Покойники библиотеки

Перемены. Как же по-разному порой звучит это слово! Одни ждут перемен в жизни с нетерпением, другие от слов «вас ожидают перемены» впадают в панику. И дело даже не в том, доволен ли человек своей жизнью или нет. Может быть, от уровня авантюриста в крови? Интересно, а в чём этот уровень измеряется? В авантюринах, возможно? И если да, то сколько авантюринов в ней, Машке?

Маша ненавидела перемены. Не в жизни, нет. В жизни количество авантюринов в девочке зашкаливало. Маша не любила школьные перемены. И не потому, что была отличницей, а она ей была, а потому что в каждом новом классе, в каждой новой школе всё повторялось сызнова. И город тут не играл никакой роли.

— Эй, таракан! Куда спешим?

Вам бы понравилось, если вас называли мерзким насекомым? Вот и Маше не нравилось. Ей было уже пятнадцать, но она, как и в детстве, не могла понять: зачем? Зачем люди не меняют уродские фамилии? Зачем оставляют всех этих Дураковых, Козловых, Тупицыных и… Таракановских. Нет, папа ей, конечно, говорил не раз: «Твой прадед, Василий Тараконовский, сбил десять вражеских самолётов и практически дошёл до Берлина. Ты должна гордиться своей фамилией», но Маша по-прежнему не могла уловить связь между гордостью за деда и гордостью неблагозвучной фамилией.

— Да ладно тебе, Эля, оставь село в покое. Чего ты к фамилии придралась, если у неё даже имя – Машка? У моей бабки козу так зовут.

— Ах-ха-ха! – Смех нарочитый, её преследователем точно не смешно сейчас. – Таракан Машка.

Маша остановилась, демонстративно зевнула и обернулась к одноклассницам:

— Да уж лучше таракан, чем пиво, — хмыкнула.

— Чё ты сказала, сволочь ушастая? – рыжие брови Эли сошлись на переносице.

— А, теперь понятно, — Маша засунула руки в карманы джинсов и ухмыльнулась прямо в лицо своим обидчицам: — а я-то думала, почему у тебя одни двойки… А ты просто глухая, да, пиво?

Маша знала, что всё закончится дракой. Четверо против неё одной. А раз так, то зачем затягивать? И она нарочно провоцировала девчонок. Сработало на отлично, как всегда.

— Слушай ты, черномазая… — Эльвира сжала кулаки и сузила глаза, но договорить не успела.

Маша напала первой. Она прыгнула, ударив пяткой прямо в живот рыжей и тотчас с разворота вмазала кулаком в лицо второй. Кажется, вторую звали Лилией. Но не точно. Эля сложилась пополам, Лилия схватилась за нос с истошным воплем, но третья прыгнула на Машу со спины и сжала мощными руками горло Таракановской. Перед Машиными глазами поплыли яркие точки. Чёрт, как она умудрилась подставить спину? И откуда…

— Бей тараканов! – закричала четвёртая.

Эльвира и Лилия не могли ей ответить.

— Ну так бей, — пробасила та, которая сжимала горло из-за спины. Как её зовут? Вера? Варвара? Мелкую четвертую Маша помнила. Из-за Дианы как раз-таки всё и началось.

Но маленькая принцесса явно не привыкла работать руками и точно опасалась получить ответку. Видимо, решила подождать, когда кто-то из высоких подруг придёт в себя. Плохо. И Маша расслабилась, захлюпала носом, хрипя и подвывая, обмякла в недружеских объятьях.

— Ты чё, трусишь? Давай, я её держу.

Диана решилась, зажала кулачок и, едва ли не зажмурившись, ударила. Метила в лицо.

Маша только этого и ждала. В тот же момент откинулась на мягкую грудь Варвары-Веры и, используя противника как опору, обеими ногами ударила по нападавшей, а затем резко присела, перекинув растерявшуюся толстуху через себя, для верности добавив ей рюкзаком по голове. Учебники в рюкзаке придали удару солидности.

Можно было остаться, и, пользуясь выигранным преимуществом, драться до победного конца. Но уж слишком сильно Варя – точно, вспомнила! Варвара она! – передавила Маше шею. На верхнюю губу потекла тёплая струйка, а, значит, скорее всего, всё закончится тем, что четверо рассвирепевших девчонок всё же одержат вверх. А у Маши – парадная блузка, и она дала маме слово, что хотя бы первое сентября обойдётся без драк. Даже на улицу в обеденный перерыв вышла, чтобы не сталкиваться в коридорах с одноклассницами. И девочка приняла стратегическое решение: отступать.

Она побежала по пустынной улице, завернула на следующую, пробежала через внутренний двор и оказалась в незнакомом переулке. Как назло – ни кафе, ни магазина. Что за город такой дурацкий, в котором есть улицы без магазинов и кафе?! Она не знала, бегут ли следом за ней враги, но и узнавать – не горела желанием. И тут её взгляд привлекли старинные высокие деревянные двери с большими бронзовыми ручками. Библиотека! Маша потянула дверь на себя и тотчас исчезла внутри.

Здесь было очень тихо. Настолько тихо, что девочка слышала, как бешено пульсирует кровь в её голове. Так, первым делом надо найти туалет и остановить носовое кровотечение. Только теперь Маша осознала, что захлёбывается собственной кровью, и горло уже жжёт. Девочка прошла вперёд по вестибюлю. Налево – открытая гардеробная комната, направо – стеклянные двери в читальный зал. Она невольно глянула направо и остановилась, заворожённая. Орехового цвета высокие шкафы, а в них – книги, книги. Некоторые – даже на расстоянии видно – старинные. И – пустота. А библиотекарей не видно.

Маша пошарила в карманах куртки, вытащила платок – спасибо маме – и, запрокинув голову, зажала нос. Вот так, с задранной головой, она и вошла в читальный зал. Ещё раз проверила есть ли хоть кто-нибудь, но никого не было. На полу лежали мягкие ковры, а потолок… Потолок поразил Машу сильнее всего. Нет, девочка любила библиотеки, и часто проводила в них свободное время. В этих храмах книг Маша чувствовала себя более дома, чем дома, но… Ни в одной из них, ни в одном городе, в котором они жили, она ни разу не видела ничего подобного. Готические своды, плафоны, резные деревянные балки… Маша зашла за второй по счету шкаф слева и села прямо на ковёр. Теперь, даже если девчонки в поисках обидчицы догадаются заглянуть в библиотеку, они вряд ли её найдут.

Но всё было тихо.

Посидев некоторое время и дождавшись, когда утихнет кровь, Маша встала и, всё так же прижимая платок к носу, отправилась на поиски библиотекаря. Она нашла его сидящем на высоком барном стуле в дальних шкафах и читающим старинный фолиант. Это был молодой парень с длинными, иссиня-черными волосами, собранными в хвост. Он был странно одет: серая рубашка с отложным воротником, пышными рукавами и жабо в стиле века эдак девятнадцатого, чёрный жилет и узкие чёрные брюки, напоминающие костюм дэнди. Не хватало только цилиндра. Вот вроде и ничего такого, а совершенно несовременно, что ли. В сочетании со стилем позапрошлого века раздражающе смотрелись круглые жёлтые очки.

— Привет, — он оторвал взгляд от книги, которую держал в руках и искривил губы.

Улыбнулся? Это вот так сейчас называется? Девочка сумрачно посмотрела на него.

— Не хотел тебе мешать, — признался библиотекарь скучающим голосом, — ты ведь пряталась.

Она вздрогнула: не мог же он видеть через шкафы? Или мог?

— Привет, — чтобы ответить, пришлось опустить руку с окровавленным платком.

— Дай посмотрю, — хмыкнул он и, не дожидаясь её разрешения, спрыгнул, шагнул к ней и задрал её лицо снова вверх. Провёл по нему рукой.

— Э-э! – Маша отпрыгнула возмущённо: — Совсем оборзел?!

— Я похож на собаку? – он снова искривил губы. – А, Маш?

— Откуда… Нет, стой. Давай так. Я тут ненадолго. Не подскажешь, где туалет?

Он внимательно взглянул на неё. Затем хмыкнул:

— Кофе хочешь?

Маша насторожилась. Что этому большому мальчику от неё надо?

— Ещё конфет предложи, — фыркнула сердито.

— Конфет нет. И я не маньяк и не насильник. Я – хранитель. Можешь оставаться тут до вечера, читать любые книг, но ровно в девять ты должна уйти. Это — не обсуждается.

«Какой-то странный он», — подумала Маша, кивнула и отошла в другой отсек. Она уйдёт раньше девяти. И вдруг девочка заметила, что нос уже не болит, а горло не жжёт, только пить хочется. Маша украдкой взглянула в карманное зеркальце. Всё то же смуглое от загара лицо, те же карие круглые глаза, каре русых волос цвета горького шоколада, родинка под левым глазом и шрам на верхней губе, словом – обычная Маша. Вот только… А где же следы драки и крови?