Похищение сардаукара

Планета была холодной, на самой границе "зоны жизни". Тепла от своего светила она получала мало и на поверхности царила стужа. Песчаная почва промерзала на глубину из-за вечных минус двадцать. Вода на планете была представлена исключительно в виде льда. Зато был разряженный, но более-менее годный воздух и атмосферное давление не стремилось расплющить человеческое тело. И даже гравитация была ничуть не хуже земной.

Так что планета очень даже подходила для новой колонии человечества.

Вдали, на горизонте, виднелась темная линия с тусклым мерцанием огней. Куполообразные строения жилых помещений чередовались с куполами общего назначения и на окраине сменялись стеклянными. Опытный глаз мог отделить основную область от технической и зоны, что производила необходимый колонии ресурс для выживания. Постоянный в своей силе ветер относил мерный шум от завода на окраине колонии вдаль, но он был едва различим и тонул в завываниях ветра, что бился об осколки скал и разбросанные по огромной ледяной равнине булыжники.

Но был еще один звук в тиши колонизированной планеты, за пределами куполов.

По каменистой равнине в серых сумерках стремительно летел мотокарт. Черная точка целенаправленно отдалялось от колонии и вскоре возможный наблюдатель со стороны пологих холмов мог различить на мотокарте двоих. Одна фигура принадлежала взрослому, облаченному в черный облегающий комбинезон со шлемом на голове. Вторая фигурка была детской, сидящей впереди взрослого и крепко держащаяся за луку седла карта. Сделав крюк по равнине, мотокарт взлетел по склону обрывистого высокого холма и резко затормозил. Нога в берце ударила в ледяное промерзшее крошево и наклонило карт.

Мужчина на нем поднял руку к шлему и тот тотчас открылся, являя миру скрытое лицо. Пронзительно синие, необычайно яркие для человека, глаза остро взглянули на небольшое солнце. То уже было у самого края.

– Смотри, Киран, – сказал мужчина. – Сейчас ты увидишь чудо.

Фигурка в седле перед ним нетерпеливо подняла ладошку в толстой меховой перчатке и коснулось своего защитного шлема. Красный детский шлем на голове ребенка тут же раскрылся и светловолосый, такой же синеглазый, как отец, мальчишка с любопытством посмотрел вперёд. Впереди не было ничего... та же пустая равнина, каменистая оскольчатая почва с каменистыми валунами, изредка идущая волной холмов... и далекий горизонт за который уплывало тусклое солнце.

– Смотри, Киран, – повторил мужчина. – Поймай этот миг.

Солнце коснулось края горизонта, замерло... и небо неуловимо поменялось. Мальчик быстро оглянулся на отца, но тот кивком велел смотреть. С каждой минутой светило уходило казалось вниз... и небо, кристально-серое вдруг стало наливаться синью и вдруг воздух над горизонтом поплыл красочной, мерцающей переливчатым светом волной.

Киран вскрикнул в восхищении, указывая пальцем на сияющее великолепие.

Мужчина тонко улыбнулся.

– Да, Киран, я вижу...

Долгие минуты сияние висело над уходящим все более "вниз" солнцем, на наливающемся темнотой небе. И когда ночь воцарилась над землей, сияние стало таять... и вскоре погасло. И вместо него на чернильном небе зажглись далекие многочисленные звезды, складываясь в созвездия, далекие и недоступные. Безграничное море сияющих и таинственно мерцающих.

– Вот оно небо нашей с тобой планеты, – тихий голос мужчины ворвался в волшебство и мальчик прижался к телу мужчины.

– Пап?

– Что? Замёрз?

Мальчик мотнул головой. Детский комбинезон с подогревом хорошо защищал от холода и простудиться-замерзнуть ему не грозило. Не был страшен и дующий промозглый ветер. Лицо колол холодный разряженный воздух, но дыхательный зонд, идущий в паре со шлемом, помогал свободно дышать, не боясь.

– Тогда что, Киран? – вновь спросил мужчина.

Мальчик помедлил секунду.

– Пап... мы здесь навсегда?

Мужчина молчал долго, смотря своими невероятно яркими синими глазами на звёздное небо.

– Я не знаю, – наконец сказал он.