейская погоня висела на плечах. Не помогло даже то, что Химик свернул в лес. Спецназ тоже оказался не пальцем деланный. Фургон отстал, но четыре мотоцикла с полицейской спецурой не только не отставали, но постепенно сокращали разрыв. И где-то вверху в небе висел наблюдательный дрон, жужжа моторчиками.

Преследователи открыли огонь. Шансов, что попадут на ходу, да еще с мотоцикла, да еще и петляя по лесу, почти ноль. Почти. Уже на выезде из леса шальная, иначе не назовешь, пуля долбанула в заднее колесо. Мотоцикл повело, колесо заклинило в ноль. Химик успел соскочить с враз ставшего бесполезным агрегата и припустил бегом. Через широкий глубокий овраг было им предусмотрительно перекинуто бревнышко. Что ж – хотел, на мотоцикле, а придется ногами. Дыхание начало сбиваться, но Химик уже пересекал овраг по бревну, когда преследователи подлетали к оврагу на своих мотоциклах. Химик спрыгнул с бревна, поднатужился.

- Давай, помогу, - неизвестно откуда взявшийся парень лет 35-ти в темных очках (Вербовщик) ухватился за конец бревна рядом с Химиком.

Они хекнули и бревно свалилось в овраг. Путь беснующимся преследователям был отрезан.

- За мной! – Нежданный помощник подтолкнул Химика к вырулившему из-за кустов черному фургону без номеров.

- Ты еще кто?

- Твой единственный шанс.

***

Удар под ребра добавил новой боли к уже ставшей привычной саднящей боли в вывернутых и скованных наручниками запястьях. Хакерша дернулась, словно боксерская груша, подвешенная за скованные руки к крюку морозильной камеры среди говяжьих и свиных туш.

Хакерша, девушка лет 22-х, худая с короткой стрижкой, застонала и закрыла глаза. Хлопнула дверь морозильной камеры. Кто-то новый вошел.

- Ну, что? – судя по голосу, это был Олигарх, чью базу данных вместе с бабками с секретных счетов Хакерша так необдуманно ломанула.

- Про деньги молчит, Шеф.

- В жопу деньги! Банковские проводки, данные по всем «дочкам», по номиналам, «серые», а главное «черные» схемы? И главное, кто ей помогал внутри? Мне нужна эта «крыса».

- Молчит, мокрощелка…

Ее потрепали по щеке. Веки тяжелые, заплывшие синяками, но она смогла разлепить глаза. Окружающее было нечетким. Лицо Олигарха с такой знакомой трехдневной щетиной скорее угадывалось, чем различалось. Голос его звучал как сквозь вату.

- Ты меня слышишь?

Она кивнула.

- Кто тебе помог сломать схему защиты? Просто назови имя. И ты уйдешь отсюда своими ногами. Я даже оставлю тебе деньги, которые ты у меня украла…

Сдобренный сгустком крови плевок украсил аккуратно вычищенный левый ботинок олигарха.

- Ты все равно скажешь, через час сюда привезут сыворотку правды. А потом умрешь. У тебя был шанс, ты его просрала.

Дверь хлопнула. Она висела в коконе из холода, боли и тишины. Пыталась считать. Сбилась.

Дверь хлопнула. Сил открыть глаза не было. Девушка почувствовала, что ее аккуратно и даже бережно снимают с крюка. Руки почти ничего не чувствовали. Даже, как с них снимают наручники. Хакершу закутали в теплое и куда-то несли. Он сумела приоткрыть глаза – на полу неподвижно лежали боевики из службы безопасности Олигарха, те, кто охранял ее и мучил. Теперь они просто лежали сломанными неподвижными куклами. И ни капли крови вокруг. Ее нес на руках худощавый, но крепкий парень в солнцезащитных очках. Уже не тридцать, но еще и не сорок – мелькнуло у девушки в голове.

- К-то в-вы? – язык плохо слушался, губы онемели, но она все же смогла выдавить из себя членораздельное.

- Твой единственный шанс.

***

Стрелок подходил к площади. Его будущая жертва уже ждала его там. На сцене с микрофоном. Мощные динамики разносили такой узнаваемый голос певца по окрестностям.

- Выложите металлические предметы из карманов.

На площадь так просто не войти. Только через рамку, возле которой дежурят бдительные полицейские.

- Не вопрос, - Стрелок, 20-летний парнишка студенческого вида, послушно выложил на столик для досмотра авторучку, мобильный телефон, связку ключей.

- Проходите через рамку, - полицейский повертел в руках массивную авторучку, и положил обратно.

Парнишка прошел через воротца. Те тревожно запищали. Полицейский вопросительно повернулся к Стрелку. Тот улыбнулся во все свой тридцать два зуба, шесть из которых, на самом виду отливали металлическим блеском.

- С зубами проблема. Наверно на них реагирует…

Полицейский, тем не менее, тщательно обхлопал карманы Стрелка и еще несколько раз провел вдоль его тела ручным металлодетектором. Прибор молчал.

- Зубы.

- Проходите, - полицейский сделал шаг в сторону, пропуская Стрелка на площадь.

Тот сгреб со столика свое имущество, распихал по карманам и пошел на площадь ближе к сцене. Следом за ним в воротца вошел мужик лет 35-ти в солнцезащитных очках.

Стрелок протискивался ближе к сценической площадке, в самые первые ряды. Руки его жили своей жизнью, на полном автомате: раскрутили ручку, несколько манипуляций, составные части немного поменяли свое местоположение, теперь это было малокалиберное стреляющее устройство: боек, пружина, спусковой крючок. Стрелок запустил пальцы в рот, извлекая малокалиберный патрон из-под губы, вставил его в ручку, пистолет, повернул корпус, взводя пружину. Он на исходной позиции.

Певец на сцене чуть не грыз микрофон в исступлении. Стрелок медленно поднял руку с ручкой-пистолетом, наводя ее ствол на цель. Ухнули басы, дрогнули стекла в Эрмитаже. Толчок под руку сбил прицел. Лопнул беззвучно один из осветительных софитов.

- Пардон муа, - ощерился мужичок в солнцезащитных очках, - такая толкотня…

Стрелок почувствовал легкий укол в шею, как комар укусил. Все поплыло перед его глазами.

- Че-то приплохело племяшу, - извиняясь за толчки мужчок в солнцезащитных очках, тащил на себе обвисшего Стрелка, - совсем сомлел Егорка…

***

Клиент, походу был уже готов. У араба в традиционной белоснежной галябии, из-под которой торчали тончайшей выделки крокодиловой кожи мокасины, разве что слюнки не текли от соседства юной жаркой девичьей плоти. Клофелинщица была готова поклясться, что глаза араба за темными стеклами дорогих солнцезащитных очков уже многократно раздели и ощупали ее всю от шеи и до кончика пальцев на ногах. Повернуть разговор так, чтобы араб пригласил ее к себе в номер? Раз плюнуть.

Она правильно сделал выбор в лобби отеля. Платиновые запонки, недешевы золотой перстень на пальце, дорогой, ненавязчивый парфюм… легкость, с которой араб оплатил три бутылки дорогущего шампанского… Дом Периньон.

В номере от вина клиент отказался – мол, Аллах не велит… Ну, ничего, получит свои капельки в минералке. Она протянула ему бутылку и бокал. Вряд ли Аллах запрещает правоверным наливать девушке шампанское. Бутылка хлопнула, пока араб отвлекся на наливании божественного напитка для нее в бокал, Клофелинщица уже протягивала ему «заряженный» стакан минералки. Он что-то лепетал с восторгом по-арабски, ее скромных знаний хватало, чтобы вычленить фразы: «кобылица необъезженная», «жемчужина несверленая».

- Твое здоровье, сладенький… - она с удовольствием втянула между губ искристый напиток и впилась губами в его губы. Поцелуй длился и длился, ее язычок бесчинствовал в его рту. Она опустила расслабившееся тело на роскошную кровать, и только тут разомкнула страстные объятия. Теперь к сейфу. Подбор пароля? Пустая трата времени. Сухо треснул электрошокер – мощный разряд электричества выжег примитивные «мозги» электронного сейфа, дверца распахнулась – внутри открылась, не пещера Али-Бабы, но все же: банковские карточки, несколько пачек кеша: баксы, еврики, рубли… серьги, кольца с драгоценными камнями, ожерелья – «для гарема своего, что ли?» - мелькнуло в хорошенькой головке аферистки.

- Нравится? - Неожиданно раздалось за спиной на чистом русском.

Она резко обернулась. «Араб» усмехался, глядя на нее. В руке его чернел крохотный пистолетик. Тихий хлопок. Она почувствовала несильный укол в шею. Машинально схватилась рукой, дернула – пальцы держали крохотный дротик, кончик его маслянисто блестел.

- Какого черта? Ты кто такой? – губы уже плохо слушались.

- Твой единственный шанс, дарлинг.

Она стремительно проваливалась в вязкую темноту.

***

Пять боёв на подпольной арене позади. Впереди последний, и заветные три миллиона баксов его. Если победит. А почему нет? Сил и куража хватит. Кого они там против него выставили на финал? Кабана? Валяли мы и Кабана.

- Что? Лечь под Кабана на втором раунде?

- Можно на третьем. Да, именно на третьем! – Док, устроитель боев без правил, потер сухие ладони с тонкими пальцами пианиста. – Это придаст интриги, и пощекочет публике нервы. Но те, кто поставил на Кабана, должны выиграть.

- С хера ли?

- Ты ляжешь под Кабана на третьем раунде. При любом другом раскладе ты покойник, - голос Дока был сух, глаза холодны, как лед. Выигрыш тебе уже не потребуется. Сделаешь, как я сказал, уйдешь живым и с деньгами. Пол ляма зеленых американских президентов отстегну от щедрот. Слушай, ты молодой еще парень, следующий чемпионат – железно твой.

Боец промолчал. Док сказал, он услышал. Но ему нужны были именно три ляма. Ни центом меньше. И не через год, а сейчас.

Он уложил Кабана на последней минуте первого раунда. Зал взорвался исступлённым ревом. А потом в зал влетели и рванули светошумовые гранаты. Следом зашел «тяжелый» спецназ. Спецура деловито отделяла «козлищ от агнцев». Бойца перевернули лицом вверх, он был без сознания. Единственный, кто был среди бойцов в штатском и чье лицо прикрывала не балакалава, а всего лишь солнцезащитные очки, коротко кивнул.

- Этого ко мне в машину.

Резкий запах нашатыря вырвал Бойца из черноты небытия, он чихнул и открыл глаза, он лежал в кресле микроавтобуса, который куда-то мчался на приличной скорости. Окна были затонированы изнутри и снаружи. Понять, куда они едут совершенно невозможно.

- Скоро узнаешь, - ответил на незаданный вопрос мужичок лет 35-ти в солнцезащитных очках.

- Вы кто?

- Твой единственный шанс на три миллиона баксов. И не только.

***

В конспиративной квартире кипели страсти. Пятерка друг другу не понравилась. От слова совсем. «Урод хитрожопый», «Кукла безмозглая», «Моль бледная, ни сисек, ни рожи», «Мясо тупое», «Задохлик вшивый». По другому они друг друга не называли. Не вслух, конечно. Про себя. Появление Вербовщика, Бати и Псисхологини добавило страстей. Слишком много накопилось у пятерки вопросов, и очень хотелось получить на них ответы. В кабинет на разговор звали по одному.

***

- Классно придумали, - усмехнулся Химик, - а я тут причем?

- Нет, так нет, - в голосе Бати сплошное равнодушие. – Поедешь отсюда в СИЗО. Там тебя заждались.

- Неспортивно.

- Тогда вернем к оврагу. На ту сторону, где остались мотоциклисты полицейской спецуры.

Химик вздохнул:

- Умеете убеждать.

***

- Не убедили. Альтернатива есть? – Хакерша была благодарна, что ее вытащили из морозилки, но не настолько, чтобы вписываться в новый блудняк от родного государства.

- Есть, - кивнул Батя, - холодильник у Олигарха.

- Он же меня убьет.

- А мне-то что? Твой выбор.

Хакерша вздохнула.

- Ладно, поглядим, что у вас и как. Рассказываете красиво.

***

Стрелок отрицательно помотал головой.

- Не интересно.

- Уголовное дело за покушение на Певца…

- У меня хорошие адвокаты.

- Жаль, - Батя кивнул Писхологине, стояще за спиной у Стрелка.

Инъектор прижался к предплечью парня и уколол его сквозь рубашку. Он дернулся. Но было поздно. Батя достал из стола ампулу ярко жёлтым содержимым.

- Это антидот. Если его не колоть через сутки, яд начнет действовать. Смерть быстрая и гарантированная. Первую дозу лучше вколоть в течении пяти минут после ввода яда.

- Вы врете.

Батя пожал плечами.

- Можешь идти.

Стрелок попытался встать, но ноги уже не слушались. Батя поставил на стол песочные часы. Песчинки сыпались вниз. Неумолимо.

- Хорошо.

Батя протянул Психологине ампулу с антидотом. Та заправила иньектор и приложила к предплечью Стрелка. Он с ненавистью посмотрел на красотку. «Интересная штука, эти плацебо», - подумал Батя, сохраняя максимальный покер-фейс.

***

- Пф-ф… - Клофелинщица презрительно пожала плечами.

Сейчас без парика, мейк-апа и пуш-апа она все равно выглядела достаточно привлекательно и соблазнительно, - пообщайтесь с поросёнком Нах-нахом.

- Тогда мы все расскажем твоему папе. О твоей уникально коллекции ювелирки, и как она образовалась, - Психологиня (на этот раз разговор вела она) стервозно улыбнулась и повернула к Клофелинщице монитор компьютера, на котором ее отец жал руку дружелюбно улыбающемуся Президенту.

***

- Мне обещали три миллиона баксов. Будут деньги, будет разговор.

- Зачем тебе столько?

- Два ляма - на детский дом в Петрухино. Я там рос. Лям – мне, - Боец откровенно пялился на красоты Психологини.

- Ремонт в детдоме проведем вне очереди. На высочайшем уровне и по последнему слову. Твои личные потребности удовлетворим.

Боец ухмыльнулся.

- Ага, щас. – Голос был полон сарказма. Мысль неожиданно мелькнула в его глазах, - Значит, с международными диверсантами будем бороться?

- Из недружественных стран.

- Согласен, - Боец ощерился улыбкой.

Дверь за ним хлопнула.

- Он хотел отказаться, но передумал в последний момент, - заметила Психологиня.

- Почему?

- Разберемся. Самой интересно.

***

Всем пятерым надели на ноги электронные браслеты. Как тем, кому прописали домашний арест. Только вместо электрического разряда, браслет был оснащен полусотне граммов пластида. Хватит, чтобы оторвать ногу по самое не балуй. И в случае побега одного, браслет срабатывал не только у него, но и оставшихся четверых. Нет лучших тюремщиков, чем собраться по несчастью. Перед уходом Батя с кем-то говорил несколько раз по мобиле. Слов было не слышно – стеклянная дверь надежно глушила звуки. На конспиративно квартире им предстояло переночевать. А завтра – в Школу Диверсантов. Последний денек, если не на воле, то на гражданке.

***

Конспиративный холодильник разочаровал. Не так, чтобы мышь удавилась, но и не разгуляй. Раз нельзя свалить к удовольствиям без риска обезножить, значит, можно вызвать удовольствия к себе. А в Питере и с доставкой еды все в порядке, и с доставкой разных других удовольствий. Вот только чем платить? Пятерка поскребла по карманам. Потом в затылках.

- Пусть хозяева платят, - предложила Клофелинщица.

- Каким образом?

- А Хакерша у нас на что?

- А кого я должна взломать? Они же не представились?

- Но упоминали генерала Н…

- Откуда ты?..

- Немного читаю по губам.

- Зашибись. Но как это нам поможет? Мне комп нужен.

- Это подойдет? – Клофелинщица протянула Хакерше компактный планшет, - С выходом в интернет.

***

Генерал готовился к ночи. Пока жена плескалась в душе, он закинулся «виагрой», и теперь был готов и к труду, и к обороне. Жена скользнула к нему под одеяло.

- О!.. У нас сегодня по плану подвиг?! – ее пальцы игриво потеребили Генерала в сосредоточии мужественности.

Телефон Генерала пикнул СМС-оповещением.

«Что за черт?» Пришлось отвлекаться от игривого настроя.

«Оплата по карте … этнографический ансамбль «Зумба-Зумба»… Остаток на карте… Не понял…»

- Это еще что за этнографические Зумба-Зумба? - жена сунула глаз в СМСку на мужнином телефоне, и теперь в ее голосе звучала сталь, а не похоть.

***

Батя, поднятый среди ночи по тревоге генеральским звонком, ворвался в конспиративную квартиру и застыл. Подотчетный контингент мирно спал среди остатков еды, выпивки и разврата. Из всей одежды на них были только браслеты на ногах.

«Будем работать,» - Батя набрал в легкие воздуху…

- Курсанты, подъ-е-ем!!! – за его бытность командиром, вверенные ему подразделения от отделения до батальона, всегда подскакивали от грохота этой команды. Пятерка отморозков не стала исключением.

К О Н Е Ц

(Пока конец...)