Полина

В посёлке заброшенном, где ветер грустит,
Где время отчаяться молча глядит,
Жила Полина, дитя тишины,
Под цвет небес её очи ясны.

Её волосы — цвет спелой пшеницы,
В них солнце купалось в полуденной мгле,
А очи сияли, как две багряницы,
Храня в глубине непонятной печали.

И жизнь её сера, как дождливые дни,
Текла без надежды, без грез и любви,
Пока в той глуши, на пыльной тропе,
Не встретился парень ей в ранней заре.

Его кудри — как ночь, без единой звезды,
А взор — как огонь, два горящих угля,
И в них растворились все прежние сны,
И звали они из родимого края.

Он Никитой звался, в нём сила кипела,
Он ветру и солнцу был младший брат,
И Полине вдруг стало так светло и несмело,
Он был её первый и самый жаркий закат.

Он говорил с ней о дальних краях,
О горах, что подпирают плечом облака,
И в сердце, где прежде царил только прах,
Вдруг песня проснулась, и стала легка.

И вот уж они по обоям ручья
Бегут, задыхаясь от счастья и смеха,
Для неё в этом мире не стало ничья
Важней, чем увидеть его же утехи.

Её фиолетовый, глубокий рассвет
Встречался с огнём его оранжевых глаз,
И в мире не сыщешь счастливейших нет,
Чем эти два сердца, слившихся в данный час.

Так серость развеялась, словно туман,
Под солнечным взглядом того, кто пришёл,
И в жизнь её, полную грустных обманов,
Луч света пролился, и тьму уволок.

И пусть посёлок дремал, как вчера,
В забвении, в ржавчине, в пыли,
Но в нём расцвела молодая пора,
И птицы в душе её песню завели.

Так началась эта повесть о них,
О светлой любви, что родилась в глуши,
О двух половинках, что в миг один
Нашли друг в друге свои же души.

И ветер посёлка, что вечно грустит,
Теперь о любви им шептал, не смолкал,
Он видел, как Никита Полину хранит,
И как её взор в нём ответно сиял.