Похитители миров

Они вошли в атмосферу зелёной планеты в спускаемых капсулах, оставив на орбите громадный корабль-матку под присмотром бездушных, но исполнительных автоматов. Сверху из космоса, когда они подлетали к орбите, планета в форме шара казалась подернута голубоватой дымкой: просматривались мощные циклоны и воздушные массы облаков. Но, выйдя из нижних слоёв атмосферы, под их капсулами распростёрся бескрайний океан зелени, простиравшийся от горизонта до горизонта, с едва маячившей вдали водной поверхностью неизвестного водоёма. Когда спускаемые аппараты достигли непривычного им грунта, крышки саркофагов выстрелили катапультой, оба пришельца из далёкой галактики с предосторожностями выбрались наружу.

— Вполне подходящая атмосфера, Тразераш, — прокомментировал один из них, вдохнув чистый теплый воздух всеми своими четырьмя лёгкими.

— Подходящая атмосфера, — в тон ему повторил Грюдельвуш, откидывая шлем, теперь уже ненужного скафандра.

— Долго же мы летели, Тразераш, — оглядывая четырьмя сфокусированными глазами сплошную стену чудных деревьев, выдохнул воздух первый.

— Долго летели, Грюдельвуш, — повторил второй.

Они спустились на небольшую поляну, окруженную первобытными джунглями незнакомой планеты. Кругом шныряли какие-то причудливые существа, совершенно непохожие на их фауну родного дома. Их планета находилась в шаровом скоплении Гончих псов и, преодолев немало парсеков, грузовое судно иной галактики, наконец, доставило их на неведомую прежде планету. Причём, заселенную планету. О наличии не примитивной, а высокоразвитой белковой жизни можно было судить по различным видам животных. До этого экипаж грузового транспорта, преодолевая бескрайние пространства могучего космоса, побывал не на одном десятке всевозможных планет, по большей части совершенно пустых и не заселенных. Разумной жизни они пока не обнаружили, но хватало и тех планет, открытых ими со времён первых межгалактических экспедиций. Похожие экипажи бороздили соседние галактики, выискивая подходящие каменные шары для распространения на них своей родной цивилизации. Они называли себя «похитителями миров», справедливо полагая, что, кроме них на этих примитивных мирах еще никто не побывал.

И вот удача!

Им впервые попалась жизнедеятельная планета, на которой расцветала самая настоящая жизнь уже не примитивных бактерий и подобия насекомых, а довольно высоких в уровне развития созданий. Взять хотя бы то существо, что явилось сейчас на поляну, раздвинув заросли и уставившись на незваных гостей бессмысленным взглядом. Интеллекта ноль, зато размеры! Издав какие-то громоподобные трубные звуки, заметив неизвестных ему пришельцев, огромная туша повернула назад и потрусила прочь от спускаемых капсул. Оба путешественника из космоса слышали эти звуки впервые. Когда сопла двигателей заглохли, поляна вмиг опустела. Все существа, от мала до велика, поспешили укрыться в окружающих зарослях, а этот уродливый исполин с костяным гребнем на спине, очевидно, забрел сюда по ошибке.

— Ты прихватил камеру, Тразераш? — спросил первый.

— Прихватил камеру, Грюдельвуш, — ответил второй.

— Тогда сними этого представителя планеты, Тразераш.

— Представителя планеты, Грюдельвуш, — повторил второй, наводя прибор на исчезающий в деревьях силуэт.

Оба пришельца принялись растягивать своеобразную палатку из неведомого материала, установив по периметру лагеря охранную систему, защищающую их от внешнего мира специальным силовым полем. Сквозь невидимую границу условного лагеря теперь не смог бы пробраться ни один хищник, пожелай он полакомиться плотью незнакомцев из далёкого космоса. И хоть щупальца у них могли тотчас отрастать в случае утери по каким-либо причинам, но процесс этот был ощутимо неприятным. Мы же, к примеру, не знаем, что именно чувствует ящерица, когда отращивает утерянный хвост. Так и здесь. Процесс восстановления занимал не более трёх минут, но был до безобразия мерзким в ощущениях. А, судя по этому монстру, только что покинувшему лагерь, неизвестная планета буквально кишела разнообразными хищниками. Потому и установили силовое поле. Потому и обволокли временное пристанище энергетической сферой. Любой желающий теперь мог получить ощутимо мощный разряд электрического тока, пожелай он пересечь условную границу концентрических кругов.

— Будем здесь обживаться несколько дней, Тразераш, — обводя заросли одним из четырех щупалец, заявил первый.

— Несколько дней, Грюдельвуш.

— В палатке переночуем, а завтра на рассвете — кстати, засечем его по своим хронометрам — сразу отправимся на разведку. Одну капсулу замаскируем здесь, под прикрытием силового поля, на другой сделаем первичный облет территории, Тразераш.

— Облёт территории, Грюдельвуш.

— Так или иначе, планета заселена, и то хорошо. Найдем или нет разумную жизнь, будет зависеть от наших датчиков обнаружения. Тем не менее, она, к нашему всеобщему восторгу, совершенно пригодна для жизни, Тразераш.

— Пригодна для жизни, Грюдельвуш.

Беседуя таким образом, они расставляли необходимое оборудование. Активировав двух роботов, похожих на многофункциональные агрегаты с десятками щупалец-насадок, оба пришельца уже к вечеру расширили лагерь до нужных им пределов. Автоматы помогали, вырубая мешающие кусты и коренья. Когда местное солнце уже склонялось к горизонту, у них всё было готово. Костер горел, уютно потрескивая сучьями. Рядом журчал небольшой ручеёк. На свисавших неподалёку ветвях шмыгали и резвились какие-то древесные существа, не превышающие размерами обыкновенных современных белок. В темнеющем небе парили причудливые тени с перепончатыми треугольными крыльями и непомерно длинными клювами. На огне кипел благоухающий отвар в своеобразном сосуде, до боли напоминающем привычный походный котелок.

— Свяжись через робота с кораблем, Тразераш. Пусть автоматика запеленгует маяки наших координат. Будем исходить из местных ориентиров. Справа лес, слева лес, сзади лес, впереди на горизонте неизвестный водоём. К нему-то завтра утром и полетим.

— Утром и полетим, Грюдельвуш.

Второй пришелец принялся всеми четырьмя щупальцами колдовать над панелью управления, вызывая направленным вектором корабль-матку, совершавшего обороты вокруг планеты по её собственной орбите. Ничто не предвещало изменения их планов. Зелёный оазис первобытной растительности вместе со всем животным миром, казалось, встретил их весьма доброжелательно, если учесть, что они являлись абсолютно незваными гостями, посетившими данную планету.

Когда ужин был готов, оба пришельца провели положенный ритуал, воздели щупальца к небу, настроили поисковый датчик и вызвали ближайший форпост галактики.

— Говорит Грюдельвуш. Кто слышит меня?

— Слышим тебя, Грюдельвуш. И видим. — Над поляной развернулась объёмная четырехмерная голограмма, из которой выступил привычный силуэт с четырьмя глазами и столькими же щупальцами. — На связи «форпост тридцать два дробь восемь спиральной галактики МГ 16. Как прикажете доложить Совету Федераций?

— Передайте, что нами обнаружена пригодная для жизни и населенная планета в левом рукаве местной галактики. Звездная система из восьми планет и одного планетоида.

— Кем заселена планета, Грюдельвуш?

— Развитой белковой жизнью на основе углерода. Крупные представители сформировавшегося биома. Расцвет гигантизма. Из-за насыщения кислорода все местные создания гораздо крупнее, населяющих нашу собственную планету. Преобладание растительности — покрытосеменные. Множество крупных насекомых. Видели представителя местных хищников. По местному часовому поясу завтра утром отправимся к большому водоему, который показывает наш навигатор. Очевидно, это местный океан. Одну капсулу оставим на случай спешной эвакуации. Разумной жизни пока не обнаружено. У меня всё.

— Поняли вас, Грюдельвуш. Совет Федераций даёт разрешение на облёт территории и посещение водоема. Примите все меры безопасности. Планета может быть населена разумной жизнью, которую ещё не успели выявить датчики обнаружения. Так или иначе, у вас есть необходимое оружие — будьте начеку. Совет так же передаёт высочайшую благодарность за выявление столь необходимого нам ново дома. Тут же будет отдана команда на снаряжение сразу нескольких ковчегов, чтобы успеть заселить колонистов прежде, чем до планеты доберутся враждебные нам элементы. Держите открытие в секрете, больше ни с кем не вступайте в связь. Как только ковчеги возьмут заданный курс, мы с вами свяжемся. Но перед этим вам необходимо посетить водоём. Возможно, там будет обнаружена разумная жизнь. Если нет — возвращайтесь на корабль, ожидая дальнейших инструкций.

— Принято! — первый пришелец отключил голограмму. Повернулся ко второму, подмигнул одной из четырёх глазниц. — Ну что? Отдыхаем и вылетаем завтра к водоему, друг мой, Тразераш?

— Вылетаем к водоему, Грюдельвуш.

— Роботов оставим активированными? На случай проникновения, Тразераш?

— На случай проникновения, Грюдельвуш.

Они улеглись в поставленной палатке, вытянув все свои щупальца по направлению к входу. Снаружи остались дежурить автоматы, так что внезапного нападения не предвиделось.

Это была их первая ночь на незнакомой, прежде неизвестной им планете.

***

Ночёвка прошла, в общем-то, спокойно, если не считать, что снаружи за границей силового поля кто-то настойчиво пытался пробраться внутрь. Пару раз слышались утробные хрипы какого-то громадного животного, но, получив электрический разряд, уродливая туша убралась восвояси. Проснувшись и проведя утренний ритуал омовения, два пришельца из иного мира приступили к завтраку. Он состоял из спрессованных удобрений, которыми пользовались на их собственной планете, разбавленных отваром всевозможных водорослей. Поскольку их форма жизни представляла собой разновидность головоногих моллюсков, то и провизия, взятая с собой в космос, была соответствующей. Запасы катастрофически подходили к концу, и это было одной из причин посетить местный водоём для их пополнения.

После завтрака оба щупальцеобразных пришельца принялись изучать краткую историю планеты, представленную им самописцем компьютерной матрицы.

— Вычислительные приборы нашей матрицы подсчитали, — указывая отростком клешни на экран, констатировал первый пришелец, — что за сто сорок миллионов лет господства, на данный момент сменилось более пяти миллионов поколений динозавров, Тразераш.

— Динозавров, Грюдельвуш.

— Да. Назовём их так. Пускай в докладе Совету Федераций они фигурируют под таким научным ярлыком. А уж как их впоследствии назовут будущие разумные обитатели данной планеты — нам невдомёк. Будем пользоваться этим эпитетом, Тразераш.

— Будем пользоваться, Грюдельвуш.

— И, судя по эволюции перехода от голосеменных растений к более высшей структуре покрытосеменных, процесс расцвета классов и видов динозавров уже подходит к концу. О чём это говорит, Тразераш?

— О чём это говорит, Грюдельвуш?

— А о том, приятель мой, что мы высадились как раз в момент заката их господства. Иными словами, они постепенно вымирают. Процесс этот, разумеется, растянется ещё на несколько сотен тысяч лет по меркам данной планеты, но он, этот процесс, уже необратим. Травоядным динозаврам становится нечем питаться. Их желудки не способны усваивать жёсткую пищу, основанную на покрытосеменных растениях. В процессе прежней эволюции их организмы усваивали только голосеменные растения. Но из-за постепенного изменения состава атмосферы и избытка кислорода местная флора претерпела кардинальный скачок в сторону новых форм растительности. Травоядные создания не успели приспособиться и, вследствие этого, постепенно вымирают. А если вымирают травоядные, за ними следуют и хищники. Эволюционная пищевая цепочка. Она нарушена. Так показывает самописец матрицы. Мы прибыли сюда на грани их кончины, Тразераш.

— На грани кончины, Грюдельвуш.

— И что нам в таком случае предстоит делать, Тразераш?

— Что предстоит делать, Грюдельвуш?

— А то, что мы сейчас отправимся к водоему, выяснив показания матрицы. Если она действительно подтвердит Великое вымирание динозавров и отсутствие разумной формы жизни, то нам предстоит вернуться на корабль, ожидая новых инструкций Совета Федераций. Подозреваю, что они предложат нам запустить генератор ускорения, наблюдая с орбиты за ускоренным ходом эволюции на данной планете, Тразераш.

— На данной планете, Грюдельвуш.

— А если запустим генератор, то несколько десятков миллионов лет пронесутся перед нами в мгновение ока. А их у нас, этих ока, четыре, Тразераш.

— Четыре, Грюдельвуш.

Беседуя таким образом и сверяясь с показаниями матрицы, оба пришельца не забывали готовить капсулу к полёту. Навигатор определил вектор их движения в сторону водоема, ориентируясь на местные координаты. Одного робота оставляли здесь, задав ему программу на случай повреждения силовой границы купола. Второго брали с собой, оснащенного внутренними датчиками определения всевозможных показателей состава атмосферы. Так же брали с собой десяток контейнеров, которые автоматически могли синтезировать любую инородную для них растительность, включая инопланетные мхи, лишайники и, конечно же, водоросли — основной рацион их питания. А то, что в любом водоёме присутствует эта низшая форма растительности, они не сомневались. Показания матрицы уже давно вычислили их несметное количество, наравне с гораздо более развитыми формами на основе углерода. Если судить по показаниям присутствия инородных форм жизни, то приборы выдавали наличие как минимум сотни тысяч всевозможных различных классов, видов и подвидов животного и растительного биома планеты. Она буквально кишела ими.

Оставив лагерь под присмотром многофункционального автомата, оба пришельца, прихватив второго робота, взмыли на капсуле вверх, сделали пробный круг над поляной, проложив курс к далеко видневшемуся водоёму.

— Летим по заданному вектору, Тразераш, — уведомил первый пришелец, беря управление в свои щупальца.

— По заданному вектору, Грюдельвуш, — ответил второй, настраивая программу автомата.

Под ними распростёрся сплошной гигантский ковер зелени, кое-где испещренный извилистыми реками, озерами, водопадами и скалистыми берегами. Это был настолько громадный растительный массив, что не хватало всех четырёх глаз объять его целиком. Гигантская площадь всевозможного океана зелени простиралась под ними от горизонта до горизонта. У пришельцев перехватило дыхание всех четырёх лёгких. Картина была потрясающей!

— Вот где будет наш новый дом для колонистов! Совет Федерации, наконец, присвоит нам долгожданное звание «Похитителей миров». Мы! Именно мы с тобой, впервые в истории открыли планету, полностью пригодную для существования нашей цивилизации. Мы первые, Тразераш!

— Первые, Грюдельвуш.

— И пускай враждебные нам элементы теперь брызгают слизью от гнева. Пусть позавидуют, Тразераш!

— Позавидуют, Грюдельвуш.

Они делали первый в истории облёт полностью населенной планеты. То, что издалека поначалу казалось простым водоемом в сплошном зеленом массиве, на самом деле оказалось громадным бескрайним океаном. С высоты птичьего полёта ему не было ни края, ни конца. Таких огромных скоплений воды на их собственной планете не существовало. Они видели океан впервые. Задав программу приборам, оба направили капсулу в верхние слои стратосферы, оставив внизу под собой сплошную синюю поверхность воды. Спустя несколько секунд, совершенно не чувствуя своими плоскими телами возрастание перегрузок, они могли объять взором уже всю площадь неведомого им океана. Отсюда, из стратосферы, он был похож на выпуклое огромное блюдце с множествами спиральных вихрей и циклонов. Частично океан был скрыт облаками, но хватило и того, что они увидели без облаков.

— Он поистине колоссальный! Матрица показывает, что протоокеан занимает семьдесят процентов территории по отношению к суше. Назовём его Панталассой. А как назовет его позднее эволюционирующая цивилизация, нам и дела нет, Тразераш.

— И дела нет, Грюдельвуш.

— Суше тоже дадим название. Мы имеем право называть, как нам захочется, мы ведь первооткрыватели, Тразераш!

— Первооткрыватели, Грюдельвуш.

— Как тебе, например, Пангея? Звучит неплохо, Тразераш?

— Звучит неплохо, Грюдельвуш.

— Значит так и назовём, Тразераш.

— Так и назовём, Грюдельвуш.

Совершив облёт заданного вектора и, сняв на камеры вид сверху, капсула опустилась вновь к поверхности. Навигатор выдал на экране подходящие координаты, куда они, собственно, и приземлились.

Выпустив вначале робота, оба пришельца через минуту выбрались за ним наружу. Теперь перед ними расстилалось скалистое побережье с несколькими отмелями, по которым ползали, перекатывались и лениво шевелились сотни и сотни всевозможных созданий от мала до велика. Некоторые туши были величиной с их собственную капсулу, другие поменьше, а из воды у береговой линии показывались длинные изогнутые шеи с непропорционально маленькими головами. Здесь ныряли, ухали, хрипели, резвились и гонялись стаями целые скопления неизвестных им прежде созданий.

— Да тут самый настоящий рай для этих чудовищ! — воскликнул первый пришелец, наводя съемочную камеру на песчаные отмели. — Кто мог подумать, что еще несколько дней назад мы только входили в этот рукав галактики, совершенно не подозревая, что откроем такую изобильную планету. Посмотри, какие массы водорослей валяются по всему побережью! Это же для нас настоящий рог изобилия, Тразераш!

— Рог изобилия, Грюдельвуш.

— И Совет Федераций желает, чтобы мы покинули этот цветущий рай, возвратившись на корабль? Они там вообще представляют, щупальце мне оторви, какой лакомый кусочек мы для них открыли? И после всего этого — на корабль? Ну, уж нет! Мы останемся здесь, Тразераш.

— Останемся здесь, Грюдельвуш.

Робот тем временем, с заранее заданной программой, принялся собирать в контейнеры целые клубки переплетенных водорослей, лентами валявшиеся на отмелях. Ленивые волны прибивали к берегу всё новые и новые их скопления, будто изначально зная, что берег океана посетят два незнакомца из иных просторов бескрайнего космоса. Тут и там в небе проносились силуэты теней с треугольными перепончатыми крыльями. Будущие обитатели этой изобильной планеты позднее назовут их птеродактилями. По берегу ковыляли и вяло клевали крабов огромные перепончатые кетцалькоатли, строениями своих тел совершенно не вяжущиеся с элементарной анатомией. Эти уродливые существа были тупиковой ветвью того периода планеты, который позднее назовут юрским.

А эра, подходящая к концу своего расцвета, будет названа будущими учеными как мезозойская.

***

В водах океана всплывали и копошились плезиозавры. Громадные туши диплодоков по пояс заходили в воду, поедая такие же водоросли, что собирал в контейнеры робот. Вялые волны выбрасывали на отмель тысячи аномалокарисов или морских скорпионов. Вокруг капсулы кружили меганевры — прародители триасовых стрекоз гигантских размеров. По ветвям прибрежных папоротников и плаунов ползали крупные артроплевры величиной с щупальца пришельцев, которые позднее эволюционируют в современных сколопендр и жужелиц. Потомки трилобитов с костяными панцирями, уже похожие на черепах, медленно ползали по песку, оставляя за собой причудливый след, схожий с гусеницами экскаваторов. Воздух был наполнен шумом слабого прибоя, клекотом птеродактилей, уханьем бронтозавров и фырканьем ихтиозавров, которые резвились на мелководье как современные дельфины. Казалось, всё побережье бескрайнего протоокеана Панталасса жило, дышало, шевелилось, вздыхало, издавая непонятные пришельцам звуки.

— Такого обилия жизни нет даже на нашей планете! — потрясенно наблюдал за происходящим первый пришелец. — Не говоря уже об остальных мирах, что были открыты нашей цивилизацией. Мы первые, кто всё это видит, Тразераш.

— Всё это видит, Грюдельвуш.

Подкатил робот, многофункциональными насадками вывалив контейнеры на песок. В это время заработал блок связи, встроенный в панель управления спускаемой капсулы. Объёмная многомерная голограмма развернулась в воздухе, явив пришельцам силуэт дежурного по ближайшему форпосту.

— Вызываю команду «Похитителей миров»! — отчеканил металлическим голосом автомат. — Вызываю команду «Похитителей миров»!

— Кого? — встрепенулся первый пришелец, едва не заорав от удивления. При этом на его двух ртах появились выступившие пузыри пенящейся слизи. Такое бывало только при бурной и безмерной радости. — Как он нас назвал, Тразераш?

— Как назвал, Грюдельвуш?

— Ты слышал? Он назвал нас «Похитителями миров»! Званием, предоставляемым только самым отважным и высшим по рангу космическим пионерам, открывающим населённые планеты. Мы с тобой уже в этом высоком звании, Тразераш!

— В высоком звании, Грюдельвуш!