По тонкому льду

Безумие…Оно физически не ощутимо, но будто осязаемо. Особенно когда смешивается со страхом жертвы, который ты судорожно вдыхаешь, словно кислород. Оно липкое, обволакивающее, пробирающее до костей и застилающее разум. Под его действием, влиянием, ты будто опьянен, мозг перестает мысли здраво, а одна и та же мысль становится настолько навязчивой, что в итоге забивает весь разум, играя в ушах, по барабанной перепонке, словно на фортепиано. И это мысль о владении. О полном владении объектом своего нездорового обожания, о распоряжении его судьбой, о влиянии тебя в различных сферах его жизни. Это полный, тотальный контроль, способный убить…

Острый металл соприкасается со льдом, желая на нем очередной тонкий, еле заметный разрез. Опорная нога вытягивается, и девушка приподнимает голову, выезжая из положения, которое приняла в прыжке. Она улыбнулась, подъезжая к бортику, где ее уже ждали родители и сестра. Их лица сияли улыбками, а глаза были полны гордостью.

—Ты молодец, сестрёнка. Как всегда покоряешь лёд. Этот прыжок мне больше всего понравился. Прям для тебя, для нашей льдинки.

—Конечно понравился, солнце. Это же один из самых моих сложных прыжков в программе.

—Так держать, моя преданная ученица. Золото будет нашим, и все точно будут восхвалять тебя. Все будут кричать твое имя на весь каток, закидывая букетами и игрушками,— проговорил подошедший мужчина средних лет —Тренер, у меня такими темпами в доме свободного места не останется.

—Да-да, я как ее сестра подтверждаю. Даже у меня стоят букеты и игрушки, которые фанаты подарили ей, а не мне.

На слове ей специально шутливо ткнула пальцем в нос девушки на льду, а та лишь фыркнула.

—Ничего не знаю. Ваши проблемы. Нам нужна победа, и ты прекрасно это знаешь, моя дорогая. А теперь мне пора, тренировка окончена. Увидимся на соревнованиях.

Мужчина попрощался с подопечной и ее семьёй и покинул зал, проходя мимо трибун и сидячего за ними подозрительного мужчину, чье лицо было скрыто капюшоном. Ткань таила за собой острый до боли взгляд, устремленный прямо на нее…

Девушка, конечно же, не замечала, собираясь уже покинуть Дворец спорта вместе с родными. Но тот все смотрел…

Он наблюдал за ней с самого ее дебюта ещё в детстве. Тогда он был помоложе, а она ребенком. Но…о боже, она как птичка, словно летала на льду, исполняя всевозможные элементы. Каждый раз , когда наступал момент сложного прыжка, его сердце пропускало удар и замирало, а потом приходило в себя с успешным приземлением. Но как только со льда доносился звук падения, а потом вздохи и всхлипы боли, его сердце разрывалось. Хотелось рвануть с места к этой девочке, обнять ее и принести к ее ногам весь мир, лишь бы это божье создание не проливало слезы. Но он терпел, сдерживался, ведь не имел права на проявление своих чувств. Не имел право испытывать любовь к ней. Кто он, а кто она.

И он ждал…вопреки миллиону чувств, которые так и хотелось выразить, прокричать всему миру. Ждал, как послушный пёс, пока любовь разъедала его сердце изнутри, превращая его из пылкого и горячего в бутон острых шипов роз, в котором даже цветы вяли от засухи…

Эта любовь стала отравлять его, приносить боль, нестерпимую боль. Невыраженные чувства, эмоции стали для него проклятьем. Из нежной, трепетной любви она превратилась в одержимость, в желание завладеть своим объектом обожания полностью, дабы выразить уже поломанные, испорченные, искаженные чувства и найти шанс исцелиться…

Время шло. Он возмужал с каждым годом, и она росла, хорошела, стала той, кому он готов был рассказать свою историю любви длинною в несколько лет. Только вот это будет уже не рассказ, а череда действий, способных потрясти до глубины души.

Очередная тренировка, но она, юна и взросла одновременно продолжает порхать на льду, словно лебедь в ночи, руки как крылья двигались в воздухе, сгибаясь и разгибаясь в плавных движениях. А эти прыжки. Фигуристы вокруг замирали во время них, устремляя взгляд только на нее. А дева как ни в чем не бывало спокойно и без капли сомнения приземлялась на лёд, выезжая с отведенной ногой.

Мужчина не выдержал этого представления: ее мимики, действий, взгляда, ухмылки, поэтому рванул с места, подзывая помощника за собой и отправился в уборную, поправляя ворот рубашки, а именно пуговицу на нем, растегивая ее, ведь от такого его даже бросило в пот.

Уборной, дождался помощника а потом прихлопнул дверь, закрывая ее. Хотя даже у самых любопытных стен есть уши и даже рты.

Намочив руки и освежив шею, приводя дыхание в норму, чуть не накинулся на парня рядом, грозясь задушить его.

— Босс…что с вами? — дрожащим голосом спросил он.

— Вы достанет мне ее, она должна быть моя! Во что бы то не стало…,— прорычал он в конце, оттолкнув парня от себя, что стал нервно поправлять одежду.

—Кхм, но она же ещё ребенок. Тем более известная личность. Фигуристка, не просто так. Зачем она вам?

—Ребенок? Почему? Она до этого была ребенком.

—Да, но и сейчас. Она несовершеннолетняя. Зачем она вам?

—Мне плевать. Год быстро пройдет, но не для меня, Я не готов ждать. Она нужна мне сейчас, немедленно. Я хочу ее себе…Я одержим ей…идиот.

Последнее слово тот прошипел прямо помощнику в лицо, покидая уборную. Одержимость давила на мужчину, к мозгу и сердцу активно приливала кровь, а в разуме словно возникали животные инстинкты.

— Я начну вытворять свой план в жизнь. Начнем с пешки, закончим дамой. Она моя дама, а я ее король. И никто не сможет в этом мне помешать, а кто посмеет — уничтожу. Никто не достоин этого брильянта, хах. Она точнее походить на аметист или обсидиан. Плевать, она моя и точка…

Слова растворились в темноте сумрака, как и его фигура. А потом в ней затерялся и помощник. Эта тьма потом всем покажет, на что способна. Засосет, заберёт в свои сети и не отпустит никого живым…