Поглощение

Дневник Эрика Вайтмана

(младшего механика корабля «Блэк Сириус»)

Первый день после Поглощения

Сегодня я записываю то, что произошло вчера. А вчера был какой-то ненормальный день. Сегодня тоже сумасшедший, но как бы ни было страшно, уже как-то начинаешь привыкать, что ли.

Я проснулся от звука сирен. Как и все поспешил на мостик корабля. Там собрался уже почти весь экипаж. Кажется, мы на что-то налетели. Ну да, блин, налетели! Космос же такое узкое место: негде протолкнуться, негде развернуться.

Астероид?

Другой корабль?

Инопланетяне?

Точно мы тогда не знали, да и сейчас не знаем. Сканирование показало, что мы внутри какой-то штуки. То-то я смотрю в иллюминаторах чернота, а звёзд ни хрена не видно. А ещё сканирование показало, что это не штука, а то ли тварь, то ли чудовище. Живая эта дрянь, короче! Она нас заглотила, проглотила и теперь и дальше продолжает… Не знаю даже… Поглощать? Да, наверное.

Второй день после Поглощения

Мостику каюк. Кранты. Писец ему, одним словом! Нет его!!

Меня, как и остальных, опять подняли сирены. Вчера целый день пытались связаться с другими кораблями, станциями, планетами. Да хоть с кем-нибудь! Вроде бы даже удалось связаться с космической станцией «Минотавр» на орбите «Греции-201». Мы там были пару дней назад: кое-что им продали, кое-что у них купили. Техники обещали, что сегодня связь будет лучше, а то вчера мы могли только принимать сообщения, но не отправлять их.

И сегодня действительно всё вроде бы было лучше. Сначала. Нам удалось передать наши координаты, сказать, что мы вляпались в какую-то дрянь и что она нас проглотила.

И вот тут-то тварь начала ломать корпус корабля. Не могла же она понять, что мы просим о помощи? Или смогла. Как бы то ни было, раздался страшный скрежет, всё судно начало трясти, как человека при лихорадке, а потом сверхпрочный сплав стали вскрывать, словно консервную банку ножом.

Мы-то подумали — всё, конец, разгерметизация, все дела, сейчас задохнёмся. Но нет. Внутри этой дряни есть своя атмосфера. Или что-то типа того.

Так и не понял, чем ломали корпус, только вроде мелькнули какие-то тени, похожие на гигантские лапы, на концах которых что-то поблёскивало. Но затем стало не до этого. Корабль сильно дёрнули. Заскрежетало. Почти весь мостик — всю переднюю часть — оторвали и уволокли в черноту. Говорю так, а самого истерический смех накрывает, как будто речь идёт о какой-то игрушке, а не о многотонном куске гигантской махины.

Я сказал «в черноту»?

Ну, это сначала можно было так решить — видно было плохо. А потом я разглядел: глаза, зубы, пасти, лапы, щупальца. Оно было тёмно-красным. Всё открывалось, закрывалось, двигалось, пульсировало. Тянулось к нам. Оно, они, нечто — это было и что-то одно огромное, и в то же время много отдельных частей и организмов, которые жили сами по себе. Оно как будто гипнотизировало, призывало стать частью большего, дать себя поглотить, дать себя растворить.

Кто-то из экипажа прыгал в пульсирующую красным черноту, кто-то просто стоял, зачарованно пялясь на весь этот ужас. Дрянь добралась до них. Она добралась бы и до меня, если бы не Джим — мой друг, он тоже механик — не потянул меня прочь с мостика.

Мы с остальными, кто ещё мог соображать, вывались в коридор. Включили автоматическую блокировку дверей. Корабль опять сильно тряхнуло, снова раздался страшный скрежет, и мы поняли, что на сей раз мостик отодрали полностью.

Третий день после Поглощения

Думал, что не переживу третий день, думал, что он станет для меня последним. Но раз я всё это пишу, значит, всё в порядке. Хотя, какое к чёрту «в порядке»? Мы все в полной заднице!

Те, кто выжил, собрались в кают-компании. И вот с утра опять началось. Тварь принялась сдавливать наше судно, как орех в орехоколке. Клянусь, я даже услышал характерный треск. Словно чудовище пробовало корпус на прочностью. По стенам поползли трещины: звучит странно, у нас же космический корабль, а не дом; и сделано судно не из кирпича, а из сверхмощного сплава; но выглядело всё именно так.

А потом раздалось шипение, и корпус стали разъедать кислотой. Или чем-то похожим на кислоту — как в одном старом фильме про ксеноморфов. В получившиеся дыры потекла слизь. А ещё полезли какие-то твари: по виду, как будто паук трахнул многоножку, и в результате получился вот такой вот грёбаный гибрид.

Всё случилось очень быстро. Пауки-многоножки прыгали на людей, норовили вцепиться в лицо или в грудь, у них были острые и длинные когти, что у твоего тигра или льва. А там до бедных ублюдков добиралась ползущая слизь — да, эта дрянь по ходу тоже живая и разумная — и начинала их поглощать

Мне и части экипажа удалось спастись: мы отступили в медотсек; но многие наши погибли, в том числе и Джим.

Покойся с миром, друг!

Четвёртый день после Поглощения

Эх, знал бы я, что меня ждёт сегодня, может просто бы застрелился, чтобы не мучиться.

Чудовище, что нас заглотило, устроило нам гонку со смертью по всему кораблю. Звучали сирены, как в самый первый день поглощения; тварь ломала корпус лапами-щупальцами, как во второй день; сквозь прорехи в корпусе лезли пауки-многоножки и разумная слизь-кислота, как в третий.

Но должен же четвёртый день чем-то ещё отличаться от трёх первых?

О, мать его, конечно!

Во-первых: нас преследовали наши мёртвые товарищи. Одни из них превратились в людей-пауков, другие в людей-многоножек, третьи в людей-слизней и, наконец, четвёртые — самые отвратительные — сочетали в себе черты трёх первых. Вдобавок твари пытались говорить и кричать. Какая-то из них зацепила меня когтистой лапой за левую руку, в рану заползла слизь. Думал, что я покойник, но обошлось; правда, рука теперь дико чешется.

Во-вторых: если раньше чудовище отрывало какой-нибудь отсек от корабля и успокаивалось, то теперь, похоже, оно решило разломать всё судно на части. Мы бежали, а сзади нас всё улетело во влажно чавкающую чёрноту.

Я и остальные, кому удалось выжить, добрались до двигательного отсека. Некоторых из членов экипажа тоже ранили монстры, в которых превратились наши бывшие товарищи.

Сейчас почти все спят. Я стою на часах, возле двери, за которой нет ничего, кроме смерти. Пишу эти строки. И тут я слышу голос Джима. Он то ли раздаётся из-за двери, то ли звучит прямо у меня в голове.

Он говорит:

Что у нас нет шансов.

Что нам специально позволили передать координаты, чтобы заманить сюда ещё больше людей.

Что тварь, которая нас проглотила, всего лишь небольшая зверушка, сбежавшая от Хозяев.

Что у них длинное и сложное название, на человеческом языке не произнесёшь, но можно называть их Поглотители.

Что Поглотители снова проснулись после очень долго сна; что они голодны; что они сожрут всю жизнь во Вселенной.

Что мне не надо мучиться. Достаточно, всего лишь открыть дверь: нажать на кнопку на панели — и всё закончится.

Джим всё говорит и говорит. Конечно, это уже не мой друг, а тварь, которая говорит через него. Конечно, я сопротивляюсь. Чудовище, которое все эти дни испытывало на прочность корабль и его экипаж, теперь взялось за меня.

Персональный подход, мать его так!

Я продолжаю сопротивляться. Когда пишешь — это отвлекает, это помогает, это не даёт сойти с ума. Но слов у меня остаётся всё меньше, и я всё чаще смотрю на грёбаную кнопку.