Почти смертник. Книга 1

Монстр замер напротив. Из двух клыкастых пастей на длинных шеях капала слюна, а взгляд ярко-алых глаз не отрывался от моей фигуры. Понятия не имею, как этого монстра можно назвать и… существует ли он в реальности. Это не важно. Он — мой противник.

Ноги толкнули вперёд, вынуждая лавировать между пастей чудовища. Меч в руках запорхал, повторяя приёмы, подсмотренные у Аскеллов. Идеально повторяя. Пусть они и проходили через Ущелье больше трёх лет назад, я всё помнил.

А что мне оставалось? Нужно уметь защищать себя, когда покину селение. А ни один охотник не взялся меня учить из-за запрета твердолобого Фистера. Надоел этот Головогрей со своей опекой…

Хотя и без запрета… Кто будет учить мутанта гныя?

Лестер бы мог. Он нормальный.

Но исполнительный.

Внезапно всё исчезло.

Двухголовый монстр превратился в ветки дерева, которыми, собственно, и являлся, а меч вернул себе образ ржавой металлической трубы. Фантазии разрушил звук горна.

— Воин порази эту птицу… — пробормотал я.

Вот так всегда. Только выкроишь время на тренировку, как что-нибудь обязательно произойдёт. То Альфа с разведкой, то Дикие вылезут из пещер, то эта птица… Она, конечно, достала больше всех.

Может, наблюдатель ошибся?

Взгляд пробежался по куску горизонта, который не закрывали окружающие вершины гор.

Лишних точек не возникло.

Я уже повернулся к дереву, представляя на его месте монстра, как горн повторился.

Наблюдатели не ошибаются. И сидят они гораздо выше.

Проклятье! Давно пора покинуть Ущелье, а я не готов! Совершенно! Труба в руках должна стать молнией с небес, а она... Она всё ещё тяжелая и неповоротливая труба.

— Воин разорви эту птицу! — повторил я.

Жаль, её не было, когда здесь проходили Аскеллы. Они бы махом прикончили мутанта, сложили сагу и записали в Книгу. Какую там по счёту? Кажется, девяносто восьмую или девяносто девятую…

Да и плевать. Их нет. А я здесь. И в этот раз даже вспотеть не успел, а на улице лето, между прочим. Эх, совсем впустую потратил время на дорогу…

Обидно.

Конечно, можно укрыться и здесь... Вот только Головогрей-Фистер наверняка пошлёт на поиски толпу охотников. Задолбал. Толку от такой заботы никакого — все вокруг как считали меня гныем, так и будут считать.

Нет. Надо возвращаться.

Обойдя дерево, положил трубу в небольшую нишу среди россыпи камней и накрыл сверху куском полусгнившей коряги.

Так себе, конечно, тайник, но какой есть.

Хорошо, что в Ущелье никто не сообразил, кто умыкнул кусок металла. А то была бы сейчас труба не трубой, а наконечниками для стрел… или кузнечным молотом… а может, и вовсе — кочергой.

Твердолобые копатели… Можно подумать, мало металла роют в развалинах древних. Но каждый кусок на счету! А мне что? Тренироваться с палкой? Как минимум любая палка в разы меньше весит.

Звук горна раздался в третий раз.

Ну точно. Птица. Вылетела на охоту и кружит над горами в зоне видимости. Пора вниз.

Передо мной лежал крутой склон, засыпанный валунами вперемешку с мелкой галькой. Идти по нему не собирался. Побежал. Привет, очередная тренировка ловкости. Слабовато, конечно… Я поднимался и спускался по этим камням столько раз, что каждый валун знал в лицо. Но что имеем. Мне бы меньше на работах времени проводить, тогда да. Можно и к Правому сходить. О, вот там есть где полазить…

Погруженный в свои мысли и контроль поверхности под ногами, я совсем не смотрел по сторонам.

Зря.

Знакомый скрипучий голос застиг врасплох.

— Вы только посмотрите, кого нам ветром надуло. Подкидыш Ан собственной персоной.

Вот только его мне сейчас не хватало, ага. И Мордека. И Темека. Кто там четвёртый? Кажется, Игорь… Этот ещё ничего.

— Меня зовут Анатор, Рики, — сказал я.

Может, не спускаться к ним?

Стоило так подумать, как по телу прошла лёгкая волна жара.

Ну уж нет. Сами напросились.

В памяти тут же всплыли нравоучения Фистера: «Разум управляет телом». Так он всегда твердил.

Головогрей.

Расстояние до тропы преодолел в три широких прыжка. Ниже по склону несла свои воды Лиасва, протекавшая через наше Ущелье.

— Гы. Кузнечик, — прокомментировал Мордек.

Впереди стояли четверо. Каждый старше меня чуть ли не вдвое. Рики упирал руки в бока, отставив в стороны острые локти и пряча ухмылку за чёрной щёткой густых усов; Мордек сверкал улыбкой, в которой не хватало пары зубов; Темек чесал щетину лапой размером с мою голову; Игорь прятался за молодого ячёнка, которого вёл на привязи.

— Ни дать ни взять, сам Татик нашептал твоему… Папочке, чтобы он послал с жертвой именно нас.

— Гы, — хохотнул Мордек. — Или Див.

Он светился искренней радостью. Что ж, его понять можно… Причина беззубости только что спрыгнула на тропу впереди, а вокруг — никого.

— Или Див, — согласился Рики, поглаживая указательным пальцем свои замусоленные усы. — Я говорил тебе, чтобы ты держался подальше от моей дочери, вшивый гный? Говорил. Говорил, что с тобой будет? Говорил. Ты меня послушал?

По телу снова прошла волна жара, а в груди зародилось сладкое предвкушения.

Я улыбнулся, не отводя от Рики взгляда.

— Что ты молчишь, вшивый гный?! — он бросил наглаживать усы и шагнул вперёд. — Говорил я тебе или нет?! Отвечай!

Четверо. Хотя нет. Игорь не в счёт. Трое. Мордек крупнее, Темек так вообще гора… Зато я быстрее и выносливее.

Трепет в груди нарастал.

— Эмм, Рики, — пробормотал Игорь. — Может, сейчас не время? Тревога же… Жертва…

— Ты чо, Игорь? Заткнись лучше, — оборвал его Мордек. — Сейчас самое время.

— Говорил… — сам себе ответил Рики, полностью игнорируя дружков. — А ты что? Послушал?

Самый опасный — Темек. Начинать нужно с него.

— Кажется, он оглох, Рики, — сказал Мордек. — Давай прочистим ему ушки.

Его улыбка стала шире.

— Давай, попробуй, — сказал я. — Кажется, у тебя хватит зубов на новый заход.

Чужая улыбка погасала.

— Веселись, выродок, — прорычал Мордек. — Пока можешь. Скоро мы выдавим эти твои сверкающие зенки. Посмотрим тогда... Долбанный ты… Гный.

Гный. Отброс. Мутант. Выродок... Да. Таким меня все считают. А всё из-за неестественно жёлтого цвета волос, да ярко-бирюзовых глаз, которые иногда словно светились.

Как раз в моменты похожие на этот.

— Не послушал… — продолжал Рики, не дождавшись ответа. — Значит, я, как человек честный. Должен выполнить всё то, что тебе обещал.

Темек молча хрустнул костяшками пальцев и начал обходить по кругу.

Человек честный… Ха! Воды в камне больше, чем в Рики честности. Все уже устали бороться с его крысятничеством и делают вид, что ничего не замечают. До поры до времени.

Жаль, что именно из этого говна зародился такой прекрасный цветок, как Амелия…

Темек сделал ещё шаг.

И началось.

Ждать не стал. Атаковал первым, забыв все планы и действуя интуитивно.

Рывок к Мордеку. Удар локтем в лицо. Попал! Рывок к Рики. Удар по ногам. Сбить…

Меня словно в силки зажало и оторвало от земли.

Темек. Его утробное рычание раздалось где-то на уровне затылка.

— Он мне жуб выбил! — орал Мордек.

Я дергался, словно рыба, выброшенная на берег.

Бесполезно. Хватка Темека лишь усиливалась.

— Вшивый гный! — заорал Рики. — Ты посмел поднять на меня руку!

Он нанёс мне удар в живот.

— Ногу, — поправил я, морщась от боли. — Жаль, Темек не дал ударить.

Кулак Рики снова впечатался в живот.

— Он выбил мне жуб! — этот крик прозвучал ближе.

В следующий раз кулаки прилетели и в живот, и в лицо. Потом ещё. И ещё. И ещё.

Не знаю, в какой момент я оказался на земле… Всё застилала боль, сквозь которую услышал новый звук горна.

Потом удары прекратились. Через мгновение смог различить голоса.

— Ну нельзя же так… Что скажет Фистер?

— Да нашрать на него! Пропал и пропал. Мы ничего не видели. Он мне жуб выбил!

— Он гный, Игорь. Ты же видел его глаза! Разве у людей они светятся? Нет. Не светятся. Он гный! Такому одна дорога. Давно пора было это сделать. Если Фистер этого не понимает, мы все сделаем сами. Поднимай его, Темек. Времени мало.

— А если кто-то узнает? — причитал Игорь.

Меня оторвали от земли и закинули на плечо. Слабая волна огня прошла по телу, придавая сил и пробуждая разум. Я тут же впился зубами в ближайший ко мне кусок плоти.

— Ай! — воскликнул Темек, и я больно грохнулся на землю. — Он кусается.

— Так выруби его и догоняй! А что они узнают? Мы никого не видели и замели следы. А все подозрения они могут засунуть себе в…

Окончания уже не слышал. Что-то обрушилось сверху, увлекая разум во тьму.

***

В себя пришёл от падения. К счастью, недолгого и с мягким приземлением. К несчастью, боль пришла всё равно.

— Шмотри-ка дергаетшя, — ворвался в разум голос. — Может, швяжать его на вшякий?

Мордек! Падаль! Разорву!

По телу прошла волна жара, заставляя боль отступить на второй план. Пополз на звуки, с трудом различая окружение. Руки вляпались во что-то тёплое и липкое.

Кровь.

— Думаешь, это разумно? Нет. Не разумно. У меня есть идея получше. Темек, сломай ему ноги. Обе.

Кровь яка. Туша прямо подо мной.

Мордек заржал.

— И почему Мудрец не уберёг меня от всего этого…

— А как их сломать? — уточнил голос совсем рядом.

Темек!

— Ты меня спрашиваешь? Думаешь, я кому-нибудь ломал ноги? Нет. Не ломал.

Я вам сломаю, скоты! Вперёд. Ползти. Разорвать!

— Так и я не ломал.

— Вас что всех Берс заразил? Ну нельзя же так…

— А может, я, а? Он мне жуб выбил!

Туша осталась позади.

Трое. Игорь не соперник. Стоит в стороне, трясётся… Рики и Мордек. Далеко. Темек ближе.

— А ты что ломал? — уточнил он.

Разорву.

— Нет, — ответил Мордек. — Но ш удовольштвием поучушь на гные! Только подержите его.

Рывок.

Ха! Рывок… Тело отказалось повиноваться. Жалкое, наверное, зрелище.

Лапищи Темека сгребли подмышки и слегка приподняли.

Вырваться! Укусить! Хоть что-нибудь.

— И как его держать?

Бесполезно. В силе с Темеком мне не тягаться.

— Так и держи, — сказал Рики, ловя мою ногу.

Мордек приближался, неся в руках крупный камень.

А потом боль вернулась. Да какая! Одного удара Мордеку показалось мало. Он всё бил и бил. Потом настала очередь второй ноги. И снова он бил и бил.

А ещё они что-то говорили… Кажется. Всё застилала боль. Когда она чуть отступила, Рики с компанией уже и след простыл.

Ползти! Догнать! Разорвать! Убить!

И я полз. На руках. Нижняя часть тела словно исчезла.

Стоп! Что это?

Горн. Снова. Что он означает?

Не помню. Надо собраться.

Какой он? Короткий. Двойной. Что это значит?

Давай, Ан, вспоминай!

Птица!

Точно! Такой сигнал означает, что она совсем рядом и наблюдатель покинул пост.

Птица… Туша…

Взгляд сфокусировал на собственных руках. Их покрывала ячья кровь.

Плохо дело.

Так вот что они задумали! Собрались скормить меня птице! Принесли на жертвенник вместе с тушей.

Падаль, а не люди. Догоню и разорву!

Ползти! Они рядом. Чуть ниже, в гроте-отнорке, прикрытом камнями.

Локти заработали с удвоенной силой. Но всё равно перемещение выходило крайне медленным.

Главное — доползти до края плато. По спуску можно катиться. А там…

Сначала пришёл звук — позади хлопали гигантские крылья. Потом обдало потоком ветра и накрыло густой тенью.

Понятно. Птица спустилась на пир.

Замер на месте.

Сзади раздался трескучий клёкот, затем звук разрываемой плоти. Ошмётки трапезы полетели мне на спину. Я даже не дёрнулся.

Пусть ест. Главное, чтобы ела не меня.

Время растянулось в вечность. Не знаю, сколько я так лежал, слушая хруст костей и раздирание плоти. Страшные звуки стали музыкой. Ведь они означали, что остаюсь не замечен. А потом пришла тишина…

Что она там делает? Нашла меня и разглядывает? Прикидывает насколько я съедобен?

Подавится, когда будет есть.

Птица разразилась клёкотом.

Не знаю, что она там собиралась делать, но ждать больше не мог. Тело само дёрнулось, посылая себя вперёд и вскакивая на ноги. Вот только ничего не вышло. Ноги не работали как ноги, оставаясь двумя верёвками.

В следующий миг в живот вошли когти, меня обдало ветром, и земля унеслась вниз.

По телу прошла волна жара, вызывая в груди трепет.

Вырваться! Бороться!

Легко сказать… Подо мной же пропасть. Упаду. И что?

Плевать! Главное — вырваться!

Я боролся. Царапал шершавый чёрный палец, покрытый чем-то вроде чешуи. Пробовал кусать его. Дёргался в разные стороны. Пользы это не принесло. Куда там лапам Темека до хватки птицы. Вероятно, она даже не заметила моих стараний.

Скоро трепет в груди утих, и я прекратил бессмысленную борьбу.

Что делать? Какие есть варианты?

Никаких.

Так не бывает. Должен быть выход.

Что я могу использовать?

Ничего. У меня ничего нет.

Как там говорил Фистер? «Логика и разум, вот что важно». И толку от них? Они помогут, когда меня жрать будут? Сомневаюсь.

Головогрей.

Так соберись, Ан! Куда она летит? В гнездо?

Похоже, скоро узнаю, где оно…

Жил бы себе и жил без этого знания.

Эх, сюда бы Аскелла… Желательно рыцаря. Вот кто легко уничтожил бы мутанта во имя Сына Отца.

Внизу пролетали горы, поросшие лесом. В соседней лапе парил полусъеденный труп ячёнка. Прикидывать время не пытался. Вернулась боль. Она накатывала волнами, попеременно с жаром, её прогонявшим. Мыслить стало тяжело и вязко. Сознание цеплялось за самый краешек уступа над бездной забвения.

Снижение началось внезапно и быстро. Ветер ударил в лицо, приведя в чувство и заставив зажмуриться.

Удар! Воздух вышибло из груди, что-то кольнуло щеку, а в нос ударила вонь.

Открыл глаза.

Чёрная лапа вдавливала в землю.

Ну как в землю… В моё собственное будущее — останки трапез.

Щеку порезала одна из костей, на которой отчётливо различались клочки гнилого мяса. Плохо. Наверняка будет заражение.

Заражение… Ха! Да меня съедят сейчас. С заражением или без него.

Но давление исчезло. Через мгновение сзади раздался хруст костей. К счастью, чужих. Воспользовавшись моментом, перевернулся на спину.

Угольно-чёрная птица рвала останки ячёнка. Её голову покрывало что-то среднее между чешуёй и перьями, а на затылке шевелился пучок чёрных щупалец. Оперение остального тела слегка мельтешило. Словно под ним ползали колонии паразитов.

Мутант. Почти такой же, как я.

Взгляд сместился на окружение.

Никакого подобия гнезда — обычный гладкий уступ скалы. Если, конечно, отбросить все эти останки…

Оружие. Мне нужно оружие. Плевать какое. Острая прочная кость… Палка... Что-то, что можно вставить в глотку, когда та раскроется передо мной. Хотя она так ест…

Птица как раз дёрнула головой в сторону туши, вырвала порядочный клок и вернулась на исходную проглатывать.

Слишком быстро. Сомневаюсь, что успею…

Стоп! Что это?

Прислушался.

Гнездо наполняли звуки разрываемой плоти и хруст костей. То, что я ощутил, не было внешним звуком. Это напоминало звон в ушах. Но не такой. Непривычный. Он словно попадал сразу в мозг, оставляя за собой лёгкий след… Чего? Не знаю.

Но знаю, что могу пройти по этому следу. А ведь он зовёт меня! Да, точно! Зовёт. Это зов.

Чей?

И ведёт он за край гнезда.

Что находилось под уступом, не видел. Но подозревал, что знаю ответ. Пропасть.

Но меня определённо туда зовут!

Знакомая волна прошла по телу, снимая боль.

Вперёд! Ползти! Плевать на пропасть. Что-то зовёт меня, и я приду к нему.

Передвигаться получалось ещё медленнее, чем раньше. Почти терял сознание от боли в ногах и резал руки об острые кости, но стискивал зубы и полз.

Вперёд. Туда. Меня зовут. И я приду.

А потом доползу до Ущелья и найду тех, кто всё это устроил.

Новая волна жара прошла по телу, позволяя двигаться чуть быстрее.

О да! Я приползу! Приду к ним, когда они не ждут! Во сне! Сначала к Рики. Вырву гортань и буду смотреть, как он ищет ртом воздух! Потом Мордек. Мне пригодится камень. Заползу за тем, которым бил он. На спине привезу! И размажу ему голову! Может, даже разбужу… Посмотреть на ужас в его глазах. Потом Темек. Тупоголовый злобный громила!

Рука сжала небольшой острый обломок кости.

Вот это ему в рожу воткну! Может, и не убью… Только глаза вырежу и изуродую! Пусть живёт. Таким.

И Игорь… Он мог бы вмешаться, но стоял и смотрел. Придушу!

Всех придушу! Надо только ползти. Ползти, не останавливаться…

Правую ногу пронзила острая боль чуть выше ступни.

Я зарычал и утроил усилия. Только вот сдвинуться не получилось. Меня что-то держало.

Взглянул назад.

Птица. Её чёрный коготь впился в ногу, удерживая на месте, а взгляд чёрных, слишком маленьких глазок скользил по окрестностям. Она словно что-то искала.

А может, и правда что-то искала. Может, она тоже слышала этот зов…

Зов! Вперёд! Ползти!

Пальцы ухватились за край уступа. Я рядом. Нужно только подтянуться и перевалиться. В пропасть.

Зубы скрипели, перетирая друг друга, мышцы рук напряглись до предела, угрожая порваться.

Получалось. Край приближался.

О том, что происходило с ногой, я старался не думать. Но не мог не чувствовать треска собственной раздираемой плоти.

Через мгновение всё кончилось. Нога оказалась на свободе, и я, не глядя, перевалился за край.