Поэт

Он третий день не покидал свою квартиру. Коньяк и сигареты закончились, макарон в кастрюле было мало, как и денег на карте.

На улицу выходить не было желания. Хотелось спать, смотреть в потолок, курить и цедить коньяк. Иногда он писал странные строчки на красной офисной бумаге. Что-то набирал на ноутбуке, что-то безжалостно рвал в клочки и выкидывал в пакет с мусором.

Иногда звонила. Ругалась и вырубала связь. Поэт знал, что скоро она кинет немного денег на карту. Он дурак и алкаш, но жена его любит. Слушает мразотную тещу, но любит и жалеет.

Позже приедет, будет спасать - капельницы и таблетки наше всë. Жена очень крутая медсестра, в своë время работала в клинике самого К... а. Теперь работает в другой частной клинике.

Всë это не важно. Была ещë любовница. Прекрасная нимфа с одним требованием - пока ты синячишь, никакого траха и общения. Только тотальный игнор.

Поэт лежал на старой кушетке, на кухне и смотрел на загадочные узоры потолка. Потолок красила жена год назад. Поэт помогал. Не дело гения, работать как плебей. Он пишет сонеты, переводит иностранную литературу. Тем и живет.

Но не сейчас, не сейчас. Он занят. Голова полна размышлений о материи, энергии, идеях и мечтах. Хотелось написать поэму "Овраги черных душ" Не получалось. Дальше двух страниц в Ворде, дело не шло. Хотелось секса, жена и любовница не давали. Кого-то искать не было желания и смысла.

Сил было уже мало. В голову залезла мысль - доживу ли до ноября, хватит ли сил выдержать железные ржавые оковы этого мира. Было тяжело.

Зазвонил старый смартфон. Не жена и не любовница, и даже не литературный агент. Звонил Сашка Мент. Звал на дачу. Есть шашлык, пить виски и драть шлюх. Обещал лично заехать и отвезти друга на дачу, оторвать от важных мыслей творческого синтеза.

Другу не откажешь. Придется страдать и слушать белый шум тупых баб. Зато трах будет обеспечен. Поэт успокоился и стал смиренно ждать Сашку Мента. Ибо был стоиком и скромным бедным гением, которого не понимал дешевый цифровой пластиковый мир.